Главная > Другое > История мифологии. Сообщение новых знаний

История мифологии. Сообщение новых знаний

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

На пороге XXI столетия человечество столкнулось с проблемой глобального кризиса цивилизации. Пошатнулась самоуверенность человека, называющего себя разумным. Идеалы рационализма, притягивавшие умы в течение четырех веков, едва не превратились в иллюзии. Обнаружилась полимифологичность общественного сознания. Преодолевая предопределенную вербальным сознанием рациональность, человечество начинает осознавать и осваивать иррациональное, опыт которого древнее и богаче рационального. Но осваивать его нужно в некоторых смыслах заново, вспоминая прочно забытое и обнаруживая доселе неведомое. Свой скромный вклад в освоение иррационального предполагает внести автор в предлагаемой читателю книге, посвященной генезису мифологического сознания.

Мифология как наука, описывающая мифы (91)*, накопила большой объем информации о мифах разных народов, выявила некоторые механизмы мифотворчества, что дает возможность теоретической рефлексии и дальнейшей разработки теории мифа.

Слово «миф», древнегреческого происхождения, было многозначным: слово, беседа, слухи, рассказ, повествование, сказание, предание, сказка, басня (55, 2, 1113-1114). Близким по смыслу было слово «логос». Но постепенно оно приобрело значение аналитического подхода, рационализированного, осознанного понятия и даже закона, в то время как «миф» отсылало к более расплывчатому полю смыслов, насыщенному интуитивным, иррациональным и мистическим содержанием.

Выделение профессионального искусства из мифологии и фольклора в Древней Греции происходило постепенно - начиная от VIII века и вплоть до V в. до н. э. Так, Гомер уже не первобытная мифология, но Софокл - еще не вполне авторская, индивидуалистическая литература (6, 111). Первые попытки выяснения причин появления мифов и их истолкования были предприняты еще в античности: Аристотель полагал, что мифы создаются законодателями «для внушения толпе, для соблюдения законов и для выгоды закону» (14, 1, 315); Эвгемер считал, что в мифах заключена история народов, деяния и подвиги героев, предков и т. д.

Вплоть до эпохи Просвещения слово «миф» имело уничижительный оттенок. Им называли досужую выдумку, басню, сплетню или небылицу, не имеющую под собой никакого объективного основания. Переоценка мифа начинается с «Новой науки» Дж. Вико, а после романтиков, Эмерсона и Ницше закрепляется новое значение слова «миф»: «...Подобно поэзии «миф» тоже истина, или ее эквивалент, и с истиной научной или исторической он отнюдь не спорит- он дополняет их» (185, 207). Миф является истиной метафизической, выражающей высшие духовные ценности.

Изучение мифологии началось в XVIII веке, но по-настоящему оно развернулось в XIX столетии. В. Вундт, подводя итоги этой работы в начале XX века, перечисляет следующие теории мифологии:

- «конструктивная теория (в ее основе лежит некая привнесенная идея, например, у Августина - идея божественной цели, которой все подчинено);

Теория вырождения (у романтиков и Шеллинга; мифология зарождалась в одном источнике, впоследствии распространялась среди разных народов и вырождалась);

Теория прогресса или эволюции (утверждает поступательный характер мифологии, накапливающей новые ценности без какой-либо утраты прежних);

Натуралистическая теория (Я. Гримм; полагала, что в основании мифологии находятся природные процессы, явления природы);

Анимистическая теория (основание мифологии видела в представлениях о духах и демонах; Э. Тайлор считал важной характеристикой древних людей веру в души, одушевление всех окружающих человека предметов). Вариантом ее является манистическая теория (Г. Спенсер и Ю. Липперт; особенное внимание уделяется душам предков, культу предков; «манизм» является, по Вундту, «тотемизмом»);

Преанимистическая теория или теория «чародейства» (базируется на абсолютизации магических элементов в мифологии);

Символическая теория (отождествляет, по мнению Вундта, миф с поэтической метафорой, отличие которой лишь в том, что она является творением отдельного лица, поэта, тогда как миф - плод коллективного творчества. При этом Вундт отмечает, что содержание мифа считается действительным, поэтическая метафора - плодом воображения). Главными свойствами мифологического мышления, по мнению сторонников символической теории, являются «одушевление» (олицетворение) и «образное представление» (метафора), которые в отличие от науки являются «бессознательными», протекающими вне законов логического мышления, хотя и обладающими «непосредственной достоверностью и действительностью»; все это подводит мифологию к религии);

Рационалистическая концепция (главное видит в интеллектуальных мотивах рассмотрения теоретических и практических проблем, т. е. полагает мифологию первобытной наукой, анализирующей причины);

Теория иллюзий (Штейнталь; примыкает к натурмифо-логической концепции Куна и Миллера, но особые акценты делает на гербартовском понятии апперцепции, под которой понимается процесс ассимиляции наличными представлениями новых, т. е. новые представления подгоняются под имеющиеся старые стереотипы);

Теория внушения (или подражания). Социологическая или социально-психологическая теория, трактующая мифологические явления как проявления массового сознания» (43, 4-35).

Сам Вундт полагал важнейшими пружинами мифологического мышления и поведения «аффекты страха и надежды, желания и страсти, любви и ненависти», а значит, «всякое мифотворчество происходит из аффекта и из вытекающих из него волевых действий» (43, 40-41). Однако его ошибкой явилось чрезмерное сближение мифологии и религии, т. к. объектом исследований Вундта были поздние этапы развития мифологического сознания и собственно религиозная мифология.

Немалый вклад в изучение мифологии внесла мифологическая школа в фольклористике, основанная братьями Я. и В. Гримм, понимавшая мифологию как создание «бессознательного творящего духа» и выражение сущности народной жизни. Ф. И. Буслаева объединяли со взглядами братьев сравнительный метод исследования, акцентирование внимания на связи языка, народной поэзии и мифологии, понимание народного творчества как коллективного (19, 82-83). Однако их разделял немецкий национализм Гриммов, «тевтономания», по выражению Н. Г. Чернышевского (204, 2, 736).

Как указывают исследователи, Буслаев не впадал в крайности мифологического метода. Он отметил следующую деталь: «...человек определил не только положение предметов, но и свое собственное отношение ко всему окружающему по течению солнца, о чем свидетельствует совпадение понятия «левого» с «северным» и «правого» с «южным», выраженных в языках одними и теми же словами» (19, 82).

Заслугой мифологической школы в фольклористике является разработка методологических принципов сравнительно-исторического метода, установление коллективной природы народного творчества, органической связи языка, мифологии и народной поэзии (19, 4).

А.Ф. Лосев считал, что история философии знает три обстоятельные концепции мифа. Первая принадлежит Проклу, который пытался раскрыть диалектику греческой мифологии (101, 265-275). Вторая концепция принадлежит Ф.В.И. Шеллингу, отвергавшему аллегорическое, космогоническое, философское и филологическое толкование мифа. Он стремился объяснить миф из его собственной необходимости, но, по существу, видел главную задачу мифологии в теогоническом процессе (206, 327). Недостатки подхода Шеллинга к мифологии заключаются в чрезмерном сближении ее с поэзией и религией. И то и другое во многом было обусловлено традициями историко-этно-графических школ XIX века, влияния которых он не сумел избежать. Такой подход возможен, поскольку мифология проявляется и в поэзии, и в религии, но при этом она приобретает принципиально новые черты, хотя и сохраняет некоторое родство с древней мифологией. мифология наука теория

Лосев считал, что концепция Шеллинга очень близка к его собственному символическому истолкованию мифологии, но наиболее привлекателен для первого подход к мифу Э. Кассирера, который характеризуется «принципиальной неразличимостью истинного и кажущегося, представляемого и действительного, образа и вещи и вообще идеального и сигнификативного, в результате чего имя есть не просто «функция представления», имя «не выражает внутреннее существо человека», но есть «непосредственно это внутреннее». «У нас общее с Кассирером,- писал Лосев,- учение о символической природе мифа и об его интеллигентной стихии. Отличаемся же мы во многом и прежде всего в том, что вместо функционализма Кассирера выставляем диалектику. Это приводит к тому, что все антитезы мифа (кажущееся и истина, внутреннее и внешнее, образ вещи и сама вещь), сливаемые в нем в одно тождество, имеют одну и ту же диалектическую природу; именно все это есть тождество логического и алогического, лежащее в основе символа» (102, 150-162).

Существующие теории мифологии С.А. Токарев делит на четыре группы: натуралистическая (натур-мифологическая, абстрактно-мифологическая) теория, видевшая в мифах олицетворенное описание и объяснение явлений природы, преимущественно небесных; «эвгемеристическая», согласно которой мифологические персонажи - реальные люди, предки, а мифы - это разукрашенные фантазией исторические повествования об их подвигах (этой теории придерживался Г. Спенсер и другие сторонники эволюционистской школы); биологическая (сексуально-биологическая, психоаналитическая) точка зрения на мифологию, как на фантастическое порождение и переосмысление подавленных подсознательных сексуальных влечений человека (3. Фрейд и его школа); социологическая теория, понимающая мифы как непосредственное выражение связи первобытного общества с окружающим миром (Л. Леви-Брюль), или как «переживаемую реальность» и обоснование социальной практики (Б. Малиновский) (176, 508- 509).

XX столетие характеризуется огромным интересом к мифу в связи с ростом его влияния на общественное сознание. «Современные буржуазные мифологические теории,- отмечает А. Ф. Лосев, - базируются исключительно на логических и психологических данных истории человеческого сознания, вследствие чего мифология истолковывается как тончайшее и высокоинтеллектуальное явление, каковой она вовсе не была в период дикости и варварства. Поэтому эти теории носят, как правило, абстрактный, а порой и антиисторический характер» (103, 462).

Обстоятельный историографический обзор мифологической литературы XX века содержится в работах Е. М. Мелетинского (118; 119, 12-162).

В последние годы интерес к мифологии в нашей стране усилился, появились работы, анализирующие миф с позиций лингвистики и палеорелигиоведения (Вяч. Вс. Иванов, В. Н. Топоров), этнографии и фольклора (Б. Н. Путилов, С. С. Парамов, Е. М. Неёлов, Н. А. Криничная), психологии (А. М. Пятигорский), литературоведения и искусствознания (Н. Ф. Ветрова, Е. Г. Яковлев, Н. В. Григорьев), религиоведения и атеизма (Д. М. Угринович, А. Г. Химченко, В. П. Римский, Ш. А. Эситашвили, Б. А. Ярочкин, В. В. Патерыкина), философии (С. Г. Лу-пан, О. Т. Кирсанова, Л. С. Корнева), социологии (М. А. Лифшиц, П. С. Гуревич, А. В. Гулыга, Е. Анчел, Г. X. Шенкао, И. А. Третьякова, А. А. Карягин, А. Ф. Елы-манов и др.).

Наибольшую теоретическую и методологическую значимость для философского осмысления закономерностей становления и функционирования мифологического сознания, с точки зрения автора, имеют работы Е. М. Мелетин-ского, Вяч. Вс. Иванова, П. А. Флоренского, О. М. Фрей-денберг, А. Ф. Лосева, С. С. Аверинцева, А. Я. Гуревича, М. М. Бахтина, Ф. X. Кессиди, Я. Э. Голосовкера, Д. М. Угриновича, М. И. Стеблин-Каменского, М. Элиаде, К. Леви-Строса, Э. Кассирера, В. Тэрнера, Дж. Фрезера, Э. Б. Тайлора, Р. Барта, на которые опирается автор в своих исследованиях.

В этнографии распространено представление о мифологии как о языческой религии, народных верованиях. Типичными в этом смысле можно считать работы В. Вундта и Ф. И. Буслаева. Последний писал: «Эпос мифологический полагает первые основы нравственным убеждениям народа, выражая в существах сверхъестественных, в богах и героях, не только религиозные, но и нравственные идеалы добра и зла. Поэтому эти идеалы народного эпоса более нежели художественные образы: это ряд ступеней народного сознания на пути к нравственному совершенствованию. Это не праздная игра фантазии, но ряд подвигов религиозного благочестия, стремившегося в лучших своих мечтаниях сблизиться с божеством, узреть его непосредственно» (35, 34-35). Трактовка мифологии как языческой религии имеет некоторое право на существование, т. к. объектом изучения в данном случае избрана мифология на конкретном, достаточно позднем этапе своей эволюции, когда мифологическое сознание уже дифференцировалось на этиологическую мифологию, мифологию домашнюю (бытовую), мифологию героическую и мифологию религиозную. Эта дифференциация воплотилась в различные жанры фольклора: космогонические сказания, эпос, заговоры, лирические песни, обрядовые песни. Другим оправдывающим обстоятельством является поставленная перед ученым задача выяснения мифологических корней устной народной поэзии.

Распространенной ошибкой многих исследователей мифа является представление о том, что «первобытный человек верит в миф как в реальность». И хотя полагают, что данная вера характеризует дорелигиозную стадию мифологического сознания, в действительности же происходит подмена мифа вообще мифом религиозным. Феномен веры возникает только на этапе разложения архаического мифологического сознания, когда накопившийся практический опыт освоения окружающего мира получает рационально-понятийную интерпретацию и все более противоречит мифологическому тождеству субъекта и объекта, происходит кризис мифологических ценностей, возникают сомнения в непротиворечивости мифологической ценностной картины мира. Вместе с сомнением, как ее антитеза, формируется феномен веры. Конечно, справедливо отмечает С. С. Аверинцев, мифологические существа «мыслятся первоначальным сознанием вполне реальными» (5, 876). Однако это результат целостности восприятия, но никак не веры.

Как правильно заметила О. М. Фрейденберг, «мифология - выражение единственно возможного познания, которое еще не ставит вопросов о достоверности того, что познает, а потому и не добивается ее» (200, 15). Можно возразить, что вместе с сомнением формируется лишь осознанная вера, а до этого существовала бессознательная, слепая вера. Но при этом обессмысливается термин «вера». Тогда, руководствуясь этой логикой, мы будем вынуждены говорить о вере животных, о вере червяка или моллюска. Мифологическое сознание имеет характер инстинктивного, некритического отношения к достоверности отражения мира в сознании человека. Причины этой некритичности рассмотрены ниже.

Другая ошибка связана с отождествлением терминов «миф» и «обман». Действительно, в разговорной речи, обыденном сознании часто не различают значений этих двух слов. У К. Леви-Строса под мифом понимается иллюзорное представление о мире, принимаемое кем-то за истину. Но тогда мифом можно назвать любую ложь, в которую кто-то верит. Древний же миф - это не обман, а групповая (общинная) эмоционально-ценностная картина мира, в ее основе лежит идея общего блага. В основе обмана (лжи) - корысть, эгоизм индивида или социальной группы. Миф и обман сближаются, когда миф конструируется сознательно для успокоения страстей масс.

С учетом этих распространенных ошибок методологически важно отдавать себе отчет: где мы находимся на точке зрения мифолога, а где - адепта мифологии, ее субъекта и носителя мифологического сознания. С позиций последнего, «миф - не идеальное понятие и также не понятие. Это есть сама жизнь. Для мифического субъекта это есть подлинная жизнь, со всеми ее надеждами и страхами, ожиданиями и отчаянием, со всей ее реальной повседневностью и чисто личной заинтересованностью. Миф не есть бытие идеальное, но жизненно ощущаемая и творимая, вещественная реальность и телесная, до животности телесная действительность» (105, 142).

Миф проходит в своем развитии несколько этапов, характеризующихся различной степенью осознания и рационализации своего содержания субъектом мифотворчества. Очевидно, что первые этапы возникновения и функционирования мифа - с их абсолютной тождественностью субъекта и объекта - имеют серьезные отличия от позднейших этапов, на которых наряду с отвлеченной структурой существует развитое практическое сознание, не требующее санкций от мифа на реализацию своих практических целей, а также осознанные аксиологические и практические идеи. При этом возникают вопросы: что считать сущностью мифа? Какой этап принять за основу, чтобы определить его сущностные признаки?

Обычно этнографы объектом исследования избирают зрелый миф. Такой подход является наиболее удобным и легким, т. к. предмет исследования доступен, зафиксирован в виде текста. Типичный в этом смысле - подход французского структуралиста Р. Барта, акцентирующего внимание на мифе как слове, высказывании; на оформленной, формальной стороне мифа (20, 72). Или такой характерный вариант: русский поэт и критик Вяч. И. Иванов определял миф как «синтетическое суждение, где подлежащему-символу придан глагольный предикат», например, «солнце - умирает» (65, 62). Из такого мифа, по мнению Иванова, впоследствии вырастает метафора.

Но миф сам по себе, будучи сложным явлением, не может быть адекватно зафиксирован в какой-либо из знаковых систем. Миф, выраженный в слове, уже не совсем миф.

Подлинный миф - это субъективная реальность мифологического сознания. Объективация в слове рационализирует и абстрагирует его, т. к. слово не способно выразить всю эмоциональную конкретность субъективной реальности, «мысль изреченная есть ложь» (Ф. И. Тютчев). Адекватное представление о мифе (точнее, приближение к нему) даст лишь совокупность знаковых систем. Иначе сам миф, как живое эмоциональное явление, ускользает из рук исследователя. Конечно, можно впоследствии попытаться синтезировать полученные в результате анализа выводы, но практически никто этого не делает (74, 276). Поэтому исходное противоречие можно зафиксировать так: различать миф сам по себе как субъективное явление, существующее в сознании древнего человека, и миф, выраженный в одной из знаковых систем. Говоря о первом, употребляется термин «мифологическое сознание».

Ф.X. Кессиди определяет миф как «особый вид мироощущения, специфическое, образное, чувственное, синкретическое представление о явлениях природы и общественной жизни, самая древняя форма общественного сознания» (80, 41). Соглашаясь, в основном, с таким определением, зададимся вопросом: можно ли называть мифологическое сознание общественным сознанием в полном смысле слова? Думается, нельзя. Специфика мифологического сознания, в отличие от дискретности современного сознания, заключается главным образом в его континуальности. Однако это нуждается в обосновании и некоторых разъяснениях.

Сознание, в современном значении этого слова, базируется - по распространенным представлениям - на вербализации, мифологическое же сознание вербализовано в незначительной степени. Вместе с тем подход автора данной монографии заключается в понимании эволюции мифологического сознания как процесса усиления дискретности и вербализации изначально нерасчлененного, континуального и невербализованного «сознания», нарастания рефлективности, что отразилось в мифологических описаниях, текстах. Последние понимаются автором как осознаваемые вербализованные «рассказы», осмысленные мифологические представления. Таким образом, следует различать мифологическое сознание - как специфическое иррациональное отражение мира и миф - как объективацию мифологического сознания в вербальных (словесных) или иных знаковых формах (танец, жест, изображение, музыка), в обрядах.

Важная особенность мифологии - конвенциональность, характеризующая множество знаковых систем, выражающих мифологическое сознание.

Анализ зафиксированных в знаковых системах мифов привел к представлению о мифе, как элементарной сюжетной конструкции, архетипе духовной культуры (иногда это называют мифологемой), который, как правило, и является объектом исследования (наряду с мифологией, как системой мифов определенного народа). Такой подход чреват ошибкой рационализма, в которую впадают в той или иной мере многие исследователи. Здесь сталкиваемся с серьезной методологической проблемой: исследовательская, познавательная установка толкает к рационально-понятийным методам; другая установка - осмысления - подталкивает к иррациональным методам, как более соответствующим предмету изучения. Чтобы решать эту проблему, нужно попытаться исследовать, помимо рациональной, иррациональную сторону мифа (в трактовке термина «иррациональное» автор опирается, в основном, на точку зрения Н. Е. Мудрагей).

Под рациональным понимают, во-первых, однозначную причинную обусловленность; во-вторых, осознанность, подотчетность разуму, рассудку. «Рациональное, - по словам Н. Е. Мудрагей, - это прежде всего логически обоснованное, теоретически осознанное, систематизированное знание предмета, дискурсивные мысли о котором выражены строго в понятиях» (125, 30). Соответственно, иррациональное обозначает: отсутствие однозначной причинной обусловленности или ее невыявленность, а также принципиальная или. временная неподконтрольность сознанию, рассудку. Иногда рациональность понимают как целесообразность, тогда противоположный смысл следует обозначить словом «нерациональность», т. к. иррациональное, как правило, целесообразно, или же его целесообразность неосознана, ориентация на цель не всегда очевидна. Другое разъяснение касается однозначности и многозначности. Классическая наука считала однозначность своим идеалом, в современной науке этот идеал слегка померк. Многозначность и однозначность нередко вполне допустимы логически, могут вполне вписываться в научную картину мира. Примером может служить принцип дополнительности. Естественный дуализм (бинаризм) способов освоения мира (рационального и иррационального) - Э. Ланг указывал на две стороны мифа: рациональную и иррациональную (91, 30) - связан с функциональной асимметрией полушарий головного мозга, а значит, их нужно не противопоставлять и абсолютизировать, но искать каналы и характер взаимодействия. Этим обеспечивается большая полнота освоения мира; рациональный подход обеспечивает аналитическую, дифференцирующую точность, иррациональный - целостность.Многое теряется в исследованиях мифологии при игнорировании иррациональных способов освоения мира и абсолютизации рационализма. Марксистская философия развивалась в русле рационализма, даже термин «иррационализм» с давних пор наполнен однозначно негативным и бранным смыслом. Между тем в русской философской мысли всегда была сильна иррационалистическая струя, обусловленная, как отмечает С. С. Аверинцев, влиянием греко-византийских духовных традиций (10).

В чем сущность разумности, целесообразности, рациональности? В однозначной связи причин и следствий. Абстрактным идеалом рациональности можно считать выявление всех звеньев причинно-следственных связей до их конечных причин. Парадокс в том, что, дойдя до конечных причин, философы были вынуждены прийти к допущению иррационального начала мира. О бессмысленности такого поиска писал в начале нашего столетия Н. А. Бердяев: «В философском рационализме отразилась греховная раздробленность духа. Ни природа реальности, ни природа свободы, ни природа личности не могут быть постигнуты рационалистически, идеи эти и предметы эти вполне трансцендентальны для всякого рационалистического сознания, всегда представляют иррациональный остаток» (26, 21-22). Доминирующим признаком «рационального» автору представляется однозначность (в противоположность неоднозначной диффузности, неопределенности «иррационального»). Чрезвычайно интересным в этом плане является вопрос о том, почему не у всех народов письменность появляется более-менее одновременно. Многие бесписьменные народы имели контакты с другими, уже имеющими письменность. Одна из гипотез, дающих ответ на этот вопрос, связана с обычаем кочевых народов хранить мифологические тексты в устной традиции, путем запоминания и передачи их последующим поколениям, что было вполне приемлемой альтернативой письменности (49). Дело в том, что письменный текст рационализирует сообщение, уменьшает возможность передачи иррациональных аспектов мифа. Но ведь иррациональное в мифе и есть самое главное.

Для обозначения «живого» функционирующего мифа и мифологии автором используется термин «мифологическое сознание». Некоторые исследователи употребляют термин «мифопоэтическое сознание» (196, 24 - 44). Это перекликается с определением мифа как «бессознательно-художественной» переработки природы, данным К. Марксом (111, 12, 737). Однако термин «мифопоэтическое сознание» (или «бессознательно-художественное») не может быть принят, потому что поэзия «не требует признания за действительность» того мира, который она изображает, творит. Фундаментальным же принципом, исходной аксиомой мифологического сознания является тождество мифологических представлений с действительностью. Если в это отношение привносится допущение «как бы» - это уводит далеко от древнего мифа.

Абсолютно прав С. С. Аверинцев, указывающий на недопустимость смешивания архаического мифа, художественного использования мифа и религиозного мифа (6, 110-111). Более того, можно обозначить реальную многозначность термина «миф», которым в разных случаях называют: 1) древнее представление о мире, результат его освоения; 2) сюжетно оформленную и персонифицированную догматическую основу религии; 3) используемые в искусстве древние мифы, которые функционально и идейно переосмыслены, превращены, по существу, в художественные образы; 4) относительно устойчивые стереотипы массового обыденного сознания, обусловленные недостаточным уровнем информированности и достаточно высокой степенью доверчивости; 5) пропагандистские и идеологические клише, целенаправленно формирующие общественное сознание.

Трудно описывать и осмысливать явления первобытного сознания, поскольку, как заметил Л. Леви-Брюль, они «не умещаются без искажения в рамках наших понятий» (93, 291). Исследование древних этапов формирования общественного сознания может проводиться на основе: а) изучения археологических данных и памятников древнейшей культуры; б) изучения этнографии народов, находящихся на примитивной стадии своего развития; в) изучения пережитков, суеверий и других атавистических явлений в современном сознании; г) осмысления фактов древнейшей истории человечества; д) теоретической экстраполяции в прошлое некоторых явлений и закономерностей, обнаруженных в сознании и культуре более поздних эпох; е) создании теоретических гипотез на основе имеющихся фактов с последующей проверкой новыми фактами (30, 58). По справедливому замечанию Шеллинга, «...философское исследование - это, вообще говоря, всякое такое, которое поднимается над простым фактом, т. е. в данном случае над существованием мифологии, тогда как просто ученое, или историческое, исследование довольствуется тем, что констатирует данные мифологии» (206, 162). Такое философское исследование с неизбежностью должно уходить от многообразия эмпирических фактов, конкретных вариаций и проявлений общих тенденций. При изучении последних философ опирается на работы этнографов, историков и фольклористов, не подвергая сомнению достоверность этих исследований, собранного ими материала (см., напр.: 152, 153). Задача философа - обнаружение общих закономерностей, методологическая рефлексия, которая должна помочь в построении теоретических концепций, выявлении плодотворных направлений научных исследований.

Научная работа, в идеале, должна воспроизводить полностью процесс научного исследования, анализа фактов, синтеза выводов и их аргументации. Однако реальный процесс исследования достаточно сложен и не может быть точно воспроизведен по такой простой схеме. Часто исходная гипотеза уточняется по ходу исследования и даже заменяется новой, возникают дополнительные проблемы и задачи. Но рамки научно-исследовательской работы предусматривают свои достаточно жесткие требования, поэтому реконструкция процесса исследования будет носить приблизительный характер, подчиненный соответствующим нормативным требованиям. В предлагаемой читателю работе рассматриваются основные особенности и закономерности освоения окружающего мира древним человеком, получившие отражение в мифологическом сознании, включенные в процесс освоения и значительно облегчившие его по мере созревания и становления основных форм и средств воображаемого, интеллектуального освоения мира. При этом автор опирался на методы аксиологии и психологии, оставаясь тем не менее в русле рациональной методологической программы.

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

    Функции мифологии в жизни и развитии общества. Виды мифологии в истории искусства. Современные традиции мифологии. Синкретичность мифологии как совпадение семантического, аксиологического и праксеологического ее рядов. Нормативная фидеистичность.

    реферат , добавлен 06.11.2012

    Картина мира в мифологическом представлении. Структура мифологического сознания. Роль и значение мифологии бриттов. Мужское и женское начало в мифологии бриттов их особенности. Источник сведений о мифологии древних бриттов.

    курсовая работа , добавлен 05.11.2005

    Характеристика мифологической основы образа русалки в российской мифологии. Отличие этого образа от других водных духов, населяющих, по мнению россиян, реки, озера, ручьи. Описание особенностей народных праздников, связанных с прославлением русалок.

    реферат , добавлен 09.11.2010

    Мифология как форма общественного сознания, способ понимания природной и социальной действительности. Периоды греческой мифологии: доолимпийский, олимпийский и поздний героизм. Боги и герои в мифологии Древней Греции: Персей, Геракл, Тесей и Орфей.

    реферат , добавлен 19.12.2011

    Исследование славянской мифологии. Генезис морали как проблема, его специфика в мифологии восточных славян. Особенности восточнославянской мифологии. Бинаризм мышления в основе сознания восточных славян. Признаки формирования моральных представлений.

    курсовая работа , добавлен 28.03.2012

    Значение мифологии как системы мировоззрения и мировосприятия, ее значимость для выживания социума. Сверхъестественное в понимании мира древним человеком: языческие боги, фетишизм, магия. Схожесть антропологической сущности мифологии в разных культурах.

    реферат , добавлен 12.01.2011

    Роль церкви в обществе и популяризация библейских и евангельских сюжетов. История мифологии и степень ее влияния на развитие политической и других сфер жизни в различные исторические эпохи. Характеристика древнегреческой мифологии, мифы о богах и героях.

    контрольная работа , добавлен 13.01.2010

    Рационально-научный подход к исследованиям мифологии. Исследование политического мифотворчества. Кембриджская школа классической филологии. Школа структурной антропологии. Формирование и развитие философской школы мифологии в России до ХХ века.

    реферат , добавлен 21.03.2015

    Обзор этапов зарождения и развития мифологии Древнего Востока. Отличительные черты египетской, китайской, индийской мифологии. Характеристика мифических героев античного мира: древней Греции, древнего Рима. Древнейшая система мифологических представлений.

    реферат , добавлен 02.12.2010

    Особенности взаимодействия людей и богов в мифологии Древней Греции, обряды, проводимые людьми, чтобы избежать божественной кары, жертвоприношения божествам Греции. Способы кары и вознаграждения, существовавшие в мифологии, их изменения со временем.

Истори́ческая жи́вопись — жанр живописи, берущий свое начало в эпоху Ренессанса и включающий в себя произведения не только на сюжеты реальных событий, но также мифологические, библейские и евангельские картины.

Миф о Георгии Победоносце.

Гео́ргий Победоно́сец (Свято́й Гео́ргий, Каппадоки́йский, Лиддский, Его́рий Хра́брый. Реальность существования святого Георгия, как и многих раннехристианских святых, находится под вопросом. Согласно преданию, святой Георгий захоронен в городе Лод (в прошлом Лидда), в Израиле.

Одним из самых известных посмертных чудес святого Георгия является убийство копьем змея (дракона), опустошавшего землю одного языческого царя в Бейруте. Как гласит предание, когда выпал жребий отдать на растерзание чудовищу царскую дочь, явился Георгий на коне и пронзил змея копьем, избавив царевну от смерти. Явление святого способствовало обращению местных жителей в христианство.

Этот миф изобразил на своей картине итальянский живописец, представитель Раннего Возрождения Паоло Уччелло.
Легенда о битве святого Георгия с драконом - один из популярнейших сюжетов в истории мировой живописи. Многие художники прославляли подвиги святого, но работа Учелло выделяется среди них - все элементы этой сложной композиции - благородный рыцарь на вздыбленном белом, прекрасная принцесса, омерзительное чудовище, дикий пейзаж, неспокойное небо - как нельзя более гармонично соотносятся друг с другом.

Паоло Уччелло. «Битва Св. Георгия со змием»


Легенда о Святом Георгии нашла свое отражение в иконописи.


Иконописный подлинник приводит следующее пространное описание сюжета, который должен быть изображён на иконе:
Однако в большинстве случаев на иконах изображают сокращённую композицию: конный воин поражает копьём змия, а с небес его благословляет Христос или его рука. Иногда над главой Георгия изображают ангела с венцом в руках. Город на иконах обычно изображают в виде башни. Отличительной чертой русских икон, изображающих этот сюжет, является то, что Георгий поражает дракона копьем не в глаз, как в западной живописи, а в пасть.
В иконописи сюжет чуда Георгия о змие представлен как мистическая битва между добром и злом.

Новгородская икона XV века.

Геральдика. Георгий Победоносец со времён Дмитрия Донского считается покровителем Москвы, поскольку город был основан тезоименным ему князем Юрием Долгоруким. Изображение всадника, поражающего копьем змия, с рубежа XIV—XV веков появляющееся в московской геральдике. Во время правления Ивана III изображение всадника-змееборца утвердилось как герб Московского княжества. В 1710-х годах первым всадника на московском гербе назвал святым Георгием Пётр I.


Задание: выполнить изображение мифологического животного (дракона).

Первые главы книги, которую вы держите в руках, дают общее представление о том, что такое миф и мифология, о классификации мифов и истории изучения мифологии. Дальнейшие главы повествуют об особенностях мифологических представлений разных народов: древних славян, скандинавов, кельтов, египтян, индийцев, иранцев, китайцев, японцев, американских индейцев и австралийских аборигенов. Особое внимание в книге уделено античной мифологии (греческой и римской). Однако следует отметить, что каждая из описанных мифологических систем обладает неповторимым своеобразием и поэтому по-своему интересна.

    ВВЕДЕНИЕ. ЧТО ТАКОЕ МИФ И МИФОЛОГИЯ? 1

    РАЗВИТИЕ МИФОЛОГИЧЕСКИХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ 1

    КАКИЕ БЫВАЮТ МИФЫ 3

    ИЗУЧЕНИЕ МИФОЛОГИИ 6

    МИФОЛОГИЯ ДРЕВНЕГО ЕГИПТА 8

    МИФОЛОГИЯ ДРЕВНЕГО ДВУРЕЧЬЯ (ШУМЕРО-АККАДСКАЯ МИФОЛОГИЯ) 15

    МИФОЛОГИЯ ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ 24

    РИМСКАЯ МИФОЛОГИЯ 38

    ИНДИЙСКАЯ МИФОЛОГИЯ 45

    ИРАНСКАЯ МИФОЛОГИЯ 56

    СЛАВЯНСКАЯ МИФОЛОГИЯ 62

    КЕЛЬТСКАЯ МИФОЛОГИЯ 72

    ГЕРМАНО-СКАНДИНАВСКАЯ МИФОЛОГИЯ 83

    КИТАЙСКАЯ МИФОЛОГИЯ 89

    ЯПОНСКАЯ МИФОЛОГИЯ 95

    МИФОЛОГИЯ ИНДЕЙЦЕВ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АМЕРИКИ 101

    МИФОЛОГИЯ ИНДЕЙЦЕВ ЮЖНОЙ АМЕРИКИ 106

    МИФОЛОГИЯ АВСТРАЛИИ 110

    ИЛЛЮСТРАЦИИ 113

Елена Владимировна Доброва
Популярная история мифологии

ВВЕДЕНИЕ. ЧТО ТАКОЕ МИФ И МИФОЛОГИЯ?

С мифами и легендами древних народов мы знакомы со школьной скамьи. Каждый ребенок с удовольствием перечитывает эти древние сказки, повествующие о жизни богов, чудесных приключениях героев, происхождении неба и земли, солнца и звезд, зверей и птиц, лесов и гор, рек и морей и, наконец, самого человека. Для ныне живущих людей мифы действительно представляются сказками, и мы даже не задумываемся над тем, что много тысячелетий назад их создатели верили в абсолютную истинность и реальность этих событий. Не случайно исследователь М. И. Стеблин-Каменский определяет миф как "повествование, которое там, где оно возникало и бытовало, принималось за правду, как бы оно ни было неправдоподобно".

Традиционное же определение мифа принадлежит И. М. Дьяконову. В широком смысле мифы – это прежде всего "античные, библейские и другие старинные сказки о сотворении мира и человека, а также рассказы богов и героев – поэтические, иной раз причудливые". Причина такой трактовки вполне объяснима: именно античные мифы были включены в круг знаний европейцев гораздо раньше остальных. Да и само слово "миф" имеет греческое происхождение и в переводе на русский язык означает "предание" или "сказание".

Античные мифы представляют собой высокохудожественные литературные памятники, которые практически в неизменном виде дошли до наших дней. Особенно широкую известность имена греческих и римских богов и рассказы о них приобрели в эпоху Возрождения (XV–XVI века). Примерно в это же время в Европу начали проникать первые сведения об арабских мифах и мифах американских индейцев. В образованной среде общества модным стало употребление имен античных богов и героев в аллегорическом смысле: под Венерой подразумевали любовь, под Минервой – мудрость, Марс был олицетворением войны, музы обозначали различные искусства и науки. Подобное словоупотребление сохранилось до наших дней, в частности в поэтическом языке, который вобрал в себя множество мифологических образов.

В первой половине XIX века в научный оборот были введены мифы таких индоевропейских народов, как древние индийцы, иранцы, германцы и славяне. Чуть позже были открыты мифы народов Африки, Океании и Австралии, которые позволили ученым сделать вывод о том, что мифология существовала практически у всех народов мира на определенной стадии их исторического развития. Изучение основных мировых религий – христианства, ислама и буддизма – показало, что и они имеют мифологическую основу.

В XIX веке создавались литературные обработки мифов всех времен и народов, было написано множество научных книг, посвященных мифологии разных стран мира, а также сравнительно-историческому изучению мифов. В ходе этой работы использовались не только повествовательные литературные источники, которые представляли собой результат более позднего развития первоначальной мифологии, но и данные языкознания, этнографии и других наук.

Изучением мифологии интересовались не только фольклористы и литературоведы. Мифы с давних пор привлекали внимание религиоведов, философов, лингвистов, историков культуры и других ученых. Объясняется это тем, что мифы представляют собой не просто наивные сказки древних, в них заключена историческая память народов, они проникнуты глубоким философским смыслом. Кроме того, мифы являются источником познания. Недаром сюжеты многих из них называют вечными, ведь они созвучны любой эпохе, интересны людям всех возрастов. Мифы способны удовлетворить не только детскую любознательность, но и стремление взрослого человека приобщиться к общечеловеческой мудрости.

Что же такое мифология? С одной стороны, это совокупность мифов, рассказывающих о деяниях богов, героев, демонов, духов и др., в которых нашли отражение фантастические представления людей о мире, природе и человеке. С другой стороны, это наука, изучающая возникновение, содержание, распространение мифов, их соотношение с другими жанрами народного творчества, религиозными представлениями и обрядами, историей, изобразительным искусством и многие другие аспекты, касающиеся природы и сущности мифов.

РАЗВИТИЕ МИФОЛОГИЧЕСКИХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ

Мифотворчество представляет собой важнейшее явление в культурной истории человечества. В первобытном обществе мифология была основным способом понимания мира. На самых ранних стадиях развития, в период родовой общины, когда, собственно, и появились мифы, люди стремились осмыслить окружавшую их действительность, однако реального объяснения многим явлениям природы они дать еще не могли, поэтому и сочиняли мифы, которые считаются наиболее ранней формой мировосприятия и понимания первобытным человеком мира и самого себя.

Поскольку мифология является своеобразной системой фантастических представлений человека об окружающей его природной и социальной действительности, причину возникновения мифов, а иными словами, ответ на вопрос, почему мировосприятие первобытных людей выразилось в форме мифотворчества, следует искать в особенностях мышления, характерных для сложившегося к тому времени уровня культурно-исторического развития.

Восприятие мира первобытным человеком носило непосредственно-чувственный характер. При обозначении словом того или иного явления окружающего мира, например огня как стихии, человек не дифференцировал его на огонь в очаге, лесной пожар, пламя горна и т. д. Таким образом, зарождающееся мифологическое мышление стремилось к определенного рода обобщениям и было основано на целостном, или синкретическом, восприятии мира.

Мифологические представления сформировались потому, что первобытный человек воспринимал себя неотъемлемой частью окружающей природы, а его мышление было теснейшим образом связано с эмоциональной и аффектно-моторной сферой. Следствием этого стало наивное очеловечивание окружающей природной среды, т. е. всеобщая персонификация и "метафорическое" сопоставление природных и социальных объектов .

Явления природы люди наделяли человеческими качествами. Силы, свойства и фрагменты космоса в мифах представлены как конкретно-чувственные одушевленные образы. Сам космос нередко выступает в образе живого великана, из частей которого создавался мир. Тотемические предки обычно имели двойную природу – зооморфную и антропоморфную. Болезни представлялись в виде чудовищ, которые пожирали люд-ские души, сила выражалась многорукостью, а хорошее зрение – наличием большого количества глаз. Все боги, духи и герои, подобно людям, включались в определенные семейно-родовые отношения.

На процесс осмысления каждого явления природы оказывали непосредственное влияние конкретные природные, хозяйственные и исторические условия, а также уровень социального развития. Кроме того, некоторые мифологические сюжеты заимствовались из мифологий других народов. Происходило это в том случае, если заимствованный миф соответствовал мировоззренческим представлениям, конкретным условиям жизни и уровню социального развития воспринимающего народа.

Важнейшей отличительной чертой мифа является его символизм , который заключается в нечетком разделении субъекта и объекта, предмета и знака, вещи и слова, существа и его имени, вещи и ее атрибутов, единичного и множественного, пространственных и временных отношений, происхождения и сущности. Кроме того, для мифов характерен генетизм . В мифологии объяснить устройство вещи – значит рассказать, как она создавалась, описать окружающий мир – значит рассказать о его происхождении. Состояние современного мира (рельеф земной поверхности, небесные светила, существующие породы животных и виды растений, образ жизни людей, сложившиеся социальные отношения, религии) в мифах рассматривается как следствие событий давно минувших дней, того времени, когда жили мифические герои, первопредки или боги-творцы.

по философии

.

2. Мифология:

а) мифология как форма общественного сознания;

б) мифология - исторический тип мировоззрения;

в) изучение и развитие мифологии.

3. Миф и мифологичность:

а) сущность мифа;

4. Миф и религия.

5. Миф XX века.

6. Литература.

.

1. Введение. Мировоззрение и его исторические типы.

Мировоззрение - система общественных представлений о мирев

целом, о совершающихся в нем природных и социальных процессах, об

отношении человека к окружающей действительности.

Мировоззрение - сложное,разностороннее и многоплановое об-

разование.

Оно имеет многослойную структуру.

Мировоззрение, его структура и содержание не являются чем-то

раз и навсегда данным статичным неизменным.На ранних этапах ис-

торического развития изменялась роль отдельных компонентов в сис-

теме мировоззрения, со временем обновлялось и обогащалось его со-

держание.

В зависимостиот того,какие взгляды преобладают в той или

иной совокупности представлений о мире в целом, а также в зависи-

мости от способа включения соответствующих взглядов и представле-

ний в структуру мировоззрения,способа их обоснования, можно го-

ворить о разных типах мировоззрения. В разных обществах, у разных

классов господствуют разные типы мировоззрения.

.

2. Мифология.

а) мифология как форма общественного сознания.

Мифология - форма общественного сознания;способпонимания

природной и социальной действительности на разных стадиях общест-

венного развития.

В общественномсознании первобытного общества мифология не-

сомненно доминировала. Мифология в основном ориентирована на пре-

одоление фундаментальныхантиполийчеловеческого существования,

на гармонизацию личности,общества и природы. Предпосылкой мифо-

логической "логики"служили неспособность человека выделить себя

из окружающей среды и нерасчлененность мифологическогомышления,

на неотделившегосяот эмоциональной аффективной среды.Следствием

было метафорическое сопоставление природных и культурных объектов,

очеловечивание окружающей природной среды,в том числе одушевление

фрагментов космоса. Мифологическому мышлению свойственно отчетли-

вое разделение субъекта и объекта,предмета и знака, вещи и сло-

ва, существа и его имени, пространственных и временных отношений,

происхождения и сущности,безразличия к противоречию и т.п. Объ-

екты сближались по вторичным чувственным качествам,смежностив

пространстве и времени,выступали в качестве знаков других пред-

метов и т.п. Научный принцип объяснения заменялся в мифологии то-

тальным генетизмом и этиологизмом: объяснение вещи и мира в целом

сводилось к рассказу о происхождении и творении. Мифологии свойс-

твенно резкое разграничение мифологического,раннего (сокрально-

го) и текущего, последующего (профанного) времени. Все происходя-

щее вмифическом времени приобретает значение парадигмы и преце-

дента, т.е. образца для воспроизведения. Моделирование оказывает-

ся специфическойфункцией мифа.Если научное обобщение строится

на основе логической иерархии от конкретного к абстрактному иот

причин кследствиям,томифологическоеоперирует конкретным и

персональным, использованным в качестве знака,так чтоиерархии

причин и следствий соответствует гипостазирование, иерархия мифо-

логических существ,имеющая систематически ценное значение.То,

что в научном анализе выступает как сходство или иной вид отноше-

ния, в мифологии выглядит как тождество, а логическому разделению

на признакивмифологии соответствует разделение на части.Миф

обычно совмещает в себе два аспекта:

диахронический (рассказ о прошлом)

синхронический (объяснение настоящего или будущего).

ным и даже в высшем смысле реальным,т.к. воплощало коллективный

"надежный" опытосмысления действительности множества поколений,

который служил предметом веры, а не критики. Мифы утверждали при-

нятую в данном обществе систему ценностей, поддерживали и санкци-

онировали определенные нормы поведения.

Мифологическое мироощущениевыражалось не только в повест-

вованиях, но и в действах (обрядах,танцах). Миф и обряд в древ-

них культурахсоставляли известное единство - мировоззренческое,

функциональное, структурное,являя собой как бы два аспекта пер-

вобытной культуры-словесный и действенный,"теоретический" и

"практический".

б) Мифология - исторический тип мировоззрения.

На ранних этапах истории выраставшие из материальной практи-

ки эмпирические знанияобокружающейдействительностислужили

ориентиром вповседневнойжизнии первоисточником формирования

мировоззрения. Первобытные эмпирические знаниятеснопереплета-

лись смифологическими и религиозными представлениями.Эти предс-

тавления являлись фантастическим отражением действительности, вы-

ражением бессилиячеловека перед стихийными силами природы и ил-

люзорным преодолением этого бессилия.

Мировоззрение всегда представляет собой интегральный резуль-

тат всего многокомпонентного духовного развития данной эпохи.

Мифология -это своеобразная форма проявления мировоззрения

древнегообщества.Посколькувнейимеютсяпредставленияо

сверхъестественном, онасодержитэлементы религии.В мифологии

отразились также и нравственные взгляды, и эстетическое отношение

человека к действительности.Образы мифологии в различном осмыс-

лении часто использовались искусством.В идеологии нового ино-

вейшего времени понятие мифа используется для обозначения различ-

ного рода иллюзорных представлений, оказывающих влияние на массо-

вое сознание.

в) Изучение и развитие мифологии.

Первые попытки рационального переосмыслениямифологического

материала предпринималисьещев античности,причем преобладало

аллегорическое истолкование мифологии (у софистов, стоиков, пифа-

горейцев). Платонпритивопоставилнаряду с мифологией философс-

ко-символическую ее интерпретацию.Эвгемер (IV-III вв.до н.э.)

видел вмифическихобразах обожествление исторических деятелей,

положив начало "эвгемерическому" истолкованию мифов,распростра-

ненному и позднее.Средневековые христианские теологии дискреди-

тировали античную мифологию,интерес к ней возродился у гуманис-

тов эпохиВозрождения,которыевидели в ней выражение чувств и

страстей эмансипирующейся человеческой личности.

Первые попыткисравнительноймифологиибыли стимулированы

открытием Америки и знакомством с культурой американских индейцев.

В философии Вико своеобразие "божественной поэзии" мифа свя-

зывается с неразвитыми и специфичными формами мышления, сравнимы-

ми почтис детской психологией.Философия мифа Вико содержала в

зародыше почти все основные последующиенаправлениявизучении

мифологии.

Деятели французского Просвещения рассматривали мифологию как

продукт невежества и обмана,как суеверие. Романтическая филосо-

фия мифологии, получившая завершение у Шеллинга, трактовала мифо-

логию как эстетический феномен,занимающий промежуточное положе-

ние между природой и искусством и содержащей символизациюприро-

ды. Основнойпафос романтической философии мифа состоял в замене

аллегорического истолкования символическим.

Во второй половине XIX века друг другу противостояли две ос-

новные магистральные школы изучения мифа.

Первая изнихопиралась на достижения научного сравнитель-

но-исторического языкознания и разрабатывала лингвистическую кон-

цепцию мифа (А.Кун,В.Шварц, М.Мюллер и др.) Согласно точке зре-

ния Мюллера,первобытный человек обозначалотвлеченныепонятия

через конкретные признаки посредством метафорических эпитетов,а

когда первоначальный смысл последних оказывался забыт илизатем-

нен, в силу семантических сдвигов возникал миф.Впоследствии эта

концепция была признана несостоятельной,но сам посебепервый

опыт использованияязыкадля реконструкции мифа получил продук-

тивное развитие.

Вторая школа- антропологическая,или эволюционистская,-

сложилась в Великобританииврезультатепервыхнаучных шагов

сравнительной этнографии. Мифология возводилась к анимизму, к не-

коему представлению о душе,возникающему у "дикаря" из размышле-

ний о смерти, снах, болезни. Мифология отождествлялась, таким об-

разом, со своеобразной первобытной наукой,становящейся якобы не

более чемпережитком с развитием культуры и не имеющей самостоя-

тельных значений.Серьезныекоррективывэтуконцепциювнес

Дж.Фрайзер, истолковавший миф по преимуществу не как сознательную

попытку объяснения окружающего мира, а как слепок магического ри-

туала. Ритуалистическаядоктрина Фрайзера была развита кембридж-

ской школой классической философии.

Впоследствии интересвизучениимифологии сместился в об-

ласть специфики мифологического мышления.Леви-Брюль считал пер-

вобытное мышление "дологическим",которым коллективные представ-

ления служат предметом веры и носят императивный характер. К "ме-

ханизмам" мифологического мышления он относил:

Несоблюдение логического закона исключенного третьего(объ-

екты могут быть одновременно и самими собой и чем-то другим);

Закон партиципации;неоднородность пространства; качествен-

ный характер представлений о времени и др.

Символическая теория мифа,развитая Кассирером углубила по-

нимание интеллектуальногосвоеобразия мифа как автономной симво-

лической формы культуры, особым образом моделирующей мир.

В современном мире изучение мифа продолжается.

.

3. Миф и мифологичность.

а) Сущность мифа

Миф - не выдумка и не фантастический вымысел.

Миф - наиболее яркая и самая подлинная действительность. Это

Кант объективность науки связал ссубъективностьюпространства,

времени и всех других категорий.

и максимальноконкретная реальность.Многие мифологи сводят мифо-

логию к субъективизму.Тогда миф - выдумка, детская фантазия, он

не реален, философски беспомощен наоборот, что он - предмет поко-

ления, что он - божественен и свят.Если говорить о мифе какоб

определенной эпохев развитии научного сознания,то он - не вы-

думка, а содержит в себе строжайшую иопределеннуюструктуруи

Миф - не идеальное бытие,но жизненно ощущаемая и творимая,

вещественная реальность и телесная действительность.

Миф - не научное построение.

Многие ученыесчитают,чтомифология - первобытная наука.

Научное отношение к мифу предполагаетизолированнуюинтеллекту-

альную функцию. И мифология и первобытная наука - разные понятия.

Миф всегда практичен,эмоционален,жизненен, но это - не начало

В данном случае нельзя утверждать,что мифология (та, иная,

индийская, египетская, греческая) - это наука вообще, т.е. совре-

менная наука.

Миф насыщенэмоциямии реальными жизненными переживаниями.

Первобытная наука тоже эмоциональна,наивно-непосредственна

и в этом смысле конечно,мифологична.Но это и показывает,что

если бы мифологичность принадлежала к ее сущности,тонаукане

получила быникакогосамостоятельногоисторического развития и

история ее была бы историей мифологии. Мифическое сознание совер-

шенно непосредственно и понятно; научное сознание обладает вывод-

ным логическим характером.Поэтому - уже на первобытнойступени

своего развития наука не имеет ничего общего с мифологией.

наука появляется из мифа.

"Если брать реальную науку, т.е. науку, реально творимую жи-

выми людьми в определенную историческую эпоху, то такая наука ре-

шительно всегда не только сопровождается мифологией, но и реально

питается ею, почерпывая из нее свои исходные интуиции".

Примеры существуют в работах различных философов.Например,

Декарт - основатель новоевропейского рационализма и механицизма -

мифолог, т.к. начинает свою философию со всеобщего сомнения, даже

относительно Бога.И это только потому, что такова его собствен-

ная мифология,такова вообще индивидуалистическая и субъективис-

тическая мифология,лежащаяв основе новоевропейской культуры и

философии.

Аналогичные примерыможно проследить и в работах Канта.Не

менее мифологична и другая наука,не только "первобытная",но и

всякая. Например, механика Ньютона, которая построена на гипотезе

однородного и бесконечного пространства,т.е. по мнению А.Ф. Ло-

сева построена на мифологии нигилизма. Сюда же относится учение о

бесконечном прогрессе обществаисоциальномуравнении,теория

бесконечной делимости материи.

Вывод: наука не рождается из мифа,но науканесуществует

без мифа, она всегда мифологична.

Но чистая мифология и чистая наука очень далеки друг от дру-

Миф - не научноепостроение,но"живоесубъект-объектное

взаимообщение, содержащеевсебе свою собственную,вненаучную,

чисто мифическую истинность, достоверность и принципиальную зако-

номерность и структуру.

Миф - не метафизическоепостроение.Метафизикаговорито

чем-то необычном, высоком, "потустороннем", и мифология говорит о

чем-то необычном,высоком, "потустороннем" Но путать мифологию с

метафизикой нельзя.

а) Миф - это сказка.Но для кого?Для того,кто сам живет

этим мифом, т.е. для мифического создания. Миф - не сказочное бы-

тие. Это - самое реальное и живое,самое непосредственное и даже

чувственное бытие.Характеризуямиф как сказочную деятельность,

мы выражаем свое выражение к нему, т.е. характеризуем самих себя,

б) Метафизика - естьнаука,илипытаетсябытьнаукойо

"сверхчувственном" и об отношении его к "чувственному", а мифоло-

гия - не наука, а жизненное отношение к окружающему.

Миф не научен и не требует никакой специальной работы мыслей.

Для метафизики же нужны доказанные положения,приведенные в

систему выводы, продуманность языка, анализ понятий.

в) Для мифического сознания все ясно ичувственноощутимо.

Не толькоязыческиемифыпоражают своей постоянной телес-

ностью и видимостью, осязаемостью.

Таковы в полной мере и христианские мифы, несмотря на общеп-

ризнанную несравненную духовность этой религии.Ииндийские,и

египетские мифы не содержат в себе специально философских или фи-

лософско-метафизических интуиций или учений, хотя на их основании

могли возникнуть соответствующие философские конструкции.

Если взять исходные и центральные пункты христианскоймифо-

логии, то можно видеть, что они тоже суть нечто чувственно-явлен-

ное и физически осязаемое.

Миф - не схема,не аллегория, а символ. Понятие символа от-

носительно. Иногда одна и та же выразительнаяформа,смотряпо

способу соотношениясдругими смысловыми выразительными или ве-

щественными формами, может быть и символом, и схемой, и аллегори-

ей одновременно.

Анализ определенного мифа может вскрыть,что в немсимвол,

схема, или аллегория. Так, лев пусть аллегория гордой силы, а ли-

са - аллегория хитрости.

Жизнь и смерть Пушкина можно сравнить с лесом, который долго

сопротивлялся и отстаивал свое существование,но в концеконцов

не выдержал борьбы с осенью и погиб.

У Кольцова - прекрасное избражениелеса,имеющеезначение

совершенно самостоятельноеивсвоей буквальности весьма худо-

жественное и символичное.

Миф, рассматриваемый с точки зрения своей символической при-

роды, может оказаться сразу и символом, и аллегорией.Также он мо-

жет оказаться двойным символом. Существуют примеры символического

мифологизирования света,цветов и других зрительных явлений при-

Например, описание Луны,Солнца,неба у разных писателей и

поэтов различно,однако подразумевают они одно и то же. Наиболее

яркие описания в творчестве Пушкина, Тютчева, Баратынского.

Отсюда вывод:миф- это не только схема или только аллего-

рия, но всегда прежде всего символ,и,уже будучи символом,он

но-символические слои.

Миф - личностная форма.

Исходя из предыдущих описаний мифа можно сказать,то "миф -

бытие личностное или, точнее, образ бытия личностного, личностная

форма, лик личности".

Личность предполагаетпреждевсего самосознание.Личность

тем и отличается от вещи. Поэтому отождествление ее - частичное -

с мифом оказывается совершенно несомненным. Всякая живая личность

так или иначе миф, как бы миф в широком смысле. Личность - миф не

потому, что она личность, а потому, что она осмысленна и оформле-

на с точки зрения мифического сознания.

Неодушевленные предметы,например кровь,волосы,сердце и

пр. - тоже могут быть мифичными,но не потому, что они - личнос-

ти, а потому, что они поняты с точки зрения личностно-мифического

сознания.

а) Немалоописаномифическихпредставлений пространства и

времени. Времена сокращаются и остается только будущее.

В Персидской религии господствует идея будущего,но она бо-

лее земная и менее богатая.Тут - антимистическая воля к культу-

ре. Отсюда восхваление крестьянина и скотовода. Тут не Бог спаса-

ет человека, а человек сам себя, водворяя добрый порядок в мире.

В индийскойфилософии-обратное мифическое представление

времени. Тут тоже ожидание конца времени. Но этот конец будет дан

сквозь ясностьиглубину мыслей.Здесь не конец времени спасет

людей, а уничтожение всех времен вместе со всем их содержанием.

В Китайской религии преодолевается не время,а изменения во

времени. Бытие тут - вне временного потока.Небо, Время у китай-

цев не созданы.

В Египетской религии восприятие времени сходно скитайским.

тело и все его члены. Отсюда практика бальзамирования.

Греческая религиявпервыедалаподлинное ощущение времени

как настоящего. Тут - длительность, но без индийской безнадежнос-

ти и гибели,постоянство, но без китайского оцепенения, ожидание

будущего, но без игнорирования природного процесса.Здесь вечное

и временное сливаются в настоящее. Воемя и вечность - актуальная

бесконечность. Христианская проблема временивцеломблизкак

древнегреческой.

Миф - историзация и просто история того или другоголичного

бытия, внезначимостиегокак бытия абсолютного и даже вне его

субстанциональности.

Миф подвижен; он трактует не об идеях (как религия), а о со-

бытиях, и притом чистых событиях,т.е. таких, которые именно на-

рождаются, развиваются и умирают, без перехода в вечность.

В истории,в связи с этим есть определенная относительность

и несамостоятельность;онавсегда зависима и предполагает нечто

неподвижное и учтойчиво-смысловое.

Итак, история-становлениебытия личностного и миф - это

История - ряд фактов,причинно связанных между собою. И эти

факты приняты,поняты и принимаемы (с точкизренияличностного

В историческом процессе можно различатьтрислоясточки

зрения А.Ф.Лосева:

1. Во-первых, тут перед нами природно-вещественный слой. Ис-

тория -это действительно ряд фактов,причинно влияющих друг на

друга, вызывающих друг друга,находящихся во всестороннем прост-

ранственно-временном общении.История - это не природа и не раз-

вивается по типу природных процессов. "И не история есть момент в

природе, но, всегда природа есть момент истории".

2. Во-вторых,поскольку история есть становление фактов по-

нимаемых, фактовпонимания,онавсегда есть тот или иной модус

сознания.

Факты истории должны быть так или иначе фактами сознания.

Первый слой исторического процесса омифичен,тогда как вто-

рой слой доставляет мифу его фактический материал и служит как бы

ареной, где разыгрывается мифическая история.

В мифическойисториимыначинаем видеть живых личностей и

живые факты;картина истории становится обозримым и ощутимым це-

Для мифа не только "исторична" история в обыкновенномсмыс-

ле. Историчнавсякаяличность,всякоеличное общение,всякая

мельчайшая черта или событие в личности.

3) В-третьих,историческийпроцессзавершаетсяеще одним

История -самосознание,становящееся,зреющее и умирающее

самосознание.

Творчески данноеиактивновыраженноесамосознание - это

Миф - "поэтичен" и без поэзии, точнее без слова - миф никог-

да не прикоснулся бы к глубине человеческой личности.

Вывод: "миф - есть в словах" данная личностная история.

Мифы -архаическоеповествование о деяниях богов и героев,

за которыми стояли фантастические представления о мире, об управ-

ляющих им богах и духах. В первобытной мифологии обычно рассказы-

валось о картине мира, о происхождении его элементов. Генетически

и структурно мифы тесно связаны с обрядами.

Отделение от ритуалов и десакрализация привели к превращению

мифов в сказки. К древним мифам восходят и архаичные формы герои-

ческого эпоса,в историческое время мифы широко используются как

элементы поэтического языка в широком смысле.

Самой фундаментальной категорией мифов являются мифы этиоло-

гические и космологические,описывающие творение мира, происхож-

дение людей и животных (часто в связи с тотимическими представле-

ниями), особенности рельефа различных обычаев и обрядов и т.п. На

архаической стадии творение частоизображалоськак"добывание"

культурным героем элементов природы и культуры, как их изготовле-

ние демиургом или порождением первопредком. Процесс творения мира

часто представлялсякакпревращение хаоса в космос путем посте-

пенного упорядочивания,которое сопровождалось борьбой богов или

героев с демоническими силами.Формирование космоса обычно пред-

полагало отделения неба от земли,выделение сушиизпервичного

океана, появлениетрехчастной структуры (мифы небесный,земной,

подземный) в центре которой часто помещалось мировое дерево.

ные с аграрными обрядами, рассказы об исчезающих - возвращающихся

богах и героях.

У более развитых народов древности существовалиэсхатологи-

ческие мифы, описывающие грядущую гибель космоса, за которой сле-

дует или не следует его возрождение.

В мифах наряду с космическими темами разрабатывались и такие

биографические мотивы,как рождение, происхождение, брак, смерть

мифических героев.Мифические сказания могут складываться и вок-

руг исторических лиц.

4. Миф и религия.

Миф - не специально религиозное создание.

Религия и мифология - обе живут самоутверждением личности.

Всякая религия-таили иная попытка утвердить личность в

бытии вечном,связать ее с абсолютным.Религияхочетспасения

личности и это,прежде всего, определенного рода жизнь. Но она -

не мировоззрение.Религия - осуществленностьмировоззренияве-

щественная субстанция морали.

Мифология же не должна быть религиозной. Миф может существо-

вать без вопросов о грехопадении, спасении, оправдании, очищении.

Мифология диалектически - невозможна безрелигии,ибоона

есть нечто иное, как отраженность чистого чувства и его объектив-

ного кореллято-художественного образа - в религиозной сфере.

Религиозная философия ближе всего стоит к превращению бога в

сознательно выработанную иллюзию,поскольку онастроитсистему

гипотез, для защиты потерявших всякий кредит старых мифов и рели-

гиозных преданий.

Место ироль мифа в религиозной философии скрывает проблема

"демифилогизации". Она была выдвинута в1941г.протестантским

теологом Р.Бульт Манном. Конфликт между христианским мифом и сов-

ременной наукой "разрешается" им за счет различения вхристианс-

ком учении "благой вести",и ее мифологического облачения,сос-

тавляющего лишь внешнюю форму,приспособленнуюкмировоззрению

той историческойэпохи,когда это "весть" впервые достигает лю-

дей. Поэтому миф не имеет собственной ценности;он сохраняет или

теряет ценность в зависимости от решения верующего,для которого

миф является только символом, открывающим путь к Богу.

Специфика совмещениямифаи философии в рамках религиозной

философии, как и философия религии,нуждается в глубоком итща-

тельном исследовании.

5. Миф XX века.

Миф, т.е. специфически обобщенные отражения действительности

выступающие вформечувственныхпредставлений и фантастических

одушевленных существ,всегда играл значительную роль в религии и

религиозной философии.

Для XX века большое значение приобретаетполитическиймиф,

ведущий к санкранизации государства,"нации", расы", и т.д., что

с наибольшей полнотой появилось в идеологии фашизма.Причемис-

пользуемый миф оказывается то традиционно религиозным,как древ-

негерманская мифология;то сконструированным в рамках буржуазной

философии; тодемагогическиабсолютизированнойреальнойобщ-

ностью, как "нация", "народ" и др.

Некоторые особенностимифологического мышления могут сохра-

няться в массовом сознании наряду с элементами философского и на-

учного знания, строгой научной логикой.

При некоторых условиях массовое сознание может служитьпоч-

вой дляраспространения"социального" или "политического" мифа,

но в целом мифология как ступень сознания исторически изжиласе-

бя. В развитом цивилизованном обществе мифология может сохранять-

ся не только фрагментарно, спорадически на некоторых уровнях.

Различные формы общественного сознания и после окончательно-

го выделения из мифологии продолжали пользоваться мифом как своим

"языком", расширяя и по новому толкуя мифологические символы.

В частности, в XX веке наблюдается также сознательно обраще-

ние некоторыхнаправленийлитературыкмифологии(Дж.Джойс,

Т.Манн, Ж.Котто и др.),причем имеетместокакпереосмысление

различных традиционныхмифов,таки мифотворческтво - создание

собственных поэтических символов.

.

6. Библиография.

1. Философский энциклопедический словарь.Под ред. Л.Ф.Иль-

ичева.: М.:"Советская энциклопедия",1983.

2. Философия. Под ред. Ю.С.Кохановского - М.:"Феникс",1995

3. Введение в философию Под ред.И.Т.Фролова в 2-х частях -

М.:Политиздат, 1989

4.Андреев Ю.В.Поэзиямифаипроза истории.- Л.:Лениз-

5. Современнаябуржуазнаяфилософияирелигия.Под ред.

А.С.Богомолова. - М.:Политиздат, 1977

6. Варшавский А.С.В поисках предков: происхождение челове-

М.:Московский рабочий, 1982

7. ИтсР.Ф.Шепотземли и молчание неба.Этнографические

этюды о традиционных народных верованиях. - М.:Политиздат, 1990

8. Кант М. Соч. в 6-ти т. - М.:Наука, 1966

9. Кубланов М.М.Возникновение христианства.- М.:Политиз-

10. Лосев А.Ф. Из ранних произведений. - М.:"Правда", 1990

11. Левада Ю.А. Социальная природа религии. - М.:Политиздат,

12. Соловьев В. Соч. в 2-х т. - М.:"Наука", 1988

13. Спиркин А.Г. Основы философии. - М.:Политиздат, 1988

14. Степалянц Н.Т. Лотос на ладонях. Заметки о духовной жиз-

ни индейцев. - М.:"Наука", 1971

15. Тахо-Годи А.А. Три письма А.Ф.Лосева "Вопросы философии"

16. Тайлор Э.Б.Первобытная культура: пер. с англ. - М.:По-

литиздат, 1989

17. Федосеев П.Н.Философия и научное познание.- М.:"Нау-

18. ХлопинИ.Н.Ачто было до потопа?Исторические корни

древнейших мифов человечества. - Л.:Лениздат, 1990

19. Шаляпин Ф.И. Маска и душа. - М.:Правда, 1989

20. Шпег Г.Г. Сочинения. - М.:"Наука", 1989

А.Ф.Лосев: Из ранних произведений. - М.:Правда,1990.с.403

А.Ф.Лосев: Из ранних произведений. - М.:Правда,1990.c.416

А.Ф.Лосев: Из ранних произведений. - М.:Правда,1990.c.459

А.Ф.Лосев: Из ранних произведений. - М.:Правда,1990.c.529

А.Ф.Лосев: Из ранних произведений. - М.:Правда,1990.c.535

История и мифы. Для народов архаической культуры, не имеющих собственно исторических текстов, мифологические источники при всей их неполноте и неточности восполняют (хотя и в специфической форме) исторические источники, помогают в решении задач истории как познания. Велико значение мифопоэтической традиции и для эпох, когда существует и развитая историческая традиция, и совокупность мифологических описаний, пытающихся моделировать новый для мифопоэтического сознания исторический материал - описание "извне" и "изнутри" (автоописание); ср. научно-исторические описания ряда африканских, индейских, австралийских, некоторых азиатских традиций и имеющиеся в них собственные автоописания, без учёта которых остаются в тени многие важные стимулы, определяющие развитие данной традиции, а также сама историческая реальность, осознаваемая носителями этой традиции.
Проблема соотношения истории (как науки) и мифа наиболее важна для эпохи, когда начинают появляться первые исторические описания, но ещё продолжают господствовать старые мифопоэтические схемы и соответствующие тексты, преимущественно космологического содержания. При этом необходимо отличать историю как науку о человеческих деяниях в прошлом от созданной на Древнем Востоке теократической квазиистории (прежде всего о божественных деяниях) и от мифа, где при сохранении квазивременной формы человеческие деяния игнорируются почти полностью.
Связь исторического с мифологическим, Истории и мифов , несомненна уже для космологических текстов (см. ). Ряд их особенностей оказал существенное влияние на структуру и содержание раннеисторических текстов. Среди этих особенностей: построение текста как ответа на вопрос (обычно целой серии вопросов и ответов, исчерпывающей тему - состав вселенной); членение текста, заданное описанием событий (составляющих акт творения), которое соответствует последовательности временных отрезков с непременным указанием ; описание последовательной организации пространства (в направлении извне вовнутрь); введение операции порождения для перехода от одного этапа творения к следующему; последовательное нисхождение от космологического и божественного к "историческому" и человеческому; как следствие предыдущего - совмещение последнего члена космологического ряда с первым членом исторического (хотя бы квазиисторического) ряда (на стыке этих двух рядов выступает нередко первый культурный , завершающий устроение космоса - обычно уже в узкоземном масштабе - и открывающий данную культурно-историческую традицию актом установления норм социального поведения); указание правил социального поведения и, в частности, нередко - правил брачных отношений для членов коллектива и, следовательно, схем родства.
Уже в мифопоэтических текстах наряду с собственно космологическими схемами и схемами системы родства и брачных отношений выделяются схемы мифоисторической традиции. Они состоят обычно из мифов и того, что условно называют "историческими" преданиями. Современные исследователи нередко ошибаются или сомневаются в правильности установления границ между мифом и историческим преданием, хотя сами носители традиции, как правило, не затрудняются в их разграничении. По-видимому, прав английский этнограф Б. Малиновский, который связывает "исторические" предания с участием в них человеческих существ, подобных носителям данной традиции, и с событиями, охватываемыми актуальной памятью коллектива (собственная память рассказчика, память поколения отцов, генеалогические схемы и т.п.). В мифе, в отличие от "исторического" предания, случаются и такие события, которые немыслимы ни в каких других условиях (напр., легко осуществляются самые различные превращения: изменения тела, превращения человека в животное, переходы из одной сферы в другую). Для вопроса о соотношении Истории и мифов важно отметить различия и между другими видами "нарративной" прозы. Так, Э. Сепир, изучавший соотношение мифа и легенды у американских индейцев нутка, пришёл к выводу, что оба эти жанра признаются сообщениями об истинных событиях, но миф относится к туманному прошлому (см. Время мифическое ), когда мир выглядел совсем иначе, чем теперь; легенда же, напротив, имеет дело с историческими персонажами; она относится к определённому месту и племени, связана с событиями, обладающими актуальной ритуальной или социальной значимостью. Более сложная картина при четырёхчленной схеме "нарративов": сказка, миф, историческое предание, священная история, которые, однако, можно определить с помощью двух пар признаков - "сказочный" - несказочный" и "сакральный" - "несакральный" (сказка сказочна и несакральна; миф сказочен и сакрален; историческое предание несказочно и несакрально; священная история несказочна и сакральна). Исследования в этой области (Э. Сепир, Б. Малиновский, В. Сюдов, К. Скотт Литлтон, У. Бэском, Ж. Вансина и др.) помогают не только дифференцировать разные жанры внутри прозы, но и выстраивают цепь типологически возможных переходов между мифологическим и историческим повествованием (ср. такие промежуточные формы, как воспоминание, хроникальные заметки, свидетельские показания, рассказы о происхождении, которые непосредственно примыкают к историческим описаниям, но в своих истоках восходят к мифопоэтической традиции). С мифом, с одной стороны, и с историческими текстами - с другой, связаны и агиографические легенды и - шире - проблема "историзации" агиографических легенд и "мифологизации" ("деисторизации") исторических текстов, вплоть до биографий реальных исторических лиц.
В первых образцах "исторической" прозы (хотя бы в условном понимании этой историчности) "историческими" признаются только "свои" предания, а предания соседнего племени квалифицируются как лежащие в мифологическом времени и, следовательно, как мифология. За пределами периода, охватываемого актуальной памятью (для бесписьменных традиций обычно не более семи поколений), всё прошлое недифференцированно лежит в одной плоскости без различия более или менее удалённых от времени рассказчика событий.
Когда в 1-м тыс. до н.э. широкий народов, от Средиземноморья до Тихого океана, частично переживал период возникновения классового общества и государства, впервые обнаружился кризис мифопоэтических установок. Космологические схемы в их традиционной форме не могли удовлетворительно описывать и объяснять новые явления. Поскольку старая космологическая традиция описывала лишь часть ситуаций, требующих объяснения, нужно было выработать новые типы описания, которые включали бы в себя и эти новые явления. Совершается переход от космологических текстов и этиологических мифов (а также от прежних квазиисторических текстов) к раннеисторическим описаниям, в которых постепенно складывается исторический взгляд на мир (сначала почти не отделимый от мифопоэтического взгляда, потом альтернативный по отношению к нему и, наконец, отрицающий его полностью), и, следовательно, история как наука в её первых вариантах. Раннеисторические тексты ещё отражали многие особенности текстов космологического периода. В частности, они усвоили от старой традиции построение, предполагающее ответ на некую серию вопросов. В этом смысле зачин " повести времянных лет. Откуда есть пошла русская земля. Кто в Киеве начал переве княжити и откуда русская земля стала есть" имеет за собой длительную традицию. Иногда в раннеисторических сочинениях вопросно-ответная форма становится только стилистическим приё (напр., нередко в ирландских сагах) или локализуется лишь в определённых местах текста (кит. "Го юй", "Речи Царств"). Обилие диалогов в раннеисторических описаниях, вероятно, объясняется (хотя бы отчасти) следованием старой вопросно-ответной композиции (например, чередование их в кит. "Щуцзин", "Книге истории"). Геродот прибегает к диалогам (иногда в форме вопросов и ответов) и тогда, когда описывает события, свидетелем которых он не мог быть и о которых ему никто не мог рассказать как очевидец; подлинные же диалоги, обращения, речи и т.п., известные Геродоту, или вовсе не приводятся им, или даются в изменённой форме. Само раннеисторическое описание обычно строилось как ответ, который необходимо найти. Для этого нужно было совершить определённые операции над текстом (напр., метод рационалистической интерпретации мифов Геродотом или метод обратных умозаключений Фукидида). Поиск ответа во многом ещё сохраняет связи с процедурой получения ответа в ритуалах, соответствующих космологическим текстам.
Понимание времени и пространства в раннеисторических описаниях также сохраняет несомненные связи с мифопоэтической традицией. И Геродот, и Фукидид, и Полибий ещё разделяют, например, циклическую концепцию времени, отсюда - несостоятельность геродотовской хронологии или т.н. "логическая" хронология Фукидида. Эту концепцию авторы раннеисторических описаний пытались преодолеть путём "распрямления" последнего по времени цикла. Попытки эти выражались, в частности, в составлении списков, в которых упорядоченные в отношении друга элементы так или иначе соотносились с хронологией (древнейшие образцы - остатки древнеегипетской летописи, сохранённые "Палермским камнем", 25 в. до н.э., ассирийские списки эпонимов, т.н. лимму, 12-7 вв. до н.э., и особенно древнекитайские тексты исторического характера - история данного царствования, династии, анналы, родовые таблички - с именами предков и датами их жизни, появляющиеся в чжоуский период, и т.д.). Античная раннеисторическая традиция также богата списками, соотносимыми с временной осью (генеалогические поэмы типа "Коринтиака" Евмела, погодные официальные записи, наконец, "Генеалогии" логографов - Гекатея Милетского и др.). При этом генеалогии могли трансформироваться в хронологические ряды. Индийская генеалогическая традиция, начинающаяся с пуран (канонические тексты индуизма) и текстов квазиисторического жанра "Итихаса" (собств. - "история") и особенно глубоко укоренённая в мифологическом материале, сохраняется кое-где в Индии (нередко тайно) до сих пор. Генеалогисты не только составляют списки, позволяющие восстановить локальную историю на протяжении трёх-четырёх веков, но и заполняют - в основном мифологическим материалом - временную лакуну между мифологической "эпохой творения" и первопредков и историей последних 3-4 вв. В последнее время вскрыто немало генеалогических традиций в Океании, Африке, отчасти в Южной, Центральной и Северной Америке.
Работам генеалогического типа соответствуют сочинения географического характера, в которых описания часто начинаются с объектов космологического пространства. Таким образом, при переходе от космологической традиции к исторической, от мифа к истории, "время" и " " (и соответствующие им персонифицированные и деифицированные объекты типа Крона, Геи, Урана и т.п.) из участников мифа, космологической драмы превратились в рамки, внутри которых и развёртывается исторический процесс. Такая трансформация категорий времени и пространства могла стать возможной при условии десакрализации этих понятий и усвоения более свободных правил оперирования ими в новой области - истории. К числу раннеисторических сочинений, которые в наибольшей степени способствовали утверждению исторического взгляда, принадлежат, во-первых, те, в которых автор сосредоточивает своё внимание на нескольких разных традициях (древнегреческий логограф Гелланик с его хронологической схемой всеобщей истории ряда различных стран или Сыма Цянь, чьи "Исторические записки" были первой сводной историей Китая), и, во-вторых, те, в которых автор, напротив, ограничивает себя узким фрагментом описания (ср. историю Пелопоннесской войны Фукидида или кит. "Историю Ранней династии Хань" семьи Бань). В обоих случаях достигается максимальное удаление от сферы сакрального и, в частности, от мифа: хотя миф находит себе место и в этих сочинениях, но он уже не играет определяющей роли в общей концепции, становясь эпизодом, деталью, элементом стиля.
Космологические концепции в известной мере задали "ритм" и направление раннеисторическим описаниям. Так, описывая историю городов, государств, династий, цивилизаций, историки пользовались перешедшими из космологической сферы (где первоначально появились) понятиями рождения, роста, деградации и смерти как удобной схемой описания, в которой сами эти процессы уже не воспринимались в качестве сакрализованных элементов космологической мистерии. Первые истории чаще всего строятся как описания царств (ср. древнекитайскую традицию) и войн, которые выступают историческим аналогом космологических конфликтов; одно из излюбленных начал раннеисторических описаний - основание города (напр., Рима у Тита ) - не только сочетает ещё в себе миф и историю, но и косвенно отражает тему космологического творения. Наследием мифа в истории является и фигура родоначальника, основателя исторической традиции, которую часто относят и к мифу, и к истории или же вообще сомневаются в её реальности (Рем и Ромул у римлян или , Чех, и т.п. у славян).
Ещё у Геродота, как и у ряда других историков, свобода действий исторических персонажей мнима: они лишь исполнители воли участников космологического действия (то же - вся средневековая "провиденциалистская" традиция). Выработка понятия причинности применительно к истории и соединение его с идеей движения во времени более всего способствовали становлению истории как научной дисциплины и историзма как мировоззренческой конструкции. И в этом исключительны заслуги Фукидида (постоянные ссылки Геродота на всесилие закона, детерминированность исторических событий имели мало общего с представлением о естественных и доступных постижению причинах).
В ранних исторических описаниях сохраняются следы космогонической "порождающей схемы", которая переносится ныне на область, до сих пор рассматривавшуюся как нечто статическое, аморфное, недифференцированное и не заслуживающее особого внимания (т.е. на историю человека). Направление движения истории оказывалось, как правило, нисходящим (ср. наибольшую сакральность именно " " акта творения в космогонической схеме, когда только что созданную вселенную характеризовали абсолютная целостность и гармония). В широко распространённых представлениях о четырёх веках первый рассматривался как золотой век , а последний как самый плохой и безнадёжный (железный век гесиодовских "Трудов и дней", калиюга древнеиндийских концепций). Впрочем, известны и инвертированные варианты, в которых золотой век помещался в конце и увенчивал весь развития (разного рода хилиастические концепции).
Ранние образцы исторических трудов возникли (напр., в древнегреческой традиции) как жанр повествовательной литературы, теснейшим образом связанной с эпосом, мифологические основы которого не вызывают сомнений (см. ). Широкое включение в историческое повествование фольклорного (в частности, сказочного) материала - одна из характерных особенностей трудов логографов или Геродота. Римская историографическая традиция, многими узами связанная с восхвалениями при похоронном обряде (laudatio funebris) и её позднейшим продолжением в виде жизнеописания усопшего, также коренится в фольклорных источниках (ср. многие черты фольклорной стилистики у Тацита). То, что раннеисторические описания (особенно у Геродота) включают в себя большое количество мифологического и фантастического материала (пусть даже в рационалистической обработке), постоянные сообщения о затмениях, землетрясениях, о вмешательстве слепого случая (Тихе), о роли предзнаменований и т.п., - позволяет рассматривать эти описания как прямое наследие мифопоэтической традиции (Аристотель называет Геродота "мифологом" - mytologos). Но, конечно, нельзя забывать и о тех способах "рационализации" мифа, дифференциации собственно исторического и новеллистического материала, позволивших Геродоту совершить переход от мифологии к истории. Исторические условия, в которых складывались эпические традиции, могли сильно разниться между собой и порождать тексты, в которых соотношение мифологического и исторического очень различно. Так, сплошь мифологизированные древнеиндийские эпические поэмы ("Махабхарата", "Рамаяна") или пураны противостоят сильно "историзированным" испанской "Песни о моём Сиде" или исландским королевским или родовым сагам.
Эмансипация истории от мифа происходила не только в текстах, утративших свою сакральность и со временем давших начало науке истории, но и внутри старых мифопоэтических и религиозных традиций. Так, иранский вариант подступа к истории, отразившийся в историософии маздеизма и манихейства, характеризуется созданием квазиисторической схемы, укоренённой, однако, в самых недрах космологического мировоззрения с сохранением всей системы сакральных ценностей [особенно важен гипертрофированный интерес к самой проблеме времени (ср. образ Зервана ), к его периодизации и эволюции, к связи с ним основных сил творения - как положительных, так и отрицательных]. Вклад иудаизма в переход от мифа к истории (см. ) состоял в "декосмологизации" бога (который вышел из чисто природной сферы и полнее проявляется в истории, чем в космологии) и царя (который утрачивает свои космологические связи и, став не более чем наследственным вождём, включается в сеть чисто исторических отношений). Особенно радикальный вариант выхода из мифа в историю был предложен христианством. впервые и полностью поместила бога в историческое время, настаивая на историчности Иисуса Христа , пострадавшего во время Понтия Пилата. Утверждается взгляд, согласно которому человек живёт не в сфере мифа и космологии, а в истории. Какие бы варианты соотношения истории и мифа ни предлагались в более поздних исследованиях (в т. ч. и современных), в настоящее время не подлежат сомнению как суверенность и независимость Истории и мифов (соответственно - историзма и мифопоэтического мировоззрения), так и их глубинные генетические связи.

Лит.: Лурье С. Я., Геродот, М. - Л., 1947; Xойслер A., Германский героический эпос и сказание о Нибелунгах, пер. с нем., М., I960; Менендес Пидаль Р., Избранные произведения, пер. с исп., М., 1961; Mелетинский Б. М., Происхождение героического эпоса, М., 1963; его же, Поэтика мифа, M., 1076; Стеблин-Каменский М. И., Мир саги, Л., 1971; Гуревич А. Я., История и сага, М., 1972; его же, Категории средневековой культуры, [М., 1972]; Топоров В. Н., О космологических источниках раннеисторических описаний, в кн.: Труды по знаковым системам, т. 6, Тарту, 1973; Соrnford F. M., Thucydides mythistoncus. L., 1907; Dе1ehaye H., Les lйgendes hagiographiques, 2 йd., Brux., 1906; его же, La mйthode historique et l"hagiographie, Brux., 1930 (Bulletin de la Classe des Lettres et des Sciences morales et politiques Acadйmie Royale de Belgique, 5 sйrie, t. 16, No 5-7); Gennep A. van, La formation des lйgendes, P., 1910; Lowle R. H., Oral tradition and history, "Journal of American Folklore", 1917, v. 30; Aly W., Volksmдrchen, Sage und Novelle bei Herodot und seiner Zeitgenossen, 2 Aufl., Gott., 1969; Pargiter F. E., Ancient Indian historical tradition, L., 1922; Buck P. H. (Te Rangi Hiroa), The value of tradition in Polynesian research, "Journal of the Polynesian Society", 1926, v. 35; Hocart A. M., Kings and councillors, Cairo, 1936; Liestol К., The origin of the Icelandic family sagas, Oslo, 1930; Piddington R., The evidence of tradition, в кн.: Williamson R. W., Essays in Polynesian ethnology, Camb., 1939; Sydow W. von, Kategorien der Prosa-Volksdichtung, в кн.: Selected Papers on Folklore, Cph., 1948; Frankfort H., Kingship and the Gods, ; Myres J. L., Herodotus - father of history, Oxf., 1953; Newman L. F., Folklore and history, "Man", 1954, v. 54; Roberton J. B. W., Genealogies as a basis for Maori chronology, "Journal of the Polynesian Society", 1956, v. 65, No 1; Meуerson I., Le temps, la mйmoire, l"histoire, "Journal de Psychologie normale et pathologique", 1956, annйe 56, No 3; Firth R., We, the Tikopia. A sociological study of kingship in primitive Polynesia, 2 ed., L., 1957; Shah A. M., Schroff R. G., The Vahivanca Bдrots of Gujarat: a caste of genealogists and mythographers, "Journal of American Folklore", 1958, v. 71, No 281; Lйvi-Strauss C., Race et histoire, P., ; Vansina J., La valeur historique des traditions orales, "Folia scientifica Africae Centrahs", 1958, v. 4, No 3; Sapir E., Indian le gends from Vancouver Island, "Jornal of American Folklore", 1959, v. 72; Воwrа С. M., Heroic poetry, L., 1961; Hal1berg P., The Icelandic saga, Linkoln, 1962; Weiss P., History: Writ ten and lived, Carbondale, 1962; Molй M., Culte, mythe et cosmologie dans l"Iran ancien, P., 1963; Chambard J.-L., La Pothl du Jaga ou le registre secret d"un gйnйalogiste du village en Inde Centrale, "L"Homme", 1963, v. 3, No 1; Honko L., Memorates and the Study of folk beliefs, "Journal of the Folklore Institute", 1964, v. 1; Dorson R., Oral tradition and written history, там же; Edsman C.-M., Histoire et religion, "Temenos", 1965, v. 1; Littleton С. S., A two-dimensional scheme for the classification of Narratives, "Journal of Amen can Folklore", 1965, v. 78; Вasсоm W., The forms of folklore. Prose narratives, там же; Pentikдinen J., Grenzprobleme zwischen Memorat und Sage, "Temenos", 1968, v. 3; Dumйzil G., Mythe et Epopйe, v. 1-3, P., 1968-73; Vernant J. P., Mythe et pensйe chez les grecs, 2 йd., P., 1969.

 
Статьи по теме:
Ликёр Шеридан (Sheridans) Приготовить ликер шеридан
Ликёр Шеридан (Sheridans) Приготовить ликер шеридан
Ликер "Шериданс" известен во всем мире с 1994 года. Элитный алкоголь в оригинальной двойной бутылке произвел настоящий фурор. Двухцветный продукт, один из которых состоит из сливочного виски, а второй из кофейного, никого не оставляет равнодушным. Ликер S
Значение птицы при гадании
Значение птицы при гадании
Петух в гадании на воске в большинстве случаев является благоприятным символом. Он свидетельствует о благополучии человека, который гадает, о гармонии и взаимопонимании в его семье и о доверительных взаимоотношениях со своей второй половинкой. Петух также
Рыба, тушенная в майонезе
Рыба, тушенная в майонезе
Очень люблю жареную рыбку. Но хоть и получаю удовольствие от ее вкуса, все-таки есть ее только в жареном виде, как-то поднадоело. У меня возник естественный вопрос: "Как же еще можно приготовить рыбу?".В кулинарном искусстве я не сильна, поэтому за совета
Программа переселения из ветхого и аварийного жилья
Программа переселения из ветхого и аварийного жилья
Здравствуйте. Моя мама была зарегистрирована по адресу собственника жилья (сына и там зарегистрирован её внук). Они признаны разными семьями. Своего жилья она не имеет, признана малоимущей, имеет право как инвалид на дополнительную жилую площадь и...