Главная > Отзывы Покупателей > Александр грибоедовгоре от ума. Горе от ума (1824) Горе от ума сколько читать

Александр грибоедовгоре от ума. Горе от ума (1824) Горе от ума сколько читать

Действующие лица

Павел Афанасьевич Фамусов , управляющий в казенном месте.

Софья Павловна , дочь его.

Лизанька , служанка.

Алексей Степанович Молчалин , секретарь Фамусова, живущий у него в доме.

Александр Андреевич Чацкий .

Полковник Скалозуб, Сергей Сергеевич .

Наталья Дмитриевна , молодая дама

Платон Михайлович , муж ее

Князь Тугоуховский и

Княгиня , жена его, с шестью дочерями .

Графиня бабушка

Графиня внучка

Антон Антонови ч Загорецкий .

Старуха Хлёстова , свояченица Фамусова.

Репетилов .

Петрушка и несколько говорящих слуг.

Множество гостей всякого разбора и их лакеев при разъезде.

Официанты Фамусова.

Действие в Москве в доме Фамусова.

Действие I

Явление 1

Гостиная, в ней большие часы, справа дверь в спальню Софии, откудова слышно фортопияно с флейтою, которые потом умолкают.

Лизанька середи комнаты спит, свесившись с кресел.

(Утро, чуть день брезжится.)

Лизанька (вдруг просыпается, встает с кресел, оглядывается)


Светает!.. Ах! как скоро ночь минула!
Вчера просилась спать – отказ.
«Ждем друга». – Нужен глаз да глаз,
Не спи, покудова не скатишься со стула.
Теперь вот только что вздремнула,
Уж день!.. сказать им…

(Стучится к Софии.)


Господа,
Эй! Софья Павловна, беда:
Зашла беседа ваша за́ночь;
Вы глухи? – Алексей Степаныч!
Сударыня!.. – И страх их не берет!

(Отходит от дверей.)


Ну, гость неприглашенный,
Быть может, батюшка войдет!
Прошу служить у барышни влюбленной!

(Опять к дверям.)


Да расходитесь. Утро. Что-с?

(Голо с Софии )

Лизанька


Всё в доме поднялось.

София (из своей комнаты)

Лизанька


Седьмой, осьмой, девятый.

София (оттуда же)

Лизанька (прочь от дверей)


Ах! амур проклятый!
И слышат, не хотят понять,
Ну что́ бы ставни им отнять?
Переведу часы, хоть знаю: будет гонка,
Заставлю их играть.

(Лезет на стул, передвигает стрелку, часы бьют и играют.)

Явление 2

Лиза и Фамусов .

Лиза

Фамусов

(Останавливает часовую музыку.)


Ведь экая шалунья ты девчонка.
Не мог придумать я, что это за беда!
То флейта слышится, то будто фортопьяно;
Для Софьи слишком было б рано??..

Лиза


Нет, сударь, я… лишь невзначай…

Фамусов


Вот то-то невзначай, за вами примечай;
Так верно с умыслом.

(Жмется к ней и заигрывает.)


Ой! зелье, баловница.

Лиза


Вы баловник, к лицу ль вам эти лица!

Фамусов


Скромна, а ничего кроме́
Проказ и ветру на уме.

Лиза


Пустите, ветреники сами,
Опомнитесь, вы старики…

Фамусов

Лиза


Ну, кто придет, куда мы с вами?

Фамусов


Кому сюда придти?
Ведь Софья спит?

Лиза


Сейчас започивала.

Фамусов


Сейчас! А ночь?

Лиза


Ночь целую читала.

Фамусов


Вишь, прихоти какие завелись!

Лиза


Всё по-французски, вслух, читает запершись.

Фамусов


Скажи-ка, что глаза ей портить не годится,
И в чтеньи прок-от не велик:
Ей сна нет от французских книг,
А мне от русских больно спится.

Лиза


Что встанет, доложусь,
Извольте же идти; разбудите, боюсь.

Фамусов


Чего будить? Сама часы заводишь,
На весь квартал симфонию гремишь.

Лиза (как можно громче)

Фамусов (зажимает ей рот)


Помилуй, как кричишь.
С ума ты сходишь?

Лиза


Боюсь, чтобы не вышло из того…

Фамусов

Лиза


Пора, сударь, вам знать, вы не ребенок;
У девушек сон утренний так тонок;
Чуть дверью скрипнешь, чуть шепнешь:
Всё слышат…

Фамусов (торопливо)

(Крадется вон из комнаты на цыпочках.)

Лиза (одна)


Ушел. Ах! от господ подалей;
У них беды себе на всякий час готовь,
Минуй нас пуще всех печалей
И барский гнев, и барская любовь.

Явление 3

Лиза, София со свечкою, за ней Молчалин .

София


Что, Лиза, на тебя напало?
Шумишь…

Лиза


Конечно, вам расстаться тяжело?
До света запершись, и кажется всё мало?

София


Ах, в самом деле рассвело!

(Тушит свечу.)


И свет и грусть. Как быстры ночи!

Лиза


Тужите, знай, со стороны нет мочи,
Сюда ваш батюшка зашел, я обмерла;
Вертелась перед ним, не помню что врала;
Ну что же стали вы? поклон, сударь, отвесьте.
Подите, сердце не на месте;
Смотрите на часы, взгляните-ка в окно:
Валит народ по улицам давно;
А в доме стук, ходьба, метут и убирают.

София


Счастливые часов не наблюдают.

Лиза


Не наблюдайте, ваша власть;
А что в ответ за вас, конечно, мне попасть.

София (Молчалину)


Идите; целый день еще потерпим скуку.

Лиза


Бог с вами-с; прочь возьмите руку.

(Разводит их, Молчалин в дверях сталкивается с Фамусовым.)

Явление 4

София, Лиза, Молчалин, Фамусов .

Фамусов


Что за оказия! Молчалин, ты, брат?

Молчалин

Фамусов


Зачем же здесь? и в этот час?
И Софья!.. Здравствуй, Софья, что ты
Так рано поднялась! а? для какой заботы?
И как вас бог не в пору вместе свел?

София


Он только что теперь вошел.

Молчалин


Сейчас с прогулки.

Фамусов


Друг. Нельзя ли для прогулок
Подальше выбрать закоулок?
А ты, сударыня, чуть из постели прыг,
С мужчиной! с молодым! – Занятье для девицы!
Всю ночь читает небылицы,
И вот плоды от этих книг!
А всё Кузнецкий мост, и вечные французы,
Оттуда моды к нам, и авторы, и музы:
Губители карманов и сердец!
Когда избавит нас творец
От шляпок их! чепцов! и шпилек! и булавок!
И книжных и бисквитных лавок! -

София


Позвольте, батюшка, кружится голова;
Я от испуги дух перевожу едва;
Изволили вбежать вы так проворно,
Смешалась я.

Фамусов


Благодарю покорно,
Я скоро к ним вбежал!
Я помешал! я испужал!
Я, Софья Павловна, расстроен сам, день целый
Нет отдыха, мечусь как словно угорелый.
По должности, по службе хлопотня,
Тот пристает, другой, всем дело до меня!
По ждал ли новых я хлопот? чтоб был обманут…

София (сквозь слезы)

Фамусов


Вот попрекать мне станут,
Что без толку всегда журю.
Не плачь, я дело говорю:
Уж об твоем ли не радели
Об воспитаньи! с колыбели!
Мать умерла: умел я принанять
В мадам Розье вторую мать.
Старушку-золото в надзор к тебе приставил:
Умна была, нрав тихий, редких правил.
Одно не к чести служит ей:
За лишних в год пятьсот рублей
Сманить себя другими допустила.
Да не в мадаме сила.
Не надобно иного образца,
Когда в глазах пример отца.
Смотри ты на меня: не хвастаю сложеньем,
Однако бодр и свеж, и дожил до седин,
Свободен, вдов, себе я господин…
Монашеским известен поведеньем!..

Лиза


Осмелюсь я, сударь…

Фамусов


Молчать!
Ужасный век! Не знаешь, что начать!
Все умудрились не по ле́там,
А пуще дочери, да сами добряки.
Дались нам эти языки!
Берем же побродяг, и в дом и по билетам,
Чтоб наших дочерей всему учить, всему -
И танцам! и пенью́! и нежностям! и вздохам!
Как будто в жены их готовим скоморохам.
Ты, посетитель, что? ты здесь, сударь, к чему?
Безродного пригрел и ввел в мое семейство,
Дал чин асессора и взял в секретари;
В Москву переведен через мое содейство;
И будь не я, коптел бы ты в Твери.

София


Я гнева вашего никак не растолкую.
Он в доме здесь живет, великая напасть!
Шел в комнату, попал в другую.

Фамусов


Попал или хотел попасть?
Да вместе вы зачем? Нельзя, чтобы случайно.

София


Вот в чем, однако, случай весь:
Как давече вы с Лизой были здесь,
Перепугал меня ваш голос чрезвычайно,
И бросилась сюда я со всех ног.

Фамусов


Пожалуй, на меня всю суматоху сложит.
Не в пору голос мой наделал им тревог!

София


По смутном сне безделица тревожит;

Сказать вам сон: поймете вы тогда.

Фамусов


Что за история?

София


Вам рассказать?

Фамусов

(Садится.)

София


Позвольте… видите ль… сначала
Цветистый луг; и я искала
Траву
Какую-то, не вспомню наяву.
Вдруг милый человек, один из тех, кого мы
Увидим – будто век знакомы,
Явился тут со мной; и вкрадчив, и умен,
Но робок… Знаете, кто в бедности рожден…

Фамусов


Ах! матушка, не довершай удара!
Кто беден, тот тебе не пара.

София


Потом пропало всё: луга и небеса. -
Мы в темной комнате. Для довершенья чуда
Раскрылся пол – и вы оттуда,
Бледны, как смерть, и дыбом волоса!
Тут с громом распахнули двери
Какие-то не люди и не звери,
Нас врознь – и мучили сидевшего со мной.
Он будто мне дороже всех сокровищ,
Хочу к нему – вы тащите с собой:
Нас провожают стон, рев, хохот, свист чудовищ!
Он вслед кричит!.. -
Проснулась. – Кто-то говорит. -
Ваш голос был; что́, думаю, так рано?
Бегу сюда – и вас обоих нахожу.

Фамусов


Да, дурен сон; как погляжу,
Тут всё есть, коли нет обмана:
И черти и любовь, и страхи и цветы.
Ну, сударь мой, а ты?

Молчалин


Я слышал голос ваш.

Фамусов


Забавно.
Дался им голос мой, и как себе исправно
Всем слышится, и всех сзывает до зари!
На голос мой спешил, за чем же? – говори.

Молчалин

Фамусов


Да! их недоставало.
Помилуйте, что это вдруг припало
Усердье к письменным делам!

(Встает.)


Ну, Сонюшка, тебе покой я дам:
Бывают странны сны, а наяву страннее;
Искала ты себе травы,
На друга набрела скорее;
Повыкинь вздор из головы;
Где чудеса, там мало складу. -
Поди-ка, ляг, усни опять.

(Молчалину.)


Идем бумаги разбирать.

Молчалин


Я только нес их для докладу,
Что в ход нельзя пустить без справок, без иных,
Противуречья есть, и многое не дельно.

Фамусов


Боюсь, сударь, я одного смертельно,
Чтоб множество не накоплялось их;
Дай волю вам, оно бы и засело;
А у меня, что дело, что не дело,
Обычай мой такой:
Подписано, так с плеч долой.

(Уходит с Молчалиным, в дверях пропускает его вперед.)

Явление 5

София, Лиза .

Лиза


Ну вот у праздника! ну вот вам и потеха!
Однако нет, теперь уж не до смеха;
В глазах темно, и замерла душа;
Грех не беда, молва не хороша.

София


Что́ мне молва? Кто хочет, так и судит,
Да батюшка задуматься принудит:
Брюзглив, неугомонен, скор,
Таков всегда, а с этих пор…
Ты можешь посудить…

Лиза


Сужу-с не по рассказам;
Запрет он вас; – добро еще со мной;
А то, помилуй бог, как разом
Меня, Молчалина и всех с двора долой.

София


Подумаешь, как счастье своенравно!
Бывает хуже, с рук сойдет;
Когда ж печальное ничто на ум не йдет,
Забылись музыкой, и время шло так плавно;
Судьба нас будто берегла;
Ни беспокойства, ни сомненья…
А горе ждет из-за угла.

Лиза


Вот то-то-с, моего вы глупого сужденья
Не жалуете никогда:
Ан вот беда.
На что вам лучшего пророка?
Твердила я: в любви не будет в этой прока
Ни во́ веки веков.
Как все московские, ваш батюшка таков:
Желал бы зятя он с звездами, да с чинами,
А при звездах не все богаты, между нами;
Ну разумеется, к тому б
И деньги, чтоб пожить, чтоб мог давать он ба́лы;
Вот, например, полковник Скалозуб:
И золотой мешок, и метит в генералы.

София


Куда как мил! и весело мне страх
Выслушивать о фрунте и рядах;
Он слова умного не выговорил сроду, -
Мне всё равно, что за него, что в воду.

Лиза


Да-с, так сказать, речист, а больно не хитер;
Но будь военный, будь он статский,
Кто так чувствителен, и весел, и остер,
Как Александр Андреич Чацкий!
Не для того, чтоб вас смутить;
Давно прошло, не воротить,
А помнится…

София


Что помнится? Он славно
Пересмеять умеет всех;
Болтает, шутит, мне забавно;
Делить со всяким можно смех.

Лиза


И только? будто бы? – Слезами обливался,
Я помню, бедный он, как с вами расставался. -
Что, сударь, плачете? живите-ка смеясь…
А он в ответ: «Недаром, Лиза, плачу,
Кому известно, что́ найду я воротясь?
И сколько, может быть, утрачу!» -
Бедняжка будто знал, что года через три…

София


Послушай, вольности ты лишней не бери.
Я очень ветрено, быть может, поступила,
И знаю, и винюсь; но где же изменила?
Кому? чтоб укорять неверностью могли.
Да, с Чацким, правда, мы воспитаны, росли;
Привычка вместе быть день каждый неразлучно
Связала детскою нас дружбой; но потом
Он съехал, уж у нас ему казалось скучно,
И редко посещал наш дом;
Потом опять прикинулся влюбленным,
Взыскательным и огорченным!!..
Остер, умен, красноречив,
В друзьях особенно счастлив.
Вот об себе задумал он высоко -
Охота странствовать напала на него.
Ах! если любит кто кого,
Зачем ума искать и ездить так далёко?

Лиза


Где носится? в каких краях?
Лечился, говорят, на кислых он водах,
Не от болезни, чай, от скуки, – повольнее.

София


И, верно, счастлив там, где люди посмешнее.
Кого люблю я, не таков:
Молчалин за других себя забыть готов,
Враг дерзости, – всегда застенчиво, несмело
Ночь целую с кем можно так провесть!
Сидим, а на дворе давно уж побелело,
Как думаешь? чем заняты?

Лиза


Бог весть,
Сударыня, мое ли это дело?

София


Возьмет он руку, к сердцу жмет,
Из глубины души вздохнет,
Ни слова вольного, и так вся ночь проходит,
Рука с рукой, и глаз с меня не сводит. -
Смеешься! можно ли! чем повод подала
Тебе я к хохоту такому!

Лиза


Мне-с?.. ваша тетушка на ум теперь пришла,
Как молодой француз сбежал у ней из дому.
Голубушка! хотела схоронить
Свою досаду, не сумела:
Забыла волосы чернить
И через три дни поседела.

(Продолжает хохотать.)

София (с огорчением)


Вот так же обо мне потом заговорят.

Лиза


Простите, право, как бог свят,
Хотела я, чтоб этот смех дурацкий
Вас несколько развеселить помог.

Самая хрестоматийная русская комедия, неисчерпаемый источник пословиц и паноптикум бессмертных русских типажей. Грибоедов соединяет любовную интригу с общественным конфликтом и создаёт универсальный образ пророка, не понятого в своём отечестве.

комментарии: Варвара Бабицкая

О чём эта книга?

В середине 1820-х годов Александр Чацкий — молодой остроумный дворянин и пылкий гражданин — после трёхлетнего отсутствия возвращается в Москву, где он вырос в доме крупного чиновника Фамусова, и спешит к любимой девушке — дочери Фамусова, Софье. Но культурная дистанция оказывается непреодолимой: Софья полюбила лицемера и карьериста Молчалина, а самого Чацкого за неуместные проповеди объявляют сумасшедшим.

Спустя несколько лет после победы в Отечественной войне и московского пожара патриотический подъём сменяется ропотом против наступившей реакции («аракчеевщины»), а патриархальный московский уклад уходит в небытие — и напоследок оказывается запечатлён язвительным москвичом.

Иван Крамской. Портрет писателя Александра Сергеевича Грибоедова. 1875 год. Государственная Третьяковская галерея

Когда она написана?

Грибоедов задумал свою главную пьесу в 1820 году в Персии, где служил по дипломатической линии (свидетельства о том, что замысел возник раньше, недостоверны). Первые два действия Грибоедов написал в Тифлисе, куда ему удалось перевестись осенью 1821 года и где он впоследствии сделал карьеру при генерале Ермолове. Оставив на время службу весной 1823 года и собрав на московских балах новый материал для комедии, Грибоедов пишет действия III и IV летом 1823 года в селе Дмитровском Тульской губернии, где гостит у своего старинного друга Степана Бегичева Степан Никитич Бегичев (1785-1859) — военный, мемуарист. Бегичев, как и Грибоедов, был адъютантом генерала Андрея Кологривова, дослужился до чина полковника и в 1825 году вышел в отставку. В 1820-е в его доме в Москве гостили Одоевский, Давыдов, Кюхельбекер, подолгу жил Грибоедов. Бегичев написал одну из первых статей в защиту «Горя от ума», которую не стал печатать по настоянию Грибоедова. Был членом декабристского Союза благоденствия, но вышел из организации до восстания и к суду не привлекался. ⁠ . В начале лета 1824 года, отправившись в Санкт-Петербург пробивать готовую комедию через цензуру, Грибоедов в дороге придумывает новую развязку и уже в Петербурге сильно перерабатывает комедию. Он просит Бегичева никому не читать оставшейся у него рукописи, потому что с тех пор Грибоедов «с лишком восемьдесят стихов, или, лучше сказать, рифм переменил, теперь гладко, как стекло». Работа над комедией продолжалась ещё долго — последней авторизованной версией считается так называемый Булгаринский список, который Грибоедов вручил своему издателю и другу Фаддею Булгарину 5 июня 1828 года, накануне своего возвращения на Восток.

Девушка сама не глупая предпочитает дурака умному человеку (не потому, чтобы ум у нас, грешных, был обыкновенен, нет! и в моей комедии 25 глупцов на одного здравомыслящего человека)

Александр Грибоедов

Как она написана?

Разговорным языком и вольным ямбом Типичные примеры вольного ямба можно найти в баснях Крылова. Вот, например, «Совет мышей»: «Примета у мышей, что тот, чей хвост длиннее, / Всегда умнее / И расторопнее везде. / Умно ли то, теперь мы спрашивать не будем; / Притом же об уме мы сами часто судим / По платью иль по бороде…» ⁠ . То и другое в русской комедии было абсолютным новшеством. До Грибоедова вольный ямб, то есть ямб с чередующимися стихами разной длины, использовался, как правило, в маленьких стихотворных формах, например в баснях Крылова, иногда в поэмах с «несерьёзным содержанием» — таких, как «Душенька» Богдановича Ипполит Фёдорович Богданович (1743-1803) — поэт, переводчик. Богданович был чиновником: работал в Иностранной коллегии, русском посольстве при саксонском дворе, Государственном архиве. В 1783 году издал повесть в стихах «Душенька», вольное переложение романа Лафонтена «Любовь Психеи и Купидона». Благодаря «Душеньке» Богданович стал широко известен, но дальнейшие его сочинения успеха не имели. ⁠ . Такой размер позволяет наилучшим образом использовать и привлекательность стихотворных средств (метр, рифму), и интонационную свободу прозы. Строки разной длины делают стих более свободным, близким к естественной речи; язык «Горя от ума» со множеством неправильностей, архаизмов и просторечий воспроизводит московский выговор эпохи даже фонетически: например, не «Алексей Степанович», а «Алексей Степаноч». Благодаря афористичному слогу пьеса сразу после появления разошлась на пословицы.

Закончив первый вариант комедии, которая сразу же была запрещена цензурой, Грибоедов в июне 1824 года отправился в Петербург, надеясь там благодаря своим связям провести пьесу на сцену и в печать. Тем временем «Горе от ума» уже широко ходило по рукам в списках.

Потеряв надежду издать комедию целиком, 15 декабря 1824 года драматург опубликовал фрагменты (явления 7-10 действия I и всё действие III) в булгаринском альманахе «Русская Талия» Первый театральный альманах на русском языке, издан Фаддеем Булгариным в 1825 году в Петербурге. Помимо грибоедовского «Горя от ума» в «Талии» были напечатаны переводы Мольера, Вольтера, тексты Шаховского, Катенина, Жандра, Греча. ⁠ , где текст подвергся цензурной правке и сокращениям. Последовавшее за публикацией обсуждение в печати ещё стимулировало читательский интерес и тиражирование рукописных копий. Андрей Жандр ⁠ рассказывал, что у него «была под руками целая канцелярия: она списала «Горе от ума» и обогатилась, потому что требовали множество списков» 2 Фомичёв С. А. Автор «Горе от ума» и читатели комедии // А. С. Грибоедов: Творчество. Биография. Традиции. Л., 1977. С. 6—10. ⁠ . Отдельным изданием комедия впервые была напечатана уже после смерти автора, в 1833 году — полностью, но с цензурными купюрами. Ни это издание, ни последующее, 1839 года, не остановило изготовление списков — Ксенофонт Полевой Ксенофонт Алексеевич Полевой (1801-1867) — писатель, критик, переводчик. С 1829 по 1834 год редактировал «Московский телеграф», журнал своего брата, писателя Николая Полевого. В 1839 году издал «Горе от ума» со своей вступительной статьёй. В 1850-х Полевой публиковался в «Северной пчеле», «Отечественных записках», издавал «Живописную русскую библиотеку». Писал критические тексты о Пушкине, Дельвиге, Богдановиче, стал автором воспоминаний о Николае Полевом. ⁠ писал позднее: «Много ли отыщете примеров, чтобы сочинение листов в двенадцать печатных было переписываемо тысячи раз, ибо где и у кого нет рукописного «Горя от ума»? Бывал ли у нас пример ещё более разительный, чтобы рукописное сочинение сделалось достоянием словесности, чтобы о нём судили как о сочинении известном всякому, знали его наизусть, приводили в пример, ссылались на него и только в отношении к нему не имели надобности в изобретении Гуттенберговом?»

Таким образом, «Горе от ума» стало первым произведением, массово тиражировавшимся в самиздате. Полностью и без купюр комедия была напечатана только в 1862 году.

Что на неё повлияло?

В «Горе от ума» очевидно влияние французской салонной комедии, которая царила в то время на сцене. Грибоедов в начале литературной карьеры и сам отдал дань этой традиции — спародировал её в пьесе «Молодые супруги» и вместе с Андреем Жандром Андрей Андреевич Жандр (1789-1873) — драматург, переводчик. Жандр начал карьеру госслужащего с должности письмоводителя и закончил в чине тайного советника с орденом Святого Александра Невского. В свободное время Жандр занимался переводами с французского: вместе с Грибоедовым перевёл комедию «Притворная невинность» Никола Барта, вместе с Шаховским — оперу «Волшебная лампадка, или Кашемирские пирожники». Публиковался в альманахе «Русская Талия», журналах «Сын отечества» и «Северный наблюдатель». ⁠ написал комедию «Притворная неверность» — переработку пьесы Никола Барта. Повлияла на Грибоедова и русская стиховая комедия 1810-х годов, в частности Александр Шаховской Александр Александрович Шаховской (1777-1846) — драматург. В 1802 году Шаховской оставил военную службу и начал работу в дирекции Императорских театров. Его первой успешной комедией стал «Новый Стерн», спустя несколько лет поставлена комедия «Полубарские затеи, или Домашний театр», в 1815 году — «Урок кокеткам, или Липецкие воды». В 1825 году скомпрометированный связями с декабристами Шаховской ушёл из дирекции театров, но сочинительство продолжил — всего он написал более сотни произведений. ⁠ , который разрабатывал приёмы вольного стиха ещё в «Липецких водах» и в комедии «Не любо — не слушай, а лгать не мешай», с которой «Горе от ума» местами совпадает и словесно, и сюжетно.

Современная Грибоедову критика указывала на сюжетное сходство «Горя от ума» с «Мизантропом» Мольера и с романом Кристофа Виланда «История абдеритов», в котором древнегреческий философ Демокрит возвращается после странствий в родной город; глупые и невежественные сограждане Демокрита считают его естественнонаучные опыты колдовством и объявляют его безумным.

Сам Грибоедов во многом ориентировался на ренессансную драматургию — в первую очередь на Шекспира, которого (хорошо зная английский язык) читал в оригинале и ценил за свободу от жанровых канонов и ограничений: «Шекспир писал очень просто: немного думал о завязке, об интриге и брал первый сюжет, но обрабатывал его по-своему. В этой работе он был велик» 1 Бестужев-Марлинский А. Знакомство моё с Грибоедовым // А. С. Грибоедов в воспоминаниях современников. С. 190. ⁠ .

Искусству построения сюжета Грибоедов учился у Бомарше. Наконец, в истории любви Софьи к Молчалину исследователи усматривают балладный сюжет — своеобразную пародию на балладу Жуковского «Эолова арфа»; видимо, небезосновательно, потому что Жуковский был для Грибоедова важным эстетическим противником.

Наиболее ранняя из рукописей комедии, 1823–1824 годы. Принадлежала другу Грибоедова Степану Бегичеву

Как её приняли?

Едва закончив комедию в июне 1824 года в Петербурге, Грибоедов читал её в знакомых домах — и, по собственному его свидетельству, с неизменным успехом: «Грому, шуму, восхищению, любопытству конца нет». После публикации отрывков из комедии в «Русской Талии» обсуждение переместилось в печать — откликнулись все важные русские журналы: «Сын отечества» Литературный журнал, издававшийся с 1812 по 1852 год. Учредителем был Николай Греч. До 1825 года в журнале печатались авторы декабристского круга: Дельвиг, Бестужев, Жуковский, Пушкин, Кюхельбекер, Вяземский, Грибоедов, Рылеев. После разгрома декабристов соиздателем журнала стал Фаддей Булгарин, объединивший с «Сыном отечества» свой «Северный архив». Позднее журнал возглавляли Александр Никитенко, Николай Полевой, Осип Сенковский. ⁠ , «Московский телеграф» Энциклопедический журнал, издававшийся Николаем Полевым с 1825 по 1834 год. Журнал обращался к широкому кругу читателей и выступал за «просвещение средних сословий». В 1830-е годы число подписчиков достигло пяти тысяч человек, рекордная по тем временам аудитория. Журнал был закрыт по личному указу Николая I из-за отрицательной рецензии на понравившуюся императору пьесу Нестора Кукольника. ⁠ , «Полярная звезда» Литературный альманах декабристов, издававшийся Кондратием Рылеевым и Александром Бестужевым с 1822 по 1825 год. В нём публиковались стихи Пушкина, Вяземского, Баратынского, Рылеева. После восстания декабристов альманах запретили, а выпуск за 1825 год арестовали. С 1855 года Александр Герцен начал выпускать в Лондоне одноимённый журнал как знак уважения к декабристам. ⁠ и так далее. Здесь наряду с похвалами живой картине московских нравов, верности типажей и новому языку комедии раздались первые критические голоса. Споры вызвала прежде всего фигура Чацкого, которого такие разные по масштабу критики, как Александр Пушкин и позабытый теперь Михаил Дмитриев Михаил Александрович Дмитриев (1796-1866) — поэт, критик, переводчик. Дмитриев большую часть жизни был чиновником: служил при архиве Коллегии иностранных дел, Московском надворном суде, департаменте Сената. Благодаря своему дяде, поэту Ивану Дмитриеву, познакомился с литературной средой и начал заниматься критикой — печатал статьи в «Вестнике Европы», «Московском вестнике», «Москвитянине». Известность получили его полемика с Вяземским о природе романтизма и спор с Полевым вокруг грибоедовского «Горя от ума». В 1865 году вышел сборник стихотворений Дмитриева. Переводил Горация, Шиллера, Гёте. ⁠ , упрекали в недостатке ума. Последний ещё ставил Грибоедову на вид неестественность развития сюжета и «жёсткий, неровный и неправильный» язык. Хотя претензии Дмитриева дали жизнь многолетней дискуссии, сам он сделался предметом осмеяния, — например, в эпиграмме пушкинского друга Сергея Соболевского Сергей Александрович Соболевский (1803-1870) — поэт. С 1822 года служил в архиве Коллегии иностранных дел. Именно Соболевский стал автором выражения «архивный юноша», означающего молодого человека из богатой семьи, занятого необременительной работой в архиве. Соболевский был известен как сочинитель особенно едких эпиграмм, общался с Гоголем, Лермонтовым, Тургеневым, тесно дружил с Пушкиным. В 1840-60-х годах занимался книгоизданием и коллекционированием редких книг. ⁠ : «Собрались школьники, и вскоре / Мих<айло> Дм<итриев> рецензию скропал, / В которой ясно доказал, / Что «Горе от ума» не Мишенькино горе». Надеждин Николай Иванович Надеждин (1804-1856) — основатель журнала «Телескоп» и предшественник Белинского: во многом под влиянием Надеждина литературная критика в России обретает концептуальную основу. В 1836 году «Телескоп» закрывают за публикацию «Философического письма» Чаадаева, а самого Надеждина отправляют в ссылку. Вернувшись, Надеждин оставляет критику, устраивается на работу в Министерство внутренних дел и посвящает себя этнографии. ⁠ , ценивший «Горе от ума» высоко, при этом отмечал, что пьеса лишена действия и написана не для сцены, а Пётр Вяземский назвал комедию «поклёпом на нравы».

Язык Грибоедова удивил многих современников Грибоедова, но удивление это было чаще всего радостным. Бестужев-Марлинский хвалил «невиданную доселе беглость и природу разговорного русского языка в стихах», Одоевский называл Грибоедова «единственным писателем, который постиг тайну перевести на бумагу наш разговорный язык» и у которого «одного в слоге находим мы колорит русский».

В общем и целом, за исключением одного Белинского, в 1839 году написавшего разгромную критику на «Горе от ума», самобытность, талантливость и новаторство комедии ни у кого больше не вызывали сомнений. Что до политической подоплёки «Горя от ума», то её, по понятным цензурным соображениям, прямо не обсуждали до 1860-х годов, когда Чацкого всё чаще стали сближать с декабристами — сперва Николай Огарёв, за ним Аполлон Григорьев и, наконец, Герцен; именно эта трактовка образа Чацкого впоследствии воцарилась в советском литературоведении.

«О стихах я не говорю, половина — должны войти в пословицу», — сказал Пушкин сразу после появления «Горя от ума» и оказался прав. По частоте цитирования Грибоедов опередил, наверное, всех русских классиков, включая даже прежнего чемпиона Крылова. «Счастливые часов не наблюдают», «Свежо предание, а верится с трудом» — множить примеры бессмысленно; даже строка «И дым Отечества нам сладок и приятен!» воспринимается теперь как грибоедовский афоризм, хотя Чацкий в этом случае цитирует Державина.

Фамусовское общество стало нарицательным понятием, как и отдельные его представители — «все эти Фамусовы, Молчалины, Скалозубы, Загорецкие». В определённом смысле нарицательной стала и сама «грибоедовская Москва» — так озаглавил книгу Михаил Гершензон, описавший типичный московский барский уклад на примере конкретного семейства Римских-Корсаковых, причём во всех домочадцах он прямо увидел грибоедовских персонажей, а цитаты из документов подкрепил цитатами из комедии.

Из грибоедовской традиции выросла классическая русская драма XIX века: «Маскарад» Лермонтова, в чьём разочарованном герое Арбенине легко узнать черты Чацкого, «Ревизор» Гоголя — «общественная комедия», где уездный город с галереей карикатур воплощает собой всё российское общество, социальная драма Александра Сухово-Кобылина и Александра Островского. С этого времени обсуждение драматических общественных конфликтов комическими средствами, когда-то поразившее современников Грибоедова, стало общим местом, а жанровые рамки размылись. Более того, пьеса задала своеобразный новый канон. Долгое время театральные труппы набирались под «Горе от ума»: считалось, что состав актёров, между которыми хорошо распределяются грибоедовские роли, может играть весь театральный репертуар 3 Сухих И. Классное чтение от горухщи до Гоголя. Александр Сергеевич Грибоедов 1795 (1790) — 1829. // Нева. 2012. № 8 ⁠ .

В кризисные моменты общественной мысли русская интеллигенция неизменно возвращалась к образу Чацкого, который всё больше сливался в культурном сознании с самим Грибоедовым: от Юрия Тынянова, в 1928 году исследовавшего в «Смерти Вазир-Мухтара» вечный вопрос о том, можно ли в России служить «делу, а не лицам» и не превратиться из Чацкого в Молчалина, — до Виктора Цоя, певшего «Горе ты моё от ума» («Красно-жёлтые дни») в 1990 году.

Дом Грибоедовых на углу Новинского и Большого Девятинского переулков. Москва, XIX век

Могила Грибоедова в Тифлисе

Как «Горе от ума» пробивало себе путь на сцену?

Первую попытку поставить комедию предприняли в мае 1825 года студенты Петербургского театрального училища при живом участии самого Грибоедова, мечтавшего увидеть свою непроходную пьесу «хоть на домашней сцене» (на большую сцену комедию не пускали как «пасквиль на Москву»). Однако накануне представления спектакль был запрещён петербургским генерал-губернатором графом Милорадовичем Граф Михаил Андреевич Милорадович (1771-1825) — генерал, участник Русско-шведской войны, Итальянского и Швейцарского походов Суворова, Русско-турецкой войны 1806-1812 годов. В 1810 году Милорадович был назначен киевским военным губернатором. В Отечественной войне 1812 года участвовал в Бородинском сражении, сражении под Вязьмой, взятии Парижа. После войны — санкт-петербургский военный генерал-губернатор. Во время восстания 14 декабря был убит декабристами на Сенатской площади, перед смертью завещал отпустить на волю всех своих крестьян. ⁠ , который счёл, что пьесу, не одобренную цензурой, нельзя ставить и в театральном училище.

Следующую попытку предприняли в октябре 1827 года в Ереване, в здании Сардарского дворца, офицеры Кавказского корпуса, среди которых были и ссыльные декабристы. Театральный кружок был вскоре строго запрещён, поскольку повальное увлечение театром отвлекало офицеров от службы.

По некоторым сведениям, любительские постановки делались в Тифлисе при участии автора, а в 1830 году несколько молодых людей «разъезжали по Петербургу в каретах, засылали в знакомые дома карточку, на которой было написано «III акт Горя от ума», входили в дом и разыгрывали там отдельные сцены из комедии» 4 Гамазов М. Первые представления комедии «Горе от ума». 1827-1832. Из воспоминаний ученика // Вестник Европы. 1875. №7. С. 319-332. Цит. по: Орлов Вл. Грибоедов. Очерк жизни и творчества. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1954. С. 93. ⁠ .

Грибоедов при жизни так и не увидел своей комедии на большой сцене, в профессиональной постановке. Начиная с 1829 года, когда отрывок был поставлен в Большом театре, пьеса постепенно пробивала себе дорогу в театр — сперва отдельными сценами, которые игрались в интермедии-дивертисменте среди «декламаций, пения и плясок». Полностью (хотя и с цензурными купюрами) «Горе от ума» было впервые представлено в Санкт-Петербурге, в Александринском театре, в 1831 году — первым профессиональным исполнителем роли Чацкого стал актёр-трагик Василий Андреевич Каратыгин, брат Петра Каратыгина, по чьей инициативе студенты Петербургского театрального училища с энтузиазмом ставили пьесу пятью годами раньше. Сам Пётр Каратыгин, впоследствии известный драматург, в том же году дебютировал в литературе с двумя водевилями — второй из них назывался «Горе без ума».

«Горе от ума» в Театре им. Мейерхольда, 1928 год. Постановка Всеволода Мейерхольда

Были ли у героев комедии реальные прототипы?

Критик Катенин в письме Грибоедову заметил, что в его комедии «характеры портретны», на что драматург возразил, что хотя у героев комедии и были прототипы, однако черты их свойственны «многим другим людям, а иные всему роду человеческому… Карикатур ненавижу, в моей картине ни одной не найдёшь». Тем не менее слухи и догадки о том, кто именно выведен в той или иной роли, стали распространяться уже зимой 1823/24 года, как только Грибоедов начал читать ещё не завершённую пьесу в знакомых домах. Сестра его тревожилась, что Грибоедов наживёт себе врагов — а ещё больше ей, «потому что станут говорить, что злая Грибоедова указывала брату на оригиналы» 5 ⁠ .

Так, прототипом Софьи Фамусовой многие считают Софью Алексеевну Грибоедову, двоюродную сестру драматурга, — при этом мужа её, Сергея Римского-Корсакова, считали возможным прототипом Скалозуба, а за домом её свекрови, Марьи Ивановны Римской-Корсаковой, в Москве на Страстной площади закрепилось название «дома Фамусова», его парадная лестница была воспроизведена в спектакле по пьесе Грибоедова в Малом театре. Прототипом самого Фамусова называют дядю Грибоедова, основываясь на одном отрывке у драматурга: «Историку предоставляю объяснить, отчего в тогдашнем поколении развита была повсюду какая-то смесь пороков и любезности; извне рыцарство в нравах, а в сердцах отсутствие всякого чувства. <...> Объяснимся круглее: у всякого была в душе бесчестность и лживость на языке. Кажется, нынче этого нет, а может быть, и есть; но дядя мой принадлежит к той эпохе. Он как лев дрался с турками при Суворове, потом пресмыкался в передних всех случайных людей в Петербурге, в отставке жил сплетнями. Образ его поучений: «я, брат!..»

Ничто не объясняет и не оправдывает необузданного негодования, с которым Чацкий громит это, пожалуй и смешное, но не уголовно преступное это общество

Пётр Вяземский

В знаменитой Татьяне Юрьевне, которой «Чиновные и должностные — / Все ей друзья и все родные», современники узнавали Прасковью Юрьевну Кологривову, муж которой «спрошенный на бале одним высоким лицом, кто он такой, до того растерялся, что сказал, что он муж Прасковьи Юрьевны, полагая, вероятно, что это звание важнее всех его титулов». Особого упоминания заслуживает старуха Хлёстова — портрет Настасьи Дмитриевны Офросимовой, известной законодательницы московских гостиных, которая оставила заметный след в русской литературе: её же в лице грубоватой, но безусловно симпатичной Марьи Дмитриевны Ахросимовой вывел в «Войне и мире» Лев Толстой.

В друге Чацкого, Платоне Михайловиче Гориче, часто видят черты Степана Бегичева, близкого друга Грибоедова по Иркутскому гусарскому полку, а также его брата Дмитрия Бегичева, некогда члена Союза благоденствия Организация декабристов, созданная в 1818 году на смену Союзу спасения. В ней состояло около двухсот человек. Декларируемые цели общества — распространение знаний и помощь крестьянам. В 1821 году Союз благоденствия был распущен из-за взаимных разногласий, на его основе возникли Южное общество и Северное общество. ⁠ , офицера, а ко времени создания комедии (которую Грибоедов писал непосредственно в имении Бегичевых) в отставке и счастливо женатого.

Такое множество прототипов у самых проходных героев «Горя от ума», действительно, можно считать доказательством благонамеренности Грибоедова, который высмеивал не конкретных людей, а типические черты. Наверное, единственный абсолютно безошибочно узнаваемый персонаж Грибоедова — внесценический. В «ночном разбойнике, дуэлисте», которого, по словам Репетилова, «не надо называть, узнаешь по портрету», все действительно сразу узнали Фёдора Толстого-Американца Граф Фёдор Иванович Толстой по прозвищу Американец (1782-1846) — военный, путешественник. В 1803 году отправился в кругосветное плавание с капитаном Крузенштерном, однако из-за хулиганских выходок был высажен на берег на Камчатке и должен был возвращаться в Петербург самостоятельно. Путешествию по Русской Америке — Камчатке и Алеутским островам — Толстой обязан своим прозвищем. Участвовал в Русско-шведской войне, Отечественной войне 1812 года, после войны поселился в Москве. Толстой был известен своей любовью к дуэлям и карточным играм, женился на танцовщице-цыганке, от которой у него было двенадцать детей (пережила его только одна дочь). В старости Толстой стал набожным и считал смерть детей наказанием за одиннадцать человек, убитых им на дуэлях. ⁠ , который не обиделся — только предложил внести несколько исправлений. Специалист по творчеству Грибоедова Николай Пиксанов изучал в 1910 году список «Горя от ума», принадлежавший в своё время декабристу князю Фёдору Шаховскому, где рукой Толстого-Американца против слов «в Камчатку сослан был, вернулся алеутом и крепко на руку нечист» была предложена правка: «в Камчатку чорт носил» («ибо сослан никогда не был») и «в картишках на руку нечист» («для верности портрета сия поправка необходима, чтобы не подумали, что ворует табакерки со стола; по крайней мере, я думал отгадать намерение автора») 6 Пиксанов Н. К. Творческая история «Горя от ума». М., Л.: ГИЗ, 1928. C. 110. ⁠ .

Степан Бегичев. Близкий друг Грибоедова и возможный прототип Платона Михайловича Горича

Дмитрий Бегичев. Ещё один возможный прототип Горича

Настасья Офросимова. Прототип старухи Хлёстовой

Ну уж Чацкий-то — это Чаадаев?

Современники, конечно, сразу так и подумали. В декабре 1823 года Пушкин писал из Одессы Вяземскому: «Что такое Грибоедов? Мне сказывали, что он написал комедию на Чедаева; в теперешних обстоятельствах это чрезвычайно благородно с его стороны». Этим сарказмом Пушкин намекал на вынужденную отставку и отъезд за границу Чаадаева, павшего жертвой клеветы; высмеивать жертву политического преследования было не очень-то красиво. Вероятно, в окончательном варианте Грибоедов переименовал Чадского в Чацкого в том числе и затем, чтобы избежать подобных подозрений 7 Тынянов Ю. Сюжет «Горя от ума» // Тынянов Ю. Н. Пушкин и его современники. М.: Наука, 1969. ⁠ Любопытно, что если Чацкий в самом деле списан с Чаадаева, комедия стала самосбывающимся пророчеством: через 12 лет после создания комедии Пётр Чаадаев был формально объявлен сумасшедшим по распоряжению правительства после публикации своего первого «Письма» С 1828 по 1830 год Чаадаевым было написано восемь «философических писем». В них он размышляет о прогрессивных западных ценностях, историческом пути России и смысле религии. ⁠ в журнале «Телескоп» Просветительский журнал, издававшийся Николаем Надеждиным с 1831 по 1836 год. В 1834 году помощником Надеждина стал Виссарион Белинский. В журнале публиковались Пушкин, Тютчев, Кольцов, Станкевич. После публикации «Письма» Чаадаева «Телескоп» закрыли, а Надеждина отправили в ссылку. ⁠ . Журнал был закрыт, редактор его сослан, а самого Чаадаева московский полицмейстер поместил под домашний арест и принудительный врачебный надзор, снятый через год при условии больше ничего не писать.

Есть не меньше оснований утверждать, что в Чацком Грибоедов вывел своего друга, декабриста Вильгельма Кюхельбекера, который был оклеветан — а именно ославлен в обществе сумасшедшим — с целью политической дискредитации. Когда старуха Хлёстова сетует на «пансионы, школы, лицеи… ланкартачные взаимные обучения» — это прямая биография Кюхельбекера, воспитанника Царскосельского лицея, преподавателя Главного педагогического института Основан в 1816 году на базе Педагогического института. В нём готовили преподавателей для гимназий и высших учебных заведений. В 1819 году был преобразован в Санкт-Петербургский университет, через почти десять лет был восстановлен, но уже в 1859 году закрыт, а все студенты переведены в Санкт-Петербургский университет. ⁠ и секретаря «Общества взаимных обучений» по системе Ланкастера Система взаимного обучения, согласно которой старшие ученики обучают младших. Придумана в Великобритании в 1791 году Джозефом Ланкастером. Русское «Общество училищ взаимного обучения» было учреждено в 1819 году. Поборниками ланкастерской системы были многие участники тайных обществ; так, декабрист Владимир Раевский попал в 1820 году под следствие за «вредную пропаганду среди солдат» именно в связи с преподавательской деятельностью. ⁠ .

В Петербургском педагогическом институте учился, однако, и другой персонаж — химик и ботаник князь Фёдор, племянник княгини Тугоуховской, которая не даром она возмущается: «Там упражняются в расколах и в безверьи / Профессоры!!»

В 1821 году нескольким профессорам было предъявлено обвинение, будто они в своих лекциях отвергают «истины христианства» и «призывают к покушению на законную власть», и запрещено преподавание; дело вызвало большой шум и использовалось как довод в пользу опасности высшего образования. Так что вернее всего будет сказать, что хотя Грибоедов использовал при создании своего героя черты реальных людей, включая и собственные, Чацкий — собирательный портрет прогрессивной части своего поколения.

Пётр Чаадаев. Литография Мари-Александра Алофа. 1830-е годы

Умён ли Чацкий?

Это вроде бы само собой разумеется и постулируется в названии комедии, которую Грибоедов первоначально хотел назвать даже более определённо: «Горе уму». В письме Павлу Катенину драматург по этому принципу противопоставил Чацкого всем прочим действующим лицам (кроме разве что Софьи): «В моей комедии 25 глупцов на одного здравомыслящего человека».

Современники, однако, расходились во мнениях на этот счёт. Первым в уме Чацкому отказал Пушкин, писавший Петру Вяземскому: «Чацкий совсем не умный человек, но Грибоедов очень умён». Эту точку зрения разделяли многие критики; Белинский, например, назвал Чацкого «фразёром, идеальным шутом, на каждом шагу профанирующим всё святое, о котором говорит».

Обвинение против Чацкого строилось прежде всего на несоответствии его слов и поступков. «Всё, что говорит он, очень умно, — замечает Пушкин. — Но кому говорит он всё это? Фамусову? Скалозубу? На бале московским бабушкам? Молчалину? Это непростительно. Первый признак умного человека — с первого взгляду знать, с кем имеешь дело, и не метать бисера перед Репетиловыми».

Между мастерскими чертами этой прелестной комедии — недоверчивость Чацкого в любви Софии к Молчалину — прелестна! — и как натурально! Вот на чём должна была вертеться вся комедия

Александр Пушкин

Несправедливость этого упрёка показывает внимательное чтение текста. Бисера перед Репетиловым, скажем, Чацкий вовсе не мечет, — наоборот, это Репетилов рассыпается перед ним «о матерьях важных», а Чацкий отвечает односложно и довольно грубо: «Да полно вздор молоть». Речь о французике из Бордо Чацкий произносит хоть и на балу, но вовсе не московским бабушкам, а Софье, которую любит и считает ровней (и сам Грибоедов назвал «девушкой неглупой»), в ответ на её вопрос: «Скажите, что вас так гневит?» Тем не менее нельзя не признать, что Чацкий попадает в смешные и нелепые положения, которые «умному» герою вроде как не пристали.

Однако Чацкий ведь и сам признаёт, что у него «ум с сердцем не в ладу». Окончательно очистил репутацию героя Иван Гончаров, отметивший в статье «Мильон терзаний», что ведь Чацкий — живой человек, переживающий любовную драму, и это нельзя списывать со счетов: «Всякий шаг Чацкого, почти всякое слово в пьесе тесно связаны с игрой чувства его к Софье» — и эта внутренняя борьба «послужила мотивом, поводом к раздражениям, к тому «мильону терзаний», под влиянием которых он только и мог сыграть указанную ему Грибоедовым роль, роль гораздо большего, высшего значения, нежели неудачная любовь, словом, роль, для которой и родилась вся комедия». По мнению критика, Чацкий не просто выделяется на фоне других героев комедии — он «положительно умён. Речь его кипит умом, остроумием. <...> …Чацкий начинает новый век — и в этом всё его значение и весь «ум» 8 Гончаров И. А. Мильон терзаний (Критический этюд) // Гончаров И. А. Собрание сочинений: В 8 т. Т. 8. М.: ГИХЛ, 1955. С. 7-40. ⁠ .

Даже Пушкин, первый обвинитель Чацкого, отдавал должное «мыслям, остротам и сатирическим замечаниям», которыми Чацкий напитался, по словам поэта, у «очень умного человека» — Грибоедова. Поэта смутила только непоследовательность героя, который так ясно мыслит об абстракциях и так нелепо действует в практических обстоятельствах. Но он тут же отмечал, что слепота Чацкого, который не хочет верить в холодность Софьи, психологически очень достоверна. Иными словами, если не пытаться втиснуть Чацкого в узкое амплуа ходячей идеи-резонёра, в которое он не помещается, сомневаться в его уме нет оснований: романтический герой, попавший в комедию, неизбежно играет комическую роль — но это положение не смешное, а трагическое.

Дмитрий Кардовский. Иллюстрация к комедии «Горе от ума». 1912 год

Почему Пушкин назвал Софью Фамусову непечатным словом?

Известное непечатное выражение Пушкина из письма Бестужеву — «Софья начертана не ясно: не то <б....>, не то московская кузина По Юрию Лотману, «московская кузина — устойчивая сатирическая маска, соединение провинциального щегольства и манерности». ⁠ » — сегодня кажется уж слишком резким, но то же недоумение разделяли многие современники. В первых домашних и театральных постановках обычно опускали шесть действий из первого акта: сцены свидания Софьи с Молчалиным (как и заигрывания и Молчалина, и Фамусова с Лизой) казались слишком шокирующими, чтобы можно было представить их дамам, и составляли для цензуры едва ли не большую проблему, чем политический подтекст комедии.

Сегодня образ Софьи кажется несколько сложнее и симпатичнее пушкинской формулы. В знаменитой статье «Мильон терзаний» Иван Гончаров заступился за репутацию девицы Фамусовой, отметив в ней «сильные задатки недюжинной натуры, живого ума, страстности и женской мягкости» и сравнив её с героиней «Евгения Онегина»: по его мнению, Софья хотя и испорчена средой, но, как и Татьяна, детски искренна, простодушна и бесстрашна в своей любви.

Ни Онегин, ни Печорин не поступили бы так неумно вообще, в деле любви и сватовства особенно. Но зато они уже побледнели и обратились для нас в каменные статуи, а Чацкий остаётся и останется всегда в живых за эту свою «глупость»

Иван Гончаров

Это небезосновательное сравнение. Пушкин познакомился с «Горем от ума» в разгар работы над «Евгением Онегиным»; следы грибоедовской комедии можно увидеть и в комической галерее гостей на именинах Татьяны, и в её сне, варьирующем выдуманный сон Софьи; Онегина Пушкин прямо сравнивает с Чацким, попавшим «с корабля на бал». Татьяна, своего рода улучшенная версия Софьи, любительница романов, как и та, наделяет совсем неподходящего кандидата чертами своих любимых литературных героев — Вертера или Грандисона. Как и Софья, она проявляет любовную инициативу, неприличную по понятиям своего времени, — сочиняет «письмо для милого героя», который не преминул её за это отчитать. Но если любовное безрассудство Софьи Павловны Пушкин осудил, то к своей героине относится в сходной ситуации сочувственно. И когда Татьяна без любви выходит за генерала, как Софья могла бы выйти за Скалозуба, поэт позаботился уточнить, что муж Татьяны «в сраженьях изувечен» — не в пример Скалозубу, добывающему генеральский чин разными каналами, далёкими от воинской доблести. Как выразился в 1909 году в статье «В защиту С. П. Фамусовой» театральный критик Сергей Яблоновский, «Пушкин плачет над милою Таней и растворяет нам сердце, чтобы мы лучше укрыли в нём эту… спящую девушку и женщину», но Грибоедов «не захотел приблизить к нам Софьи. <...> Ей не предоставлено даже последнего слова подсудимого» 9 «Век нынешний и век минувший...» Комедия А. С. Грибоедова «Горе от ума» в русской критике и литературоведении. СПб.: Азбука-Классика, 2002. С. 249 ⁠ .

Софью нередко воспринимали как девицу сомнительной нравственности, типичную представительницу порочного фамусовского общества, а Татьяну Ларину — как идеал русской женщины. Произошло это во многом потому, что Софье автор отказал в сочувствии — этого требовали интересы главного героя, Чацкого. Интересно, что в первой редакции комедии Грибоедов таки дал Софье возможность оправдаться:

Какая низость! подстеречь!
Подкрасться и потом, конечно, обесславить,
Что ж? этим думали к себе меня привлечь?
И страхом, ужасом вас полюбить заставить?
Отчётом я себе обязана самой,
Однако вам поступок мой
Чем кажется так зол и так коварен?
Не лицемерила и права я кругом.

И хотя в окончательном варианте автор отнял у героини этот монолог, выставляющий Чацкого в плохом свете, он позволил ей сохранить достоинство: «Упрёков, жалоб, слёз моих // Не смейте ожидать, не стоите вы их…» — так не могла бы сказать ни *****, ни московская кузина.

Распылитель для пудры. Германия, XVIII–XIX век

Пудреница. Франция, XIX век

Что означают у Грибоедова фамилии героев?

Грибоедов в традиции классицистической комедии даёт почти всем своим героям говорящие фамилии. Такие фамилии обыкновенно выделяли главное свойство персонажа, олицетворённый порок, добродетель или какое-то иное одномерное качество: например, у Фонвизина глупые помещики прозываются Простаковыми, государственный чиновник, наводящий порядок, носит фамилию Правдин, а арифметику недорослю Митрофанушке преподаёт Цыфиркин. В «Горе от ума» всё менее прямолинейно: все говорящие фамилии так или иначе воплощают одну идею — идею вербальной коммуникации, преимущественно затруднённой. Так, фамилия Фамусова образована от латинского fama — «молва» (недаром главная его печаль при развязке — «Что станет говорить княгиня Марья Алексевна!»). Фамилия Молчалина, «не смеющего своё суждение иметь», говорит сама за себя. Двоякое значение можно усмотреть в фамилии Репетилова (от французского répéter — «твердить наизусть», «повторять за кем-то»): этот персонаж, с одной стороны, молча слушает важные разговоры, которые ведёт «сок умной молодёжи», и после повторяет другим, а с другой — выступает как комический двойник Чацкого, иллюстрирующий его душевные порывы собственными физическими неуклюжими движениями. Князь Тугоуховский глух, полковник Скалозуб — «Шутить и он горазд, ведь нынче кто не шутит!» — мастер казарменных острот. В фамилии Хлёстовой можно усмотреть намёк на хлёсткое словцо, в котором и ей не откажешь — она, например, единственная во всей комедии рассмешила главного остроумца Чацкого, отметившего, что Загорецкому «не поздоровится от эдаких похвал». Замечание Хлёстовой о Чацком и Репетилове (первого «полечат, вылечат авось», второй же — «неисцелим, хоть брось») предвосхищает позднейшие наблюдения литературоведов по поводу взаимосвязи двух этих персонажей.

Фамилию самого Чацкого (в ранней редакции — Чадский) разные исследователи ассоциировали со словом «чад» на основании его общей пылкости и разбора его реплик («Ну вот и день прошёл, и с ним / Все призраки, весь чад и дым / Надежд, которые мне душу наполняли» или сентенции о сладком и приятном «дыме Отечества»). Но более прямая ассоциация, конечно, с Чаадаевым.

Дмитрий Кардовский. Иллюстрация к комедии «Горе от ума». 1912 год

Чацкий — декабрист?

Мнение, что Чацкому, как написал его Грибоедов, прямая дорога лежала на Сенатскую площадь, было впервые высказано Огарёвым, обосновано Герценом, утверждавшим, что «Чацкий шёл прямой дорогой на каторжную работу», и впоследствии безраздельно утвердилось в советском литературоведении — особенно после того, как книга академика Милицы Нечкиной «А. С. Грибоедов и декабристы» получила в 1948 году Сталинскую премию. Сегодня, однако, вопрос о декабризме Чацкого уже не решается так однозначно.

Аргументация в этом споре часто вращается вокруг другого вопроса: был ли декабристом сам Грибоедов?

Писатель дружил со многими декабристами, состоял, подобно многим из них, в масонской ложе и в начале 1826 года четыре месяца провёл на гауптвахте Главного штаба под следствием — этот опыт позднее он описал в эпиграмме так:

— По духу времени и вкусу
Он ненавидел слово «раб»...
— За то попался в Главный штаб
И был притянут к Иисусу!..

По делу декабристов Грибоедов, однако, был оправдан, освобождён «с очистительным аттестатом» и годовым жалованьем и направлен по месту службы в Персию, где его ждала блестящая, хотя, к несчастью, недолгая карьера. И хотя его личные симпатии по отношению к декабристам не вызывают сомнений, сам он в тайном обществе, как показали на допросах Бестужев и Рылеев, не состоял и о программе их отзывался скептически: «Сто человек прапорщиков хотят изменить весь государственный быт России». Более того: один прямо названный член «секретнейшего союза» в его комедии есть — карикатурный Репетилов, над которым Чацкий иронизирует: «Шумите вы? И только?»

На это сторонники «декабристской» концепции возражают, что Репетилов — хотя и кривое, но зеркало Чацкого. Чацкий «славно пишет, переводит» — Репетилов «вшестером лепит водевильчик», его ссора с тестем-министром — отражение связи и разрыва Чацкого с министрами, при первом появлении на сцене Репетилов «падает со всех ног» — прямо как Чацкий, который «падал сколько раз», скача из Петербурга, чтобы оказаться у ног Софьи. Репетилов — как цирковой клоун, который в перерывах между выступлениями дрессировщиков и эквилибристов в нелепом свете повторяет их героические номера. Поэтому можно счесть, что и в уста его автор вложил все те речи, которых сам Чацкий как рупор автора не мог произнести по цензурным соображениям.

По духу времени и вкусу
Я ненавидел слово «раб»,
Меня позвали в Главный штаб
И потянули к Иисусу

Александр Грибоедов

Конечно, политический подтекст у «Горя от ума» имелся — об этом свидетельствуют многолетний цензурный запрет и то обстоятельство, что сами декабристы узнали в Чацком своего и всячески способствовали распространению пьесы (так, на квартире у поэта-декабриста Александра Одоевского в течение нескольких вечеров целый цех переписывал «Горе от ума» под общую диктовку с подлинной рукописи Грибоедова, чтобы в дальнейшем использовать в пропагандистских целях). Но считать Чацкого революционером оснований нет, несмотря на гражданский пафос, с которым он критикует произвол крепостников, подхалимство и коррупцию.

«Карбонарием» С итальянского — «угольщик». Член тайного итальянского общества, которое существовало с 1807 по 1832 год. Карбонарии боролись против французской и австрийской оккупации, а затем и за конституционный строй Италии. В обществе практиковались сложные обряды и ритуалы, один из них — сожжение древесного угля, символизирующее духовное очищение. ⁠ , «опасным человеком», который «вольность хочет проповедать» и «властей не признаёт», называет Чацкого Фамусов — заткнувший уши и не слышащий, что говорит ему Чацкий, который в это время призывает отнюдь не к свержению строя, а только к интеллектуальной независимости и осмысленной деятельности на благо государства. Его духовные братья — «физик и ботаник» князь Фёдор, племянник княгини Тугоуховской, и двоюродный брат Скалозуба, который «службу вдруг оставил, / В деревне книги стал читать». Его, как мы сказали бы сегодня, позитивная повестка ясно высказана в пьесе:

Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдётся — враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам Бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным…

Юрий Лотман в статье «Декабрист в повседневной жизни» фактически поставил точку в этом споре, рассмотрев «декабризм» не как систему политических взглядов или род деятельности, а как мировоззрение и стиль поведения определённого поколения и круга, к которому, определённо, принадлежал Чацкий: «Современники выделяли не только «разговорчивость» декабристов — они подчёркивали также резкость и прямоту их суждений, безапелляционность приговоров, «неприличную», с точки зрения светских норм… <…> …постоянное стремление высказывать без обиняков своё мнение, не признавая утверждённого обычаем ритуала и иерархии светского речевого поведения». Декабрист гласно и «публично называет вещи своими именами, «гремит» на балу и в обществе, поскольку именно в таком назывании видит освобождение человека и начало преобразования общества». Таким образом, разрешив вопрос о декабризме Чацкого, Лотман заодно избавил его от подозрений в глупости, вызванных некогда у критиков его «неуместным» поведением.

До Грибоедова русская комедия 1810-20-х годов развивалась, как принято считать 10 Зорин А. Л. «Горе от ума» и русская комедия 10-20-х годов XIX века // Филология: Сборник работ студентов и аспирантов филологического факультета МГУ. Вып. 5. М., 1977. С. 77, 79-80. ⁠ , по двум направлениям: памфлетно-сатирическая комедия нравов (яркие представители — Александр Шаховской и Михаил Загоскин) и салонная комедия интриги (прежде всего, Николай Хмельницкий Николай Иванович Хмельницкий (1789-1845) — драматург. Хмельницкий служил в Коллегии иностранных дел и занимался театром: печатал театральные рецензии в «Санкт-Петербургском вестнике», переводил пьесы. Успех Хмельницкому принесли постановки комедий «Говорун» и «Шалости влюблённых». Именно в его доме состоялось первое чтение грибоедовского «Горя от ума». После войны 1812 года Хмельницкий служил статским советником, был губернатором Смоленска, затем Архангельска. В 1838 году за растраты заключён в Петропавловскую крепость, но позже признан невиновным. ⁠ ). Комедия интриги писалась в основном с французских образцов, часто представляя собой прямо адаптированный перевод. Этой традиции отдал дань и Грибоедов в своих ранних комедиях. И любовную интригу в «Горе от ума» он выстраивает по привычной вроде бы схеме: деспотичный отец симпатичной девицы с традиционным именем Софья (означающим, заметим, «Премудрость») и два искателя — герой-любовник и его антагонист. В этой классической схеме, как отмечает Андрей Зорин, соперники непременно были наделены рядом противоположных качеств. Положительный герой отличался скромностью, молчаливостью, почтительностью, благоразумием, в общем, «умеренностью и аккуратностью», отрицательный был злоязычным хвастуном и непочтительным насмешником (например, в комедии Хмельницкого «Говорун» положительный и отрицательный герои носят говорящие фамилии Модестов и Звонов соответственно). Короче говоря, в литературном контексте своего времени Чацкий с первого взгляда опознавался как отрицательный герой, шутовской любовник — и его правота, как и очевидная авторская симпатия к нему, вызывала у читателей когнитивный диссонанс.

Добавим к этому, что до Грибоедова любовь в комедии не могла быть неправа: препятствием на пути влюблённых была бедность искателя, неблагосклонность к нему родителей девушки — но в конце эти препятствия счастливо разрешались, часто за счёт внешнего вмешательства ( deus ex machina «Бог из машины». Латинское выражение, означающее неожиданное разрешение ситуации из-за внешнего вмешательства. Изначально приём в античной драматургии: на сцену при помощи механического устройства спускался один из богов Олимпа и легко решал все проблемы героев. ⁠ ), влюблённые соединялись, а осмеянный порочный соперник изгонялся. Грибоедов же, вопреки всем комедийным правилам, вовсе лишил «Горе от ума» счастливой развязки: порок не карается, добродетель не торжествует, резонёра изгоняют как шута. И происходит это потому, что из классицистической триады единств времени, места и действия драматург исключил последнее: в его комедии два равноправных конфликта, любовный и общественный, что в классицистической пьесе было невозможным. Таким образом, он, по выражению Андрея Зорина, взорвал всю комедийную традицию, вывернув наизнанку и привычный сюжет, и амплуа — симпатизируя вчерашнему отрицательному персонажу и высмеивая бывших положительных.

Московской барышни , девы с чувствованиями не высокими, но с желаниями сильными, едва воздерживаемыми светскими приличиями. Романической девушкой, как полагают многие, она быть никак не может: ибо в самом пылком исступлении воображения невозможно замечтаться до того, чтобы отдать душу и сердце кукле Молчалину ».

Однако если Софья — просто пустая московская барышня и сама недалеко от Молчалина ушла, за что же любит её сам Чацкий, который хорошо её знает? Не из-за пошлой же московской барышни ему три года «мир целый казался прах и суета». Это психологическое противоречие — между тем ещё Пушкин среди достоинств комедии отметил её психологическую достоверность: «Недоверчивость Чацкого в любви Софии к Молчалину — прелестна! — и как натурально!»

В попытках объяснить это несоответствие многим критикам приходилось пускаться в психологические спекуляции. Гончаров считал, например, что Софьей руководило своего рода материнское чувство — «влечение покровительствовать любимому человеку, бедному, скромному, не смеющему поднять на неё глаз, — возвысить его до себя, до своего круга, дать ему семейные права».

Чацкий сломлен количеством старой силы, нанеся ей в свою очередь смертельный удар качеством силы свежей

Иван Гончаров

Другую психологическую мотивацию выбора Софьи можно усмотреть и в истории её отношений с Чацким, которая изложена в пьесе довольно подробно.

Когда-то их связывала нежная детская дружба; затем Чацкий, как вспоминает Софья, «съехал, уж у нас ему казалось скучно, / И редко посещал наш дом; / Потом опять прикинулся влюблённым, / Взыскательным и огорчённым!!»

Затем герой отправился путешествовать и «три года не писал двух слов», тогда как Софья расспрашивала о нём любого приезжего — «хоть будь моряк»!

Понятно после этого, что у Софьи есть основания не принимать всерьёз любовь Чацкого, который, помимо прочего, «ездит к женщинам» и не упускает случая пофлиртовать с Натальей Дмитриевной, которая «полнее прежнего, похорошела страх» (точно так же, как Софья «расцвела прелестно, неподражаемо»).

⁠ ) — для популярных пьес в начале XIX века это было обычной практикой, но необычными были количество и литературный масштаб. Михаил Бестужев-Рюмин Михаил Алексеевич Бестужев-Рюмин (1800-1832) — поэт, журналист. Издавал литературную газету «Северный Меркурий» и альманахи «Гирлянда», «Сириус», «Майский листок», «Северная звезда». Публиковал в них свои стихи и критические статьи под псевдонимом Аристарха Заветного. Известность получили его нападки на Пушкина и ожесточённая полемика с редактором «Литературных прибавлений к «Русскому инвалиду» Александром Воейковым, закончившаяся угрозами выслать журналиста из Петербурга. ⁠ опубликовал в своём альманахе «Сириус» небольшую повесть в письмах «Следствие комедии «Горе от ума», где Софья, сперва отправленная отцом в деревню, вскоре возвращается в Москву, выходит замуж за пожилого «туза», который угодничеством добыл себе чины и ездит цугом Цуг — упряжка, в которой лошади идут в несколько пар, хвост в хвост. Позволить себе ездить цугом могли только очень богатые люди. ⁠ , и ищет случая примириться с Чацким, чтобы наставить с ним мужу рога.

Дмитрий Бегичев, приятель Грибоедова, в чьём имении была писана комедия и который считался одним из прототипов Платона Михайловича Горича, в романе «Семейство Холмских» вывел Чацкого в старости, бедным, живущим «тише воды ниже травы» в своей деревеньке со сварливой женой, то есть вполне отплатил приятелю за карикатуру.

В 1868 году Владимир Одоевский опубликовал в «Современных записках» свои «Перехваченные письма» Фамусова княгине Марье Алексевне. Евдокия Ростопчина в комедии «Возврат Чацкого в Москву, или Встреча знакомых лиц после двадцатипятилетней разлуки» (написана в 1856-м, опубликована в 1865-м) высмеяла обе политические партии русского общества той поры — западников и славянофилов. Венцом этой литературной традиции стал цикл сатирических очерков «Господа Молчалины», написанный в 1874-1876 годах Салтыковым-Щедриным: там Чацкий опустился, растерял прежние идеалы, женился на Софье и доживает свой век на посту директора департамента «Государственных умопомрачений», куда пристроил его кум Молчалин, чиновник-реакционер, «дошедший до степеней известных». Но наиболее одиозное будущее нарисовал Чацкому в начале XX века Виктор Буренин в пьесе «Горе от глупости» — сатире на революцию 1905 года, где Чацкий вслед за автором проповедует черносотенные идеи, клеймит уже не реакционеров, а революционеров, а вместо «французика из Бордо» его мишенью становится «чёрненький из адвокатов жид».

список литературы

  • A. C. Грибоедов в воспоминаниях современников: Сборник. Вступительная статья С. А. Фомичёва. М.: Художественная литература, 1980.
  • «Век нынешний и век минувший...» Комедия А. С. Грибоедова «Горе от ума» в русской критике и литературоведении. СПб.: Азбука-Классика, 2002.
  • Гершензон М. О. Грибоедовская Москва // Гершензон М. О. Грибоедовская Москва. П. Я. Чаадаев. Очерки прошлого. М.: Московский рабочий, 1989.
  • Лотман Ю. М. Декабрист в повседневной жизни (бытовое поведение как историко-психологическая категория) // Литературное наследие декабристов: сб. / под ред. В. Г. Базанова, В. Э. Вацуро. Л.: Наука, 1975. С. 25–74.
  • Нечкина М. В. А. С. Грибоедов и декабристы. М.: ГИХЛ, 1947.
  • Орлов Вл. Грибоедов. Краткий очерк жизни и творчества. М.: Искусство, 1952.
  • Пиксанов Н. К. Летопись жизни и творчества A. C. Грибоедова. 1791–1829. М.: Наследие, 2000.
  • Пиксанов Н. К. Творческая история «Горя от ума». М., Л.: ГИЗ, 1928.
  • Слонимский А. «Горе от ума» и комедия эпохи декабристов (1815–1825) // А. С. Грибоедов, 1795–1829: Сб. ст. М.: Гослитмузей, 1946. С. 39–73.
  • Тынянов Ю. Н. Сюжет «Горя от ума» // Тынянов Ю. Н. Пушкин и его современники. М.: Наука, 1969.
  • Фомичёв С. А. Грибоедов: Энциклопедия. СПб.: Нестор-История, 2007.
  • Цимбаева Е. Художественный образ в историческом контексте (Анализ биографий персонажей «Горя от ума») // Вопросы литературы. 2003. № 4. С. 98–139.

Весь список литературы

Когда задаешь людям вопрос: «Горе от ума» кто написал?» - то не каждый сможет сразу на него правильно ответить. Однако если разбирать это известное произведение по цитатам, то благодаря его афористическому стилю многие будут знать их чуть ли не наизусть: «Блажен, кто верует, тепло ему на свете» или «Свежо предание, но верится с трудом» и т. д.

Отвечая подробнее на вопрос: «Горе от ума» кто написал?» - сразу хочется отметить, что это произведение, представляющее собой комедию в стихах, создал Александр Сергеевич Грибоедов. И что интересно, именно оно сделало его известным классиком русской литературы, так как включило в себя элементы классицизма, новые веяния романтизма и реализма XIX века.

«Горе от ума»: кто написал

Теперь же хочется остановиться поподробнее на самом произведении. Ведь с вопросом: «Горе от ума» кто написал?» - уже разобрались. Эта комедия, время ее написания датируется 1822-1824 гг., является весьма острой сатирой на поведение московского аристократического общества того времени.

В своих ранних пьесах Грибоедов Александр Сергеевич уже пытался соединить разные стили, но по-настоящему новаторским получилось именно «Горе от ума», открывшееся для публики в 1825 году вместе с «Борисом Годуновым» А. С. Пушкина.

Сатира на светское общество

Грибоедов Александр Сергеевич замыслил написать эту комедию в 1816 году, однако настоящая работа началась в Тифлисе, когда писатель вернулся из Персии. Зимой 1822 года были написаны первые два акта, а летом в 1823-го в Москве он завершил первый вариант этой трагикомедии. Это случилось в столице, так как именно в ней писатель смог наблюдать истинный нрав и быт московского дворянства.

Однако работа над произведением не прекращалась и тогда. И в 1824 году был создан новый вариант с названием «Горе и нет ума» (в то время как первоначальное название было «Горе уму»).

Литература. Грибоедов, «Горе от ума»

В 1825 году, хоть и с цензурными сокращениями, но были опубликованы отрывки первой и третьей части комедии. Однако для ее постановки разрешения получить не удавалось. Но несмотря на это, произведение все же получило широкую известность и стало популярным.

И. И. Пущин - лицеистский друг Пушкина - привез поэту комедию в Михайловское, и ее сразу очень восторженно приняли в среде декабристов, их привлекала такого рода вольнолюбивая литература.

Грибоедов в 1829 году трагически погибает, и вот только после его смерти, а точнее в 1833, впервые с большими сокращениями комедия "Горе от ума" была напечатана, а полностью с ней можно было ознакомиться только в 1862 году.

Кратко сюжет

Главный герой, дворянин из обедневшего рода Александр Андреевич Чацкий, после нескольких лет пребывания за границей возвращается снова в столицу. И первым делом бежит к своей возлюбленной, Фамусовой Софье Павловне, с которой он не виделся целых три года. Эти два молодых человека в детстве вместе росли и, немного повзрослев, полюбили друг друга. Однако Чацкий однажды неожиданно уехал в Санкт-Петербург. Он покинул Софью, даже не предупредив и не черкнув ей и трех слов на прощанье.

И вот Чацкий спешит в дом Фамусовых, чтобы сделать предложение руки и сердца Софье. Однако его ожидания не оправдались, девушка встретила его более чем холодно. И как потом оказалось, она была влюблена в молодого секретаря, Алексея Степановича Молчалина, живущего в их доме и работающего на ее отца. Чацкий не сразу разгадал эту тайну, он и представить себе не мог, что Молчалин достоин ее любви.

Противостояние

Чацкий считает Молчалина жалким созданием, которое не умеет любить самоотверженно и пылко, и прислужником, который старается угодить любому за возможность получить очередной чин. Узнав о том, что Софья увлечена Молчалиным, Чацкий сильно разочаровывается в любимой. Он от злости начинает обличать во всех грехах московское общество, идеологом которого является отец Софьи, Фамусов Павел Афанасьевич. И тогда раздосадованная Софья пускает слух, будто бы Чацкий сумасшедший, и общество моментально подхватывает эту "утку". В итоге Чацкий в отчаянии покидает Москву.

Идея

Грибоедов «Горе от ума» тематично разбил на две сюжетных линии: это любовь Чацкого и его противостояние московскому обществу. Однако главная идея здесь заключена в протесте свободной молодой личности «против гнусной российской действительности», со слов самого Грибоедова. Когда в 1816 году писатель вернулся в Петербург из-за границы, он был просто поражен тем, что на светских балах вся знать преклоняется перед иностранными гостями. Увидев на одном из вечеров, как светские аристократы с вниманием и заботой окружили какого-то француза, Грибоедов произнес пылкую обличительную речь. И тогда кто-то назвал его сумасшедшим, и этот слух тотчас разнесся по Петербургу. Грибоедов же, для того чтобы хоть как-то отомстить ненавистному обществу, задумывает по этому поводу свою комедию.

Теперь комедию «Горе от ума» изучают в школе в 9 классе и часто ставят на театральных подмостках.

Кто бы мог подумать, что русский дипломат, драматург, пианист, поэт и дворянин мог так спорить с обществом. «Горе от ума» и по сей день очень актуально звучит и заставляет нас всех задуматься, ведь конфликт «старого» и «нового» мира во все времена был актуальным.

К сожалению, судьба автора этого непревзойденного произведения была очень жестокой. Когда он был иностранным послом в Тегеране, многотысячная толпа взбунтовавшихся персов ворвалась в помещение посольства и перебила всех находившихся там людей.

О комедии. Сюжет комедии Александра Грибоедова перенесет в Москву 19-го столетия. Дворянство представлено разными действующими лицами. Сюжет построен на конфликте поколений. С одной стороны - отживающих свою эпоху консервативные дворяне, с другой - новые представители зарождающегося класса просвещенных дворян. Краткое содержание «Горе от Ума» по действиям поможет проникнуться особенностями интересного, но уже ушедшего века, быстрое чтение позволит понять суть и смысл сюжета художественного произведения.

Действие 1

Сюжет развивается в доме управляющего в казенном месте Павла Афанасьевича Фамусова . Все начинается в просторной гостиной. Служанка Лизонька дремлет в кресле, из спальни дочери хозяина слышится приятная музыка. Два инструмента – флейта и фортепиано – помогают понять, что в спальне находятся два человека. Испуганная служанка просыпается и, увидев, что за окном уже близится день, начинает стучать хозяйке. Она торопит и пугает спрятавшихся влюбленных встречей с отцом, но они глухи к ее просьбам. На шум в комнате появляется Фамусов. Он заигрывает со служанкой, пытаясь понять, откуда исходил шум. Лиза шумит еще больше, и хозяин уходит. Из комнаты выходят влюбленные. Это Софья , дочь Фамусова, и Молчалин , секретарь, проживающий у него в доме. Они не слышали, что происходило в гостиной. Лиза пытается выпроводить Молчалина, но сталкивается в дверях с Фамусовым. Влюбленные пытаются выкрутиться. Один говорит, что оказался здесь нечаянно, возвращаясь с прогулки, а дочь все валит на отца, который громким голосом разбудил ее нежный сон. Девушка рассказывает отцу о сне, который ее встревожил. Ей снился бедный влюбленный, крики и споры с отцом. Во сне были чудовища, хохот и рев. Фамусов переходит к расспросу Молчалина. Тот, оказывается, тоже спешил на голос хозяина, чтобы пораньше представить ему бумаги. Мужчины уходят, а в комнате остаются девушки. Они продолжают беседовать о мужчинах. Служанка пытается донести до барышни, что от встреч с Молчалиным не будет толка. Отец не разрешит связать судьбу с бедняком. Ослепленная девушка надеется на другой исход событий. Лиза предлагает богатой дочери присмотреться к полковнику Скалозубу.

Лиза объясняет Софии, что ее отец желает зятя в чине и со звездами. Но ветреной девчонке не хочется слушать о военных передвижениях: фронте и рядах. С восхищением Лиза рассказывает об Александре Андреевиче Чацком . Он веселый, чувствительный, острый на язык, напоминает о любви юноши к Софии. Дочь Фамусова смеется над Чацким, она любит Мочалина, который целую ночь сидит рядом, вздыхая не проронив ни слова. Служанке становится еще веселее, когда она представляет себе эту нелепую картину.

Разговор девушек прерывается с приходом Чацкого. Он спешит увидеться с любимой, узнать, как она живет. В своей речи молодой человек пытается напомнить ей о детских шалостях и веселых беспечных днях в играх и прятках. В разговоре юноша начинает высмеивать всех, кого знал, спрашивая, изменились ли они:

  • Батюшка;
  • Дядюшка;
  • Тетушка;
  • Трое молодящихся лиц с огромным количеством родни;
  • Театрал;
  • Спрятанный за ширмой человек, свистящий как соловей.

Постепенно Чацкий добрался до Молчалина. Он интересуется, не изменился ли безмолвный глупец. София в гневе, она готова отправить бывшего друга в огонь, лишь бы не слышать его насмешек над ее любимым.

Появляется хозяин дома – Фамусов. София, воспользовавшись этим, скрывается в своей комнате. Фамусов начинает разговор с гостем. Он интересуется, где был Чацкий 3 года, что узнал нового, но молодой человек занят собственными мыслями. Влюбленный поражен тем, как похорошела София, его чувства еще более разгорелись. Он извиняется перед Фамусовым, объясняет: так хотел видеть Софию, что не заезжал домой. Александр Андреевич прощается, обещая вечером обязательно вернуться.

Фамусов остается один в своих сомнениях. Он не понимает, о чем намекает ему дочь, говоря, что «сон в руку». Его не устраивает ни утренний гость – нищий Молчалин, ни Чацкий, которого он считает модником и острым на язык.

Действие 2

Фамусов заполняет со слугой календарь мероприятий на неделю. Жизнь дворянина так насыщена, что расписан каждый день:

  • званный обед с форелью;
  • погребенье;
  • крещенье.

Слушать планы нельзя без саркастической ухмылки: «она не родила, но по расчету (моему) должна родить».

К Фамусову в кабинет входит Чацкий. Начинается интересный диалог представителей двух поколений дворянства. Молодого человека интересует все, что связано с Софией. Отец в ответ пытается узнать планы: не надумал ли жениться? Чацкий выясняет, что ответил бы ему Фамусов на сватовство. Тот говорит, что хотел бы увидеть в нем умелого руководителя именьем. Главное, Фамусову хочется отправить юношу служить. Александр Андреевич парирует ему фразой, ставшей крылатой: «Служить бы рад, прислуживаться тошно».

Фамусов приводит в пример Максима Петровича, покойного дядю. Он добился уважения и почтения с помощью нелепой ситуации. Оступившись один раз и развеселив знатных людей, он повторил падение несколько раз. Привлек к себе внимание и стал человеком, который сам дает чины, раздает пенсии. Чацкий выслушав пример, просто изумился, как можно получить место за счет собственного унижения («стучали об пол не жалея»), лести (лесть как кружево плели). Все подлости предки скрывали под маской преклонения перед царем, а на самом деле мечтали только о своем карьерном росте и деньгах. Речи юноши пугают Фамусова. Он видит в нем «карбонари» (тайное политическое общество революционного оттенка), опасного человека. И чем больше говорит Чацкий, тем больше пугается Фамусов. Конец речи хозяин дома уже не слышит, он просто просит отпустить его, не спорить и не продолжать критику событий и людей его века.

Слуга объявляет, что прибыл полковник Скалозуб. Испуганный Фамусов кричит, что Чацкого нужно отдать под суд. Только на третий раз слуга смог докричаться до хозяина. Он просит Чацкого при Скалозубе вести себя осторожно и почтительно, не вести споров и завиральных идей. Говорит о возможном желании полковника жениться на Софии. Фамусов не видит срочной надобности в этой свадьбе, но и не исключает такой возможности.

Чацкий остается на несколько минут один. Он размышляет, о том, что женихов вокруг его любимой появилось неизвестное количество. Любовь, по его мнению, приходит к концу, не выдержав 3 года разлуки.

Сергей Сергеевич Скалозуб, Фамусов и Александр Андреевич Чацкий располагаются в одной комнате, начинают беседу.

Речь полковника построена однобоко. Он думает только четкими военными понятиями. Поэтому смешно слышать его ответ на вопрос о родстве с женщиной: «Мы с нею вместе не служили». О родне знает только, кто где и когда служил, чем отличился. Среди родных у Скалозуба есть брат, который вместо получения чина уехал в деревню читать книги. Скалозуб дружит с теми, кто открывает ему вакансии по службе. Он завидует более удачливым, жалеет себя. Ему пришлось 2 года ездить за полком, чтобы получить очередное звание. Мечта Скалозуба – стать генералом. Фамусов интересуется о его планах насчет женитьбы. Полковник жениться не прочь.

Интересно звучит характеристика Москвы: дистанции огромного размера, пожар способствовал ей много к украшенью. Еще оригинальнее в словах Фамусова описано чувство патриотизма. Девушки льнут к военным, потому что патриотки.

Чацкий включается в беседу, когда речь заходит о Москве. Его первое же суждение пугает Фамусова. Юноша говорит, что в столице новые дома, но старые предрассудки. Хозяин просит вспомнить, о чем просил в начале встречи. Ему приходится представить полковнику молодого человека. В его словах много негатива и критики:

  • не хочет служить;
  • не стал деловым;
  • тратит свой ум не туда.

Слова заводят Чацкого. Он отвечает на все доводы старшего поколения. Еще одна фраза, прозвучавшая в устах юноши: «А судьи кто?», стала гулять, как самостоятельная, сразу после выхода книги. Длинную речь представителя нового поколения хозяин уже не дослушал, он ушел в кабинет, зовя с собой полковника. Скалозуб из всей тирады услышал только мысли о военных.

К Чацкому и Скалозубу в комнату вбегает София вместе со служанкой. Она стремится к окну и кричит, что кто-то упал и разбился. Александр Андреевич замечает неподдельный страх девушки. Скалозуб представляет, что «дал маху» старик-хозяин. Лиза объясняет всем в комнате, что несчастье случилось с Молчалиным, не сумевшим забраться на лошадь. Полковнику интересно, как упал жалкий ездок: грудью или боком.

Чацкий не знает, как помочь любимой. Лиза просит принести воды, чтобы привести Софию в сознание. Очнувшись, девушка ругает Александра Андреевича, что он не помогает Молчалину, но Лиза подводит ее к окну, чтобы увидеть: все обошлось, и для паники нет причины.

Действие 3

Чацкий ждет встречи с Софией, надеясь выяснить, кого девушка любит. Он сомневается среди двух поклонников: Молчалина и Скалозуба. Но барышня уходит от разговоров, называет влюбленного странным. Чацкий признается, что сходит с ума по девушке. София признается в любви к Молчалину. Ее слова звучат так нелепо, что Александр Андреевич сомневается. Он не представляет, как можно любить такое ничтожество: «молчит, когда его бранят», не имеет собственного мнения. О Скалозубе у Софии ответ совсем короткий: «Герой не моего романа».

София под предлогом прихода парикмахера, уходит на встречу с любимым. Чацкий остается еще в большем замешательстве, загадка осталась совсем запутанной. К нему подходит Молчалин. Их разговор просто смешит. Чацкий пытается понять, как такой человек может нравиться. Талант Молчалина – умеренность и аккуратность. Молчалин с завистью рассказывает о сплетнях, которые распространялись о Чацком. Он восторженно говорит о какой-то Татьяне Юрьевне, к которой нужно обязательно съездить. Там балы каждый день и непрекращающийся праздник. Но Чацкий не видит в балах привлекательности. Чем дольше говорит юноша с Молчалиным, тем больше убеждается в невозможности отношений между ним и Софией.

Начинается приезд гостей в дом к Фамусову: планируется званый ужин. Многие из них старые знакомые Чацкого, идут описания их встреч и разговоров. Часть гостей смешны и нелепы:

  • глухие князья и княгини;
  • девушки, занятые своими юбками.

Все они оценивают Чацкого.

София встречается с г.N. Она делится мнением, что Чацкий не в своем уме. Барышня, произнеся эти слова, понимает, что сказала не то, но идея распространить такие мысли среди гостей ей начинает нравиться. Она выставляет влюбленного в себя шутом и ждет развития событий.

Сплетня быстро набирает обороты. Каждый делится новостью, добавляя от себя. Загорецкий ускоряет сплетню: «схватили, в желтый дом, и на цепь посадили». Никто не сомневается в безумии, все, наоборот, находят в поведении Александра Андреевича ее признаки. При появлении юноши в зале, все усердно танцуют, старики играют в карты. Никто не слушает его речей, все стараются держаться подальше.

Действие 4

Гости разъезжаются с бала.

Графиня Хрюмина с внучкой недовольны теми, кто был приглашен: «уроды с того света».

Гориной Наталье Дмитриевне было весело, ее муж дремал или плясал по указке жены.

Чацкий просит лакея подать ему карету. На месте не оказывается кучера, лакей уходит его искать, Чацкий остается. К нему подбегает Репетилов. Он начинает сумбурно объясняться в любви к Александру Андреевичу. Тот не верит, говорит, что это ложь и бред. Он предупреждает, что Репетилов опоздал, и бал уже закончен. Репетилов весь в хвастовстве, он причисляет себя к умным людям, разбирающимся в политике и книгах. Он – член тайного клуба, зовет к ним молодого человека, обещает познакомить с интересными людьми. Но все перечисленные имена не вызывают интереса у собеседника. Речь останавливается, когда объявляют карету Скалозуба. Репетилов стремится туда. И начинает признание в любви полковнику. Но тот видно уже не первый раз слушает такие речи. Он пугает тем, что все шумные встречи завершит построением в шеренги. Незаметно на месте Скалозуба оказывается Загорецкий. Он начинает расспрашивать Репетилова о Чацком. Его интересует, нормально ли у него с головой. Репетилов не верит, что Чацкий безумен.

Появляются следующие гости: княгиня с 6 дочерьми, княгиня Хлестова. Ее ведет Молчалин. Загорецкий у всех просит подтверждения своим словам. Оказывается, что весть о сумасшествии уже устарела.

Молчалин провожает Хлестову, которая отпускает его в комнату. Сарказм слышится в названии места жительства секретаря - чуланчик. Репетилов не знает, куда ему дальше ехать, просит лакея везти куда-нибудь.

Чацкий, находившийся все это время в швейцарской, слышал, что про него говорили. Он изумлен. Нелепость о безумии поражает, ему хочется узнать, кто распространил такие ужасные слухи. Его размышления прерывает София, которая со свечой в руке пробирается к комнате Молчалина. Он прячется за колонной, надеясь дождаться и узнать скрытые в доме тайны.

Лиза со свечой продвигается другим темным коридором. Ей нужно позвать Молчалина к Софии.

Чацкий и София прячутся в разных местах. Лиза стучит в комнату к Молчалину. Она зовет его к барышне, ругает, что он спит и не готовится к свадьбе. Ответные речи Молчалина пугают кощунством. Он объясняет Лизе, что просто «волочит» время, боясь обидеть дочь хозяина, не хочет чтобы тот, узнав о его связи с Софьей, выгнал его из дома. Он начинает признаваться в любви служанке. Его слова София воспринимает, как низость, а Чацкий как подлость. Лиза призывает обманщика к совести. Молчалин рассказывает девушке, в чем смысл его жизни, - в угождении. Он готов угождать всем:

  • хозяину;
  • слуге;
  • начальнику;
  • швейцару;
  • собаке.

Молчалин просит Лизу позволить себя обнять, чтобы идти делить любовь с плачевной барышней, но София не пускает его. Она говорит, что ей стыдно за себя и свои чувства. Молчалин ползает на коленях, но девушка остается непреклонной. Она понимает, его речи – ложь и обман. Девушка благодарит Молчалина за робость на свиданиях. Она рада, что узнала все ночью, и нет свидетелей ее позора. В этот момент появляется Чацкий.

Молчалин сбегает к себе в чуланчик, Лиза от страха роняет свечу. Юноша обращается к Софии, он удивлен на кого она променяла его настоящие чувства. София плачет.

Толпа слуг вбегает в коридор вместе с Фамусовым. Он возмущен, что София, объявившая Чацкого безумным, встречается с ним в темноте. Чацкий, узнав, кому обязан своим сумасшествием, удивлен еще больше. Фамусов ругает молодого человека, просит не появляться в его доме, пока не исправится. Александр Андреевич смеется над собой и поспешно уезжает искать уголок, где можно уединиться и забыть про полученные оскорбления.

Явление 2

Лиза и Фамусов.
Лиза
Ах! барин!

Фамусов
Барин, да.
(Останавливает часовую музыку)
Ведь экая шалунья ты, девчонка.
Не мог придумать я, что это за беда!
То флейта слышится, то будто фортопьяно;
Для Софьи слишком было б рано?..

Лиза
Нет, сударь, я… лишь невзначай…

Фамусов
Вот то-то невзначай, за вами примечай;
Так, верно, с умыслом.
(Жмётся к ней и заигрывает.)
Ой! зелье, баловница.

Лиза
Вы баловник, к лицу ль вам эти лица!

Фамусов
Скромна, а ничего кроме́
Проказ и ветру на уме.

Лиза
Пустите, ветреники сами,
Опомнитесь, вы старики…

Фамусов
Почти.

Лиза
Ну, кто придёт, куда мы с вами?

Фамусов
Кому сюда прийти?
Ведь Софья спит?

Лиза
Сейчас започивала.

Фамусов
Сейчас! А ночь?

Лиза
Ночь целую читала.

Фамусов
Вишь, прихоти какие завелись!

Лиза
Всё по-французски, вслух, читает запершись.

Фамусов
Скажи-ка, что глаза ей портить не годится,
И в чтеньи прок-от не велик:
Ей сна нет от французских книг,
А мне от русских больно спится.

Лиза
Что встанет, доложусь,
Извольте же идти, разбудите, боюсь.

Фамусов
Чего будить? Сама часы заводишь,
На весь квартал симфонию гремишь.

Лиза
(как можно громче)
Да полноте-с!

Фамусов
(зажимает ей рот)
Помилуй, как кричишь.
С ума ты сходишь?

Лиза
Боюсь, чтобы не вышло из того…

Фамусов
Чего?

Лиза
Пора, суда́рь, вам знать, вы не ребёнок;
У девушек сон утренний так тонок;
Чуть дверью скрипнешь, чуть шепнёшь:
Всё слышат…

Фамусов
Всё ты лжёшь.

Фамусов
(торопливо)
Тс!
(Крадётся вон из комнаты на цыпочках.)

Лиза
(одна)
Ушёл… Ах! от господ подалей;
У них беды́ себе на всякий час готовь,
Минуй нас пуще всех печалей
И барский гнев, и барская любовь.

Явление 3

Лиза, София со свечкою, за ней Молчалин.

София
Что, Лиза, на тебя напало?
Шумишь…

Лиза
Конечно, вам расстаться тяжело?
До света запершись, и кажется всё мало?

София
Ах, в самом деле рассвело!
(Тушит свечу.)
И свет и грусть. Как быстры ночи!

Лиза
Тужите, знай, со стороны нет мочи,
Сюда ваш батюшка зашёл, я обмерла;
Вертелась перед ним, не помню что врала;
Ну что же стали вы? поклон, суда́рь, отвесьте.
Подите, сердце не на месте;
Смотрите на часы, взгляните-ка в окно:
Валит народ по улицам давно;
А в доме стук, ходьба, метут и убирают.

София
Счастливые часов не наблюдают.

Лиза
Не наблюдайте, ваша власть;
А что в ответ за вас, конечно, мне попасть.

София
(Молчалину)
Идите; целый день ещё потерпим скуку.

Лиза
Бог с вами-с; прочь возьмите руку.

(Разводит их, Молчалин в дверях сталкивается с Фамусовым .)

Явление 4

София, Лиза, Молчалин, Фамусов.

Фамусов
Что за оказия! Молчалин, ты, брат?

Молчалин
Я-с.

Фамусов
Зачем же здесь? и в этот час?
И Софья!.. Здравствуй, Софья, что ты
Так рано поднялась! а? для какой заботы?
И как вас Бог не в пору вместе свёл?

София
Он только что теперь вошёл.

Молчалин
Сейчас с прогулки.

Фамусов
Друг, нельзя ли для прогулок
Подальше выбрать закоулок?
А ты, сударыня, чуть из постели прыг,
С мужчиной! с молодым! - Занятье для девицы!
Всю ночь читает небылицы,
И вот плоды от этих книг!
А всё Кузнецкий мост, и вечные французы,
Оттуда моды к нам, и авторы, и музы:
Губители карманов и сердец!
Когда избавит нас творец
От шляпок их! чепцов! и шпилек! и булавок!
И книжных и бисквитных лавок!..

София
Позвольте, батюшка, кружится голова;
Я от испуги дух перевожу едва;
Изволили вбежать вы так проворно,
Смешалась я…

Фамусов
Благодарю покорно,
Я скоро к ним вбежал!
Я помешал! я испужал!
Я, Софья Павловна, расстроен сам, день целый
Нет отдыха, мечусь как словно угорелый.
По должности, по службе хлопотня,
Тот пристаёт, другой, всем дело до меня!
Но ждал ли новых я хлопот? чтоб был обманут…

София
(сквозь слёзы)
Кем, батюшка?

Фамусов
Вот попрекать мне станут,
Что без толку всегда журю.
Не плачь, я дело говорю:
Уж об твоём ли не радели
Об воспитаньи! с колыбели!
Мать умерла: умел я принанять
В мадам Розье вторую мать.
Старушку-золото в надзор к тебе приставил:
Умна была, нрав тихий, редких правил.
Одно не к чести служит ей:
За лишних в год пятьсот рублей
Сманить себя другими допустила.
Да не в мадаме сила.
Не надобно иного образца,
Когда в глазах пример отца.
Смотри ты на меня: не хвастаю сложеньем,
Однако бодр и свеж, и дожил до седин;
Свободен, вдов, себе я господин…
Монашеским известен поведеньем!..

Лиза
Осмелюсь я, сударь…

Фамусов
Молчать!
Ужасный век! Не знаешь, что начать!
Все умудрились не по ле́там.
А пуще дочери, да сами добряки,
Дались нам эти языки!
Берём же побродяг, и в дом, и по билетам,
Чтоб наших дочерей всему учить, всему -
И танцам! и пенью́! и нежностям! и вздохам!
Как будто в жёны их готовим скоморохам.
Ты, посетитель, что? ты здесь, сударь, к чему?
Безродного пригрел и ввёл в моё семейство,
Дал чин асессора и взял в секретари;
В Москву переведен через моё содейство;
И будь не я, коптел бы ты в Твери.

София
Я гнева вашего никак не растолкую.
Он в доме здесь живёт, великая напасть!
Шёл в комнату, попал в другую.

Фамусов
Попал или хотел попасть?
Да вместе вы зачем? Нельзя, чтобы случайно.

София
Вот в чём однако случай весь:
Как давиче вы с Лизой были здесь,
Перепугал меня ваш голос чрезвычайно,
И бросилась сюда я со всех ног…

Фамусов
Пожалуй, на меня всю суматоху сложит.
Не в пору голос мой наделал им тревог!

София
По смутном сне безделица тревожит.
Сказать вам сон: поймёте вы тогда.

Фамусов
Что за история?

София
Вам рассказать?

Фамусов
Ну да.
(Садится.)

София
Позвольте… видите ль… сначала
Цветистый луг; и я искала
Траву
Какую-то, не вспомню наяву.
Вдруг милый человек, один из тех, кого мы
Увидим - будто век знакомы,
Явился тут со мной; и вкрадчив, и умён,
Но робок… Знаете, кто в бедности рождён…

Фамусов
Ах! матушка, не довершай удара!
Кто беден, тот тебе не пара.

София
Потом пропало всё: луга и небеса. -
Мы в тёмной комнате. Для довершенья чуда
Раскрылся пол - и вы оттуда
Бледны, как смерть, и дыбом волоса!
Тут с громом распахнули двери
Какие-то не люди и не звери
Нас врознь - и мучили сидевшего со мной.
Он будто мне дороже всех сокровищ,
Хочу к нему - вы тащите с собой:
Нас провожают стон, рёв, хохот, свист чудовищ!
Он вслед кричит!..
Проснулась. - Кто-то говорит, -
Ваш голос был; что́, думаю, так рано?
Бегу сюда - и вас обоих нахожу.

Фамусов
Да, дурен сон; как погляжу.
Тут всё есть, коли нет обмана:
И черти, и любовь, и страхи, и цветы.
Ну, сударь мой, а ты?

Фамусов
Забавно.
Дался им голос мой, и как себе исправно
Всем слышится, и всех сзывает до зари!
На голос мой спешил, зачем же? - говори.

Молчалин
С бумагами-с.

Фамусов
Да! их недоставало.
Помилуйте, что это вдруг припало
Усердье к письменным делам!
(Встаёт.)
Ну, Сонюшка, тебе покой я дам:
Бывают странны сны, а наяву страннее;
Искала ты себе травы,
На друга набрела скорее;
Повыкинь вздор из головы;
Где чудеса, там мало складу. -
Поди-ка, ляг, усни опять.
(Молчалину.)
Идём бумаги разбирать.

Молчалин
Я только нёс их для докладу,
Что в ход нельзя пустить без справок, без иных,
Противуречья есть, и многое не дельно.

Фамусов
Боюсь, суда́рь, я одного смертельно,
Чтоб множество не накоплялось их;
Дай волю вам, оно бы и засело;
А у меня, что дело, что не дело,
Обычай мой такой:
Подписано, так с плеч долой.

(Уходит с Молчалиным, в дверях пропускает его вперёд.)

Явление 5

София, Лиза.

Лиза
Ну вот у праздника! ну вот вам и потеха!
Однако нет, теперь уж не до смеха;
В глазах темно, и замерла душа;
Грех не беда, молва не хороша.

София
Что́ мне молва? Кто хочет, так и судит,
Да батюшка задуматься принудит:
Брюзглив, неугомонен, скор,
Таков всегда, а с этих пор…
Ты можешь посудить…

Лиза
Сужу-с не по рассказам;
Запрёт он вас; - добро ещё со мной;
А то, помилуй Бог, как разом
Меня, Молчалина и всех с двора долой.

София
Подумаешь, как счастье своенравно!
Бывает хуже, с рук сойдёт;
Когда ж печальное ничто на ум нейдёт,
Забылись музыкой, и время шло так плавно;
Судьба нас будто берегла;
Ни беспокойства, ни сомненья…
А горе ждёт из-за угла.

Лиза
Вот то-то-с, моего вы глупого сужденья
Не жалуете никогда:
Ан вот беда.
На что вам лучшего пророка?
Твердила я: в любви не будет в этой прока
Ни во веки веков.
Как все московские, ваш батюшка таков:
Желал бы зятя он с звёздами да с чинами,
А при звездах не все богаты, между нами;
Ну, разумеется, к тому б
И деньги, чтоб пожить, чтоб мог давать он балы;
Вот, например, полковник Скалозуб:
И золотой мешок, и метит в генералы.

София
Куда как мил! и весело мне страх
Выслушивать о фрунте и рядах;
Он слова умного не выговорил сроду, -
Мне всё равно, что за него, что в воду.

Лиза
Да-с, так сказать, речист, а больно не хитёр;
Но будь военный, будь он статский,
Кто так чувствителен, и весел, и остёр,
Как Александр Андреич Чацкий!
Не для того, чтоб вас смутить;
Давно прошло, не воротить,
А помнится…

София
Что помнится? Он славно
Пересмеять умеет всех;
Болтает, шутит, мне забавно;
Делить со всяким можно смех.

Лиза
И только? будто бы? - Слезами обливался,
Я помню, бедный он, как с вами расставался. -
«Что, сударь, плачете? живите-ка смеясь…»
А он в ответ: «Недаром, Лиза, плачу:
Кому известно, что́ найду я воротясь?
И сколько, может быть, утрачу!»
Бедняжка будто знал, что года через три…

София
Послушай, вольности ты лишней не бери.
Я очень ветрено, быть может, поступила,
И знаю, и винюсь; но где же изменила?
Кому? чтоб укорять неверностью могли.
Да, с Чацким, правда, мы воспитаны, росли;
Привычка вместе быть день каждый неразлучно
Связала детскою нас дружбой; но потом
Он съехал, уж у нас ему казалось скучно,
И редко посещал наш дом;
Потом опять прикинулся влюблённым,
Взыскательным и огорчённым!!.
Остёр, умён, красноречив,
В друзьях особенно счастлив,
Вот об себе задумал он высоко…
Охота странствовать напала на него,
Ах! если любит кто кого,
Зачем ума искать и ездить так далёко?

Лиза
Где носится? в каких краях?
Лечился, говорят, на кислых он водах,
Не от болезни, чай, от скуки, - повольнее.

София
И, верно, счастлив там, где люди посмешнее.
Кого люблю я, не таков:
Молчалин за других себя забыть готов,
Враг дерзости, - всегда застенчиво, несмело,
Ночь целую с кем можно так провесть!
Сидим, а на дворе давно уж побелело,
Как думаешь? чем заняты?

Лиза
Бог весть,
Сударыня, моё ли это дело?

София
Возьмёт он руку, к сердцу жмёт,
Из глубины души вздохнёт,
Ни слова вольного, и так вся ночь проходит,
Рука с рукой, и глаз с меня не сводит. -
Смеёшься! можно ли! чем повод подала
Тебе я к хохоту такому?

Лиза
Мне-с?.. ваша тётушка на ум теперь пришла,
Как молодой француз сбежал у ней из дому,
Голубушка! хотела схоронить
Свою досаду, не сумела:
Забыла волосы чернить,
И через три дни поседела.
(Продолжает хохотать.)

София
(с огорчением)
Вот так же обо мне потом заговорят.

Лиза
Простите, право, как Бог свят,
Хотела я, чтоб этот смех дурацкий
Вас несколько развеселить помог.

София
Вот вас бы с тётушкою свесть,
Чтоб всех знакомых перечесть.

Чацкий
А тётушка? всё девушкой, Минервой?
Всё фрейлиной Екатерины Первой?
Воспитанниц и мосек полон дом?
Ах! к воспитанью перейдём.
Что нынче, так же, как издревле,
Хлопочут набирать учителей полки,
Числом поболее, ценою подешевле?
Не то чтобы в науке далеки;
В России, под великим штрафом,
Нам каждого признать велят
Историком и геогра́фом!
Наш ментор, помните колпак его, халат,
Перст указательный, все признаки ученья
Как наши робкие тревожили умы,
Как с ранних пор привыкли верить мы,
Что нам без немцев нет спасенья! -
А Гильоме, француз, подбитый ветерком?
Он не женат ещё?

София
На ком?

Чацкий
Хоть на какой-нибудь княгине,
Пульхерии Андревне, например?

София
Танцмейстер! можно ли!

Чацкий
Что ж? он и кавалер.
От нас потребуют с именьем быть и в чине,
А Гильоме!.. - Здесь нынче тон каков
На съездах, на больших, по ппамииираздникам приходским?
Господствует ещё смешенье языков:
Французского с нижегородским?

София
Смесь языков?

Чацкий
Да, двух, без этого нельзя ж.

Лиза
Но мудрёно из них один скроить, как ваш.

Чацкий
По крайней мере, не надутый.
Вот новости! - я пользуюсь минутой,
Свиданьем с вами оживлён,
И говорлив; а разве нет времён,
Что я Молчалина глупее? Где он, кстати?
Ещё ли не сломил безмолвия печати?
Бывало, песенок где новеньких тетрадь
Увидит, пристаёт: пожалуйте списать.
А впрочем, он дойдёт до степеней известных,
Ведь нынче любят бессловесных .

София
(в сторону)
Не человек, змея!
(Громко и принуждённо.)
Хочу у вас спросить:
Случалось ли, чтоб вы, смеясь? или в печали?
Ошибкою? добро о ком-нибудь сказали?
Хоть не теперь, а в детстве, может быть.

Чацкий
Когда всё мягко так? и нежно, и незрело?
На что же так давно? вот доброе вам дело:
Звонками только что гремя
И день и ночь по снеговой пустыне,
Спешу к вам голову сломя.
И как вас нахожу? в каком-то строгом чине!
Вот полчаса холодности терплю!
Лицо святейшей богомолки!..
И всё-таки я вас без памяти люблю. -
(Минутное молчание.)
Послушайте, ужли слова мои все колки?
И клонятся к чьему-нибудь вреду?
Но если так: ум с сердцем не в ладу.
Я в чудаках иному чуду
Раз посмеюсь, потом забуду:
Велите ж мне в огонь: пойду как на обед.

София
Да, хорошо - сгорите, если ж нет?

Явление 8

София, Лиза, Чацкий, Фамусов.

Фамусов
Вот и другой!

София
Ах, батюшка, сон в руку.
(Уходит.)

Явление 9

Фамусов, Чацкий (смотрит на дверь, в которую София вышла).

Фамусов
Ну выкинул ты штуку!
Три года не писал двух слов!
И грянул вдруг, как с облаков.
(Обнимаются.)
Здорово, друг, здорово, брат, здорово.
Рассказывай, чай, у тебя готово
Собранье важное вестей?
Садись-ка, объяви скорей.
(Садятся)

Чацкий
(рассеянно)
Как Софья Павловна у вас похорошела!

Фамусов
Вам людям молодым, другого нету дела,
Как замечать девичьи красоты:
Сказала что-то вскользь, а ты,
Я чай, надеждами занёсся, заколдован.

Чацкий
Ах! нет, надеждами я мало избалован.

Фамусов
«Сон в руку» мне она изволила шепнуть.
Вот ты задумал…

Чацкий
Я? - Ничуть.

Фамусов
О ком ей снилось? что такое?

Чацкий
Я не отгадчик снов.

Фамусов
Не верь ей, всё пустое.

Чацкий
Я верю собственным глазам;
Век не встречал, подписку дам.
Чтоб было ей хоть несколько подобно!

Фамусов
Он всё своё. Да расскажи подробно,
Где был? скитался столько лет!
Откудова теперь?

Чацкий
Теперь мне до того ли!
Хотел объехать целый свет,
И не объехал сотой доли.
(Встаёт поспешно.)
Простите; я спешил скорее видеть вас,
Не заезжал домой. Прощайте! Через час
Явлюсь, подробности малейшей не забуду;
Вам первым, вы потом рассказывайте всюду.
(В дверях.)
Как хороша!

Чацкий
Нет, нынче свет уж не таков.

Фамусов
Опасный человек!

Чацкий
Вольнее всякий дышит
И не торопится вписаться в полк шутов.

Фамусов
Что говорит! и говорит, как пишет!

Чацкий
У покровителей зевать на потолок,
Явиться помолчать, пошаркать, пообедать,
Подставить стул, поднять платок.

Фамусов
Он вольность хочет проповедать!

Чацкий
Кто путешествует, в деревне кто живёт…

Фамусов
Да он властей не признаёт!

Чацкий
Кто служит делу, а не лицам…

Фамусов
Строжайше б запретил я этим господам
На выстрел подъезжать к столицам.

Чацкий
Я наконец вам отдых дам…

Фамусов
Терпенья, мочи нет, досадно.

Чацкий
Ваш век бранил я беспощадно,
Предоставляю вам во власть:
Откиньте часть,
Хоть нашим временам впридачу;
Уж так и быть, я не поплачу.

Фамусов
И знать вас не хочу, разврата не терплю.

Чацкий
Я досказал.

Фамусов
Добро, заткнул я уши.

Чацкий
На что ж? я их не оскорблю.

Фамусов
(скороговоркой)
Вот рыскают по свету, бьют баклуши,
Воротятся, от них порядка жди.

Чацкий
Я перестал…

Фамусов
Пожалуй, пощади.

Чацкий
Длить споры не моё желанье.

Фамусов
Хоть душу отпусти на покаянье!

Явление 3

Слуга
(входит)
Полковник Скалозуб.

Фамусов
(ничего не видит и не слышит)
Тебя уж упекут.
Под суд, как пить дадут.

Чацкий
Пожаловал к вам кто-то на́ дом.

Фамусов
Не слушаю, под суд!

Чацкий
К вам человек с докладом.

Фамусов
Не слушаю, под суд! под суд!

Чацкий
Да обернитесь, вас зовут.

Фамусов
(оборачивается)
А? бунт? ну так и жду содома.

Слуга
Полковник Скалозуб. Прикажете принять?

Фамусов
(встаёт)
Ослы! сто раз вам повторять?
Принять его, позвать, просить, сказать, что дома,
Что очень рад. Пошёл же, торопись.
(Слуга уходит.)
Пожало-ста, сударь, при нём остерегись:
Известный человек, солидный,
И знаков тьму отличья нахватал;
Не по летам и чин завидный,
Не нынче завтра генерал.
Пожало-ста, при нём веди себя скромненько.
Эх! Александр Андреич, дурно, брат!
Ко мне он жалует частенько;
Я всякому, ты знаешь, рад;
В Москве прибавят вечно втрое:
Вот будто женится на Сонюшке. Пустое!
Он, может быть, и рад бы был душой,
Да надобности сам не вижу я большой
Дочь выдавать ни завтра, ни сегодня;
Ведь Софья молода. А впрочем, власть господня.
Пожало-ста, при нём не спорь ты вкривь и вкось,
И завиральные идеи эти брось.
Однако нет его! какую бы причину…
А! знать, ко мне пошёл в другую половину.

Фамусов
Любезный человек, и посмотреть - так хват,
Прекрасный человек двоюродный ваш брат.

Скалозуб
Но крепко набрался каких-то новых правил.
Чин следовал ему: он службу вдруг оставил,
В деревне книги стал читать.

Скалозуб
Довольно счастлив я в товарищах моих,
Вакансии как раз открыты:
То старших выключат иных,
Другие, смотришь, перебиты.

Фамусов
Да, чем кого господь поищет, вознесёт!

Скалозуб
Бывает, моего счастливее везёт.
У нас в пятнадцатой дивизии, не дале.
Об нашем хоть сказать бригадном генерале.

Фамусов
Помилуйте, а вам чего недостаёт?

Скалозуб
Не жалуюсь, не обходили,
Однако за полком два года поводили.

Фамусов
В погонь ли за полком?
Зато, конечно, в чём другом
За вами далеко тянуться.

Скалозуб
Нет-с, ста́рее меня по корпусу найдутся,
Я с восемьсот девятого служу;
Да, чтоб чины добыть, есть многие каналы;
Об них как истинный философ я сужу:
Мне только бы досталось в генералы.

Фамусов
И славно судите, дай Бог здоровье вам
И генеральский чин; а там
Зачем откладывать бы дальше,
Речь завести об генеральше?

Скалозуб
Жениться? я ничуть не прочь.

Фамусов
Что ж? у кого сестра, племянница есть, дочь;
В Москве ведь нет невестам перевода;
Чего? плодятся год от года;
А, батюшка, признайтесь, что едва
Где сыщется столица, как Москва.

Скалозуб
Дистанции огромного размера.

Фамусов
Вкус, батюшка, отменная манера;
На всё свои законы есть:
Вот, например, у нас уж исстари ведётся,
Что по отцу и сыну честь;
Будь плохенький, да если наберётся
Душ тысячки две родовых, -
Тот и жених.
Другой хоть прытче будь, надутый всяким чванством,
Пускай себе разумником слыви,
А в се́мью не включат. На нас не подиви.
Ведь только здесь ещё и дорожат дворянством.
Да это ли одно? возьмите вы хлеб-соль:
Кто хочет к нам пожаловать - изволь;
Дверь отперта для званых и незваных,
Особенно из иностранных;
Хоть честный человек, хоть нет,
Для нас равнехонько, про всех готов обед.
Возьмите вы от головы до пяток,
На всех московских есть особый отпечаток.
Извольте посмотреть на нашу молодёжь,
На юношей - сынков и вну́чат;
Журим мы их, а если разберёшь,
В пятнадцать лет учителей научат!
А наши старички? - Как их возьмёт задор,
Засудят об делах, что слово - приговор, -
Ведь столбовые всё, в ус никого не дуют;
И об правительстве иной раз так толкуют,
Что, если б кто подслушал их… беда!
Не то, чтоб новизны вводили, - никогда,
Спаси нас боже! Нет. А придерутся
К тому, к сему, а чаще ни к чему,
Поспорят, пошумят, и… разойдутся.
Прямые канцлеры в отставке - по уму!
Я вам скажу, знать время не приспело,
Но что без них не обойдётся дело. -
А дамы? - сунься кто, попробуй овладей;
Судьи́ всему, везде, над ними нет судей;
За картами когда восстанут общим бунтом,
Дай Бог терпение, - ведь сам я был женат.
Скомандовать велите перед фрунтом!
Присутствовать пошлите их в Сенат!
Ирина Власьевна! Лукерья Алексевна!
Татьяна Юрьевна! Пульхерия Андревна!
А дочек кто видал, - всяк голову повесь…
Его величество король был прусский здесь;
Дивился не путём московским он девицам,
Их благонравью, а не лицам;
И точно, можно ли воспитаннее быть!
Умеют же себя принарядить
Тафтицей, бархатцем и дымкой,
Словечка в простоте не скажут, всё с ужимкой;
Французские романсы вам поют
И верхние выводят нотки,
К военным людям так и льнут,
А потому, что патриотки.
Решительно скажу: едва
Другая сыщется столица, как Москва.

Скалозуб
По моему сужденью,
Пожар способствовал ей много к украшенью.

Фамусов
Не поминайте нам, уж мало ли крехтят!
С тех пор дороги, тротуары,
Дома и всё на новый лад.

Чацкий
Дома новы́, но предрассудки стары.
Порадуйтесь, не истребят
Ни годы их, ни моды, ни пожары.

Фамусов
(Чацкому)
Эй, завяжи на память узелок;
Просил я помолчать, не велика услуга.
(Скалозубу.)
Позвольте, батюшка. Вот-с - Чацкого, мне друга,
Андрея Ильича покойного сынок:
Не служит, то есть в том он пользы не находит,
Но захоти - так был бы деловой.
Жаль, очень жаль, он малый с головой,
И славно пишет, переводит.
Нельзя не пожалеть, что с эдаким умом…

Чацкий
Нельзя ли пожалеть об ком-нибудь другом?
И похвалы мне ваши досаждают.

Фамусов
Не я один, все также осуждают.

Чацкий
А судьи кто? - За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забыты́х газет
Времён Очаковских и покоренья Крыма;
Всегда готовые к журьбе,
Поют все песнь одну и ту же,
Не замечая об себе:
Что старее, то хуже.
Где? укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве,
И где не воскресят клиенты-иностранцы
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли, вы к кому меня ещё с пелен,
Для замыслов каких-то непонятных,
Дитей возили на поклон?
Тот Нестор негодяев знатных,
Толпою окружённый слуг;
Усердствуя, они в часы вина и драки
И честь, и жизнь его не раз спасали: вдруг
На них он выменял борзые три собаки!!!
Или вон тот ещё, который для затей
На крепостной балет согнал на многих фурах
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружён умом в Зефирах и в Амурах,
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Но должников не согласил к отсрочке:
Амуры и Зефиры все
Распроданы поодиночке!!!
Вот те, которые дожили до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдётся - враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам Бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным, -
Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывёт у них мечтателем! опасным!! -
Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда-то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
И нам за ними в путь счастливый!
И в жёнах, дочерях - к мундиру та же страсть!
Я сам к нему давно ль от нежности отрёкся?!
Теперь уж в это мне ребячество не впасть;
Но кто б тогда за всеми не повлекся?
Когда из гвардии, иные от двора
Сюда на время приезжали, -
Кричали женщины: ура!
И в воздух чепчики бросали!

Фамусов
(про себя)
Уж втянет он меня в беду.
(Громко.)
Сергей Сергеич, я пойду
И буду ждать вас в кабинете.

София
Нет, оставайтесь при желаньи.

Явление 9

София, Лиза, Чацкий, Скалозуб, Молчалин (с подвязанною рукою).

Скалозуб
Воскрес и невредим, рука
Ушибена слегка,
И, впрочем, всё фальшивая тревога.

Молчалин
Я вас перепугал, простите ради Бога.

Скалозуб
Ну! я не знал, что будет из того
Вам ирритация. Опро́метью вбежали. -
Мы вздрогнули! - Вы в обморок упали,
И что ж? - весь страх из ничего.

София
(не глядя ни на кого)
Ах! очень вижу, из пустого,
А вся ещё теперь дрожу.

Чацкий
(про себя)
С Молчалиным ни слова!

София
Однако о себе скажу,
Что не труслива. Так бывает,
Карета свалится, - подымут: я опять
Готова сызнова скакать;
Но всё малейшее в других меня пугает,
Хоть нет великого несчастья от того,
Хоть незнакомый мне, - до этого нет дела.

Чацкий
(про себя)
Прощенья просит у него,
Что раз о ком-то пожалела!

Скалозуб
Позвольте, расскажу вам весть:
Княгиня Ласова какая-то здесь есть,
Наездница, вдова, но нет примеров,
Чтоб ездило с ней много кавалеров.
На днях расшиблась в пух, -
Жоке не поддержал, считал он, видно, мух. -
И без того она, как слышно, неуклюжа,
Теперь ребра недостаёт,
Так для поддержки ищет мужа.

София
Ах, Александр Андреич, вот -
Яви́тесь вы вполне великодушны:
К несчастью ближнего вы так неравнодушны.

Чацкий
Да-с, это я сейчас явил,
Моим усерднейшим стараньем,
И прысканьем, и оттираньем,
Не знаю для кого, но вас я воскресил.

(Берёт шляпу и уходит.)

Явление 10

Те же, кроме Чацкого.

София
Вы вечером к нам будете?

Скалозуб
Как рано?

София
Пораньше, съедутся домашние друзья,
Потанцевать под фортепияно, -
Мы в трауре, так балу дать нельзя.

Скалозуб
Явлюсь, но к батюшке зайти я обещался,
Откланяюсь.

София
Прощайте.

Скалозуб
(жмёт руку Молчалину)
Ваш слуга.

Наталья Дмитриевна
Платон Михайлыч мой здоровьем очень слаб.

Чацкий
Здоровьем слаб! Давно ли?

Наталья Дмитриевна
Всё рюматизм и головные боли.

Чацкий
Движенья более. В деревню, в тёплый край.
Будь чаще на коне. Деревня летом - рай.

Наталья Дмитриевна
Платон Михайлыч город любит,
Москву; за что в глуши он дни свои погубит!

Чацкий
Москву и город… Ты чудак!
А помнишь прежнее?

Платон Михайлович
Да, брат, теперь не так…

Наталья Дмитриевна
Ох! мой дружочек!
Здесь так свежо, что мочи нет,
Ты распахнулся весь, и расстегнул жилет.

Платон Михайлович
Теперь, брат, я не тот…

Наталья Дмитриевна
Послушайся разочек,
Мой милый, застегнись скорей.

Платон Михайлович
(хладнокровно)
Сейчас.

Наталья Дмитриевна
Да отойди подальше от дверей,
Сквозной там ветер дует сзади!

Платон Михайлович
Теперь, брат, я не тот…

Наталья Дмитриевна
Мой ангел, ради бога
От двери дальше отойди.

Платон Михайлович
(глаза к небу)
Ах! матушка!

Чацкий
Ну, Бог тебя суди;
Уж точно стал не тот в короткое ты время;
Не в прошлом ли году, в конце,
В полку тебя я знал? лишь утро: ногу в стремя
И носишься на борзом жеребце;
Осенний ветер дуй, хоть спереди, хоть с тыла.

Платон Михайлович
(со вздохом)
Эх! братец! славное тогда житьё-то было.

Явление 7

Те же, Князь Тугоуховский и Княгиня с шестью дочерьми.

Наталья Дмитриевна
(тоненьким голоском)
Князь Пётр Ильич, княгиня, боже мой!
Княжна Зизи! Мими!
(Громкие лобызания, потом усаживаются и осматривают одна другую с головы до ног.)

1-я княжна
Какой фасон прекрасный!

2-я княжна
Какие складочки!

1-я княжна
Обшито бахромой.

Наталья Дмитриевна
Нет, если б видели, мой тюрлюрлю атласный!

3-я княжна
Какой эшарп cousin мне подарил!

4-я княжна
Ах! да, барежевый!

5-я княжна
Ах! прелесть!

6-я княжна
Ах! как мил!

Княгиня
Сс! - Кто это в углу, взошли мы, поклонился?

Наталья Дмитриевна
Приезжий, Чацкий.

Княгиня
От-став-ной?

Наталья Дмитриевна
Да, путешествовал, недавно воротился.

Княгиня
И хо-ло-стой?

Наталья Дмитриевна
Да, не женат.

Княгиня
Князь, князь, сюда. - Живее.

Князь
(к ней оборачивает слуховую трубку)
О-хм!

Княгиня
К нам на́ вечер, в четверг, проси скорее
Натальи Дмитревны знакомого: вон он!

Князь
И-хм!
(Отправляется, вьётся около Чацкого и покашливает)

Княгиня
Вот то-то детки:
Им бал, а батюшка таскайся на поклон;
Танцовщики ужасно стали редки!..
Он камер-юнкер?

Наталья Дмитриевна
Нет.

Княгиня
Бо-гат?

Наталья Дмитриевна
О! нет!

Княгиня
(громко, что есть мочи)
Князь, князь! Назад!

Явление 8

Те же и Графини Хрюмины: бабушка и внучка.

Графиня-внучка
Ах! grand’maman! Ну кто так рано приезжает!
Мы первые!
(Пропадает в боковую комнату.)

Княгиня
Вот нас честит!
Вот первая, и нас за никого считает!
Зла, в девках целый век, уж Бог её простит.

Графиня-внучка
(вернувшись, направляет на Чацкого двойной лорнет)
Мсьё Чацкий! вы в Москве! как были, все такие?

Чацкий
На что меняться мне?

Графиня-внучка
Вернулись холостые?

Чацкий
На ком жениться мне?

Графиня-внучка
В чужих краях на ком?
О! наших тьма без дальних справок
Там женятся, и нас дарят родством
С искусницами модных лавок.

Чацкий
Несчастные! должны ль упрёки несть
От подражательниц модисткам?
За то, что смели предпочесть
Оригиналы спискам?

Явление 9

Те же и множество других гостей. Между прочим, Загорецкий. Мужчины являются, шаркают, отходят в сторону, кочуют из комнаты в комнату и проч. София от себя выходит, все к ней навстречу.

Графиня-внучка
Eh! bon soir! vous voila! Jamais trop diligente,
Vous nous donnez toujours le plaisir de l’attente.

Загорецкий
(Софье)
На завтрашний спектакль имеете билет?

София
Нет.

Загорецкий
Позвольте вам вручить, напрасно бы кто взялся
Другой вам услужить, зато
Куда я ни кидался!
В контору - всё взято,
К директору - он мне приятель, -
С зарёй в шестом часу, и кстати ль!
Уж с вечера никто достать не мог;
К тому, к сему, всех сбил я с ног;
И этот наконец похитил уже силой
У одного, старик он хилый,
Мне друг, известный домосед;
Пусть дома просидит в покое.

София
Благодарю вас за билет,
А за старанье вдвое.
(Являются ещё кое-какие, тем временем Загорецкий отходит к мужчинам.)

Загорецкий
Платон Михайлыч…

Платон Михайлович
Прочь!
Поди ты к женщинам, лги им, и их морочь;
Я правду об тебе порасскажу такую,
Что хуже всякой лжи. Вот, брат,
(Чацкому)
рекомендую!
Как эдаких людей учтивее зовут?
Нежнее? - человек он светский,
Отъявленный мошенник, плут:
Антон Антоныч Загорецкий.
При нём остерегись: переносить горазд,
И в карты не садись: продаст.

Загорецкий
Оригинал! брюзглив, а без малейшей злобы.

Чацкий
И оскорбляться вам смешно бы;
Окроме честности, есть множество отрад:
Ругают здесь, а там благодарят.

Платон Михайлович
Ох, нет, братец, у нас ругают
Везде, а всюду принимают.

(Загорецкий мешается в толпу.)

Явление 10

Те же и Хлёстова.

Хлёстова
Легко ли в шестьдесят пять лет
Тащиться мне к тебе, племянница?.. - Мученье!
Час битый ехала с Покровки, силы нет;
Ночь - светопреставленье!
От скуки я взяла с собой
Арапку-девку да собачку;
Вели их накормить, ужо, дружочек мой;
От ужина сошли подачку. -
Княгиня, здравствуйте!
(Села.)
Ну, Софьюшка, мой друг,
Какая у меня арапка для услуг:
Курчавая! горбом лопатки!
Сердитая! всё ко́шачьи ухватки!
Да как черна! да как страшна!
Ведь создал же господь такое племя!
Чёрт сущий; в девичьей она;
Позвать ли?

София
Нет-с, в другое время.

Хлёстова
Представь: их, как зверей, выводят напоказ…
Я слышала, там… город есть турецкий…
А знаешь ли, кто мне припас?
Антон Антоныч Загорецкий.
(Загорецкий выставляется вперёд.)
Лгунишка он, картёжник, вор.
(Загорецкий исчезает.)
Я от него было и двери на запор;
Да мастер услужить: мне и сестре Прасковье
Двоих ара́пченков на ярмарке достал;
Купил, он говорит, чай в карты сплутовал;
А мне подарочек, дай Бог ему здоровье!

Чацкий
(с хохотом Платону Михайловичу)
Не поздоровится от эдаких похвал,
И Загорецкий сам не выдержал, пропал.

Хлёстова
Кто этот весельчак? Из звания какого?

София
Вон этот? Чацкий.

Хлёстова
Ну? а что нашёл смешного?
Чему он рад? Какой тут смех?
Над старостью смеяться грех.
Я помню, ты дитей с ним часто танцевала,
Я за уши его дирала, только мало.

Явление 11

Те же и Фамусов.

Фамусов
(громогласно)
Ждём князя Петра Ильича,
А князь уж здесь! А я забился там, в портретной.
Где Скалозуб Сергей Сергеич? а?
Нет, кажется, что нет. - Он человек заметный -
Сергей Сергеич Скалозуб.

Хлёстова
Творец мой! оглушил, звончее всяких труб.

Явление 12

Те же и Скалозуб, потом Молчалин.

Фамусов
Сергей Сергеич, запоздали;
А мы вас ждали, ждали, ждали.
(Подводит к Хлёстовой.)
Моя невестушка, которой уж давно
Об вас говорено.

Хлёстова
(сидя)
Вы прежде были здесь… в полку… в том…
в гренадерском?

Скалозуб
(басом)
В его высочества, хотите вы сказать,
Ново-землянском мушкетёрском.

Хлёстова
Не мастерица я полки-та различать.

Скалозуб
А форменные есть отлички:
В мундирах выпушки, погончики, петлички.

Фамусов
Пойдёмте, батюшка, там вас я насмешу;
Курьёзный вист у нас. За нами, князь! прошу.
(Его и князя уводит с собою.)

Хлёстова
(Софии)
Ух! я точнёхонько избавилась от петли;
Ведь полоумный твой отец:
Дался ему трёх сажень удалец, -
Знакомит, не спросясь, приятно ли нам, нет ли?

Молчалин
(подаёт ей карту)
Я вашу партию составил: мосье Кок,
Фома Фомич и я.

Хлёстова
Спасибо, мой дружок.
(Встаёт.)

Молчалин
Ваш шпиц - прелестный шпиц, не более напёрстка;
Я гладил всё его: как шёлковая шёрстка!

Хлёстова
Спасибо, мой родной.

(Уходит, за ней Молчалин и многие другие.)

Явление 13

Чацкий, София и несколько посторонних, которые в продолжении расходятся.

Чацкий
Ну! тучу разогнал…

София
Нельзя ль не продолжать?

Чацкий
Чем вас я напугал?
За то, что он смягчил разгневанную гостью,
Хотел я похвалить.

София
А кончили бы злостью.

Чацкий
Сказать вам, что я думал? Вот:
Старушки все - народ сердитый;
Не худо, чтоб при них услужник знаменитый
Тут был, как громовой отвод.
Молчалин! - Кто другой так мирно всё уладит!
Там моську вовремя погладит,
Тут в пору карточку вотрёт,
В нём Загорецкий не умрёт!
Вы давиче его мне исчисляли свойства,
Но многие забыли? - да?

Княгиня
Нет, в Петербурге институт
Пе-да-го-гический, так, кажется, зовут:
Там упражняются в расколах и в безверьи,
Профессоры!! - у них учился наш родня,
И вышел! хоть сейчас в аптеку, в подмастерьи.
От женщин бегает, и даже от меня!
Чинов не хочет знать! Он химик, он ботаник,
Князь Фёдор, мой племянник.

Скалозуб
Я вас обрадую: всеобщая молва,
Что есть проект насчёт лицеев, школ, гимназий;
Там будут лишь учить по нашему: раз, два;
А книги сохранят так: для больших оказий.

Фамусов
Сергей Сергеич, нет! Уж коли зло пресечь:
Забрать все книги бы, да сжечь.

Загорецкий
(с кротостию)
Нет-с, книги книгам рознь. А если б, между нами,
Был ценсором назначен я,
На басни бы налёг; ох! басни - смерть моя!
Насмешки вечные над львами! над орлами!
Кто что ни говори:
Хотя животные, а всё-таки цари.

Хлёстова
Отцы мои, уж кто в уме расстроен,
Так всё равно, от книг ли, от питья ль;
А Чацкого мне жаль.
По-христиански так; он жалости достоин,
Был острый человек, имел душ сотни три.

Фамусов
Четыре.

Хлёстова
Три, сударь.

Фамусов
Четыреста.

Хлёстова
Нет! триста.

Фамусов
В моём календаре…

Хлёстова
Всё врут календари.

Фамусов
Как раз четыреста, ох! спорить голосиста!

Хлёстова
Нет! триста! - уж чужих имений мне не знать!

Фамусов
Четыреста, прошу понять.

Хлёстова
Нет! триста, триста, триста.

Явление 22

Те же все и Чацкий.

Наталья Дмитриевна
Вот он.

Графиня-внучка
Шш!

Все
Шш!
(Пятятся от него в противную сторону.)

Хлёстова
Ну как с безумных глаз
Затеет драться он, потребует к разделке!

Фамусов
О господи! помилуй грешных нас!
(Опасливо.)
Любезнейший! Ты не в своей тарелке.
С дороги нужен сон. Дай пульс. Ты нездоров.

Чацкий
Да, мочи нет: мильон терзаний
Груди от дружеских тисков,
Ногам от шарканья, ушам от восклицаний,
А пуще голове от всяких пустяков.
(Подходит к Софье.)
Душа здесь у меня каким-то горем сжата,
И в многолюдстве я потерян, сам не свой.
Нет! недоволен я Москвой.

Хлёстова
Москва, вишь, виновата.

София
(Чацкому)
Скажите, что вас так гневит?

Чацкий
В той комнате незначащая встреча:
Французик из Бордо, надсаживая грудь,
Собрал вокруг себя род веча
И сказывал, как снаряжался в путь
В Россию, к варварам, со страхом и слезами;
Приехал - и нашёл, что ласкам нет конца;
Ни звука русского, ни русского лица
Не встретил: будто бы в отечестве, с друзьями;
Своя провинция. Посмотришь, вечерком
Он чувствует себя здесь маленьким царьком;
Такой же толк у дам, такие же наряды…
Он рад, но мы не рады.
Умолк, и тут со всех сторон
Тоска, и оханье, и стон.
Ах! Франция! Нет в мире лучше края! -
Решили две княжны, сестрицы, повторяя
Урок, который им из детства натвержен.
Куда деваться от княжен!
Я одаль воссылал желанья
Смиренные, однако вслух,
Чтоб истребил господь нечистый этот дух
Пустого, рабского, слепого подражанья;
Чтоб искру заронил он в ком-нибудь с душой,
Кто мог бы словом и примером
Нас удержать, как крепкою возжой,
От жалкой тошноты по стороне чужой.
Пускай меня отъявят старовером,
Но хуже для меня наш Север во́ сто крат
С тех пор, как отдал всё в обмен на новый лад -
И нравы, и язык, и старину святую,
И величавую одежду на другую
По шутовскому образцу:
Хвост сзади, спереди какой-то чудный выем,
Рассудку вопреки, наперекор стихиям;
Движенья связаны, и не краса лицу;
Смешные, бритые, седые подбородки!
Как платья, волосы, так и умы коротки!..
Ах! если рождены мы всё перенимать,
Хоть у китайцев бы нам несколько занять
Премудрого у них незнанья иноземцев.
Воскреснем ли когда от чужевластья мод?
Чтоб умный, бодрый наш народ
Хотя по языку нас не считал за немцев.
«Как европейское поставить в параллель
С национальным - странно что-то!
Ну как перевести мадам и мадмуазель ?
Ужли сударыня !!» - забормотал мне кто-то…
Вообразите, тут у всех
На мой же счёт поднялся смех.
«Сударыня! ха! ха! ха! ха! прекрасно!
Сударыня! ха! ха! ха! ха! ужасно!!» -
Я, рассердясь и жизнь кляня,
Готовил им ответ громовый;
Но все оставили меня. -
Вот случай вам со мною, он не новый;
Москва и Петербург - во всей России то,
Что человек из города Бордо,
Лишь рот открыл, имеет счастье
Во всех княжен вселять участье;
И в Петербурге и в Москве,
Кто недруг выписных лиц, вычур, слов кудрявых,
В чьей, по несчастью, голове
Пять, шесть найдётся мыслей здравых
И он осмелится их гласно объявлять, -
Глядь…

(Оглядывается, все в вальсе кружатся с величайшим усердием. Старики разбрелись к карточным столам.)

Загорецкий
А кстати, вот князь Пётр Ильич,
Княгиня и с княжнами.

Репетилов
Дичь.

Явление 7

Репетилов, Загорецкий, Князь и Княгиня с шестью дочерями; немного погодя Хлёстова спускается с парадной лестницы, Молчалин ведёт её под руку. Лакеи в суетах.

Загорецкий
Княжны́, пожалуйте, скажите ваше мненье,
Безумный Чацкий или нет?

1-я княжна
Какое ж в этом есть сомненье?

2-я княжна
Про это знает целый свет.

3-я княжна
Дрянские, Хворовы, Варлянские, Скачковы.

4-я княжна
Ах! вести старые, кому они новы?

5-я княжна
Кто сомневается?

Загорецкий
Да вот не верит…

6-я княжна
(Репетилову)
Вы!

Все вместе
Мсьё Репетилов! Вы! Мсьё Репетилов! что́ вы!
Да как вы! Можно ль против всех!
Да почему вы? стыд и смех.

Репетилов
(затыкает себе уши)
Простите, я не знал, что это слишком гласно.

Княгиня
Ещё не гласно бы, с ним говорить опасно,
Давно бы запереть пора.
Послушать, так его мизинец
Умнее всех, и даже князь-Петра!
Я думаю, он просто якобинец,
Ваш Чацкий!!!.. Едемте. Князь, ты везти бы мог
Катишь или Зизи, мы сядем в шестиместной.

Хлёстова
(с лестницы)
Княгиня, карточный должок.

Княгиня
За мною, матушка.

Всё
(друг другу)
Прощайте.

(Княжеская фамилия уезжает и Загорецкий тоже.)

Явление 8

Репетилов, Хлёстова, Молчалин.

Репетилов
Царь небесный!
Амфиса Ниловна! Ах! Чацкий! бедный! вот!
Что наш высокий ум! и тысяча забот!
Скажите, из чего на свете мы хлопочем!

Хлёстова
Так Бог ему судил; а впрочем
Полечат, вылечат, авось;
А ты, мой батюшка, неисцелим, хоть брось.
Изволил вовремя явиться! -
Молчалин, вон чуланчик твой,
Не нужны проводы; поди, господь с тобой.
(Молчалин уходит к себе в комнату.)
Прощайте, батюшка; пора перебеситься.

(Уезжает.)

Явление 9

Репетилов с своим лакеем.

Репетилов
Куда теперь направить путь?
А дело уж идёт к рассвету.
Поди, сажай меня в карету,
Вези куда-нибудь.

(Уезжает.)

Явление 10

Последняя лампа гаснет.

Чацкий
(выходит из швейцарской)
Что это? слышал ли моими я ушами!
Не смех, а явно злость. Какими чудесами?
Через какое колдовство
Нелепость обо мне все в голос повторяют!
И для иных как словно торжество,
Другие будто сострадают…
О! если б кто в людей проник:
Что хуже в них? душа или язык?
Чьё это сочиненье!
Поверили глупцы, другим передают,
Старухи вмиг тревогу бьют -
И вот общественное мненье!
И вот та родина… Нет, в нынешний приезд,
Я вижу, что она мне скоро надоест.
А Софья знает ли? - Конечно, рассказали,
Она не то, чтобы мне именно во вред
Потешилась, и правда или нет
Ей всё равно, другой ли, я ли,
Никем по совести она не дорожит.
Но этот обморок? беспамятство откуда??
Нерв избалованность, причуда, -
Возбу́дит малость их, и малость утишит, -
Я признаком почёл живых страстей. - Ни крошки:
Она конечно бы лишилась так же сил,
Когда бы кто-нибудь ступил
На хвост собачки или кошки.

София
(над лестницей во втором этаже, со свечкою)
Молчалин, вы?
(Поспешно опять дверь припирает.)

Чацкий
Она! она сама!
Ах! голова горит, вся кровь моя в волненьи!
Явилась! нет её! неу́жели в виденьи?
Не впрямь ли я сошёл с ума?
К необычайности я, точно, приготовлен;
Но не виденье тут, свиданья час условлен.
К чему обманывать себя мне самого?
Звала Молчалина, вот комната его.

Лакей его
(с крыльца)
Каре…

Чацкий
Сс!..
(Выталкивает его вон.)
Буду здесь, и не смыкаю глазу,
Хоть до утра. Уж коли горе пить,
Так лучше сразу,
Чем медлить, а беды медленьем не избыть.
Дверь отворяется.

(Прячется за колонну.)

Явление 11

Чацкий спрятан, Лиза со свечкой.

Лиза
Ах! мочи нет! робею:
В пустые сени! в ночь! боишься домовых,
Боишься и людей живых.
Мучительница-барышня, бог с нею.
И Чацкий, как бельмо в глазу;
Вишь, показался ей он где-то здесь, внизу.
(Осматривается.)
Да! как же! по сеням бродить ему охота!
Он, чай, давно уж за ворота,
Любовь на завтра поберёг,
Домой - и спать залёг.
Однако велено к сердечному толкнуться.
(Стучится к Молчалину.)
Послушайте-с. Извольте-ка проснуться.
Вас кличет барышня, вас барышня зовёт.
Да поскорей, чтоб не застали.

Явление 12

Чацкий за колонною, Лиза, Молчалин (потягивается и зевает). София (крадётся сверху).

Лиза
Вы, сударь, камень, сударь, лёд.

Молчалин
Ах! Лизанька, ты от себя ли?

Лиза
От барышни-с.

Молчалин
Кто б отгадал,
Что в этих щёчках, в этих жилках
Любви ещё румянец не играл!
Охота быть тебе лишь только на посылках?

Лиза
А вам, искателям невест,
Не нежиться и не зевать бы;
Пригож и мил, кто не доест
И не доспит до свадьбы.

Молчалин
Какая свадьба? с кем?

Лиза
А с барышней?

Молчалин
Поди,
Надежды много впереди,
Без свадьбы время проволо́чим.

Лиза
Что вы, сударь! да мы кого ж
Себе в мужья другого прочим?

Молчалин
Не знаю. А меня так разбирает дрожь,
И при одной я мысли трушу,
Что Павел Афанасьич раз
Когда-нибудь поймает нас,
Разгонит, проклянёт!.. Да что? открыть ли душу?
Я в Софье Павловне не вижу ничего
Завидного. Дай Бог ей век прожить богато,
Любила Чацкого когда-то,
Меня разлюбит, как его.
Мой ангельчик, желал бы вполовину
К ней то же чувствовать, что чувствую к тебе;
Да нет, как ни твержу себе,
Готовлюсь нежным быть, а свижусь - и простыну.

София
(в сторону)
Какие низости!

Чацкий
(за колонною)
Подлец!

Лиза
И вам не совестно?

Молчалин
Мне завещал отец:
Во-первых, угождать всем людям без изъятья -
Хозяину, где доведётся жить,
Начальнику, с кем буду я служить,
Слуге его, который чистит платья,
Швейцару, дворнику, для избежанья зла,
Собаке дворника, чтоб ласкова была.

Лиза
Сказать, суда́рь, у вас огромная опека!

Молчалин
И вот любовника я принимаю вид
В угодность дочери такого человека…

Лиза
Который кормит и поит,
А иногда и чином подарит?
Пойдёмте же, довольно толковали.

Молчалин
Пойдём любовь делить плачевной нашей крали.
Дай обниму тебя от сердца полноты.
(Лиза не даётся.)
Зачем она не ты!
(Хочет идти, София не пускает.)

София
(почти шёпотом, вся сцена вполголоса)
Нейдите далее, наслушалась я много,
Ужасный человек! себя я, стен стыжусь.

Молчалин
Как! Софья Павловна…

София
Ни слова, ради бога,
Молчите, я на всё решусь.

Молчалин
(бросается на колена, София отталкивает его)
Ах, вспомните, не гневайтеся, взгляньте!..

София
Не помню ничего, не докучайте мне.
Воспоминания! как острый нож оне.

Молчалин
(ползает у ног её)
Помилуйте…

София
Не подличайте, встаньте,
Ответа не хочу, я знаю ваш ответ,
Солжёте…

Молчалин
Сделайте мне милость…

София
Нет. Нет. Нет.

Молчалин
Шутил, и не сказал я ничего, окро́ме…

София
Отстаньте, говорю, сейчас,
Я криком разбужу всех в доме,
И погублю себя и вас.
(Молчалин встаёт.)
Я с этих пор вас будто не знавала.
Упрёков, жалоб, слёз моих
Не смейте ожидать, не стоите вы их;
Но чтобы в доме здесь заря вас не застала,
Чтоб никогда об вас я больше не слыхала.

Молчалин
Как вы прикажете.

София
Иначе расскажу
Всю правду батюшке с досады.
Вы знаете, что я собой не дорожу.
Подите. - Стойте, будьте рады,
Что при свиданиях со мной в ночной тиши
Держались более вы робости во нраве,
Чем даже днём, и при людя́х, и в яве,
В вас меньше дерзости, чем кривизны души.
Сама довольна тем, что ночью всё узнала,
Нет укоряющих свидетелей в глазах,
Как давиче, когда я в обморок упала,
Здесь Чацкий был…

Чацкий
(бросается между ими)
Он здесь, притворщица!

Лиза и София
Ах! Ах!..

(Лиза свечку роняет с испугу; Молчалин скрывается к себе в комнату.)

Явление 13

Те же, кроме Молчалина.

Чацкий
Скорее в обморок, теперь оно в порядке,
Важнее давишной причина есть тому,
Вот наконец решение загадке!
Вот я пожертвован кому!
Не знаю, как в себе я бешенство умерил!
Глядел, и видел, и не верил!
А милый, для кого забыт
И прежний друг, и женский страх и стыд, -
За двери прячется, боится быть в ответе.
Ах! как игру судьбы постичь?
Людей с душой гонительница, бич! -
Молчалины блаженствуют на свете!

София
(вся в слезах)
Не продолжайте, я виню себя кругом.
Но кто бы думать мог, чтоб был он так коварен!

Лиза
Стук! шум! ах! боже мой! сюда бежит весь дом.
Ваш батюшка, вот будет благодарен.

Явление 14

Чацкий, София, Лиза, Фамусов, толпа слуг со свечами.

Фамусов
Сюда! за мной! скорей!
Свечей побольше, фонарей!
Где домовые? Ба! знакомые всё лица!
Дочь, Софья Павловна! страмница!
Бесстыдница! где! с кем! Ни дать ни взять, она,
Как мать её, покойница жена.
Бывало, я с дражайшей половиной
Чуть врознь - уж где-нибудь с мужчиной!
Побойся Бога, как? чем он тебя прельстил?
Сама его безумным называла!
Нет! глупость на меня и слепота напала!
Всё это заговор, и в заговоре был
Он сам и гости все. За что я так наказан!..

Чацкий
(Софии)
Так этим вымыслом я вам ещё обязан?

Фамусов
Брат, не финти, не дамся я в обман,
Хоть подерётесь - не поверю.
Ты, Филька, ты прямой чурбан,
В швейцары произвёл ленивую тетерю,
Не знает ни про что, не чует ничего.
Где был? куда ты вышел?
Сеней не запер для чего?
И как не досмотрел? и как ты не дослышал?
В работу вас, на поселенье вас:
За грош продать меня готовы.
Ты, быстроглазая, всё от твоих проказ;
Вот он, Кузнецкий мост, наряды и обновы;
Там выучилась ты любовников сводить,
Постой же, я тебя исправлю:
Изволь-ка в и́збу, марш за птицами ходить.
Да и тебя, мой друг, я, дочка, не оставлю,
Ещё дни два терпение возьми:
Не быть тебе в Москве, не жить тебе с людьми.
Подалее от этих хватов,
В деревню, к тётке, в глушь, в Саратов,
Там будешь горе горевать,
За пяльцами сидеть, за святцами зевать.
А вас, сударь, прошу я толком
Туда не жаловать ни прямо, ни просёлком;
И ваша такова последняя черта,
Что, чай, ко всякому дверь будет заперта:
Я постараюсь, я, в набат я приударю,
По городу всему наделаю хлопот,
И оглашу во весь народ:
В Сенат подам, министрам, государю.

Чацкий
(после некоторого молчания)
Не образумлюсь… виноват,
И слушаю, не понимаю,
Как будто всё ещё мне объяснить хотят,
Растерян мыслями… чего-то ожидаю.
(С жаром.)
Слепец! я в ком искал награду всех трудов!
Спешил!.. летел! дрожал! вот счастье, думал, близко.
Пред кем я давиче так страстно и так низко
Был расточитель нежных слов!
А вы! о боже мой! кого себе избрали?
Когда подумаю, кого вы предпочли!
Зачем меня надеждой завлекли?
Зачем мне прямо не сказали,
Что всё прошедшее вы обратили в смех?!
Что память даже вам постыла
Тех чувств, в обоих нас движений сердца тех,
Которые во мне ни даль не охладила,
Ни развлечения, ни перемена мест.
Дышал, и ими жил, был занят беспрерывно!
Сказали бы, что вам внезапный мой приезд,
Мой вид, мои слова, поступки - всё противно, -
Я с вами тотчас бы сношения пресёк,
И перед тем, как навсегда расстаться
Не стал бы очень добираться,
Кто этот вам любезный человек?..
(Насмешливо.)
Вы помиритесь с ним по размышленьи зрелом.
Себя крушить, и для чего!
Подумайте, всегда вы можете его
Беречь, и пеленать, и спосылать за делом.
Муж-мальчик, муж-слуга, из жениных пажей -
Высокий идеал московских всех мужей. -
Довольно!.. с вами я горжусь моим разрывом.
А вы, суда́рь отец, вы, страстные к чинам:
Желаю вам дремать в неведеньи счастливом,
Я сватаньем моим не угрожаю вам.
Другой найдётся благонравный,
Низкопоклонник и делец,
Достоинствами, наконец,
Он будущему тестю равный.
Так! отрезвился я сполна,
Мечтанья с глаз долой - и спала пелена;
Теперь не худо б было сряду
На дочь и на отца,
И на любовника-глупца,
И на весь мир излить всю жёлчь и всю досаду.
С кем был! Куда меня закинула судьба!
Все гонят! все клянут! Мучителей толпа,
В любви предателей, в вражде неутомимых,
Рассказчиков неукротимых,
Нескладных умников, лукавых простаков,
Старух зловещих, стариков,
Дряхлеющих над выдумками, вздором, -
Безумным вы меня прославили всем хором.
Вы правы: из огня тот выйдет невредим,
Кто с вами день пробыть успеет,
Подышит воздухом одним,
И в нём рассудок уцелеет.
Вон из Москвы! сюда я больше не ездок.
Бегу, не оглянусь, пойду искать по свету,
Где оскорблённому есть чувству уголок!..
Карету мне, карету!

(Уезжает.)

Явление 15

Кроме Чацкого.

Фамусов
Ну что? не видишь ты, что он с ума сошёл?
Скажи сурьезно: - Во времена Грибоедова было модно расписывать стены комнат цветами, деревьями.

А тот чахоточный, родня вам, книгам враг, в учёный комитет который поселился… - Учёный комитет был учреждён в 1817 году. Он осуществлял надзор над изданием учебной литературы, проводил в делах просвещения реакционную политику.

И дым Отечества нам сладок и приятен! - неточная цитата из стихотворения Г.Р. Державина «Арфа»(1789):

Мила нам добра весть о нашей стороне:
Отечества и дым нам сладок и приятен…

Минерва - в греческой мифологии богиня мудрости.

Покойник был почтенный камергер, с ключом и сыну ключ умел доставить… - Камергеры (придворное звание) носили на парадных мундирах золотой ключ.

…тупеем не кивнут - Тупей - старинная причёска: собранный на затылке пучок волос.

Вельможа в случае… - то есть в милости, фаворит.

Куртаг - приёмный день во дворце.

Вист - карточная игра.

Карбонари (карбонарии) - члены тайного революционного общества в Италии (XIX век).

За третье августа - 3 августа - день свидания Александра I с австрийским императором в Праге, ознаменованный торжествами и награждениями. В этот день никаких боевых действий не было; таким образом, «подвиг» Скалазуба состоял только в том, что они «засели в траншею».

Ему дан с бантом, мне на шею. - Одни и те же ордена различались в степени способами ношения. Низшие ордена (III и IV степени) носились в петлице, и лента могла завязываться бантом; высшие (I и II степени) - на шее.

Времён Очаковских и покоренья Крыма… - Взятие турецкой крепости Очаков и присоединение Крыма к России произошли в 1783 году.

Бабушка (франц.).

А! Добрый вечер! Наконец-то и вы! Вы не торопитесь, и мы всегда вас с удовольствием поджидаем. (франц.).

Он вам расскажет всю историю подробно (франц.).

Да от ланкартачных взаимных обучений… - Ланкартачный - искажённое слово «ланкастерский». Система английского педагога Ланкастера (1771–1838) состояла в том, что более сильные ученики обучали слабейших, помогая учителю. В России этой системой увлекались поборники народного просвещения, передовые офицеры при обучении солдат в армии, в частности, декабристы. В правительственных кругах к ланкастерским школам относились подозрительно, как к рассаднику вольномыслия. Такою же репутацией пользовались пансионы (Благородный пансион при Московском Университете), лицей (Царскосельский лицей) и Педагогический институт (Петербургский педагогический институт).

 
Статьи по теме:
Значение птицы при гадании
Значение птицы при гадании
Петух в гадании на воске в большинстве случаев является благоприятным символом. Он свидетельствует о благополучии человека, который гадает, о гармонии и взаимопонимании в его семье и о доверительных взаимоотношениях со своей второй половинкой. Петух также
Рыба, тушенная в майонезе
Рыба, тушенная в майонезе
Очень люблю жареную рыбку. Но хоть и получаю удовольствие от ее вкуса, все-таки есть ее только в жареном виде, как-то поднадоело. У меня возник естественный вопрос: "Как же еще можно приготовить рыбу?".В кулинарном искусстве я не сильна, поэтому за совета
Программа переселения из ветхого и аварийного жилья
Программа переселения из ветхого и аварийного жилья
Здравствуйте. Моя мама была зарегистрирована по адресу собственника жилья (сына и там зарегистрирован её внук). Они признаны разными семьями. Своего жилья она не имеет, признана малоимущей, имеет право как инвалид на дополнительную жилую площадь и...
Об утверждении требований к формату документов, предоставляемых в электронной форме для получения государственной услуги по государственной экспертизе проектной документации, ре
Об утверждении требований к формату документов, предоставляемых в электронной форме для получения государственной услуги по государственной экспертизе проектной документации, ре
* Данный материал старше двух лет. Вы можете уточнить у автора степень его актуальности.1. Для проведения государственной экспертизы одновременно проектной документации и результатов инженерных изысканий, выполненных для подготовки такой проектной докуме