Память основа национального сознания народа. Удар по генетической памяти или язык - сознание народа. Современное освещение истории и историческое сознание
Ж.Т. Тощенко
ИСТОРИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕИ ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ.
АНАЛИЗ СОВРЕМЕННОГО СОСТОЯНИЯ
Ж.Т. Тощенко
Тощенко Жан Терентьевич
-
член-корреспондент РАН, доктор философских наук, профессор,
главный редактор журнала "Социологические
исследования", зав. кафедрой теории и истории социологии РГГУ.
Предлагаемая читателю статья - плод размышлений над результатами социологических исследований, проведенных в России в конце 80-х и в 90-е годы и вскрывших неведомую ранее информацию об особом - историческом - срезе общественного сознания и некоторых формах его проявления. Речь идет о том, что среди многочисленных проблем, которые стали волновать население нашей страны, возросшую актуальность приобрела специфическая форма общественного сознания и поведения людей, охватывающая знания, понимание и отношение людей к историческому прошлому, его взаимосвязи с реалиями сегодняшнего дня и его возможному отражению в будущем. Более обстоятельное рассмотрение этого феномена позволило сформировать представление об историческом сознании, об исторической памяти, которые оказались весьма устойчивыми характеристиками образа жизни людей и которые во многом определяли их намерения и настроения, опосредованно оказывая весьма мощное влияние на характер и методы решения общественных проблем. Однако справедливости ради нужно отметить, что в 80-90-е годы, в годы интенсивного развития социологии и анализа ею многих сторон социального бытия, данные о состоянии и проблемах исторического сознания фиксировались походя, попутно и учитывались постольку, поскольку их нельзя было игнорировать при характеристике политических и этносоциальных процессов: даже при эпизодичности отрывочных данных они помогали выяснить суть происходящих в обществе перемен.
Именно в эти годы социологи столкнулись с необходимостью трактовки и такого феномена общественного сознания, как историческая память. В результате тщательного, шаг за шагом, исследования ее различных аспектов и форм проявления данное понятие стало учитываться более целенаправленно, более обстоятельно и постепенно получило как теоретическое обоснование, так и эмпирическую интерпретацию. На этой основе появились первые опыты самостоятельного социологического анализа исторического сознания, его противоречивой, специфической сущности, а также особенностей функционирования исторического знания как населения, так и специалистов - историков, в том числе и будущих, т.е. студентов.
ЧТО ТАКОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ И ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ
Если охарактеризовать суть и содержание исторического сознания, то можно сказать, что оно представляет собой совокупность идей, взглядов, представлений, чувств, настроений, отражающих восприятие и оценку прошлого во всем его многообразии, присущим и характерном как для общества в целом, так и для различных социально-демографических, социально-профессиональных и этносоциальных групп, а также отдельных людей.
В социологии, в отличие от философии, исследуются не теоретический и обыденный уровень общественного сознания, а реально функционирующее сознание, выраженное в позициях конкретных людей. Так как социологи обращаются за информацией к самим людям, то они сталкиваются с тем, что каждый отдельный объект научного исследования - человек, группа, слой, когорта - представляет весьма причудливое сочетание некоторых научных и повседневных (бытовых) представлений об истории в целом, истории России, истории своего народа, а также и истории своего города, села, и иногда своей семьи. Особенно часто объектом пристального внимания становятся значительные исторические события, касающиеся страны, социальных слоев и групп, отдельной личности, некоторые проблемы в жизни народа.
Историческое сознание как бы "разлито", охватывает и важные, и случайные события, впитывает в себя как систематизированную информацию, в основном через систему образования, так и неупорядоченную (через средства массовой информации, художественную литературу), ориентация на которую определяется особыми интересами личности. Немалую роль в функционировании исторического сознания играет случайная информация, часто опосредованная культурой окружающих человека людей, семьи, а также в известной мере традиции, обычаи, которые несут в себе также определенные представления о жизни народа, страны, государства.
Что же касается исторической памяти, то это определенным образом сфокусированное сознание, которое отражает особую значимость и актуальность информации о прошлом в тесной связи с настоящим и будущим. Историческая память по сути дела является выражением процесса организации, сохранения и воспроизводства прошлого опыта народа, страны, государства для возможного его использования в деятельности людей или для возвращения его влияния в сферу общественного сознания.
При таком подходе к исторической памяти хотелось бы обратить внимание на то, что историческая память не только актуализирована, но и избирательна - она нередко делает акценты на отдельные исторические события, игнорируя другие. Попытка выяснить, почему это происходит, позволяет утверждать, что актуализация и избирательность в первую очередь связаны со значимостью исторического знания и исторического опыта для современности, для происходящих в настоящее время событий и процессов и возможного их влияния на будущее. В этой ситуации историческая память нередко персонифицируется, и через оценку деятельности конкретных исторических личностей формируются впечатления, суждения, мнения о том, что же представляет особую ценность для сознания и поведения человека в данный период времени.
Историческая память, несмотря на определенную неполноту, обладает все же удивительной особенностью удерживать в сознании людей основные исторические события прошлого вплоть до превращения исторического знания в различные формы мировоззренческого восприятия прошлого опыта, его фиксации в легендах, сказках, преданиях.
И, наконец, следует отметить такую особенность исторической памяти, когда в сознании людей происходит гиперболизация, преувеличение отдельных моментов исторического прошлого, ибо она практически не может претендовать на прямое, системное отражение - она скорее выражает косвенное восприятие и такую же оценку прошлых событий.
СОБЫТИЯ В ЗЕРКАЛЕ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАМЯТИ
Данные социологических исследований последнего десятилетия показывают достаточную устойчивость в оценке исторического прошлого, хотя возможные для сравнения данные базируются на различных социологических исследованиях, осуществленных разными социологическими организациями с применением неодинаковых методик.
Так, в рамках всероссийского исследования "Историческое сознание: состояние, тенденции развития в условиях перестройки" (май - июнь 1990 г., руководитель к.и.н. В.И. Меркушин, количество опрошенных -2196 человек) наиболее значительными событиями для судеб народа были названы:
- эпоха Петра I (мнение 72% опрошенных),
- Великая отечественная война (57%),
- Великая Октябрьская социалистическая революция и гражданская война (50%),
- годы перестройки (38%),
- время борьбы с татаро-монгольским игом (29%),
- период Киевской Руси (22%).
Самые последние экономические события - перестройка и либеральная реформа - отторгаются - их позитивно оценивают соответственно 4 и 3,2% опрошенных.
Следовательно, несмотря на определенные колебания в официальной политике российской власти в 90-е годы и многочисленные попытки пересмотреть историю России, в сознании и в исторической памяти населения продолжают оставаться как наиболее значительные периоды, когда Россия претерпевала серьезные и порой кардинальные изменения - период реформ Петра I и Екатерины II, отмена крепостного права, русские революции XX в.
Несколько иная ситуация складывается, когда людьми оцениваются события XX в., ибо здесь срабатывает краткосрочная историческая память, когда многие ее реальные участники еще живы и события истории еще являются частью личной жизни человека и поэтому не избавлены от индивидуального их восприятия, их специфического понимания и объяснения. На это восприятие накладывают отпечаток официальные и полуофициальные трактовки событий, литературные и бытовые оценки деятельности государственных и общественных деятелей, причем многие из них многократно пересматривались применительно к происходящим изменениям в политической жизни страны. Но - и это можно отнести к парадоксам - основные параметры массовых установок по отношению к важнейшим событиям XX в. остаются без изменения. Иначе говоря, историческое сознание проявляет определенную устойчивость, последовательность - на него мало повлияли колебания - порой и резкие, происходящие в официальной пропаганде. Феномен отторжения скороспелых выводов о тех или иных событиях - предмет особого разговора. Но очевидно, что попытки воздействовать на историческую память в угоду политическим и идеологическим интересам, изменить историческое сознание по большому счету не удаются.
Рассмотрим это подробнее. Так, в исследованиях начала 90-х годов важнейшим событием XX в. признается Великая Отечественная война, занимая первое место (57% опрошенных) по сравнению с Октябрьской революцией (второе место, 50%). Этот порядок не изменился в оценке этих событий в последующие годы, несмотря на огромные общественные сдвиги в политическом и экономическом устройстве страны, что лишний раз подтверждает, что нет автоматизма влияния общественного бытия на общественное сознание. Исследования Всероссийского центра исследования общественного мнения (ВЦИОМ), охватившего по репрезентативной выборке все население России, показали, что в 1989 г. самым выдающимся событием XX в. Великую Отечественную войну (вторую мировую войну) назвали 77%, в 1994 г. - 73% опрошенных . В других, в том числе и региональных исследованиях, феномен Великой Отечественной войны также высоко оценивается исторической памятью. Такое мнение требует, на наш взгляд, особого пояснения.
Великая Отечественная война оценивается исторической памятью как наиболее значимое событие, во-первых, потому, что эта память связана с историей каждой семьи, ибо это событие затронуло самые существенные и сокровенные стороны в личной жизни людей. Во-вторых, это событие определило не только будущее нашей страны, но и всего мира и поэтому его оценка базируется не только на осознаваемом, но и на интуитивном признании роли этой войны в истории всего человечества. В-третьих, Великая Отечественная война, как справедливо утверждает д.и.н., зав. Отделом ВЦИОМ Л.Д. Гудков, стала "символом, который выступает... важным элементом позитивной коллективной идентификации, точкой отсчета, мерилом, задающим определенную оптику оценки прошедшего и отчасти понимания настоящего и будущего" . О том, что это событие стало символом для всего народа, всех его слоев и групп, свидетельствует тот факт, что значимость этой войны для истории народа отметили 70% юношей и девушек в возрасте до 25 лет и 82% людей старше 50 лет. А это означает, что опыт в оценке старшего поколения трансформировался и приобрел символическую значимость и для последующих поколений.
Этот показатель усиливается тем обстоятельством, что в условиях современной идеологической и политической невнятицы победа в Великой Отечественной войне стала фактически единственной позитивной опорной точкой национального самосознания нынешнего российского общества. И хотя в 90-е годы были предприняты многочисленные попытки дезавуирования итогов и событий этой войны, они были отвергнуты исторической памятью. Попытки пересмотра значения битвы под Москвой, Сталинградом, попытки дегероизации подвигов Зои Космодемьянской, Александра Матросова и других были не только не приняты в научной среде, но и отвергнуты массовым историческим сознанием.
Точно также не воспринимаются и не находят отклик "исследования" типа книг В. Суворова - они в лучшем случае становятся достоянием группы людей, не столько жаждущих истины, сколько ищущих повод для выражения своих амбиций, приобретения славы, производства сенсации, получения популярности и денег. Само национальное самосознание как бы защищается от этих нападок, не желает потакать тому, что может унизить национальное достоинство, историю страны и историю своего "я". По большому счету, это отказ поддержать ревизию того, что сплачивает народ и отказ от чего может обернуться крупнейшей духовной, а затем и политической катастрофой.
Что касается Октябрьской революции, то она в историческом сознании предстает как знаменательная веха, как точка отсчета, которая знаменовала поворот в мировой истории. Однако как знаковое событие ее оценка по оси "положительно - отрицательно" серьезно изменилась в 90-е годы: значительно выросло число людей, которые критически оценивают итоги и результаты революции. По данным ВЦИОМ, в 1989 г. Октябрьскую революцию к важнейшим событиям XX в. отнесли 63%, в 1994 - 49% опрошенных .
Однако, признавая роль этого события, люди оценивают это событие неоднозначно. В упомянутом исследовании под руководством В.И. Меркушина (1990 г.), 41% опрошенных оценили Октябрьскую революцию как первую в истории успешную социалистическую революцию, 15% - как народное восстание, 26% - определили ее как стихийное стечение обстоятельств, приведших к власти большевиков. Кроме того, 10% оценили Октябрьскую революцию как переворот, совершенный кучкой интеллигенции, а 7% - как заговор большевиков . Эта неоднозначность оценок продолжает сохраняться и в настоящее время, ибо в обществе существуют политические силы, которые желают перечеркнуть многие страницы истории, связанные с существованием Советской власти, представить советскую историю как некий провал в развитии российского общества.
Что касается других значимых событий в жизни советского (российского) общества в XX в., то в качестве важнейших в разные годы назывались различные события. Но под влиянием политической конъюнктуры, общественного настроения эти оценки существенно изменялись, иногда коренным образом. Так, по данным ВЦИОМ, в качестве важнейших событий этого века назывались массовые репрессии в 1989 г. - 23%, в 1994 г. - 16%, войну в Афганистане - 12% в 1989 г. и 24% в 1994 г., а начало перестройки соответственно 23 и 16%.
После 1991 г. в качестве одного из важнейших событий многие люди стали называть распад СССР (в 1994 г. - 40%). В других исследованиях и в другом контексте об этом сожалели до 70%, что сопоставимо с цифрой 71% голосовавших за сохранение Советского Союза на референдуме в марте 1991 г.
Иначе говоря, из событий XX в. нас объединяет и роднит в основном только оценка Великой Отечественной войны. Подобное единодушие проявляется также при оценке наших научно-технических достижений, таких, как полет Юрия Гагарина, освоение космоса, что отмечает практически каждый третий опрошенный.
Однако способность людей, их общественного сознания квалифицированно
судить об историческом прошлом, правильно воспроизводить и давать оценку
историческим событиям подвергается серьезному сомнению. В исследовании
В.И. Меркушина вместе с населением опрашивались и эксперты - 488 преподавателей
исторических дисциплин в школах, техникумах и вузах, которые скептически
охарактеризовали возможность многих людей критически мыслить и делать обоснованные
выводы (см. таблицу 1
).
Таблица 1
Оценка уровня исторического мышления людей (в % к числу опрошенных)| Высокий | Средний | Низкий | Затруднились ответить | |
| Умение воспроизводить историческое прошлое, чувствовать эпоху | 2 | 28 | 61 | 9 |
| Умение ориентироваться в историческом пространстве и времени | 1 | 24 | 65 | 9 |
| Умение вскрывать причинно- следственные связи в истории | 1 | 14 | 78 | 6 |
| Умение свободно оперировать историческими фактами | 1 | 21 | 70 | 7 |
| Умение определить достоверность исторических фактов | 1 | 16 | 67 | 15 |
Эти издержки исторического мышления особенно наглядно проявляются, когда исследуется историческое сознание отдельных народов, когда при оценке прошлого в их памяти актуализируются события, которые определяли их судьбу. Здесь происходит удивительное переплетение рационального и эмоционального восприятия, ревностная оценка поворотных событий в жизни своего народа и их последствий. Так, при исследовании общественного мнения населения Северного Кавказа по ряду проблем социально-политического развития в ходе социологических наблюдений было замечено, что многие явления и события минувшего века до сих пор будоражат умы людей, приковывают к себе пристальное внимание деятелей культуры и науки. Наиболее глубокий след в памяти этих народов оставила Кавказская война 1817-1864 гг. Как оказалось, эта память концентрирует в себе не только открытую и доступную для всех информацию, но и латентные источники - такие, как семейные предания и легенды, рассказы, народные песни, официальная и неофициальная топонимика.
Специальное исследование, проведенное отделом философии и социологии Адыгейского республиканского института гуманитарных исследований в 1995 г., показало что той или иной информацией о Кавказской войне располагали 84% всех опрошенных, в том числе 95% адыгов. Более того, это событие имеет не просто характер воспоминания о прошлом - около 40% (среди адыгов 55%) считают, что это событие тесно вплетено в социально-политическую реальность современности. В этой связи, на наш взгляд, следует особо подчеркнуть, что в массовом, реально функционирующем сознании проявлены достаточно разнообразные характеристики причин этой войны. Вопреки некоторым "научным" и околонаучным утверждениям, что во всем виновата самодержавная политика России, в массовом сознании такой позиции придерживались только 46% опрошенных, в то время как 31% обвинили Турцию и 8% - местных феодалов .
Мы становимся очевидцами того факта, что историческая память, как и плоды некоторых исторических изысканий, используется в текущей политико-идеологической полемике, ангажируются различными политическими силами.
Сейчас искусственно созданные модели интерпретации прошлого отмечены этноцентризмом, эмоциональной окрашенностью и, будучи поддержаны массовым сознанием, стимулируют мышление по аналогии; их авторы пытаются объяснить современные проблемы с "методологических" позиций концептуальной и мировоззренческой архаики, что иногда причудливым образом уживается с самыми различными научными теориями. Многие специфические, но очень важные для отдельных народов события становятся весьма весомым фактором как общественного сознания в целом, так и их исторической памяти, вовлекая в явную, а иногда и незримую дискуссию и представителей других народов, в настоящее время проживающих на данной территории (события прошлого в истории Татарстана, судьбы государственности Тувы, историческое прошлое разделенного лезгинского народа и др.) Поэтому правильная расстановка акцентов в толковании исторических событий способствует в первую очередь рациональному, дружественному сосуществованию народов. В ином случае появляются настороженность, предубеждение, негативные клише ("империя", "шовинистическая политика" и т.п.), которые имеют особенность долго сохраняться, нагнетать социальную напряженность и порождать конфликты.
ИСТОРИЧЕСКИЕ ЛИЦА
Еще раз подчеркнем, что при выявлении суждений об исторических деятелях оценивается не столько личность как таковая, а совокупность тех деяний, которые повлияли на ход истории и которые принесли кардинальные изменения в жизни миллионов людей. В этом смысле понятно, что оценка реформ Петра I как наиболее выдающегося события российской истории коррелирует с оценкой самого Петра, деятельность которого позитивно оценивали в начале 90-х годов 74% населения . В этом же исследовании с этих же позиций были высоко оценены результаты деятельности В.И. Ленина (мнение 57%), Г.К. Жукова (55%), Александра Невского (28%).
Другие исследования, проведенные в более позднее время, также показывают определенную устойчивость в оценке исторических деятелей, в первую очередь Петра I, Екатерины II, Ивана Грозного, Александра II. Конечно, в оценке значения тех или иных деятелей проявляется некоторый перекос, а именно - близость и сопричастность к жизни XX в. вносит определенные коррективы, хотя они по своей сущности различны. Так, при оценке Г.К. Жукова, несмотря на критику его действий, на сомнения, которые были высказаны в ряде публикаций, его личность все более и более героизируется, приобретает черты общенационального масштаба, превращаясь в символ национальной гордости и непогрешимости (святости, как это было бы сказано в прошлые века).
При оценке же таких деятелей XX в., как В.И. Ленин, И.В. Сталин, при всей значимости этих фигур (их роль признается большинством населения), оценка их деятельности распадается как на позитивную, так и негативную. Эта эмоционально-ценностная оценка политических деятелей тесно коррелирует с личным опытом, индивидуальным восприятием и персональным их приятием или отторжением. Насколько это значимо, см. таблицу 2 (опрос ВЦИОМ, январь 2000 г.).
Таблица 2
Оценки политических деятелей России XX в.
- что принес тот или иной деятель - больше положительного или больше
отрицательного
(в % к числу опрошенных)
| Положительного | Отрицательного | |
| Николай II | 18 | 12 |
| Сталин | 26 | 48 |
| Хрущев | 30 | 14 |
| Брежнев | 51 | 10 |
| Горбачев | 9 | 61 |
| Ельцин (март 1999 г.) | 5 | 72 |
| Ельцин (январь 2000 г.) | 15 | 67 |
Очевидно, что на такие оценки, как и при оценке исторических событий, прямое влияние оказывает личное представление о современниках, стоявших у кормила власти, или информация, которая связана с краткосрочной памятью, сформированной в значительной части населения под влиянием среды. И если о ранее функционирующих личностях оценка близка к воспоминаниям (общественное мнение нельзя упрекать в незнании закулисных механизмов власти), то на современников переносится вся ответственность за трудности, переживаемые сейчас Россией. И тот факт, что в январе 2000 г. общественное мнение несколько изменилось по отношению к Ельцину (как и анализ некоторых других данных), позволяет утверждать, что уход Ельцина воспринимается людьми не как смена лиц (урочная или досрочная - это не столь важно), а как признак окончания определенной нерадостной и противоречивой для людей эпохи, которые склонны простить кое-что как прощают свершившуюся, но уже малоисправимую утрату. И в тоже время, как свидетельствуют данные этого исследования, 46% опрошенных считают, что предоставлять ушедшему президенту гарантии безопасности не следовало, поскольку он должен отвечать за незаконные действия и злоупотребление властью .
И все же, эти и подобные оценки исторических личностей прошлого, несмотря на некоторую кажущуюся хаотичность, все же и на уровне массового исторического сознания улавливают роль и значение наиболее выдающихся деятелей прошлого. Информация, циркулирующая в обществе на уровне этого сознания, в принципе соответствует тому, чего придерживаются и в исторической науке, и в процессе преподавания в вузах, среднеспециальных и общеобразовательных учебных заведениях. И в этом их величайшая заслуга. Несколько особняком стоит характеристика усилий СМИ на поле исторического знания. В большинстве они следуют сложившимся концепциям, и если искажают в процессе изложения некоторые исторические факты или события, то в большинстве случаев не изменяют общую оценку исторического прошлого. Отдельные случаи грубейшего попрания истории при всем кажущемся интересе читателей проходят практически бесследно, не затрагивая глубинные пласты памяти.
Более предметно и наглядно выглядят исторические предпочтения людей при их оценке выдающихся деятелей XX в. по определенным параметрам, по тем сферам общественной жизни, в которой они действовали. Так, Российским независимым институтом социальных и национальных проблем был проведен в 1999 опрос о том, кого россияне считают "самым-самым" в уходящем веке среди военноначальников и ученых.
Что касается военных, на первом месте оказался Г.К. Жуков, на втором - К.К. Рокоссовский, на третьем - С.М. Буденный (21%). В десятку наиболее выдающихся военных деятелей России XX в. вошли М.Н. Тухачевский (17%), К.Е. Ворошилов (15%), М.В. Фрунзе (15%), И.С. Конев (13%) и В.К. Блюхер (8%). Примечательно, что в десятку выдающихся российских полководцев вошли белогвардейский адмирал А.В. Колчак (12%) и герой первой мировой войны генерал А.А. Брусилов (7%).
Что касается ученых, то наиболее выдающимся участники опроса признали "отца советской космонавтики" С.П. Королева (51%). На втором месте - великий русский теоретик космоплавания К.Э. Циолковский (39%). В первую десятку вошли также один из создателей атомной бомбы И.В. Курчатов (28%), изобретатель легендарного автомата М.Т. Калашников (25%), биолог и селекционер И.В. Мичурин (17%), физиолог И.П. Павлов (16%), генетик Н.И. Вавилов (15%), авиаконструктор А.Н. Туполев (13%), физик П.Л. Капица (13%) и литературовед Д.С. Лихачев (14%) .
Анализ этих мнений позволяет сделать вывод, что в данной информации достаточно четко проявляются оценки, которые содержатся в научных и научно-популярных публикациях, хотя там не ставится задача определения рейтинга исторических персонажей.
Характерной чертой исторического сознания в конце 90-х годов стал отход от идеологических оценок и признание роли и значения деятельности той или иной личности без обязательного соотнесения ее с интересами определенных классовых или политических сил. В этом отношении показательны данные опроса ВЦИОМ о личности Сталина, проведенного осенью 1999 г.
32% российских граждан считают, что он был жестоким, бесчеловечным тираном, виновным в уничтожении миллионов невинных людей.
Ровно столько же полагают, что какие бы ошибки и пороки ему ни приписывались, самое важное то, что под его руководством советский народ вышел победителем в Великой Отечественной войне.
"Мы еще не знаем всей правды о Сталине и его действиях" - убеждены 30% опрошенных .
На наш взгляд, такая характеристика отражает противоречивость, неоднозначность, а иногда и парадоксальность оценок деятельности конкретных исторических деятелей. Но именно такие оценки являются наиболее действенными и объективными по сравнению с некоторыми исследовательскими "трудами", в которых авторы поставили заранее заданную цель доказать ту или иную версию. Ради нее они подбирают только тот материал, который подтверждает их идеи и исключает всю ту информацию, которая может быть поставлена под сомнение. И вот в настоящее время мы становимся свидетелями публикаций о Ленине, Сталине, Николае II, о других исторических персонажах, в которых "исследуется" их жизнь с позиций прямо противоположных, тому, что писалось 20-50 лет назад. Но если раньше авторы таких "трудов" ставили задачу возвеличить (или очернить), подбирая соответствующую фактуру и игнорируя все, что противоречит позитивной (негативной) информации, то в 90-е годы с таким же рвением и подобстрастием подбираются факты и информация прямо противоположного характера с целью доказать иные положения, иные установки. В этой ситуации становятся весьма любопытными данные общественного мнения, которые более полно, объемно и объективно характеризуют противоречивость жизни и деятельности многих исторических личностей.
ЛИЧНАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ
Огромный пласт исторического сознания представляет информация, которая относится к восприятию того, что связано с жизнью личности, ее ближайшего окружения. Представление о лицах национальных героев, гениев, талантов и их деятельности хранится в совокупной исторической памяти, как в своеобразном музее - их знают по учебникам, по научной и художественной литературе. Но таких - единицы.
Память же о миллионах и миллионах других хранится в запасниках этого музея, в памяти только близких, родных, друзей. Но это миллионы кирпичиков в фундаменте нашей исторической памяти, безымянные работники и свидетели, без которых немыслима сама История и, что особенно важно, наша причастность к ней. Глубоко убежден, что человек не может в полной мере ощутить себя гражданином страны, если он не только не знает важнейшие события, вехи ее истории, но и родословную своей семьи, историю своего города, села, своего края, в котором он родился или живет.
К сожалению, большинство советских людей (россиян) имеет весьма приблизительное знание о своем генеалогическом дереве, часто не дальше третьего поколения, т.е. своего деда. Об этом свидетельствуют данные, полученные в социологическом исследовании 1990 г. На вопрос "Составлялась ли в Вашей семье родословная?" только 7% дали положительный ответ. На вопрос "В чем видите причины слабого знания истории своей семьи?" 38% сказали, что некому было рассказать об этом, а 48% утверждали, что этот вопрос для семьи был безразличен, к нему относились равнодушно.
Эта отчужденность от личной приобщенности к истории, пренебрежение к своим корням проявляются и в том, что только 14% заявили, что знают историю происхождения своей фамилии (20% утверждали, что знают частично). Невысокая и культура отношения к фамильным реликвиям. Пока она ограничивается хранением таких материальных носителей, которые имеют краткосрочную историю: 73% утверждали, что у них есть фотографии бабушек и дедушек (обратите внимание, что 27% даже не стали и этого утверждать), 38% - что есть такие памятные вещи как ордена, медали, почетные грамоты, наградные знаки. О письмах с фронта, других семейных реликвиях сказали 15%, а о дневниках, рукописях, переписке - только 4% опрошенных.
Как характеризовать этот личный срез исторического сознания, исторической памяти? На наш взгляд, можно говорить о его слабой развитости, о том, что оно низкокачественно, и осмелюсь утверждать, оно подрывает основы более высоких чувств - патриотизма, гордости за свою страну, готовности ее защищать и отстаивать ее интересы.
В этой связи позволю себе одно личное воспоминание. Будучи в 1959 г. в своей первой зарубежной туристической поездке - а это была ГДР, меня в соответствии с программой поселили на два дня в семью немецких крестьян в Саксонской Швейцарии. Велико было мое удивление, когда вечером глава семьи (заметьте - крестьянин) продемонстрировал мне книгу записей, в которой велась родословная этой крестьянской семьи с XVII в. Судя по этим записям, это была непрерывающаяся хронология крестьянского рода, который успешно дожил до XX в. и, учитывая профессии сына и дочерей этого крестьянина, собирался продолжить эту впечатляющую традицию и дальше.
К сожалению, в нашей стране такие традиции были или утрачены (для дворянских и купеческих семей) или не культивировались (для крестьянских и мещанских семей). Почему это случилось - это тема отдельного разговора, хотя в социологической литературе мы уже имеем первые опыты (на основе биографического метода) обстоятельного анализа истории ряда семей в нескольких поколениях, что дает образную, живую, раскрашенную всеми красками историю страны через историю семьи .
Знание о семейной родословной тесно переплетается с историей своего народа. Национальная самоидентификация всегда играла огромную роль в личном поведении людей, но ее значение особенно возросло в условиях переходного периода. В исследовании В. И. Меркушина на вопрос "Испытаете ли Вы гордость за Родину, свой народ, свой город, свой коллектив?" первое место заняла оценка своей этнической принадлежности - об этом сказали 62% опрошенных.
К вопросу об истории семьи примыкает информация об истории своего города (села), которая не намного превышает показатели знания о своей родословной: о том, что они эту историю знают, говорили 17% людей. Правда еще 58% претендовали на то, что они что-то знают об истории города (села), но это, во-первых, относилось больше к горожанам, а во-вторых, здесь срабатывал эффект присутствия - что-то знать еще не означает удовлетворительности этого знания.
Показателен и тот факт, который регистрирует не просто созерцательное отношение к истории, но и желание внести свой вклад в сохранение ее ценностей, ее объектов и символов. Согласно имеющейся информации, только 4% людей принимают непосредственное участие в восстановлении памятников истории и культуры. Еще 33% говорили о том, что они содействуют этому процессу, в частности, внося некоторые средства в их восстановление. Иначе говоря, гражданская активность людей по отношению к своему историческому прошлому еще невелика.
С личной исторической памятью и историческим сознанием связан ренессанс интереса к народному духу, тяга к культурному и духовному наследию прошлого. Положительно воспринимаются восстановление памяти незаслуженно забытых имен (мнение 58%). 85-91% активно поддерживает возрождение народных промыслов, народной медицины, народных гуляний, ярмарок.
ИСТОРИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ - КАКОВО ОНО?
Начну с данных уже упоминавшегося исследования В.И. Меркушина. На вопрос "Удовлетворяет ли Вас качество исторического образования в школе?" положительный ответ дали всего 4% опрошенных. Даже каждый второй преподаватель (48%) признал уровень преподавания истории в школе низким. А ведь историческое сознание, историческая память, объективно отражающие хотя бы основные вехи в развитии страны, народа не могут сформироваться без того, чтобы историческая информация подавалась систематически, полно, без преобладания эмоций и попыток фальсификации, когда исторические факты замещаются всякими версиями, порожденными больше фантазиями и произвольной отсебятиной.
Между тем тяга к историческому знанию значительна. Интерес к прошлому продиктован желанием знать правду о прошлом (мнение 41% опрошенных), стремлением расширить кругозор (30%), потребностью понять и узнать корни своей страны, своего народа (28%), желанием знать уроки истории, опыт предшествующих поколений (17%), стремлением найти в истории ответы на злободневные вопросы (14%). Как видим, мотивы достаточно убедительны, достаточно ясны и в определенном смысле благородны, так как отвечают потребности людей быть гражданами своей страны в полном смысле этого слова. Здесь включаются и мотивы идентификации (быть вместе со своей страной, своим народом) и стремление к объективным знаниям, ибо это, по мнению 44% опрошенных, позволяет лучше понимать современность, а по мнению еще 20% помогает в принятии правильных решений. 28% населения видят в историческом знании ключ к воспитанию детей, а 39% считают, что без знания истории невозможно быть культурным человеком. Примечательна самооценка людьми своих знаний истории (см. таблицу 3 ).
Таблица 3
Степень оценки исторических знаний (в % к числу опрошенных)Примечание: недостающее количество процентов (по строке) относится к воздержавшимся от любого ответа
Теперь сравним эти данные с суждениями экспертов - учителей истории, преподавателей исторических дисциплин в вузах и техникумах, которые в этом исследовании отвечали на аналогичные вопросы. 44% из них признали уровень знаний у населения по истории России средним и низким. По истории своего народа соответственно средним и низким 25 и 63%, по всеобщей истории - 20 и 69%. Примечательно, что, на наш взгляд, такие данные достаточно точно отражают реальную сложившуюся ситуацию с "главными" историями.
Стоит также признать, что история своей страны, своего народа будет всегда "ближе" к сердцу, чувствам, социальным ценностям и настроению людей. Причем интерес к различным эпохам (этапам) в жизни неодинаков (см. таблицу 4 ).
Таблица 4
Наиболее интересные темы в истории России (в % к числу ответивших).
| Население | Студенты | |
| Жизнь выдающихся ученых, полководцев, деятелей культуры | 48 | 51 |
| История Древней Руси, становление централизованного государства | 37 | 33 |
| Жизнь и деятельность царей, ханов, князей | 29 | 32 |
| Жизнь, быт, обычаи, традиции, устное народное творчество | 27 | 40 |
| История народов нашей страны | 22 | 13 |
| История советского общества | 20 | 6 |
| История религиозных движений и учений | 17 | 12 |
| История освободительного и революционного движения | 10 | 1 |
Ответ на эти потребности призваны дать все - и система образования, и семья, и средства массовой информации, и художественная литература, и наука. Это - важная задача, ибо, по мнению 80% преподавателей - историков, самой страшной бедой является не столько плохое, недостаточное или одностороннее историческое знание, сколько искажение этого знания, засилье устаревших догм. Немалый вред наносят и "новаторские" поиски, например трудов академика А.Т. Фоменко и его адептов и соавторов, в которых ставится под сомнение вся выработанная многими поколениями историков система научного знания . Издаваемые стотысячными тиражами по сравнению с мизерным количеством научных исторических трудов, эти сочинения претендуют на замещение прежнего исторического знания произвольными версиями и домыслами. Спасает сейчас одно - и в этом, может быть, сказывается упоминаемая устойчивость исторического сознания - что, как показывают пробные опросы, эта информация рассматривается читателями как особый вид фантастики и приключений наравне с детективами и отнюдь не научной фантастики в ярких обложках, заполонившими прилавки на книжных развалах.
В заключение хотелось бы отметить один примечательный факт: в настоящее время происходит процесс формирования очень интересной научной дисциплины - исторической социологии. Исходя из этой объективной потребности, журнал "Социологические исследования" на суд общественности вынес многие волнующие людей и поныне события прошлого. Это нашло отражение в материалах Б.Н. Казанцева о "неизвестной" статистике уровня жизни рабочего класса (1993, № 4) и о проблемах занятости городского населения в середине 60-х годов (1996, № 5); А.А. Шевякова о всесоюзной переписи 1939 г. и "тайнах" послевоенной репатриации (1993, № 5 и № 8) и советской продовольственной помощи странам народной демократии (1996, № 8); В.П. Попова о демографической ситуации в России в 40-е годы и после Великой Отечественной войны (1994, № 10; 1995, № 3- ); о паспортной системе в СССР (1995, № 8-9); В.Н. Земскова о заключенных в 30-е годы (1996, № 7) и репатриации советских граждан и их дальнейшей судьбе (1995, № 5-6). С 1998 г. журнал стал публиковать специальную рубрику "Историческая социология", где были опубликованы материалы, в которых предприняты попытки реконструировать многие исторические события, исходя из документов, характеризующих массовое историческое сознание (письма во власть, истории карьеры, события 20-40-х годов, денежная реформа, протестное движение глазами современников и др.). Комплекс проблем, лежащих на стыке истории и социологии, дает возможность подойти к характеристике исторического сознания и исторической памяти и как части общественного сознания во всем их противоречивом развитии, и в то же время учитывать относительную самостоятельность этого феномена и специфические формы его научного познания .
Все это позволяет сделать вывод, что, как показывает данный анализ, становится очевидным, что без определенного уровня знания, понимания и уважения к историческому прошлому невозможно быть не только гражданином, но и сформировать новую российскую государственность, российское гражданское общество.
Литература
1. Историческое сознание: состояние и тенденции развития
в условиях перестройки (результаты социологического исследования). -
2. Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного
мнения. - Информационный бюллетень. 1997, №5, с. 12. 3. Там же, с. 13. 4. Там же, с. 12. 5. См. Историческое сознание: состояние и тенденции
развития в условиях перестройки, с. 97. 6. Хунаху Р.А., Цветков О.М. Исторический феномен в
современном преломлении. - Социологические исследования, 1995, № 11. 7. См. Историческое сознание: состояние и тенденции
развития в условиях перестройки, с. 96. 8. Левада Ю. Мнения и настроения. Январь 2000 г. - Независимая
газета, 9.II.2000. 9, 10. Комсомольская правда, 21.XII.1999. 11. См. Историческое сознание: состояние и тенденции
развития в условиях перестройки, с. 93. 12. Козлова Н.Н. Крестьянский сын: опыт исследования
биографии. - Социологические исследования, 1994, № 4; ее же. Горизонты
13. См.: Мифы "новой хронологии" академика А.Т. Фоменко.
(Материалы научной конференции в МГУ). - Новая и новейшая история, 2000,
№ 3. 14. См. Афанасьев В.В. Историческая социология. Барнаул,
1995; Иванов В.В. Введение в историческую социологию. Казань, 1998.
Информационный бюллетень Центра социологических исследований АОН. М.,
1991, с. 96.
повседневности советской эпохи: голос из хора. М., 1996: Чуйкина С.А.
Реконструкция социальных практик. - Социологические исследования,
2000, № 1.
ПРЕДИСЛОВИЕ
В пособии представлена картина эволюции исторического знания, формирования последнего как научной дисциплины. Читатели могут ознакомиться с различными формами познания и восприятия прошлого в их историческом развитии, войти в курс современной полемики по поводу места истории в обществе, сконцентрировать внимание на углубленном изучении ключевых проблем истории исторической мысли, особенностей различных форм историописания, возникновения, распространения и смены исследовательских установок, становления и развития истории как академической науки.
Сегодня существенно изменились представления о предмете истории историографии, модель историко-историографического анализа и сам статус дисциплины. На второй план отходит так называемая проблемная историография, акцент переносится на изучение функционирования и трансформации исторического знания в социокультурном контексте. В пособии показано, как формы познания прошлого менялись в ходе развития общества, находясь во взаимосвязи с фундаментальными особенностями того или иного типа культурной и социальной организации общества.
Пособие состоит из девяти глав, каждая из которых посвящена отдельному периоду развития исторического знания – от истоков в культуре древних цивилизаций до настоящего времени (рубеж XX – XXI вв.). Особое внимание уделяется взаимоотношениям истории с другими областями знания, наиболее распространенным концептуальным моделям исторического развития, принципам анализа исторических источников, социальным функциям истории, специфическим чертам исторического знания.
ВВЕДЕНИЕ
В основу настоящего пособия положен учебный курс «История исторической науки», или – что точнее – «История исторического знания», содержание которого определяется современным пониманием природы и функций исторического познания.
Методологические основания курса определяются рядом идей, выдвинутых в ходе полемики о природе гуманитарного знания.
Во-первых, это констатация специфики исторического познания и относительности критериев истинности и достоверности в историческом исследовании. Относительность исторического знания предопределена рядом факторов, прежде всего исходной многозначностью трех основных компонентов исторического исследования: исторического факта, исторического источника и метода исторического исследования. Пытаясь выяснить «объективную правду» о прошлом, исследователь оказывается заложником как собственной субъективности, так и «субъективности» тех свидетельств, которые он подвергает процедуре рационального анализа. Пределы и возможности исторического знания очерчены и неполнотой сохранившихся свидетельств, и отсутствием гарантий того, что отразившаяся в этих свидетельствах реальность является достоверным образом изучаемой эпохи, и, наконец, интеллектуальным инструментарием исследователя. Историк всегда, вольно или невольно, оказывается субъективен в своем толковании прошлого и его воссоздании: исследователь интерпретирует его, опираясь на концептуальные и идеологические построения собственной эпохи, руководствуясь личными предпочтениями и субъективным выбором тех или иных интеллектуальных моделей. Так, историческое знание и предлагаемый им образ прошлого всегда субъективны, частичны в своей полноте и относительны в своей истинности. Признание собственной ограниченности вместе с тем не мешает историческому научному знанию быть рациональным, обладающим собственным методом, языком и социальной значимостью 1 .
Во-вторых, принципиальную важность имеет своеобразие предмета и методов исторического исследования, а значит, и исторического знания в целом. В процессе становления исторической науки понимание предмета и задач исследования претерпевало существенные изменения. Современная практика исторического исследования признает не только широту своего поля, но и возможность различных подходов к изучению явлений прошлого и их интерпретации. От эмпирической науки, главной целью которой было исследование событий, прежде всего политически значимых, фиксирующих вехи развития государственных образований и причинно-следственные связи между отдельными фактами, история эволюционировала в дисциплину, изучающую общество в его динамике. В поле зрения историка включен широкий круг явлений – от хозяйственной и политической жизни страны до проблем частного существования, от изменений климата до выявления представлений людей о мире. Предметом изучения оказываются события, модели поведения людей, системы их ценностных установок и мотиваций. Современная история – это история событий, процессов и структур, частной жизни человека. Подобная диверсификация исследовательского поля связана с тем, что, вне зависимости от предпочтений конкретных исследовательских направлений, объектом исторического знания является человек, природа и поведение которого разнообразны сами по себе и могут быть рассмотрены в разных ракурсах и взаимосвязях. История оказалась наиболее универсальной и емкой из всех гуманитарных дисциплин нового времени, ее развитие не просто сопровождалось становлением новых сфер научного знания – социологии, психологии, экономики и др., но было связано с заимствованием и адаптацией к собственным задачам их методов и проблематики. Широта исторического знания вполне оправданно вызывает сомнения исследователей в правомерности существования истории как самодостаточной научной дисциплины. История и содержательно, и по форме рождалась в интегральном взаимодействии с иными сферами изучения действительности (географией, описанием народов и пр.) и литературными жанрами; конституировавшись в качестве особой дисциплины, она вновь оказалась включена в систему междисциплинарного взаимодействия.
В-третьих, историческое знание не является ныне, и никогда не было ранее, с момента своего становления, феноменом чисто академическим или интеллектуальным 1 . Его функции отличаются широким социальным охватом, так или иначе, отражаются в важнейших сферах социального сознания и социальных практик. Историческое знание и интерес к прошлому всегда обусловлены актуальными для общества проблемами.
Именно поэтому образ прошлого не столько воссоздаётся, сколько создаётся потомками, которые, позитивно или негативно оценивая предшественников, обосновывают таким образом собственные решения и действия. Одной из крайних форм актуализации прошлого является анахроническое перенесение на предшествующие эпохи идеологических построений и схем, доминирующих в политической и социальной практике настоящего. Но не только прошлое становится жертвой идеологий и анахронизмов – настоящее в не меньшей степени зависит от демонстрируемого ему образа собственной истории. Историческая картина, предлагаемая обществу в качестве его «генеалогии» и значимого опыта, является мощным инструментом воздействия на социальное сознание. Отношение к собственному историческому прошлому, доминирующее в социуме, определяет его представление о себе и знание задач дальнейшего развития. Таким образом, история, или картина прошлого, является частью социального сознания, элементом политико-идеологических представлений и исходным материалом для определения стратегии социального развития. Без истории, говоря иными словами, невозможно формирование социальной идентичности и представления о своих перспективах ни для отдельного сообщества, ни для человечества в целом.
В-четвёртых, историческое знание представляет собой функционально важный элемент социальной памяти, которая в свою очередь является сложным многоуровневым и исторически изменчивым феноменом. В частности, помимо рациональной традиции сохранения знания о прошлом существуют коллективная социальная память, а также семейная и индивидуальная память, в значительной степени, основанные на субъективном и эмоциональном восприятии прошлого. Несмотря на различия, все типы памяти тесно связаны между собой, их границы – условны и проницаемы. Ученое знание влияет на становление коллективных представлений о прошлом и, в свою очередь, испытывает воздействие массовых стереотипов. Исторический опыт общества был и во многом остается результатом, как рационального осмысления прошлого, так и его интуитивного и эмоционального восприятия.
Дидактические и педагогические цели курса определяются рядом соображений.
Во-первых, необходимостью ввести в практику специализированного гуманитарного образования курс, который актуализирует изученный ранее материал. Эта актуализация материала не просто акцентирует важнейшие информационные блоки, но и вводит в систему знания его движущий механизм – метод исследования прошлого. Знакомство с техникой исторического познания дает практическую возможность понять и почувствовать важнейшую имманентную особенность исторического знания – парадоксальное сочетание в нем объективности и условности.
Во-вторых, этот курс, демонстрируя силу и слабость исторического знания, его многоуровневость и зависимость от культурного контекста, по сути, осуществляет десакрализацию «научной картины исторического прошлого». В нём отражены координаты, обозначающие границы исторического исследования, его социальные функции и возможности влияния на общественное сознание. Можно сказать, что главной педагогической целью данного курса является пробуждение здорового скептицизма и критического отношения ко многим, казалось бы, очевидным оценкам прошлого и определениям закономерностей социального развития.
Построение курса следует логике исторического развития объекта изучения – исторического знания – от архаической древности до наших дней, в контексте общества и культуры. В курсе рассматриваются основные формы и уровни исторического знания: миф, массовое восприятие прошлого, рациональное знание (философия истории), академический историзм, историческая социология, культурология, новейшие направления исторических исследований. Задачей курса является демонстрация факта разнообразия и изменчивости форм познания прошлого в исторической и цивилизационной перспективах. Восприятие и познание прошлого, равно как и оценка его значимости для настоящего, были разными у людей античного Рима, обитателей средневековой Европы и представителей индустриального общества. Не менее существенно историческое сознание различается в культурных традициях европейской и восточной цивилизаций. Значительная часть курса посвящена анализу формирования отечественного исторического знания и, прежде всего сопоставлению путей развития и механизмов взаимодействия российской и европейской традиций.
Помимо исторической, курс имеет структурную составляющую, акцентирует внимание на основных категориях и концепциях исторического знания, таких понятиях, как «история», «историческое время», «исторический источник», «историческая правда» и «историческая закономерность». В курсе показана сложная структура исторического знания, в частности дифференциация ученой рациональной традиции и массового иррационального восприятия прошлого, а также их взаимодействие. Одной из существенных является тема формирования исторических мифов и предрассудков, их укоренения в массовом сознании и влияния на политическую идеологию.
Глава 1. ЧТО ТАКОЕ ИСТОРИЯ
Доводы, до которых человек додумывается сам, обычно убеждают его больше, нежели те, которые пришли в голову другим.
Блез Паскаль
Термины и проблемы
Слово «история» имеет в большинстве европейских языков два основных значения: одно из них отсылает к прошлому человечества, другое – к литературно-повествовательному жанру, рассказу, нередко вымышленному, о неких событиях. В первом значении под историей подразумевается прошлое в самом широком смысле – как совокупность человеческих деяний. Кроме того, термин «история» указывает на знание о прошлом и обозначает совокупность социальных представлений о минувшем времени. Синонимами истории в этом случае выступают понятия «историческая память», «историческое сознание», «историческое знание» и «историческая наука».
Явления, обозначаемые этими понятиями, взаимосвязаны, и провести границу между ними нередко трудно, почти невозможно. Однако в целом два первых понятия в большей степени указывают на стихийно формирующийся образ прошлого, в то время как два последних подразумевают преимущественно целенаправленный и критический подход к его познанию и оценке.
Примечательно, что термин «история», подразумевающий знание о прошлом, сохраняет в значительной степени и свой литературный смысл. Познание прошлого и оформление этого знания в связном устном или письменном изложении всегда предполагают рассказ о неких событиях и явлениях, вскрывающий их становление, развитие, внутренний драматизм и значение. История как особая форма человеческого знания сформировалась в рамках литературного творчества и сохраняет с ним связь до сих пор.
Исторические источники разнообразны по своему характеру: это письменные памятники, устные предания, произведения материальной и художественной культуры. Для некоторых эпох эти свидетельства крайне малочисленны, для других – обильны и разнородны. Однако в любом случае они не воссоздают прошлое как таковое, а их информация не является прямой. Для потомков это лишь фрагменты утраченной навсегда картины минувшего. Чтобы воссоздать исторические события, информацию о прошлом нужно выявить, расшифровать, проанализировать и истолковать. Познание прошлого связано с процедурой его реконструкции. Ученый, равно как и любой интересующийся историей человек, не просто исследует какой-то объект, но, по существу, воссоздает его. В этом отличие предмета исторического знания от предмета точных наук, где любое явление воспринимается как безусловная реальность, даже если оно не изучено и не объяснено.
Историческое знание сформировалось в древности в процессе развития общества и социального сознания. Интерес сообщества людей к своему прошлому стал одним из проявлений тенденции к самопознанию и самоопределению. В основе его лежали два взаимосвязанных мотива – желание сохранить память о себе для потомков и стремление понять собственное настоящее путем обращения к опыту предков. Разные эпохи и разные цивилизации на протяжении всей истории человечества проявляли интерес к прошлому не только в разных формах, но и в разной Степени. Общим и справедливым суждением современной науки можно считать предположение о том, что только в европейской культуре, уходящей своими истоками в греко-римскую античность, познание прошлого приобрело исключительное социальное и политическое значение. Все эпохи становления так называемой западной цивилизации – античность, средневековье, новое время, – отмечены интересом общества, его отдельных групп и индивидов к прошлому. Способы сохранения прошлого, его изучения и повествования о нем менялись в процессе общественного развития, неизменным оставалась лишь традиция искать в прошлом ответы на насущные вопросы современности. Историческое знание было не просто элементом европейской культуры, но одним из важнейших источников ее формирования. Идеология, система ценностей, социальное поведение складывались в соответствии с тем, каким образом современники понимали и объясняли собственное прошлое.
С 60-х гг. XX в. историческая наука и историческое знание в целом переживают бурный период ломки традиций и стереотипов, сформировавшихся в новоевропейском обществе на протяжении XVIII–XIX вв. В течение последних десятилетий появились не только новые подходы к изучению истории, но и возникло представление о том, что прошлое можно бесконечно интерпретировать. Идея многослойности прошлого позволяет предположить, что единой истории не существует, есть лишь множество отдельных «историй». Исторический факт приобретает реальность лишь в той мере, в которой он становится частью человеческого сознания. Множественность «историй» порождается не только сложностью прошлого, но и спецификой исторического знания. Тезис о том, что историческое знание едино и располагает универсальным набором методов и инструментов познания, был отвергнут значительной частью научного сообщества. За историком признается право на личный выбор, как предмета исследования, так и интеллектуального инструментария.
Наиболее существенными для современных дискуссий о смысле истории как науки являются два вопроса. Существует ли единое прошлое, о котором историк должен говорить правду, или оно распадается на бесконечное множество «историй», подлежащих истолкованию и изучению? Имеет ли исследователь возможность постичь истинный смысл прошлого и поведать правду о нем? Оба вопроса касаются кардинальной проблемы социального предназначения истории и её «пользы» для общества. Размышления о том, как историческое исследование может быть использовано обществом в современном, сложно устроенном, меняющемся мире, заставляет учёных вновь и вновь возвращаться к анализу механизмов исторического сознания, искать ответ на вопрос: каким образом и с какой целью занимались познанием прошлого люди предшествующих поколений. Предмет данного курса – история как процесс познания прошлого.
Историческое сознание и историческая память
История как процесс познания прошлого, включающий отбор и сохранение информации о нём, – это одно из проявлений социальной памяти, способности людей хранить и осмысливать собственный опыт и опыт предшествующих поколений.
Память рассматривается как одно из важнейших качеств человека, отличающее его от животных; это осмысленное отношение к собственному прошлому, важнейший источник личного самосознания и самоопределения. Человек, лишенный памяти, утрачивает возможность понять себя самого, определить свое место среди других людей. Память аккумулирует знание человека о мире, различных ситуациях, в которых он может оказаться, его переживания и эмоциональные реакции, информацию о должном поведении в обыденных и чрезвычайных условиях. Память отличается от абстрактного знания: это знание, лично пережитое и прочувствованное человеком, его жизненный опыт. Историческое сознание – сохранение и осмысление исторического опыта общества – представляет собой его коллективную память.
Историческое сознание, или коллективная память общества, неоднородно, так же как и индивидуальная память человека. Для формирования исторической памяти важны три обстоятельства: забвение прошлого; различные способы истолкования одних и тех же фактов и событий; открытие в прошлом тех явлений, интерес к которым вызван актуальными проблемами текущей жизни.
Этнокультурные проблемы и развитие национального самосознания в настоящее время приобретают особую значимость и глубину социально–философского осмысления. Это связано с теми социально – экономическими, общественно – политическими и историко–культурными процессами, которые происходят сейчас в стране.
В условиях обновления общественной жизни раздвигается динамика развития национального самосознания, углубляется интерес к познанию культурного классического наследия, вырабатывается новое явление в сфере духовной культуры. Сейчас идет осмысление духовного наследия у всех народов, возвращаются мощные пласты национальной культуры. Все это оказывает большое влияние на формирование национального самосознания, способствует развитию духовно-нравственных ценностей.
Структура национального самосознания, для многих ученых и в большей степени для простых людей, воспринимается как единство осознания национальной принадлежности, приверженность к национальным ценностям, стремление к суверенности.
Национальное самосознание включает в себя принадлежность к данной общности, любовь к родному языку, национальной культуре, приверженность к национальным ценностям, осознанное чувства национальной гордости и осознание общности интересов. Эти структурные компоненты национального самосознания находятся в постоянном диалектическом развитии. Вот что писал Ч. Айтматов, рассуждая о роли родного языка в судьбе нации: «Бессмертие народа – в его языке. Каждый язык велик для своего народа. У каждого из нас есть свой сыновний долг перед народом, нас породившим, давшим нам самое большое свое богатство – свой язык: хранить чистоту его, приумножать богатство его».
Важной стороной национального самосознания является осознание людьми своей индивидуальности, принадлежности именно к этой, а не к другой национально-этнической, социально-политической общности – нации и народности.
В условиях авторитаризма в СССР сложившаяся система послужила причиной деградации национального сознания, разрыва исторического мышления и национального самосознания, оказало негативное влияние на развитие этнической культуры, ущемление национального самосознания, его атрофия происходила на фоне якобы преуспевания и благоденствия всех народов страны.
Уровень национального самосознания необходимо рассматривать в его изменчивости. Так, по итогам социологических исследований в Республике Башкортостан идет качественный и количественный рост национального самосознания. А факторами этого роста являются не только продуктивная активность творцов национальных идей и взглядов, но и, широкая их распространенности в массовом сознании.
Особое место в формировании национального самосознания принадлежит историческим личностям, деятельность которых определяло судьбу народа и государственности. В нашей стране было много судеб, покрытых фальсификацией, преднамеренному искажению жизни и личности выдающихся политиков, военных, революционеров, ученых и даже героев Великой Отечественной войны. О большинстве из них народ наш ныне узнает правду и они начинают занимать в его исторической памяти подобающее каждому из них место.
Развитие национального самосознания как структурного элемента в системе общественного сознания — это сложный, длительный, противоречивый процесс. Приведенные выше факты и положения, проведенные нами социологического исследования свидетельствуют о том, что национальное сознание, ориентировано на формирование гражданской позиции, ответственности за судьбу своей малой Родины, патриотизма, чувства любви к своему этносу и национальным ценностям во имя и на благо своего народа. Различные деструкции в нравственно-политических вопросах и национальных отношениях будут иметь свои определенные последствия. Самосознание народов должно развиваться в благоприятной социально-политической обстановке, в гражданском государстве, в котором соблюдаются принципы цивилизованности и демократические подходы к решению национальных вопросов.
Азамат Сулейманов, Башкортостан
2011 История №1(13)
Г.А. Быковская, А.Н. Злобин, И.В. Иноземцев
КОНЦЕПЦИЯ «МЕСТ ПАМЯТИ»: К ВОПРОСУ О РУССКОМ ИСТОРИЧЕСКОМ
СОЗНАНИИ*
Рассмотрена проблема национальной идентичности в современной России через призму исторического самосознания русского народа. Предложена концепция «мест памяти», которые могут стать объединяющим фактором русского этноса, основой патриотического воспитания граждан.
Ключевые слова: этнос, нация, национальное самосознание, патриотическое воспитание, русская история.
В наше время Россия переживает нелёгкий этап становления новой государственности: формируется новая экономическая система, складывается новое политическое устройство. Параллельно с этими процессами идёт становление и новых форм национального самосознания россиян. Проблема развития национальной идентичности в современной России тесно связана с проблемой осмысления русской нацией самой себя в новых исторических условиях, с учётом длительного промежутка замалчивания данной темы и сформировавшихся отрицательных установок, связанных с боязнью «русского национализма». Коллективная идентичность всегда является вопросом самоидентификации участвующих в ней индивидов. Она существует только в той степени, в какой определённые личности признают своё в ней участие. «Её сила или слабость зависят от того, насколько она жива в сознании членов группы и способна мотивировать их мышление и деятельность» .
Научиться грамотно и в нужном для общества направлении влиять на развитие этнических концептов коллективной идентичности, на наш взгляд, - важнейшая практическая задача всех гуманитарных наук на современном этапе. Невнимание к этому направлению привело к тому, что от русского народа откололись многомиллионные куски. Всего за несколько десятилетий появились и образовали независимые государства украинский и белорусский этносы. Сегодня можно
услышать о таких народах, как поморы, казаки, сибиряки. Если и дальше так пойдёт, то через сто лет русский народ будет жить на территории нескольких областей центральной России и называться - «москвитяне». В XIX в. почти никто всерьёз не верил в возможность практической реализации Украинского проекта, и перспектива «разложение отечества» считалась в научной и политической элите демагогической страшилкой упёртых консерваторов. Из истории надо научиться извлекать уроки! Перед лицом реальной опасности дальнейшего разложения русского народа должны объединиться все здравомыслящие патриотически настроенные российские учёные-гуманитарии.
В отличие от основанных на реальном опыте сплочённости небольших социальных групп и образований, все участники которых знакомы между собой, нация существует главным образом в умах своих членов как «воображаемое сообщество» . Многие из историков, исследующих феномен нации, определяли её как продукт социального конструирования и коммуникации. Идея общего прошлого является определяющей для возникновения национальной идентичности . Нация представляет собой большую мы-группу - сообщество людей, одинаково помнящих и оценивающих различные элементы своего прошлого, исходя из общих ценностных установок и культурных архетипов, имеющее схожие категории мышления и
Статья написана по государственному контракту П-313 на выполнение поисковых научно-исследовательских работ для государственных нужд от 28 июля 2009 г. Посвящается 80-летию Воронежской государственной технологической академии.
ментальные установки, базирующиеся на единстве языка и (в некоторых вариантах) веры. Различия между народом, этносом, нацией условны. По большому счёту - это не более чем домыслы и теоретические построения.
Немецкий историк Хаген Шульце, развивая мысли французского историка XIX в. Э. Ренана, описывает нации как «духовные сущности, сообщества, существующие лишь до тех пор, покуда они есть в умах и сердцах людей и исчезающие, как только о них перестают или не хотят больше думать» . Исторический опыт развития и гибели наций показывает, что процесс их существования является вполне управляемым, особенно в наш век развития информационных технологий. К сожалению, в России процесс развития национального самосознания во многом пущен на самотёк, что в условиях экономических проблем, распада сверхдержавы, культурной смуты приводит к усилению в общественном сознании тенденций самоотрицания, к устойчивому закреплению чувства национальной неполноценности. Безразличие государства к проблемам национальной самоидентификации, отказ от управления идеологическими процессами (политический РЯ не берётся в расчёт) привели к появлению на этом поле недобросовестных дельцов, которые в угоду своим (или чьим-то) интересам с экранов телевизоров, со страниц газет, популярной, учебной, псевдонаучной литературы разрушают положительные стереотипы (феномены) национального сознания: маршал Жуков, Александр Невский, Дмитрий Донской и др., формируя на их месте образ кровожадных тиранов и душегубов. Обществу навязываются картина ущербности российской истории («тюрьма народов», «империя зла»)
неполноценности российского народа, ложные ценности. Если государство и общество не смогут найти ответы на такого рода вызовы, то о духовном оздоровлении общества придётся в скором времени забыть навсегда, а без нравственно полноценных, уважающих себя и свой народ и свою страну людей нельзя возродить ни Россию как великую экономическую державу, ни её политический престиж. Очень важно, чтобы ответы на указанные вызовы носили адекватный характер. Недопустимо скатиться к методам запрещения «неправильных» книг или телепередач, на грамотно построенные и внедряемые
технологии возможно и необходимо отвечать только сопоставимыми по качеству контртехнологиями, которые, поддерживаемые государством и обществом, окажутся, несомненно, сильнее и продуктивнее.
О необходимости создания национальной объединяющей идеи говорил ещё первый президент России Б.Н. Ельцин, однако дальше разработки церемониала, введения новых праздников (без разъяснения их сути) и старого гимна дело, к сожалению, до сих пор не пошло. Несостоятельны попытки подмены патриотической идеологии военно-патриотической или исключительно церковной. Сложность данной задачи объясняется как самим переходным временем с его разбродом идей и ценностей, так и необходимостью создания строго научной, опирающейся на исторические и культурологические реалии идеологической концепции, на разработку и реализацию которой у ведущих политтехнологов, видимо, просто не доходят руки. Здесь мы предлагаем «задел» подобной концепции, экспериментальная реализация которой на территории одного из регионов смогла бы ответь на многие вопросы, связанные с проблемой разработки национальной идеи.
Как мы полагаем, научно разрабатывать концепцию русского нациостроительства надо, опираясь на четыре основы: коллективное
этническое бессознательное, включающее с себя основные категории этнической ментальности, осознанную историческую память народа, исторический факт и геополитические реалии. Реализация в общественном сознании концептов национальной идентичности должна проходить в историко-патриотическом, гражданско-правовом и культурно-этическом аспектах.
I. Коллективное бессознательное российского народа - предмет, чрезвычайно плохо изученный и очень сложный в силу большого этнического разнообразия россиян, культурных и религиозных различий. Здесь, рассуждая об общих культурных основах, мы будем говорить о коллективном бессознательном русских, как наиболее многочисленного и государствообразующего этноса в Российской Федерации. В национальных регионах будут созданы корректирующие программы, учитывающие национальные особенности. В любом случае на практике нациостроительства от этого противоречия не уйти. Принципиально важно, чтобы политические, научные и культурные элиты, контролирующие и направляющие
реализацию этнических проектов, чётко осознавали конечную цель в национальной политике в отношении того или иного этноса и пределы процесса русификации. В отношении одних народов русификация возможна и желательна в ближайшей перспективе, в отношении других этносов мероприятия такого рода могут привести только к радикализации элит и в итоге к неблагоприятным геополитическим последствиям. В культурной истории русского народа, на наш взгляд, можно выделить четыре основные стабильные категории этнической ментальности: идеи мессианства и национальной исключительности, сильной власти, воли, общинности. Остановимся на каждой из них.
Идея мессианства и национальной исключительности имеет древние культурные корни, уходящие в эпоху становления Московского царства, когда после падения Византийской империи Россия осталась единственным независимым православным государством, что способствовало развитию идей об особой исключительности России (Москва - Третий Рим), её особой миссии, которая понималась как сохранение и распространение истинной веры до Страшного суда и тем самым спасение человечества в час Божьего гнева, введение его в небесное царства «Горний Иерусалим» . В эпоху Российской империи идея мессианства в некотором смысле возродилась в общественной мысли после Великой Французской Революции и победы над Наполеоном. Россия стала пониматься как спасительница Европы от «революционной заразы». Стабильность российского самодержавия долгое время противопоставлялась нестабильному, сотрясаемому революциями Западу. С новой силой идея об исключительности и особой миссии России возродилась во времена Советского Союза. Россия должна была указать миру путь к светлому коммунистическому будущему (здесь невольно напрашивается параллель с «Горним Иерусалимом» и Святой Русью).
Идея сильной власти - государственности также присуща русскому сознанию со времён борьбы за свержение татарского ига и становления Московского царства («Сказание о князьях владимирских»). Без сильной государственной власти было бы невозможно ни сохранить национальную независимость России в войнах с монголо-татарами, Наполеоном, Гитлером, ни освоить огромные, в климатическом плане не
самые лучшие территории Восточноевропейской равнины и Сибири, поэтому идея сильной власти не умирала ни в имперский, ни в советский период истории России. Приоритет прав государства над личными правами понимался и оправдывался обществом. Показательно, что сейчас идея возрождения государственности, усиления центральной власти пользуется большой поддержкой народа. Надо заметить, что идея сильного государства сочеталась в общественном сознании с мечтой о воле, как богатой, зажиточной жизни (казаки стали служить государству, как только оно наделило их землёй и признало все вольности). Русское слово «воля» - сходно с термином свобода. Оно хотя и не носит либерального оттенка, но и не противоречит ему.
Идея общинности, коллективного быта принадлежит русскому сознанию от начала его формирования в первобытной эпохе. В последующие времена тяжёлый климат, трудности связанные с освоением территорий, мобильный образ жизни, связанный с постоянными перемещениями, только укрепляли общину, делали её жизненно необходимой вплоть до XX в., когда была предпринята первая попытка П.А. Столыпина по её разрушению. Коллективизация и индустриализация, разрушив крестьянскую
общину, породили «коллектив трудящихся», как правило, до сих пор отличающийся от подобных явлений в других странах мира взаимовыручкой и круговой порукой перед начальством. Общин-ность, сохраняя лучшие человеческие качества, оказывает тормозящее влияние на экономическое развитие страны. Порождением общинного
прошлого являются такие известные черты русского менталитета, как леность, пассивность, безынициативность. Как бы там ни было,
общинность является неотъемлемой категорией ментальности - коллективного бессознательного русского народа, которую необходимо иметь в виду при научной разработке государственной и региональной идеологии.
Исходя из вышесказанного, ясно, что для становления полноценной, жизнеспособной государственной идеологии необходимы разработка и «внедрение» в общественное сознание новой «мессианской идеи» и возрождение представлений о положительной исключительности россиян. Необходимо поставить перед обществом конкретную цель, имеющую глобальный характер, при этом необходимо помнить об ошибках
предыдущего опыта, когда народу была предложена утопическая и априорно не всеми разделяемая цель - коммунизм. Необходимо представлять Россию как носительницу традиционных и модерных демократических ценностей: во-первых, Россия имеет древнейшие демократические традиции, идущие со времён Новгородской республики до диссидентов XIX и XX вв.; во-вторых, в этом проявится органичное сочетание традиционных собственных архетипов и элементов культурно близкого нам европейского пути развития - важный для современного российского общества коммуникативный обмен культур; в-третьих, демократические и традиционалистские идеалы сами по себе для многих спорные, грамотно синтезированные дадут комулятивный эффект - национальная идея должна признаваться всем обществом.
Думается, истоки новой национальной идеи можно почерпнуть и в идеологемах «Святой Руси», отбросив теократические идеи «Горнего Иерусалима», оставив гуманистические идеи добра, нравственности, справедливости, гармонии народа и государства, поставить целью построение свободного, гармоничного, гуманистического общества, которое сможет послужить образцом для других народов. В данном тезисе найдёт своё воплощение идея мессианства. (При этом важно пропагандировать тезисы о спасительной миссии России в татаро-монгольском, наполеоновском, фашистском нашествиях, о цивилизаторской и научно-космической миссиях). Идея национальной исключительности воплотится в противопоставлении здоровых, гуманистических традиций и ценностей России меркантильным и потребительским ценностям Запада, что приобретёт новый смысл в неумолимо надвигающийся период истощения природных энергетических ресурсов и связанный с этим тренд на ограничение потребления. Идея национальной исключительности должна сочетаться с идеями о единстве российской и мировой цивилизации, о миролюбии России и традиционном мирном общежитии с другими народами. Идея «гуманистического демократического государства» привлекательна как тем, что не требует для своей реализации конкретных сроков, и может постоянно пролонгироваться на протяжении ряда поколений (поскольку для совершенства пределов нет), так и тем, что не найдёт себе серьёзных оппонентов - она по определению аполитична.
Одновременно, для поддержания национального духа должен разрабатываться образ сильного государства, общество должно чувствовать его защищенность, видеть могущество на международной арене, ощущать военную и политическую мощь. Однако реалии современной цивилизации, в отличие от прочих исторических эпох, не требуют вмешательства сильного государства в «суверенную компетенцию» личности и общественных групп. Сейчас как никогда подходящий момент для реального воплощения вековой народной мечты о «воле». Свобода экономических отношений, либерализм, развитие частного предпринимательства и инициатив, социальные реформы способны сделать эту мечту реальностью (детальный анализ данной тематики выходит за рамки этой работы). Опираясь на «волю», необходимо привить общественному сознанию новую категорию ментальности -«свободу» и выработать стойкий иммунитет против посягательств на неё.
Несомненно, серьёзную идеологическую реформу должна претерпеть категория общин-ности. Такие её гуманистические составляющие, как коллективизм, взаимопомощь, взаимовыручка, широта души, свойственные русской ментальности, должны объединиться с идеями личной индивидуальности, самоценности, здорового эгоизма, необходимыми для развития мощной экономики, основанной на частной, предпринимательской инициативе, становления свободного -вольного человека. Психологам и педагогам предстоит большая многолетняя теоретическая и практическая работа. В русском национальном характере необходимо преодолеть известные отрицательные черты: леность, безынициативность, пассивность, несовместимые с необходимостью быстрого экономического роста и поставленными высокими гуманистическими идеалами.
II. Осознанная историческая память народа имеет сложную структуру. Она состоит из множества эмоционально наполненных мифов и их интерпретаций, сакральных ритуалов (в том числе политических), многие из которых находят своё воплощение в так называемых местах памяти, или «Неих de шешоке» (школа французского историка П. Нора) - феноменов, устойчивых образов, вызывающих положительные или отрицательные ассоциации у большинства населения страны или региона. Носителями идентификационной памяти всегда выступают большие
объединённые той или иной принадлежностью группы, находящиеся в процессе постоянной эволюции и взаимодействия с другими группами и не отдающие себе отчёта в своих деформациях. Такие группы всегда в большей или в меньшей степени подвержены влияниям и манипуляциям, в том числе через воздействие на их ментальные, ценностные и эмоциональные установки, внешними носителями которых всегда являются «места памяти». Термин «место памяти» весьма близок по своему значению к греческому понятию «топос». Ф.Б. Шенк пишет: «Место памяти» - это место в географическом, временном или в символическом пространстве. Это «символическая фигура», значение которой может меняться в зависимости от контекста её употребления, передачи, присвоения и восприятия и которая, утратив значение, может вновь исчезнуть из коллективной памяти» . Места памяти -это всегда знаки и символы, часто имеющие определённый ритуальный смысл, актуальные, значимые для больших мы-групп: наций, классов, семей, профессиональных сообществ и т. д. По словам П. Нора, «даже место, совершенно
материальное, как, например, архивное хранилище, не является местом памяти, если воображение не наделит его символической аурой. Даже чисто функциональное место, такое как школьный учебник, завещание или ассоциация ветеранов, становится членом этой категории только на основании того, что оно является объектом ритуала... Игра памяти в истории формирует места памяти, взаимодействие этих дух факторов приводит к их определению через друг друга. Прежде всего необходимо желание помнить. В отличие от всех исторических объектов места памяти не имеют референции в реальности. Или, скорее, они сами являются своей собственной референцией, знаками, которые не отсылают ни к чему, кроме самих себя, знаками в чистом виде» .
Общерусскими местами памяти являются, например, Александр Невский, космодром Байконур, картина «Бурлаки на Волге», Мамаев курган и др. Региональными воронежскими являются, например, Кольцов и Никитин. Чем больше в этническом сознании положительных «мест памяти» и меньше отрицательных, тем выше самоуважение этноса, крепче патриотический дух. От оценочного, смыслового, эмоционального
наполнения «мест памяти» зависит развитие и изменение контекстов коллективной, в том числе национальной идентичности. Этот факт хорошо осознаётся во всех развитых странах мира, кроме России. Например, в США идеологи преподносят проигранные кампании как выигранные (война во Вьетнаме), преувеличивается роль Америки в значимых событиях мировой истории (разгром фашизма) и т.д. В России долгий период самобичевания нанёс большой урон национальному духу, патриотическому сознанию россиян. Однако этот урон поправим. Мировая практика показывает, что оценки устойчивых элементов национальной памяти, как положительные, так и отрицательные, легко меняются. Одно и то же «место памяти» может менять оценочную нагрузку несколько раз на протяжении одного поколения. В качестве примера можно привести образ В.И. Ленина, оценка которого кардинально поменялась за несколько лет после перемены вектора пропаганды от восхваления к охаиванию. Озабоченность вызывает образ Великой Отечественной войны, отношение к которой стало медленно меняться под воздействием лживых и псевдонаучных публикаций типа «Ледокол». «Исправить» оценку тех или иных фактов, событий, исторических персонажей, сформировать новые «места памяти» можно за сравнительно небольшой промежуток времени, для чего потребуются известные РЯ-технологии, объектом которых будут не политические деятели и партии, а российский народ, его история и культура.
Необходимо сформировать положительное восприятие обществом как традиционных религиозных, национальных и этических устоев, так и демократических ценностей, без чего невозможно развитие России, движение вперёд. Известно, что: а) для устойчивого усвоения того или иного образа человеческим сознанием необходимо повторить его не менее 20 раз ; б) самые устойчивые образы - это образы, заложенные до пяти лет. Необходимо разработать детальную программу патриотического воспитания. С самого раннего детства семья, дошкольные учреждения, СМИ, школа, другие учреждения должны формировать положительное восприятие России, её истории и культуры. Необходимо разрабатывать программы, рассчитанные на взрослое население России. В основу такой программы, думается, необходимо
«Места памяти» России
Государственные деятели Владимир Святой Иван III Пётр I Александр II Б.Н. Ельцин
Великие события Ледовое побоище Невская битва Стояние на Угре Отечественная война 1812 года Великая Отечественная война 19411945 годов Первый полёт человека в космос
Герои Александр Невский Дмитрий Донской Суворов Кутузов Жуков
Наука Ломоносов Менделеев Сахаров Лобачевский Лихачёв
Литература Пушкин Толстой Достоевский Тургенев Чехов
Музыка Чайковский Мусоргский Римский- Корсаков Глинка Рахманинов
Живопись Андрей Рублёв Репин Брюллов Суриков Шишкин
Памятные места Кремль Мамаев курган Бородинское поле Эрмитаж Храм Христа Спасителя
Памятники природы Озеро Байкал Кавказские минеральные воды Карельские озера Долина гейзеров Река Волга
Великие события Принятие христианства Куликовская битва Индустриали- зация Битва за Москву Август 1991 г.
Герои Князь Игорь Переяславский Воевода Хабар Денис Давыдов Скобелев Гагарин
Наука Вавилов Иоффе Алфёров Ковалевская Королёв
Литература «Слово о Полку Игореве», «Задонщина» «Война и мир» Булгаков Платонов Бунин
Музыка Бородин Свиридов Шостакович Прокофьев Шаляпин
Живопись Симон Ушаков Рерих Врубель Левитан Саврасов
Памятные места Золотое кольцо России Памятник тысячелетия России Ясная Поляна Могила неизвестного солдата ВДНХ
Памятники природы Река Дон Субтропики района Сочи Река Енисей Река Ангара Ледовитый океан
Государственные деятели Рюрик Борис и Глеб Василий III Ярослав Мудрый Михаил Фёдорович
Великие события Освобождение Москвы от поляков в 1712 г. Присоединени е Сибири Северная война Отмена крепостного права Победа над Японией
Герои Нахимов Талалихин Маринеско Рокоссовский Конев
Наука Фёдоров Мечников Соловьёв Павлов Карамзин
Литература Лермонтов Ахматова Цветаева Горький Солженицын
Музыка «Евгений Онегин» «Лебединое озеро» «Князь Игорь» «Руслан и Людмила» 2-я симфония Рахманинова
Живопись «Бурлаки на Волге» «Грачи прилетели» «Последний день Помпеи» «Девочка с персиками» «Московский дворик»
Памятные места Спасское- Лутовиново Прохоровское поле Воробьевы горы Тарханы Троице-Сергиева лавра
Памятники природы Красноярские столбы Васюганское болото Приокский заповедник Горный Алтай Курильские острова
положить систему «мест памяти», задел которой представлен в таблице. Данная таблица ни в коем случае не является претензией на какую-либо законченность. В ней, например, не учтены «места памяти» - ритуалы, ценности, архетипы. Это не более чем приглашение для дискуссии. Образы, составляющие историческую память народа, разделены по вертикали на девять условных групп: основатели государства (правители, внесшие выдающийся вклад в развитие России), великие ис-
торические события, герои, наука, литература, музыка, живопись, памятные места, памятники природы; по горизонтали «места памяти» разделены на блоки по пять столбцов в каждом. Чем значительнее по статусу блок, тем интенсивней «пропагандируются» заложенные в нём образы. Первые три блока - основа этнической памяти, национального самосознания, образы, без усвоения которых общественным сознанием невозможна самоидентификация россиян, отличие себя от дру-
гих народов, осознание своего места в мире. Кроме того, «места памяти» заведомо делятся на стабильные (хорошо известные передаваемые из поколения в поколение: Александр Невский, Пётр Первый, Москва и др.) и нестабильные (не известные, плохо узнаваемые: Стояние на Угре, воевода Хабар, П.А. Столыпин, Сперанский и др.). «Места памяти» заложенные во второй и последующие горизонтальные блоки либо имеют меньшую значимость для этнического самосознания, либо выполняют функцию закрепления своего смыслового аналога - «места памяти» данного в предыдущем блоке, например, в первом блоке - Дмитрий Донской, а во втором - Куликовская битва, но это допустимо для стабильных мест памяти, нестабильное - Стояние на Угре идёт в одном блоке со смысловым аналогом - Иван III.
За рамки таблицы вынесены общенациональные «места памяти»: Великая Россия, православие, русский язык, Родина, Москва, Санкт-Петербург, личность, успех, достоинство, государственность, гуманизм, нация, являющиеся базовой концептуальной основой национального самосознания.
Разрабатывая программу патриотического воспитания и систему «мест памяти», важно учитывать три момента: недопустима транс-
формация положительных «мест памяти» в отрицательные; система «мест памяти» должна способствовать развитию в общественном сознании идей государственности, мессианства и национальной исключительности, общинности и индивидуализма в вышеназванных формах; необходимо возродить в национальном сознании несправедливо забытые имена (Иван III, воевода Хабар, Андрей Боголюбский и др.), события, факты и т.д. Необходимо разработать программу системного усвоения «мест памяти». Для этого надо активно использовать СМИ, программы дошкольных учреждений, школ, средних и высших учебных заведений (в том числе технических), литературу, документальные и художественные фильмы.
III. Реализация идеологической концепции и программы патриотического воспитания не должна превратиться в очередную попытку манипуляции общественным сознанием, переписывания истории. Для этого необходим грамотный подход к историческому факту, лежащему в основе любой идеологемы. Количество достоверно известных исторических фактов всегда
ограничено, возможности для интерпретации, напротив, бесконечны. Многое зависит от целей и угла зрения интерпретатора. Например, известный факт отвода русских войск к Кременцу Иваном III во время Стояния на Угре 1480 г. получил в исторической литературе две интерпретации: 1) поведение русского командования было нерешительным, оно побоялось вступить в открытое столкновение с Ордой, которая также побоявшись открытого столкновения, ушла в степи; 2) русское командование приглашало
противника на открытое сражение, татары испугались и ушли в степи. Или факт того, что количество потерь Советской армии в Великую Отечественную войну превышало количество потерь вермахта, может быть объяснён безжалостностью советских полководцев или высоким героизмом и жертвенностью народа.
При разработке патриотической идеологии и объединяющей национальной идеи выбор интерпретации должен объясняться интересами положительного самоутверждения национального духа россиян. Историк, как врач, должен исходить из принципа «не навреди». Разрушить традиционный миф, внедрив в общественное сознание «научную» интерпретацию того или иного «места памяти», легко. Примером подобной интерпретации могут служить труды И. Н. Данилевского, в том числе «Русские земли глазами современников и потомков (XII-XIV вв.): курс лекций». (М., 2001). В этой бесспорно высокой с научной точки зрения книге, вслед за английским исследователем Дж. Феннелом (Кризис средневековой Руси. 12001304. М., 1989), утверждается весьма спорная концепция, согласно которой Александр Невский был виновником нашествия на Русь Неврюевой рати в 1252 г. и является в связи с этим и рядом других событий своей биографии недостойным места, которое ему отводит русская культурная память. Предложить адекватную замену в тысячу раз сложнее. При этом ни в коем случае нельзя отрекаться от таких фактов отечественной истории, как массовые репрессии 30-х гг., поражение в Крымской войне и т.д., нельзя ни обелять, ни удревнять историю. Это удел слабых и нежизнеспособных наций. Такая история, как российская, самодостаточна и ни в каком улучшении не нуждается.
IV. Геополитическое положение России как осевой державы - «Хартленда» (События, происходящие в России, влияют на весь мир, а события, происходящие в мире, отражаются на России),
центра притяжения самых разнообразных европейских и азиатских культур служит жизненным подтверждением национальной исключительности и всемирно-исторической мессианской роли России. Важную роль играет положение России как центра Евроазиатской цивилизации, складывавшейся со времён Золотой Орды в рамках России и СССР. При всех различиях народы СНГ имеют много общих культурных черт, основой которых является русский язык как язык межнационального общения. Народы Средней Азии и Кавказа под влиянием русской культуры прошли серьёзную школу европеизации и существенно отличаются от соседних традиционных культур. (Классическим примером могут служить туркмены Афганистана и Туркменистана). Важно, что период парада суверенитетов и национального нигилизма прошёл (или проходит). Намечается новый этап интеграции, и то, как он будет протекать, во многом зависит от того, как народы Содружества (и народ России, в частности) будут его понимать. Утрата Россией евразийского статуса и окончательное отторжение Украины недопустимо, так как может повлечь за собой утрату «полюса притяжения» и складывание системы однополярного мира (возможно, этим полюсом будет цивилизационно чуждый Китай), что приведёт к разрушительным для человечества последствиям.
Россия является признанным центром православия, что может способствовать постепенному вовлечению таких православных стран, как Румыния, Грузия, Сербия, в орбиту Евразийской цивилизации. Важную роль в этом должно сыграть сближение с Украиной и Белоруссией, что будет способствовать усилению полюса притяжения православного балканского региона. Строя стратегические планы развития
России, обходить национальные аспекты, в том числе проблемы развития государствообразующей русской нации (исходя из постмодернистских догматов: гражданской нации, всеобщего равноправия, интеграции якобы ущемлённых меньшинств), нелепо. Это тупиковый путь, который приведёт к численному и качественному вырождению русских, появлению и развитию новых субэтносов, а в итоге к развалу великой цивилизации. Приостановить этот процесс сегодня ещё не поздно. Нужно только повернуться лицом к реальности и начать дискуссию, в ходе которой выработать адекватную современным потребностям развития общества концепцию нацио-строительства, предложения по которой мы изложили в данной работе. Синергия проекта позволит завтра приостановить деградацию и вырождение, а послезавтра воссоединить русский народ в его исконных геополитических границах: от Карпат - до Камчатки.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ассман Я. Культурная память, письмо, память о прошлом и политическая идентичность в высоких культурах древности. М., 2004.
2. Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма. М., 2001.
3. Langewiesche D. Nation, Nationalismus, Nationalstaat: Forschungsstand und Forschungsperspektiven // Neue Politiache Literatur. 1995. №40. S. 190-236; Nation, Nationalismus, Nationalstaat in Deutschland und Europa. Munchen, 2000.
4. Schulze H. Staat und Nation in der europaischen Ge-schichte. Munchen, 1994.
6. Шенк Фритьоф Беньямин. Александр Невский в русской культурной памяти. М., 2007.
7. Нора П. Франция - память. СПб., 1999.
8. Храпов В. Кого дают в герои нашим детям // Знание -сила. 1990. № 3.
Статья содержит краткий экскрс в историю россии в контексте формирования духовных цнностей народа. затрагивает отношения церкви и государства. ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ - ЭТО ОСНОВА ФОРМИРОВАНИЯ НАЦИОНАЛЬНОГО САМОСОЗНАНИЯ НАРОДА
Скачать:
Предварительный просмотр:
Историческая память как основа сохранения
Духовных и культурных традиций народа.
Кто я? В чем смысл моей жизни? Этот вопрос рано или поздно задает себе каждый человек. Чтобы получить ответ на него необходимо заглянуть в анналы исторической памяти, потому что жизнь каждого человека несет на себе отпечаток истории своего народа, своей страны.
Что же такое «историческая память»? В настоящее время не существует однозначного определения данного термина. В целом историческую память можно определить как способность общественных субъектов сохранять и передавать из поколения в поколение знания о произошедших исторических событиях, (об исторических деятелях ушедших эпох, о национальных героях и вероотступниках, о традициях и коллективном опыте освоения социального и природного мира, об этапах, которые прошел тот или иной этнос, нация, народ в своём развитии.)
Важно то, что историческая память является основой духовной и культурной преемственности поколений.
Одной из главных структурных составляющих исторической памяти, способствующих максимально полному наследованию исторического опыта, являются традиции. Они определяют специфику межличностных отношений, выполняя организующую функцию, выражающуюся не только через нормы поведения, обряды, обычаи, но и через систему распределения социальных ролей, социальную стратификацию общества. Особенно ярко проявлялось это в периоды социальной нестабильности российского общества, будь то Смутное время или Перестройка, Восстание Декабристов или революционные потрясения начала 20 века, когда пошатнувшиеся государственные устои заменяли народные традиции, - они организовывали, сплачивали общество, давали правительству почву для преобразования. Ярким примером тому может служить деятельность Второго – Нижегородского ополчения во главе с Кузьмой Мининым и Дмитрием Пожарским, взявшим на себя ответственность за судьбу России в период тяжелых испытаний Смутного времени. Созданный ими в Ярославле Совет всея земли стал фактически народным правительством в 1612г., а последующее избрание Михаила Романова, первого представителя новой правящей династии, на Земском Соборе 1613г – не что иное, как проявление вечевых традиций русского народа.
Сила традиций очевидна во всей многовековой истории России.
Так, после восстания Декабристов, пошатнувшего основы самодержавия, и внесшего раскол в российскую элиту, государству нужна была идея, объединяющая общество на исконных русских началах. Эта идея оформилась в, так называемую, Теорию Официальной народности, разработанную Министром народного Просвещения, графом Сергеем Семеновичем Уваровым. «Самодержавие, Православие, Народность» - эти три кита практически на целое столетие стали выражением сущности государственной идеологии Российской империи, в которой отражалось единение царя и народа, а также православной веры как залога счастья семейного и общественного.
Сегодня в Российской Федерации в соответствии со статьей 13 п.2 Конституции нет и не может быть никакой единой идеологии. Но русское общество не может жить без объединяющей идеи, а там, где нет официальной, четко обозначенной идеи возникает почва для множества неофициальных деструктивных агрессивных и даже экстремистских идеологий. И сегодня мы видим, как постепенно оформляется эта национальная идея, в основе которой лежит патриотизм, как извечная традиционная истинная ценность нашего национального самосознания. Патриотизм - благодаря которому в 1380г. были разбиты ордынские полчища на Куликовом поле, а в 1612 изгнаны интервенты из Московского Кремля, в 1812г уничтожена армия «двунадесяти языков», и, наконец, разбиты войска Вермахта под Москвой в декабре 1941, а в 1943 под Сталинградом и Курском. Для нас, взрослых людей, все эти победы стали стержневой основой формирования личности и гражданской позиции. Но как сделать так, чтобы в современных конкретно-исторических условиях, когда западными СМИ производятся грубые попытки фальсификации истории, в частности, принижение роли СССР в победе над фашизмом, критикуются и очерняются военные действия Российских вооруженных сил в Сирии, идет пропаганда западных ценностей и прямое их навязывание молодому поколению, как сделать так, чтобы сознание наших детей и их ценностный мир формировались под воздействием исторической памяти, базирующейся на истинных ценностях патриотизма и гражданственности? Какие формы методы необходимо для этого применять? Ответ прост: необходимо иметь дополнительные ресурсы для того чтобы знакомить детей с событиями нашей истории не только на уроках, но и во внеурочное время. В нашей школе таким ресурсным центром стал музей истории школы, созданный руками учеников и учителей в декабре 2011г. Музей имеет две экспозиции. Первая посвящена суровым годам Великой Отечественной войны, когда в стенах школы располагался эвакогоспиталь №5384, вторая рассказывает о послевоенных годах, о жизни и достижениях учеников, а также об участии наших выпускников в Афганской и Чеченских войнах. Ко Дню освобождения Алексина от немецко-фашистских захватчиков, Дню воина- интернационалиста и Дню победы в музее проводятся лекции. С этой целью создана лекторская группа. Из лекций учащиеся узнают о подвигах выпускников школы и учителей, о достижениях ребят, которые учатся рядом, о школе, стены которой являются живой историей, потому что хранят следы от разрывов бомб времен Великой Отечественной войны. И каждый раз, вглядываясь во время лекций в лица ребят, видя, как притихают озорники и в широко раскрытых глазах начинают блестеть слезы, а во время минуты молчания как по команде опускаются головы, хочется верить, что историческая память делает свое важное дело – помогает воспитывать патриотов.
На протяжении нескольких лет мы являемся участниками Музейного марафона. Экскурсионные поездки оказывают сильное воздействие на эмоциональную сферу ребят, позволяют непосредственно соприкоснуться с историей, почувствовать ее дух. Так, мы побывали в д.Савино Заокского района – Музее Всеволода Федоровича Руднева – командира легендарного крейсера Варяг.
Посетили музей – усадьбу графов Бобринских в городе Богородицке, побывали в легендарном парке, созданном руками первого русского агронома Андрея Тимофеевича Болотова.
Поездка в Ясную Поляну, соприкосновение с жизнью Льва Николаевича Толстого также оставила незабываемые впечатления у ребят.
В сентябре этого года девятиклассники нашей школы совершили экскурсионную поездку в Москву на ВДНХ, где посетили Исторический парк и одну из его экспозиций - «Романовы».
История это не только войны, потрясения и революции – это, прежде всего люди, которые становятся участниками этих событий, которые строят и восстанавливают страну. Делают это взрослые, а дети впитывают в себя дух времени, отношение родителей к своему делу, понимают, что такое долг общественный и долг личный. Постперестроечные годы, способствовали образованию глубокого разрыва в отношениях между молодым и старшим поколением. Стараясь сократить этот разрыв и использовать опыт старшего поколения, в рамках работы школьного клуба «Патриот» , мы проводим встречи с членами Совета ветеранов города Алексина, воинами –интернационалистами. Ко Дню матери и 8 Марта выходим с концертами для ветеранов труда в Центр социальной защиты населения. Такие встречи обогащают духовный мир подростков, дают возможность почувствовать себя включенными в общее дело и элементарно, отрывают от виртуального мира компьютерной жизни, способствуют социализации подрастающего поколения.
В современный период развития российского общества, когда очевиден его нравственный кризис, исторический опыт востребован в социальной практике формирования ценностных приоритетов общества. Трансляция исторического опыта происходит через традиционные социальные институты.
Единственным социальным институтом, прошедшим сквозь суровые испытания времени, и сохранившим неизменными свои устои и свое предназначение – быть источником нравственности, добра, любви и справедливости в обществе, является Русская Православная Церковь.
Сделанный князем Владимиром в 988г. выбор в пользу принятия Русью христианской веры по греческому образцу был не просто выбором отправления религиозного культа, это был цивилизационный выбор, который предопределил развитие Руси как мощной европейской державы. Вместе с Христианством на Русь пришли и европейские культурные достижения: письменность, архитектура, живопись, образование. Николай Михайлович Карамзин так напишет об этом событии в своей «Истории государства Российского»: « Скоро знамения веры христианской, принятой государем, детьми его, вельможами и народом, явились на развалинах мрачного язычества в России, и жертвенники Бога истинного заступили место идольских требищ…. Но не так просто приживается новое на Руси. Многие люди, привязанные к закону древнему, отвергали новый, ибо язычество господствовало в некоторых странах России до самого ХIIвека. Владимир не хотел, кажется, принуждать совести, но взял лучшие надежнейшие меры для истребления языческих заблуждений: он старался просветить россиян . Чтобы утвердить веру на знании книг божественных,…великий князь завел для отроков училища, бывшие первым основанием народного просвещения в России. Сие благодеяние казалось тогда страшною новостию, и матери, чьих детей брали в науку, оплакивали их как мертвых, ибо считали грамоту опасным чародейством.» Начавший свое правление как ярый язычник, князь Владимир в конце жизни становится истинным христианином, которому народ даст имя Красно Солнышко, а в ХIII в он будет канонизирован и причислен к лику Святых. Жизненный путь князя Владимира, равно как и каждого из нас, яркий пример того, что у каждого своя дорога к Богу и свой путь в храм.
Тысячелетняя история Русской Православной Церкви представлена чредой разнообразных событий и явлений, отразившихся на положении церкви в обществе: это и установление патриаршества на Руси в 1589г., и Церковный раскол, вызванный никоновскими реформами, и Духовный регламент Петра I, подчинивший церковь государству, и Декрет Советской власти, отделивший церковь от государства и школу от церкви. Можно издать закон, но нельзя одним росчерком пера заставить человека отказаться от своих убеждений, изменить свое мировоззрение, нельзя не считаться с исторической памятью народа. Религия – это вера, а без веры человеку жить нельзя. Вера в победу помогла советским людям выдержать суровые испытания Великой Отечественной войны. Священная война против захватчиков получила благословение Русской православной церкви.
4 сентября 1943г в Кремле И.В.Сталин принял патриаршего местоблюстителя Сергия, который 8 сентября был избран Патриархом Московским и всея Руси. Также разрешено было образовать Святейший Синод.
Историческая память народа оказалась сильнее идеологических установок и гонений на церковь, она сохранила самое главное - веру в торжество справедливости.
И сегодня, каждый из нас, воспитанных в духе атеизма, своей дорогой идет в храм, чтобы отметить православные праздники: Рождество, Крещение, Пасху, Троицу и другие или по случаю каких-либо событий личной жизни. Историческая память сохранила потребность в духовном общении и обогащении.
В своей работе мы стараемся приобщить наших учеников к традиционным ценностям, вовлечь их в проектно-исследовательскую деятельность. Так, в 2014-2015 учебном году наши ученики разработали проект «С чего начинается Родина», целью которого стало привлечение внимания учащихся к проблеме уважительного отношения к тем местам города, которые хранят священную память о Великой Отечественной войне: это и курган Славы, и площадь Победы, и Крестовоздвиженский храм, и родная школа. Встреча с отцом Павлом, настоятелем Крестовоздвиженского храма, обогатила ребят знаниями о святых заступниках Руси.
Сотрудничество с клубом «Православный Алексин» дает возможность приобщить учеников к миру православных ценностей. Участие в интересных содержательных дискуссиях, проводимых священнослужителями, посильная помощь в организации и проведении православных праздников, участие в заседаниях Круглых столов, Православных викторинах – не что иное, как овладение исконными традициями русского народа и приобщение к его исторической памяти. Поэтому со всей уверенностью можно сказать, что и сегодня церковь продолжает выполнять свою историческую миссию, которую несет со времен Святого Равноапостольного князя Владимира- миссию просвещения человеческой души через воспитание в ней добра, милосердия, смирения и сострадания.
Таким образом, историческая память показывает, что какие бы острые социальные потрясения, приводящие к забвению исконных русских начал, не переживало общество, связь поколений в конечном итоге восстанавливается. Общество, во все временна, испытывает потребность в восстановлении связей с прошлым, со своими корнями: любая эпоха порождена предшествующим ей этапом исторического развития и преодолеть эту связь, то есть начать развитие с нулевой отметки не возможно.
