Влияние христианства на средневековое общество. Христианская средневековая культура. Процесс христианизации в Европе
Х ристианская церковь в Средние века играла роль связующего фактора для европейских государств. Вместе с тем церковь выполняла и идентификационную функцию. После 1054 г. (разрыва с византийской патриархией) церковь превращается в центр политической жизни Европы (г.
Ватикан, Рим, Италия).
Согласно доктрине Августина Блаженного церковь утверждала и отстаивала свой приоритет над светской властью. Ни один король не мог оспорить привилегии папы, вмешиваться в политическую жизнь собственного государства. Конечно, светские владыки искали пути нейтрализации сильного и ненужного для них влияния католической церкви. Но эти победы были скорее исключением из правил.
Основными орудиями борьбы с непокорными монархами были финансовый пресс и институт анафемы. В период феодальной раздражительности короли были наиболее зависимыми от воли римского папы. Борьба за целостность государства требовала немалых денежных средств, ведь мятежные феодалы нередко были богаче сюзерена. Денежная помощь предоставлялась в обмен на расширения влияний папы в регионе.
Если король оказывался повиноваться главе Ватикана, то включался механизм анафемы. Анафема ― церковное проклятие, вечное отлучение от церкви неугодной персоны. Предание анафеме влекло за собой страшные, непоправимые последствия.
В эту ловушку угодили французский король Генрих VII, печально знаменитый своим походом в Каноссу, где после невероятных унижений он был все-таки прощен римским папой.
В отличие от светской власти католическая церковь имела твердый финансовый доход ― церковная десятина от крестьян, щедрые подарки от могущественных феодалов и льготы, предоставляемые монархом.
В период раннего и среднего Средневековья католическая церковь контролировала все сферы жизни человека: от политики до духовного мира личности. Каждый шаг человек делал с разрешения духовенства. Эта позиция привела церковь к двойной морали. Церковь требовала от прихожан строгого соблюдения всех моральных норм, но себе позволяла невозможное.
Образование контролировалось «черными и белыми сутанами», из программ школ и университетов было изъято все, что противоречило официальной морали. Естественное развитие науки тормозилось догматизмом: так, среди жертв геоцентрической модели мира оказался Д. Бруно, объявленный еретиком. Другому талантливому ученому, Г. Галилео, более дипломатичному, пришлось долго вымаливать прощение.
Но данные обстоятельства не отрицают всего положительного, что было сделано католической церковью в Средние века. Монастыри были центром культуры; во многих из них хранились свидетельства великих дел времен Римской Империи. Грамотные монахи кропотливо переписывали древние свитки.
Церковь поощряла развитие таких жанров, как всевозможные жития святых и летописи «от Рождества Христова». Отметим, что православная церковь вела летоисчислением от Сотворения мира.
Чтобы властвовать над умами, сердцами и душами современников, церковь практиковала различные методы отслеживания изменения в обществе. Разумеется, методы выбирались не самые чистые, хотя и результативные. В арсенале ― слежки, доносы и хорошая работа инквизиции. Велась непрекращающаяся «охота на ведьм». В результате на костре были сожжены сотни тысяч «колдуний». Практиковались массовые казни, за день на костре сжигалось до 500 женщин. Инквизиторы, они же мрачные орудия доминиканцев (орден св. Доминика), в поисках еретиков руководствовались предписаниями трактата «молот ведьм». Обвинения были абсурдными, наказания ― нечеловечными, жестокими. Чтобы заставить жертву подписать себе приговор, применялись пытки. Самые популярные ― объятия «железной девы», испанский сапог, подвешивание за волосы, пытка водой. В знак протеста по всей Европе прокатились не менее жуткие «черные мессы», что вызвало новый всплеск «охоты на ведьм».
Влияние католической церкви стало резко падать в позднее Средневековье, с окончанием процесса централизации. Светская власть заметно оттеснила духовенство от принятия государственных решений, что вылилось в некоторую либерализацию всех сторон жизни.
Устойчивыми позиции церкви оказались в тех государствах Европы, где темп экономического роста заметно отставал от лидеров (Италия, Испания).
Роль церкви в жизни западноевропейского средневекового общества, которое многие историки называют христианским обществом или христианским миров, была всеобъемлющей: религия и церковь заполняли всю жизнь человека феодальной эпохи от рождения до смерти. Церковь претендовала на то, чтобы управлять обществом, и выполняла множество функций, которые позднее стали принадлежать государству. Средневековая церковь была организована на строго иерархических началах. Во главе ее стоял римский первосвященник - папа, имевший собственное государство в Средней Италии, ему были подчинены архиепископы и епископы во всех странах Европы. Это были крупнейшие феодалы, обладавшие целыми княжествами и принадлежавшими к верхушке феодального общества. Монополизировав в обществе, состоящем главным образом из воинов и крестьян, культуру, науку, грамотность, церковь обладала огромными ресурсами, подчинявшими ей человека феодальной эпохи. Умело пользуясь этими средствами, церковь сосредоточила в своих руках огромную власть: короли и сеньоры, нуждаясь в ее помощи, осыпают ее подарками и привилегиями, стараются купить ее расположение и содействие.
В то же время церковь умиротворяла общество: она стремилась сглаживать социальные конфликты, призывая к милосердию по отношению к угнетенным и обездоленным, к прекращению беззаконий, к раздаче милостыни беднякам. Бедности даже отдавался нравственный приоритет. Церковь привлекает под свою защиту множество нуждавшихся в покровительстве крестьян, предоставляет им земли для поселения, поощряет освобождение чужих рабов, попадавших при этом в зависимость от нее.
В беспокойное феодальное время люди стремились под защиту монастыря. Монастырь же был и самым взыскательным хозяином, сохранявшим наиболее тяжелые формы феодальной эксплуатации. Церковь являлась крупнейшим землевладельцем феодального мира и неустанно умножала свои материальные богатства. Монастыри одними из первых переходят к товарному хозяйству, к производству для рынка, берут на хранение сокровища и деньги, предоставляют ссуды. Под покровительством церкви, соединяясь с церковными праздниками, возникают ярмарки и рынки, паломничество ко святым местам, сливаются с торговыми путешествиями. Продолжая использовать в своих целях экономическое могущество, церковь в XI-XIII вв. фактически возглавляет торговое и колонизационное движение европейцев на Восток («крестовые походы»), организовав для их финансирования огромные денежные сборы. После прекращения «походов» эти средства стали использовать для усиления папской казны.
Наивысшего могущества церковная организация достигает в XII-XIII вв., превратившись в мощную финансовую организацию с неограниченной властью над своими структурами и исключительными политическим влиянием. Стоя на консервативных позициях, церковь учила, что каждый член общества должен жить в соответствии со своим правовым и имущественным статусом и не добиваться его изменения. Идеология трех «сословий», распространившаяся в Европе в X веке, выдвигала на первое место монахов, людей, преданных молитве и стоящих над обществом. Происходила постепенная аристократизация духовенства и монашества.
Однако на ряду с официальной церковной доктриной в Средние века широко была распространена народная религиозность, выходившая далеко за рамки церкви и христианской догмы. Бог воспринимался как таинственная сила, присутствующая в священных местах, олицетворение блага и справедливости. Эта народная религиозность разделялась и основной массой священников, за исключением церковной элиты - ученых епископов и аббатов. Большое значение имела вера в посредников между Богом и людьми - ангелов и святых, в которых мирян больше привлекали не христианские добродетели, а творимые ими чудеса, воспринимаемые как доказательство их могущества и святости.
Однако нельзя не отметить положительную роль церкви и христианской доктрины в становлении Средневековой цивилизации. Церковь заботилась о больных, бедных, сиротах и стариках. Она контролировала образование и производство книг. Благодаря влиянию христианства, к IX веку в средневековом обществе утвердилось принципиально новое понимание семьи и брака, знакомое нам понятие «брак» отсутствовало в позднеантичной и древнегерманской традициях, не было тогда и привычного для нас понятия «семьи». В эпоху раннего средневековья практиковались браки между близкими родственниками, обычным явлением были много численные брачные связи, которые уступали к тому же кровнородственным связям. Именно с этим положением боролась церковь: проблемы брака, как одного из христианских таинств, с VI века становятся чуть ли не главной темой многих теологических сочинений. Принципиальным достижением церкви этого периода истории следует считать создание супружеской ячейки, как нормальной формы семейной жизни, существующей до сих пор.
Даже технический прогресс в средневековой Европе был связан, по мнению многих ученых, с распространением христианской доктрины и, как следствие, с изменением отношения человека к природе. Речь идет, в частности, об отказе от дохристианской системы запретов и табу, сдерживавших развитие сельского хозяйства: природа перестала быть объектом религиозного поклонения и источником страхов. Новая экономическая ситуация, сложившаяся техническим усовершенствованиям и изобретениям способствовала значительному повышению уровня жизни, весьма устойчивому на протяжении нескольких столетий феодальной эпохи.
Таким образом, можно сделать вывод, что Средневековье было закономерным и необходимым этапом развития христианской цивилизации. В Средневековом европейском обществе личность человека в целом ценилась выше, чем в Античности, хотя бы потому, что средневековое мировоззрение, проникнутое духом христианства, не выделяло человека из окружающего мира, из-за склонности к целостному видению мира. Следовательно, нельзя говорить о духовной диктатуре церкви над средневековым человеком, которая якобы препятствовала развитию личности. На Западе Европы церковь обычно играла стабилизирующую, консервативную роль, то есть как раз обеспечивала благоприятные условия для развития личности. Представить духовные искания средневекового человека вне церкви невозможно. Именно познание мира и Бога, вдохновляемое церковными идеалами, породило красочную, многообразную, живую культуру Средневековья. Именно церковь создавала университеты и школы, поощряла богословские диспуты и книгопечатание.
Христианство явилось стержнем европейской культуры и обеспечило переход от античности к средневековью . Долгое время в историко-культурологической литературе господствовал взгляд на средневековье как на "темные века". Основы такой позиции были заложены просветителями. Однако история культуры западноевропейского общества была не столь однозначна, одно несомненно - вся культурная жизнь Средневековой Европы этого периода в значительной степени определялась христианством, которое уже в IV в. из гонимой становится государственной религией в Римской империи.
Из движения, оппозиционного официальному Риму, христианство превращается в духовную, идеологическую опору Римского государства. В это время на Вселенских церковных соборах принимается ряд ведущих положений христианского вероучения - символ веры . Эти положения объявляются обязательными для всех христиан. Основой христианского учения была вера в воскресение Христа, воскресение мертвых, Божественную Троицу.
Понятие Божественной Троицы трактовалось следующим образом. Бог един во всех трех лицах: Бог-отец - сотворитель мира, Бог-сын, Иисус Христос, - искупитель грехов и Бог Дух Святой - были абсолютно соравны и совечны друг другу. Ильина Е.А. Культурология / Е.А. Ильина, М.Е. Буров. - М.: МИЭМП, 2009. - С. 49.
Несмотря на сильное расхождение между идеальным и реальным, все же сама социальная и повседневная жизнь людей в средние века была попыткой, стремлением воплощать христианские идеалы в практической деятельности. Поэтому рассмотрим идеалы, к которым были устремлены многие усилия людей того времени, и отметим особенности отражения этих идеалов в реальной жизни.
В средние века формируется теологическая концепция культуры (греч. theos - бог), согласно которой бог выступает центром мироздания, его активным, творческим началом, источником и причиной всего существующего. Это обусловлено тем, что абсолютной ценностью является Бог. Средневековая картина мира, религиозность данной культуры принципиально глубинно отличается от всех предыдущих, т.е. языческих культур. Бог в христианстве - Единый, Личностный и Духовный, то есть абсолютно внематериальный. Также Бог наделяется множеством добродетельных качеств: Бог Всеблагий, Бог есть Любовь, Бог - Абсолютное Добро.
Благодаря такому духовному и абсолютно позитивному пониманию Бога особое значение в религиозной картине мира обретает человек. Человек - образ Божий, величайшая ценность после Бога, занимает главенствующее место на Земле. Главное в человеке - душа. Одно из выдающихся достижений христианской религии - дар свободы воли человеку, т.е. право выбора между добром и злом, Богом и дьяволом. Благодаря наличию темных сил, зла, Средневековую культуру часто называют дуалистичной (двойственной): на одном ее полюсе - Бог, ангелы, святые, на другом - Дьявол и его темное воинство (бесы, колдуны, еретики).
Трагедия человека состоит в том, что он может злоупотребить свободой воли. Так и случилось с первым человеком - Адамом. Он уклонился от запретов Бога в сторону соблазнов дьявола. Этот процесс называется грехопадением. Грех - результат уклонения человека от Бога. Именно из-за греха в мир вошли страдания, войны, болезни и смерть.
По христианскому учению сам, своими силами человек вернуться к Богу не может. Для этого человеку нужен посредник - Спаситель. Спасителями в Средневековой христианской картине мира выступают Христос и Его Церковь (в Западной Европе - католическая). Поэтому наряду с категорией греха большую роль в картине мира Средневековья занимает проблема спасения души каждого человека.
Таким образом, в христианской идеологии место человека занимает бог - творец, место понятия "культура", столь ценимого в античности, занимает понятие "культ". С точки зрения этимологической в этом понятии также имеется значение возделывания и усовершенствования. Однако, основной акцент в этом понятии переносится на заботу, поклонение и почитание. При этом имеется в виду почитание высшей, сверхъестественной силы, которая распоряжается судьбами мира и человека. Согласно христианской концепции смысл жизни человека заключается в том, чтобы подготовиться к подлинной жизни, посмертной, потусторонней. Поэтому повседневная, земная, реальная жизнь утрачивает свою самоценность. Она рассматривается лишь как подготовка к жизни вечной, посмертной. Основной акцент делается на загробную жизнь, загробное воздаяние. Спасение даруется не всем, а только тем, кто живет по евангельским заповедям.
Вся жизнь человека в Средние века выстаивается между двумя точками отсчета - грехом и спасением. Для ухода от первого и достижения последнего человеку даются следующие условия: следование христианским заповедям, совершение добрых дел, уклонение от соблазнов, исповедание своих грехов, активная молитвенная и церковная жизнь не только для монахов, но и для мирян.
Таким образом, в христианстве ужесточаются требования к нравственной жизни человека. Основные христианские ценности - вера, надежда, любовь.
В средневековую эпоху в основание культуры было положено иррациональное (нерациональное, сверхразумное) начало-вера. Вера ставится выше разума. Разум служит вере, углубляет и проясняет ее. Поэтому все виды духовной культуры - философия, наука, право, мораль, искусство - служат религии, подчиняются ей.
Искусство тоже было подчинено теоцентрической идее. Оно стремилось укрепить религиозное мировоззрение. Много сцен Страшного суда: воспитывается страх перед неизбежным наказанием за грехи. Особая напряженная психологическая атмосфера. Но также существует мощная народная смеховая культура, где все эти ценности подвергались комическому переосмыслению. Учение церкви было исходным моментом всякого мышления, все науки (юриспруденция, естествознание, философия, логика) - все приводилось в соответствие с христианством. Духовенство было единственно образованным классом, и именно церковь длительный период определяла политику в области образования.
Все V-IX вв. в школы в странах Западной Европы находились в руках церкви. Церковь составляла программу обучения, подбирала учащихся. Главная задача монашеских школ была определена как воспитание служителей церкви. Христианская церковь сохраняла и использовала элементы светской культуры, оставшиеся от античной системы образования. В церковных школах преподавались дисциплины, унаследованные от античности, - "семь свободных искусств": грамматика, риторика, диалектика с элементами логики, арифметика, геометрия, астрономия и музыка.
Существовали также и светские школы , где обучались юноши, не предназначенные для церковной карьеры, в них обучались дети из знатных семейств (множество таких школ было открыто в Англии во второй половине IX в.). В XI в. в Италии на базе Болонской юридической школы был открыт первый университет (1088), ставший крупнейшим центром изучения римского и канонического права. Студенты и профессора объединялись в университеты для того, чтобы добиться независимости от города и иметь право самоуправления. Университет делился на землячество - объединение студентов из той или иной страны, и факультеты, где они овладевали теми или иными знаниями. В Англии в 1167 г. был открыт первый университет в Оксфорде, затем - университет в Кембридже. Виднейшим университетским ученым Англии XIII в. был Роджер Бэкон (около 1214-1292), который в качестве основного метода познания выдвигал не церковные авторитеты, а разум и опыт. Крупнейшим и первым из университетов Франции была Парижская Сорбонна (1160). Она объединяла четыре факультета: общеобразовательный, медицинский, юридический и богословский. Так же, как и в другие крупные университеты, сюда стекались студенты из всех европейских стран. Там же.
Средневековая университетская наука называлась схоластикой (от гр. школьный, ученый). Ее наиболее характерными чертами было стремление опереться на авторитеты, прежде всего церковные, недооценивание роли опыта как метода познания, соединение теолого-догматических посылок с рационалистическими принципами, интерес к формально-логическим проблемам.
Новым и чрезвычайно важным явлением, свидетельствующим о развитии городской культуры, было создание в городах нецерковных школ : это были частные школы, материально от церкви не зависящие. Преподаватели этих школ жили за счет платы, взимаемой с учащихся. С этого времени идет быстрое распространение грамотности в среде городского населения. Выдающимся магистром Франции XII в. был Петр Абеляр (1079-1142), философ, богослов и поэт, основавший целый ряд нецерковных школ. Ему принадлежит знаменитое сочинение "Да и нет", в котором разрабатывались вопросы диалектической логики. В своих лекциях, пользовавшихся у горожан необыкновенной популярностью, он утверждал примат знания над верой. Там же.
В христианстве формируется иное понимание человека по сравнению с античным. Античный идеал - это гармония духа и тела, физического и духовного. Христианский идеал - это победа духа над телом, аскетизм. В христианстве приоритет отдается душе, духовному началу. А к телу формируется уничижительное отношение. Считалось, что тело греховно, бренно, является источником соблазнов, временным пристанищем души. А душа вечна, бессмертна, совершенна, это частица божественного начала в человеке. Человек должен заботиться в первую очередь о душе.
Говоря об отличиях античного и средневекового идеалов следует обратить внимание и на такой момент. Античный идеал - гармоничная личность - был вполне осуществим, достижим, реален. Средневековый идеал, подобно горизонту, был недостижим. Потому что средневековый идеал - это бог, абсолютное совершенство (добро, благо, любовь, справедливость). Человек всегда грешен, и он лишь в той или иной мере приближается к этому идеалу. Поэтому культурное развитие человека понимается как постоянное возвышение, восхождение к идеалу, богу, абсолюту, как процесс преодоления греховного и утверждения божественного в человеке.
Огромную роль в жизни общества того времени играло монашество : монахи брали на себя обязательства "ухода из мира", безбрачия, отказа от имущества. Однако уже в VI веке монастыри превратились в сильные, нередко - очень богатые центры, владеющие движимым и недвижимым имуществом. Многие монастыри были центрами образования и культуры. Так, в Англии в конце VII - начале VIII в. в одном из монастырей жил Беда Достопочтенный,Там же. один из наиболее образованных людей своего времени, автор первого крупного сочинения по английской истории. С середины XII в. в быстро развивающихся городах сосредотачивается наиболее подвижная и образованная часть населения, восприимчивая к духовной пище. Нищенствующие ордена были частью городских духовных течений и в то же время реакцией на их еретические крайности. Одной из важнейших сторон деятельности орденов было пастырское служение, прежде всего проповедь и исповедь. Из их среды вышли крупнейшие теологи средневековья - Альберт Великий и Фома Аквинский.
Хотя средневековая культура обладала идейной, духовной и художественной целостностью, доминирование христианства не делало ее совершенно однородной. Одной из ее существенных черт являлось возникновение в ней светской культуры , отразившей культурное самосознание и духовные идеалы военно-аристократического сословия средневекового общества - рыцарства и возникшего в зрелом средневековье нового социального слоя - горожан. Корякина, Е.П. Культура средневековой западной Европы: особенности, ценности, идеалы [Электронный ресурс] / Е.П. Корякина. - Режим доступа: http: //avt. miem.edu.ru/Kafedra/Kt/Publik/posob_4_kt.html#Христианство как главный фактор формирования средневековой культуры
Светская культура, будучи одним из компонентов западноевропейской средневековой культуры, оставалась христианской по своему характеру. Вместе с тем сам образ и стиль жизни рыцарства и горожан предопределили их сосредоточенность на земном, выработали особые воззрения, этические нормы, традиции, культурные ценности. Они фиксировали человеческие способности и ценностные установки, необходимые для военной службы, общения в среде феодалов. В противовес аскетизму, который отстаивала церковь, в рыцарской культуре воспевались земные радости и ценности, такие, как любовь, красота, служение прекрасной даме.
Особый культурный пласт средневековья представляла народная культура . На протяжении всего средневековья в народной культуре сохраняются пережитки язычества, элементы народной религии. Она противостояла официальной культуре и вырабатывала свой взгляд на мир, отражавший тесную связь человека с природой. Спустя века после принятия христианства западноевропейские крестьяне продолжали тайно молиться и приносить жертвы старым языческим святыням. Под влиянием христианства многие языческие божества трансформировались в злых демонов. Особые магические обряды совершались в случае неурожая, засухи и т.п. Древние верования в колдунов, оборотней сохранялись в крестьянской среде на всем протяжении средневековья. Для борьбы с нечистой силой широко использовались различные обереги, как словесные (всевозможные заговоры), так и предметные (амулеты, талисманы). Едва ли не в каждой средневековой деревне можно было встретить колдунью, умеющую не только навести порчу, но и лечить.
Смеховая народная культура, народные праздники и карнавалы питали еретические движения и наряду с рыцарской культурой представляли светское, мирское начало в культуре средневековья. Однако, так же, как в обществе, в культуре существовала иерархия ценностей. Разные культуры ценились по-разному. На первом месте была религиозная, церковная культура. Придворная, рыцарская культура признавалась необходимой, но менее ценной. Языческая народная культура рассматривалась как греховная, низменная. Таким образом, в средневековье религиозная культура подчиняла себе все виды светской культуры.
Наиболее ярко и глубоко христианское мироощущение было передано в искусстве Средневековья. Главное внимание художники Средних веков уделяли миру потустороннему, Божественному, их искусство рассматривалось как Библия для неграмотных, как средство приобщения человека к Богу, постижения Его сущности. Католический собор служил художественно-религиозным воплощением образа всего мироздания.
Раннее Средневековье - это период господства романского стиля. Романская архитектура воспринимается как тяжелое, давящее, великое молчание, олицетворяющее устойчивость мировоззрения человека, его "горизонтальность", "заземленность". С конца XIII в. ведущим становится готический стиль. За легкость и ажурность его называли застывшей, безмолвной музыкой, "симфонией в камне". В отличие от суровых монолитных, внушительных романских храмов и замков, готические соборы изукрашены резьбой и декором, множеством скульптур, они полны света, устремлены в небо, их башни возвышались до 150 метров. Шедевры этого стиля - соборы Парижской Богоматери, Реймский, Кельнский.
Таким образом, культура Средних веков в Западной Европе положила начало новому направлению в истории цивилизации - утверждению христианства не только как религиозного учения, но и как нового мировосприятия и мироощущения, значительно повлиявшего на все последующие культурные эпохи. Хотя, как мы знаем христианский идеал человека не был реализован в средневековом обществе. Сейчас мы понимаем, что идеал может не соответствовать логике самой жизни, исторической реальности, лежащей в основании культуры. Там же.
Важно другое - о культуре мы судим по тем идеалам, которые она выдвинула и которые сформировали менталитет ее человека, скрепляющий единство культурной традиции. При всей противоречивости социокультурного процесса для средневековой культуры был характерен глубокий психологизм, обостренное внимание к человеческой душе, внутреннему миру человека.
Эпоху Средневековья не следует рассматриваться как период провала в развитии западноевропейской культуры от античности к Новому времени. При всей противоречивости культурологического процесса более правомерно утверждение о том, что именно в это время сложились важнейшие черты западноевропейского христианского типа культуры на основе повсеместного распространения христианстваРадугин А.А. Культурология / А.А. Радугин. - М.: Центр, 2001. - С. 170. . Духовно-нравственный кризис европейской цивилизации позволяет увидеть достоинства средневековой культуры, заставляет переосмыслить важнейшие достижения ее духовной культуры, ее ценности и идеалы - идеи милосердия, бескорыстной добродетели, осуждение стяжательства, идею универсальности человека и многие другие.
христианство культура средневековье
Средневековое христианство
За шесть первых веков истории христианства были достигнуты значительные успехи, позволившие христианской религии устоять перед лицом многочисленных угроз. Многие завоеватели с севера принимали христианскую веру. В начале 5 в. Ирландия, до 9 в. остававшаяся за пределами Римской империи и не подвергшаяся нашествиям иноземцев, превратилась в один из главных центров христианства, и ирландские миссионеры отправились в Британию и в континентальную Европу. Еще до начала 6 в. некоторые германские племена, обосновавшиеся в бывших пределах империи, приняли христианство. В 6-7 вв. были обращены англы и саксы, вторгшиеся в Британию. В конце 7 и в 8 вв. большая часть территории современных Нидерландов и долины Рейна становится христианской. Еще до конца 10 в. началась христианизация скандинавских народов, славян Центральной Европы, болгар, Киевской Руси, а позднее венгров. До того, как арабское завоевание принесло с собой ислам, христианство успело распространиться среди некоторых народов Центральной Азии, а также исповедовалось небольшими общинами в Китае. Христианство распространилось также вверх по течению Нила, на территории, в настоящее время занимаемой Суданом.
Вместе с тем к первой половине 10 в. христианство во многом утратило свою силу и жизнеспособность. В Западной Европе оно стало сдавать свои позиции среди недавно обращенных народов. После непродолжительного возрождения в эпоху Каролингской династии (8 - начало 9 вв.) монашество вновь пришло в упадок. Римское папство до такой степени ослабло и уронило свой престиж, что, казалось, его ожидает неминуемая гибель. Византия - наследница Восточной Римской империи, население которой было преимущественно греческим или грекоязычным, - устояла перед лицом арабской угрозы. Однако в 8-9 вв. восточную церковь потрясали иконоборческие споры, связанные с вопросом о допустимости почитания икон.
Со второй половины 10 в. начинается новый расцвет христианства, продолжавшийся около четырех веков. Христианство было официально принято скандинавскими народами. Христианская вера распространилась среди негерманских народов на побережье Балтийского моря и на равнинах России. На Иберийском полуострове ислам оттеснялся к югу, и в конце концов он удержался только на крайнем юго-востоке - в Гранаде. На Сицилии ислам удалось вытеснить полностью. Христианские миссионеры несли свою веру в Центральную Азию и Китай, жители которых были знакомы также с одной из восточных форм христианства - несторианством. Однако к востоку от Каспия и Месопотамии лишь небольшие группы населения исповедовали христианскую веру.
Особенно бурный расцвет христианство переживало на Западе. Одним из проявлений этого возрождения явилось возникновение новых монашеских движений, создавались новые монашеские ордена (цистерцианцы, а несколько позже францисканцы и доминиканцы). Великие папы-реформаторы - прежде всего Григорий VII (1073-1085) и Иннокентий III (1198-1216) - добились того, что христианство стало играть важную роль в жизни всех классов общества. В народе или в ученой среде возникали также многочисленные течения, которые церковь осуждала как еретические.
Воздвигались величественные готические соборы и обычные приходские церкви, выражающие в камне веру христиан. Теологи-схоласты трудились над тем, чтобы осмыслить христианское вероучение в терминах греческой философии, прежде всего аристотелизма. Выдающимся теологом был Фома Аквинский (1226-1274).
Христианство выступает мировоззренческим основанием Средневековья, откладывая отпечаток на все сферы духовной и материальной жизни. Система ценностей в Средневековье имеет своим абсолютным центром Бога. Человеку дано как дар и задано как задача приобщение к Божественной сущности. Каждой своей мыслью и поступком человек служит Богу. Приближение же к Богу есть спасение, вечная жизнь. Поэтому все поступки соотносятся с идеей абсолютного спасения или абсолютной гибели. Главный модус отношения к Богу - надежда и вера. Это упование на то, чего нет и в чем нельзя удостовериться. Христианское Божественное Провидение, в отличие от античного Рока, не отрицает диалога и возможности изменения своей судьбы. К Богу можно взывать и надеяться.
Христианство приносит в средневековую культуру новый образ человека. С одной стороны, человек есть образ и подобие Бога и потому может приблизиться к божественному. С другой стороны, в нем живет низменное начало, он подвергнут бесовским внушениям, которые расщепляют его волю. Средневековый человек не может объяснить свою внутреннюю жизнь без понятий благодати и бесовской одержимости. Он испытывает мучительное раздвоение внутри личности. Теперь его жизнь располагается между ослепительной бездной благодати и черной бездной погибели, и каждый должен решить, в какую сторону ему устремиться.
Христианскими идеями регламентировались даже предельно частные нормы поведения. Так, верующий должен выпивать любое питье за пять глотков, «по числу ран на теле Господа нашего, в конце же делает двойной глоток, ибо из раны в боку Иисуса истекла и кровь и вода» Й.Хейзинга. Осень Средневековья. С. 154.
Христианство породило и такую своеобразную форму социальной организации как монастыри. Монастыри в раннем Средневековье становятся практически единственными центрами духовной культуры, образования. Монастыри выполняли также функцию книгохранилищ, в них появляются скриптории - центры по переписке книг. Монахи принимали в свои ряды людей независимо от происхождения, на практике реализуя раннехристианскую идею равенства всех перед Богом. В центре монастырской жизни стояла молитва и аскеза (греч. askesis упражнение, практика), совокупность форм и методов самоограничения и самоконтроля. Те или иные виды аскезы существуют в большинстве религий мира.. Но европейские монастыри также обеспечивали себя пропитанием. В силу этого труд стал восприниматься как подготовительный этап на пути к спасению.
Мировоззрение и жизненные принципы раннехристианских общин первоначально формировались в противостоянии языческому миру. Однако по мере того как христианство приобретало все более широкое влияние и распространение, а потому стало нуждаться в рациональном обосновании своих догматов, появляются попытки использовать для этой цели учения античных философов. Разумеется, при этом им давалось новое истолкование.
Таким образом, средневековое мышление и миросозерцание определяли две разные традиции: христианское откровение, с одной стороны, и античная философия - с другой. Эти две традиции, конечно, не так легко было согласовать друг с другом. У греков, как мы помним, понятие бытия было связано с идеей предела (пифагорейцы), единого (элеаты), то есть с определенностью и неделимостью. Беспредельное, безграничное осознавалось как несовершенство, хаос, небытие. Этому соответствовали приверженность греков всему завершенному, обозримому, пластически оформленному, их любовь к форме, мере, соразмерности.
В библейской же традиции высшее бытие - Бог - характеризуется как беспредельное всемогущество. Не случайно своей волей он может останавливать реки и осушать моря и, нарушая законы природы, творить чудеса. При таком воззрении на Бога всякая определенность, все, что имеет границу, воспринимается как конечное и несовершенное: таковы сотворенные вещи, в отличие от их творца.
Если представители одной традиции склонны были видеть в Боге, прежде всего, высший разум (и поэтому сближались с античными платониками), то представители другой подчеркивали как раз волю Бога, которая сродни Его могуществу, и видели в воле главную характеристику божественной личности.
Специфика средневековой схоластики. Фома Аквинский. Доказательство бытия Бога
В духовной жизни Европы в период Средневековья, церковь заняла господствующее положение и стала утверждать по своему «образу и подобию» нужное общественное мировоззрение. Библия стала основным социально-политическим и мировоззренческим документом.
Упорядочению нового мировоззрения посвятил свою деятельность видный богослов и плодовитый писатель Иоанн Дамаскин около 675-753 гг.. Он обстоятельно овладел всей патристикой, был в курсе философских исканий неоплатоников, с почтением относился к постановлениям Вселенских Соборов. Его роль для средневекового мышления сходна с ролью Аристотеля по отношению к античной мысли. Девизом всех теоретических исканий Дамаскина было: «Я не скажу ничего от себя». И, что надо признать, он в основном следовал этому девизу, сделав комментаторство основным видом творчества. Из работ «авторского» характера им написана только одна - «Источник знания».
Дамаскин призывал своих современников-философов к прекращению «теоретизирования». Есть Библия, есть оставленное наследие Отцов-основателей, имеются решения Вселенских Соборов. Этого материала вполне достаточно для понимания Бога, мира, души человеческой. Дальнейшая задача философии заключается в том, чтобы углублять полученный материал, углублять развиваемые богословием истины религии, в которых можно найти ответы на любые вопросы.
Авторитет Иоанна Дамаскина был признан не только Восточным, но и Западным христианством, хотя между ними уже назревал разрыв. Стремление Дамаскина умалить значение философии, «подрезать крылья» свободному теоретическому мышлению через три столетия четко формулирует монах Петр Дамиани: «Философия должна служить Священному Писанию, как служанка служит госпоже». В период господства средневековой схоластики это высказывание приобрело ещё более краткую форму: «Философия - служанка богословия».
Почему в исторической науке средневековая философия определяется как схоластика? Термин в современную языковую культуру вошел как синоним косного, догматического мышления, когда идет доказательство или опровержение какого-либо положения при обязательной ссылке на безусловный авторитет вне учета времени и обстоятельств, в силу которых приводимый уже может потерять свою убедительность. Сегодня подобного бездумного защитника ложных истин можно смело называть схоластом.
В период средневековья схоластикой называли учебную, школьную философию (сравни: латинское «схола» - учение, и русское «школа»). Церкви нужны были сотни и тысячи священнослужителей, причем эрудированных и грамотных, способных научить свою паству вере, умеющих донести до неё «слово Божие», умеющих искоренять остатки «язычества». В крупнейших городах средневековой Европы открываются богословские университеты, в центры богословской подготовки молодежи превращаются монастыри. Своеобразная философская подготовка занимала в учебных программах чуть ли не главное место. Но в этой схоластической философии уже не было творчества, поскольку все онтологические, гносеологические и жизнесодержащие истины уже присутствовали в Священном Писании и Священном Предании. Задача философии состояла теперь лишь в их правильном осмыслении и распространении. Эту задачу и была призвана решать схоластика.
Однако даже в этих жестких границах философская мысль схоластов порой давала живые ростки, ставила перед канонизированным богословием не так-то легко разрешимые вопросы. Примером может служить вопрос соотношения истин веры и истин разума. Почему они порой противоречат друг другу, хотя все идет от Бога? Почему, раз наша душа - дар божий, она так бессильна в своих познавательных способностях? Почему первородный грех Адама и Евы пал на все поколения людей, даже на тех, чья родословная идет от праведника Ноя? Почему Бог позволяет дьяволу искушать людей? Является ли дьявол антиподом Бога или его орудием?
Примеров теоретических проблем, с которыми столкнулись средневековые схоласты, можно привести множество. Схоластика, обслуживая положения догматического богословия, ревностно следя за всяческими проявлениями «ересей», сама нередко приближалась к ересям, за которыми скрывались деизм, пантеизм, а иногда даже проступали контуры материалистического мировоззрения, хотя «последнего шага» схоласты не делали. В случаях отклонения от традиционного миропонимания и колебаний в истинности «истин» откровения схоластов ждало монастырское заключение, а с введением инквизиции - возможность более внушительного наказания. Примером схоласта нетрадиционного мышления может служить ирландский философ Иоанн Скот Эриугена (Johannes Scotus Eriugena), или Э р и г е н a (Erigena) (p. ок. 810 - ум. ок. 877), - ср.-век. философ, создатель первой в средние века цельной объективно-идеалистич. и пантеистич. филос. системы. Эриугена перевел на латинский язык труды Псевдо-Дионисия и Максима Исповедника, приложив к этим работам обширные комментарии, написанные в духе христианизированного неоплатонизма. Христианское понятие «сущего» он истолковывает как единство Бога и природы, где Бог становится её творящей частью. Верно, от более позднего пантеизма Эриугена далек: его «творящая природа» через ряд ступеней, когда она сперва превращается в сотворенную природу, затем в мир материальных вещей. В конце этого цикла эволюции «творящая природа» все вновь вбирает в себя, мир как бы исчезает в своей «высшей природе» - Боге., который заимел политическое покровительство французского императора Карла Лысого. Это позволило ему в период схоластического толкования Библии и полного подчинения положениям богословия творчески использовать патристику, неоплатоников, отдавая должное философским достижениям мыслителей античности.
Самобытным мыслителем средневековья был Пьер Абеляр - граф, богослов, профессор, создавший под Парижем свою богословско-философскую школу. Две его книги: «Да и нет», «О вере и знании» не укладывались в богословское толкование Библии, содержали в себе покушение на наличие безусловных истин откровения. В своих философских построениях он от идеи креационизма двигался в сторону деизма, провозглашал допустимость сосуществования истин откровения с истинами разума. Обе эти книги, как подрывающие основы теоцентрического мировоззрения и несущие в себе покушение на абсолютную истинность Библии, по решению Парижского архиепископа были преданы сожжению как еретические, а его личная судьба оказалась трагической В 40 лет красавец-монах влюбился в дочь парижского каноника Элоизу, поддавшись «греху плоти». О браке не могло быть и речи. Влюбленные бежали, надеясь найти убежище в африканской Мавритании, но на дороге по пути в портовый Лион были перехвачены. Наказание для Абеляра церковь придумала жестокое: ему добровольно пришлось уйти в монастырь, где он пробыл затворником 22 года, до самой своей смерти в 1142 году; добровольно приняла послушание и Элоиза, до смерти не раскаявшись в своем «грехе». В монастыре Абеляр написал покаянную книгу «История моих бедствий», которую церковники активно распространяли, стремясь ею погасить влияние сожженных работ, о содержании которых Париж еще помнил..
Работу Абеляра «Да и нет» можно определить, как первую попытку рационалистически прочитать Библию. Фундаментальные истины Священного Писания Абеляр не ставил под сомнение. Единственное, к чему он искренне стремился, это отделить «божественное» от «человеческого» в этой книге. Хорошо владея богословской картиной происхождения Библии, при анализе её текста Абеляр пытался отделить то, что должны были записать «боговдохновенные» мужи, от того, что они в действительности записали, стремясь «богоданное» сделать понятным народу Моисея. Такое наслоение привело к тому, что канонизированными оказались и божественные истины, и человеческие добавления к ним, а потому одни положения Библии, безусловно, говорят о Боге как творце и промыслителе мира, а другие места, привнесенные человеком, способны породить сомнение в его бытии. В этой же работе Абеляр, со ссылками на Библию, высказал деистическое положение о том, что не может существовать вечный Бог без такого же вечного мира Иоанн, 1: 1-3.
Работа «О вере и знании» - это показатель чутья умного богослова на невозможность постоянного удержания сознания в русле религиозных представлений о всех видах бытия, своего рода сигнал для церкви на необходимость поисков гармонии между верой и знанием. Абеляр искал пути обоснования права разума на истину, а также пути преодоления противоречий в случаях, когда истины разума вступят в противоречие с истинами веры. Примененный им метод обоснования права разума на знание и истину Абеляр нашел в обосновании специфичности даваемых верой знаний, которые находятся в дарованной нам Богом душе. Душа нам дана Богом для жизни вечной, тогда как разум, такой же дар божий, дан нам для возможности нашего существования в мире дольнем, на земле, где по воле Бога идет «испытание» крепости нашей веры. Истины веры - истины вечные. Истины знания - истины временные, преходящие. Поэтому никакого конфликта между верой и знанием, религией и наукой нет и быть не может, поскольку через знания мы приближаемся к постижению божественного мира и всей мудрости Творца, тогда как через веру мы приближаемся к вечности, постижению первооснов.
Интересным мыслителем средневековья был арабский философ и врач Ибн Рушд (латинизир. Аверроэс) (1126--1198), арабский философ и врач, представитель арабского аристотелизма.. Ему пришлось отстаивать право философии на самостоятельное существование от нападок как мусульманских, так и христианских богословов, которое он отстаивал в своем трактате «Опровержение опровержения». Не выступая открыто ни против религии, ни против идеи Бога, он, однако, делал попытку покушения на одно из центральных положений религиозного мировоззрения: отрицал абсолютную ценность «истин откровения», отстаивая одновременно и право разума на ее достижение. Формально в этой борьбе с устоявшимися в богословии положениями Аверроэс потерпел поражение, но в итоге этого «поражения» в европейскую философскую культуру проник аверроизм как особое направление в русле теологического мышления, влияние которого в ХII-ХIII вв. ощущалось даже в католических университетах, поскольку из идеи божественной природы разума вытекала идея правомочности соседства истин разума и истин откровения, они не могут противоречить друг другу.
Мышление имен философов-богословов, о которых было сказано выше, при всей субъективной преданности авторов церкви, выламывалось из теоцентрического мировоззрения. Этому способствовала даже сама церковь своим жестким контролем за состоянием мышления в своих рядах, лишив схоластов главного человеческого признака: запретив самостоятельно мыслить. Угроза обвинения в «ереси», а порой даже и отлучения от церкви часто давала сбои. Церковные верхи понимали, что против опасной для религиозного мировоззрения теории необходимо противостоять другой теорией, а потому потребность в новых аргументах буквально нависла над устарелым за века богословием. Повторяющиеся из века в век ссылки на церковные «авторитеты» очень часто уже не срабатывали. Объективно назрела задача в поисках философских аргументов в защиту истин религии. И такое «новое слово» в XIII веке было сказано виднейшим схоластом средневековья Фомой Аквинским 1225-1274 гг..
Аристократ крови, будущий обладатель герцогского титула, Фома уже в юношеские годы, вопреки воле родителей, сделал выбор в пользу церкви, посвятив теоретическому обоснованию незыблемости религиозных истин всю свою жизнь. Уже при жизни он заимел большой авторитет и известность в богословских кругах, а после смерти в 1314 году его философия была объявлена официальной теоретической доктриной римско-католической церкви. Сам Фома Аквинский за свои заслуги перед церковью был в 1381 году причислен к лику святых. Сегодня философия Фомы, несколько подновленная католическими богословами, под именем «неотомизма» продолжает оставаться философской основой католицизма. Неотомизм является объектом внимательного изучения в Папской академии наук им. Святого Фомы, а издаваемый под патронатом Ватикана теоретический журнал католицизма «Томист» является настольной книгой всего католического духовенства мира.
Эрудированный богослов, внимательный аналитик состояния внутрицерковной жизни, Фома Аквинский уловил эпоху нарастания умственного брожения не только в светских, но и в церковных кругах. Для него стала ясна слабость аргументов, на которые ссылается богословие для защиты истин религии: авторитеты, даже великие, не всегда в состоянии убедить сомневающегося. Нужны новые аргументы для защиты незыблемости религиозного мировоззрения, причем не в виде ссылок, а зримые, сущностные, понятные для всех, даже для сомневающихся в истинах религии скептиков.
Фома, хотя это может и показаться странным для богослова, обратил внимание на природу и естествознание своего времени, найдя именно в природе, в случае её вдумчивого анализа, неопровержимые доказательства в пользу бытия Бога. Найденные им аргументы в тот период казались неопровержимыми. Из мыслителей прошлого он в полном объеме использовал наследие Аристотеля, особенно его учение о Перводвигателе и основные положения работы Стагирита Так прозвали Аристотеля, по месту его рождения, Стагиры, в Македонии. «О душе». Одновременно он, не называя имени Аверроэса, часть аргументов почерпнул в учении аверроистов о двойственной истине, но истины откровения и истины разума рассматривал как соподчиненные: божественная истина - истина всеобщая, истины разума - истины частного порядка.
При рассмотрении природы Аквинский основное внимание обратил на многоярусный характер материального бытия, которую при первом приближении поделил на неживую, живую и «человеческую». Внутри этого деления он отмечал многоступенчатость в каждом из этих крупных блоков бытия, рассматривая все материальное бытие как постоянное усложнение, постоянное обогащение проявленной на каждой ступени духовной составляющей бытия. Наличие каждого уровня бытия обеспечивается тем, что под ним, ниже его присутствует более простая форма, служащая своего рода подошвой для вышележащей ступени. Но бытие нижележащей формы обеспечивается тем, что под ней имеется своя нижележащая форма, и так построено все материальное бытие. Но поскольку простейшая форма материального бытия существует, то должно быть что-то, что обеспечивает её существование. Этим «что-то» выступает Дух Божий, лежащий в основании всего бытия. Следовательно, сама многоярусная структура говорит нам о том, что в основе материального бытия лежит Дух, выступающий не только основой, но и Творцом всего материального бытия.
Далее рассмотрение мира идет в обратном порядке - от простого к сложному, от неживого к живому, при этом активно используются положения «язычника» Аристотеля. Поскольку Дух лежит в основании всего бытия, то он и пронизывает все бытие. Но степень его выражения разная: на уровне неживой природы Дух мертв. Появление растительного царства на базе мертвой природы - свидетельство того, что Дух проявился, придал растительным формам свойство жизни, размножения. Сложившийся на базе растительного царства мир животных - это уже новая ступень проявления Духа, поскольку животные не только растут и размножаются, но и имеют другие признаки, недоступные растениям: передвижение, чувствование, желания и волю.
Высшим ярусом природы выступает человек, в котором духовность проявляется уже как божественная душа. Он несет в себе все признаки неживого, растительного и животного царств природы, а душа его не только живая и волевая, но ещё и разумная, знающая прошлое и будущее, имеющая представление о высшем. Такое проявление изначально мертвой души неживой природы в разумно-нравственной душе человеческой говорит о том, что весь материальный мир стремится к высшей одухотворенности, к Богу.
В результате такого рассмотрения материального бытия от сложного к простому, и обратно - от простого к сложному, мы одинаково упираемся в Божество. Вся природа, её многоярусность доказывают нам и бывшее ранее творение мира Богом, и его грядущее исчезновение в день Страшного суда. Природа является не только весомейшим аргументом в пользу бытия Бога, но и зримым подтверждением раскрываемой в Библии картины божественного творения бытия. Эта аргументация в пользу истинности религии, религиозной картины мира в глазах теологов средневековья казалась неопровержимой. Этим и объясняется тот почет, каким окружила католическая церковь Фому Аквинского не только при жизни, но и после смерти, вплоть до настоящего времени.
Аквинский, в отличие от недалеких богословов своего времени, уважительно относился к философии, считая её не служанкой, а вернейшей помощницей богословию. Его основной работой является неоконченная «Сумма теологии», которая, по замыслу автора, должна была стать своего рода энциклопедией богословия и доказательством истинности теоцентрического мировоззрения. Надо полагать, что подобная «энциклопедия» могла бы получиться, поскольку автор умер в расцвете своего творческого таланта. Приведу несколько мыслей из этой работы.
«Для спасения человечества было необходимо, чтобы сверх философских дисциплин, которые основываются на человеческом разуме, существовала некоторая наука, основанная на божественном откровении; это было необходимо, прежде всего, потому, что человек соотнесен с Богом как с некоторой своей целью... Между тем должно, чтобы цель была заранее известна людям, дабы они соотносили с ней свои усилия и действия. Отсюда следует, что человеку для своего спасения необходимо знать нечто такое, что ускользает от его разума, через божественное откровение...».
«Теология может взять нечто от философских дисциплин, но не потому, что испытывает в этом необходимость, а лишь для большей доходчивости преподаваемых ею положений. Ведь основания свои она заимствует не от других наук, но непосредственно от Бога через откровение». Теологии, доказывает Фома, легче опираться на данные естественных наук потому, что они ведут речь о предметах, доступных нашему разуму. А отсюда нам уже легче подниматься в мысли к предметам недоступным - к Богу».
Как можно видеть, при всем своем уважении к философии Аквинский отводит ей всего лишь второстепенную роль - постигать «доступные» предметы, чтобы от них сделать переход к «недоступному». Из прежних мыслителей Фома активно использовал наследие Аристотеля, а вот философию его учителя Платона обошел молчанием, поскольку платонизм можно истолковывать и как «языческий» вариант откровения, и как «смутный» пантеизм, когда идея Бога теряется в Едином, а само Единое как «идея Блага» оказывается сопричастным и миру идей, и миру вещей. Однако выдвинутое Аквинским доказательство бытия Бога своей новизной отличалось от традиционных схоластических рассуждений, когда недостаток аргументов восполнялся обилием ссылок на непререкаемые авторитеты, против которых было просто опасно возражать.
