Юрий Итин: «Заслуженный, народный — какая разница, ходят на хорошего артиста. Юрий Итин: «Заслуженный, народный — какая разница, ходят на хорошего артиста Ассоциация театральных критиков увидела в обысках в «Гоголь-центре» политический подтекст
© пресс-служба Волковского театра. Юрий Итин
02 Июл 2014, 10:02Российский академический театр драмы им. Фёдора Волкова в конце июня показал пять спектаклей в новосибирском «Красном факеле». Директор старейшего театра страны Юрий Итин рассказал Тайге.инфо о логистике гастролей, ответственности художника, нетерпимости общества, перестройке, самоцензуре и медузах.
Тайга.инфо: После окончания ГИТИСа в 1986 году вы мечтали стать директором театра? Какие планы были у выпускника театроведческого факультета?— Меня сразу забрали в армию, тогда не было никаких отсрочек. Мечты у меня были совершенно другие. Когда я вернулся, был 1987 год, решением Политбюро создавался Государственный театр дружбы народов для выполнения очень важных и, как мы теперь понимаем, практически неразрешимых проблем единения культур и народов. Театру должны были передать здание на Тверском бульваре, 22, там сейчас доронинский МХАТ. И меня в 21 год пригласили на руководящую должность в новый театр. Очень интересное время — становление демократического общества, кооперативного движения, каких-то надежд. Мы прекрасно провели три года. Я, по крайней мере, многому научился. Потом попал в Америку. В общем, у меня не такая интересная биография.
Тайга.инфо: Удалось тогда объединить народы и культуры или хотя бы к этому приблизиться?
— Понимаете, идея-то правильная декларировалась: создать в Москве мощный продюсерский центр, материальную базу, такой конгресс, национальный театр по подобию парижского, куда будут приезжать лучшие спектакли со всего Советского Союза. У нас был прекрасный театр — грузинский, литовский, армянский. И начинали мы очень интересно. Гия Канчели, «Музыка для живых» в Большом театре, потом Хашин Гадоев, «Царь Эдип» — гениальный таджикский спектакль. Сейчас вообще никто не знает, какие спектакли были в Средней Азии, какие актёры. Это была такая идеалистическая попытка, правда, подкреплённая бюджетом. На «Музыку для живых» приезжали восемь автобусов одних артистов. Из-за экономических послаблений можно было в тысячу раз проще, чем сейчас, нанять людей на погрузку-разгрузку, оплатить декорации, найти спонсоров, без объяснений. Такой, знаете, медовый месяц капитализма. Сейчас я оглядываюсь назад и понимаю, что мечтал бы работать директором театра в ситуации 1988-1991 годов.
Это был медовый месяц капитализма. Сейчас я понимаю, что мечтал бы работать директором театра в ситуации 1988-1991 годов
Тайга.инфо: Ваши нынешние гастроли — тоже довольно грандиозные. Как артисты себя чувствуют, не устали ещё?— Двоякое ощущение. Спроси у артиста, скажет: «Мечтаю много работать». Даёшь ему много работы, говорит: «До каких пор мы будем с утра до ночи вкалывать?» Наверное, это экстремальный месяц, такое нельзя вводить в постоянную практику, это серьёзное испытание. Но очень важное для нас, для самоощущения, что мы это можем. Поверьте, когда декорации по всему миру растамаживаются-затамаживаются, театр переезжает из Касселя в Новосибирск, из Крыма в Казань, из Севастополя опять в Новосибирск — это непростая логистика и серьёзная работа административной команды. Каждая площадка — новый стресс. Как говорят планеристы, каждая посадка у планера — управляемая авария. У нас каждый выезд на новую площадку — это управляемая авария, потому что везде разные стандарты техники, звука, света, выходов, планшета сцены. Спектакль «Ромео и Джульетта», который открывал гастроли, у нас идёт совершенно на другой технике, на другом световом оборудовании, сцена намного шире. К сожалению, мы не смогли даже половины декораций здесь поставить — не вошло бы.
Тайга.инфо: Вы были на гастролях в Крыму. Как там сейчас настроение у людей?
— Я родился в Крыму, закончил там школу, поступил в Симферопольский университет в 1981 году. У меня дедушка, в честь которого меня назвали, погиб в 1941 году в Севастополе. Крым для меня — это не просто география. Настроение позитивное у людей. Это было голосование за лучшую жизнь. Но им сейчас непросто, потому что цены выросли. Радости, митинги — это всё очень хорошо, а дальше начинается жизнь. Серьёзные проблемы и с платежеспособностью, и с банками, и с бизнесом, и с безработицей, и с иждивенческими ожиданиями. Для украинских пенсионеров сразу резко стало лучше, если говорить про материальную сторону.
Тайга.инфо: А принимали вас как?
— Принимали прекрасно. Мы там были второй раз уже, до этого ещё в украинском Крыму были, и нам тогда говорили: «Вы прорвали блокаду». Потому что в течение 20 с лишним лет ни один репертуарный театр России не приезжал в Симферополь. Мы привезли им три спектакля [художественного руководителя театра Евгения] Марчелли, выдающегося режиссёра. Они увидели то, что увидели вы здесь — «Дом Бернанды Альбы», «Екатерину Ивановну», «Двух бедных румын, говорящих по-польски».
Тайга.инфо: От чего зависит, какой спектакль в каком городе будет показан?
— Есть понятие: театральный город — не театральный. Когда выступаешь в театральном городе, в котором искушённый зритель, который может сравнивать и, в хорошем смысле, избалован, то, конечно, требовательность иная. Если бы мы смогли привезти вам «Без названия», мы бы привезли, просто полтора месяца декорации должны идти в Израиль. То, что мы привезли в Иркутск, мы не можем привезти сюда, и наоборот. Мы поставили в гастрольную афишу «Дом Бернанды Альбы» и «Орфея и Эвридику» последними, рискуя: фура с декорациями должна была прийти из середины Европы в Новосибирск. Есть какие-то объективные вещи логистики. А есть причины технические — не поместится, и всё. Наши «Таланты и поклонники» по параметрам сцены не встают сюда. Много есть факторов. Например, нельзя провозить облегчённый материал. Мы понимаем, что Новосибирск — театральный город со своими традициями, и хотим привезти лучшее.
Тайга.инфо: Вы руководите театром, так что со знанием дела можете сказать, должен ли он что-нибудь обществу сегодня? И как это понимание долга менялось со временем?
— Я слово «должен» бы не употреблял. Что значит «должен»? Обществу нужен театр, а театр ответственен перед обществом. И тут должно быть чувство меры. Можно сколько угодно говорить о свободе, что, дескать, вы нам даёте деньги, а мы за это будем творить, как хотим. Это одна крайность. А вторая: мы вам даём деньги, и вы будете делать только то, что мы вам говорим. Одну крайность, предположим, представляет некоторая газета. Вторую крайность представляет какой-нибудь радикальный журналист. Это крайности провоцируют друг друга.
Цензура недопустима, но есть ответственность художника. Никто не запрещает, но есть флажки, за которые ты не переходишь
Цензура недопустима, но есть ответственность художника. Для меня высшая форма ответственности художника — это, простите за пафос, история, произошедшая между Пушкиным и Николаем I. Николай пригласил к себе поэта, понимая его масштаб. Был час беседы, стенограммы нет, но Пушкин уверяет, что вышел оттуда другим человеком. Николай ему сказал: делай всё, что хочешь, пиши всё, что хочешь, твоим цензором буду только я. То есть Бог. Ты понимаешь, что никто тебе не запрещает, но у тебя есть флажки, за которые ты не переходишь. Призыв к бунту, вытаскивание самого низменного, проповедование зла — такие глобальные вещи. Вы же не можете прийти на спектакль и выйти оттуда разрушенным. Это не значит, что искусство не должно обжигать, но вы не должны разувериться в базовых вещах — уважении детей к родителям, понимании, что добро лучше зла, что гуманизм лучше, чем человеконенавистничество. Вот в этом и есть ответственность художника.
Тайга.инфо: Но обе крайности декларируют обычно одно и то же, то есть примерно то, о чём вы сейчас говорили. Вопрос же в интерпретации. В Новосибирске к добру, гуманизму, уважению к родителям иной раз призывают откровенные мракобесы, например, добиваясь отмены концерта Мэрилина Мэнсона.
— Оппонировать больным людям нельзя. «Больным» — в смысле заряженным тем, что их мнение правильное, а за остальное нужно расстрелять. Когда есть такие шоры, как оппонировать каким-нибудь религиозным фанатикам? Ну как? Вы сейчас пришли ко мне на встречу, у вас голые плечи, непокрытое лицо, вас можно побить камнями? Вы мне сколько угодно можете объяснять, что в вашей системе ценностей этого быть не может. А я вот так воспитан, я не должен видеть ваши глаза, например. И всё, тут не может быть дискуссии. А эти вещи должны быть отделены от художественного процесса. Просто их сейчас боятся, заигрывают с ними. Мало ли, кто и что говорит, это же не значит, что это должно быть фактором государственной политики.
Тайга.инфо: Ну, государство уверенно говорит, что оно действует в правовом поле, что нужно получить правовую оценку мероприятия, чтобы отменить или запретить.
— Тогда подавайте в суд, докажите в суде, что произведение призывает к насильственному свержению строя, к пропаганде расовой или национальной вражды. Вот если докажете, то на основании постановления суда запрет будет в правовом поле. Но по жизни это не так бывает. По жизни мы просто запретим, и всё.
Мы — общество очень нетерпимое, и государство в этой ситуации пытается обрести себя. Раньше оно жило по принципу «пусть распускаются все цветы». Сейчас оно говорит: «Пусть распускаются все цветы, но мы будем поддерживать только те, которые считаем нужными, а другие мы не будем поддерживать». А наша российская традиция значит, что «мы их будем топтать». А на какие ещё деньги театр может существовать в нынешней ситуации? При отсутствии закона о спонсорстве, меценатстве? Как ещё могут существовать «Красный факел» и театр Волкова, продавая билеты по 300-500 рублей, выводя на сцену по 30-40 артистов?
Оставьте мне одного Стаса Садальского, пошлую пьесу и какого-нибудь артиста из «Универа» — с этими спектаклями я буду ездить по гастролям, быстренько собирать выручку и уезжать. Вот это будет экономически целесообразно. И роль буду учить в самолете по дороге в Иркутск. Пять часов летим — пять часов репетируем. Давайте, и такой театр можно сделать. Минимизировать расходы.
Тайга.инфо: Вы сказали, что цензура недопустима, но по закону с 1 июля со сцены, например, не должен звучать мат, который есть в ряде ваших спектаклей.
— Смотрите, пока мы живём без цензуры. Это не значит, что нет каких-то советов и намёков — иногда один звонок действенней любого официального запрета. Мы живем в понятийном обществе и по понятиям, и этого никто не отрицает. Я сейчас не говорю, хорошо это или плохо, но это абсолютный факт.
Тайга.инфо: Но чисто технически теперь спектакли будут сдаваться комиссиям местных минкультов или как?
— Я в это не верю. Всё может быть, конечно, но не думаю, что цензура будет формализована в том виде, в каком она была, когда на сдачу приходила комиссия, а в ней рабочий, ткачиха и представитель райкома комсомола. Мы сейчас не понимаем, что такое запретить спектакль, но у государственного руководителя всегда есть возможность позвонить директору театра, который у него на контракте, и сказать: «Друг мой, давай-ка ты это больше играть не будешь». И всё, никакой цензуры не нужно, особенно в регионе.
У общества есть стереотип, каким должен быть театр. Огромное количество людей могут сказать: «Такого на сцене Большого быть не может»
Тайга.инфо: На волковцев, наверное, давит ещё коллективное зрительское представление о том, каким должен быть первый русский театр? Вы, судя даже по репертуарной афише, с этим представлением, кажется, пытаетесь бороться.— До создания театра [Петра] Фоменко у общества не было стереотипа, каким должен быть «театр Фоменко». Зато у общества есть стереотип, каким должен быть Большой театр. Огромное количество людей имеет право сказать: «Такого на сцене Большого быть не может». То есть они — знают, а режиссер, балетмейстер, директор, художник — не знают. Волковскому театру 264 года, и он именно из этой серии. Есть сложившееся мнение о неких традициях, о том, что может, а чего не может позволить себе первый русский... Стереотипы! Надо с ними не революционно, а эволюционно работать. Нельзя говорить, что всё, что до меня было, — это полный ужас.
Тайга.инфо: Вы ведь озвучиваете нормальную логику нормального руководителя, почему она нуждается в артикуляции?
— Ну, хотя бы потому, что есть люди, которые считают, что жизнь начинается с них. Когда человек приезжает из большого города в маленький, возможны две крайности. Первая — это такой комплекс конкистадора. Я тут к вам, туземцам-каннибалам, пришёл и всем своим видом показываю, что вы нелюди. Ничего не знаете, ни как строить дело, ни как строить театр, ни как играть, ни как продавать билеты, ни как оформлять фойе. У вас просто «пошехонье» полное! Вторая крайность — это комплекс народника. «Мне так стыдно перед бедными пасторальными пейзанами, что я езжу на Порше Кайен. Боже мой, только бы эту первозданность и аутентичность не спугнуть!» Первое чаще бывает, второе реже. Я это видел среди наших знакомых, и это неудачный опыт. И для меня неприемлем. Мы выстраиваем в коллективе и городе уважительные партнерские и творческие отношения.
Тайга.инфо: Многие театры живут без главного режиссёра или художественного руководителя, только с директором и разными штатными или приглашёнными режиссёрами. У вас есть и худрук, и директор. Такое двуначалие и есть идеальный вариант управления театром?
— На мой взгляд, у репертуарного театра должен быть художественный руководитель. В каком формальном статусе — не важно. Формально можно назначить кого угодно, главное, чтобы он был неформальным лидером. Его художественный вкус должны признавать даже его оппоненты, непререкаемо. А что написано — не важно. Это как с актёрами: заслуженный, народный — какая разница, ходят-то на хорошего артиста. В театре могут быть какие-то удачи, но если мы говорим про выстраивание политики вдолгую, сроком хотя бы на пять лет, то не мог быть Ленком без [Марка] Захарова, «Таганка» без [Юрия] Любимова. Я говорю это не в оппонирование своим коллегам, которые считают, что может быть директорский театр. И театр Волкова мог бы существовать без худрука, и спектакли бы выпускались, и на гастроли бы ездили, только это был бы другой театр.
В театре должен быть художественный руководитель. Правда, это совершенно штучный товар, как и директор. Я считаю, это идеальная модель, хоть и трудная. Всегда есть объективные противоречия между экономической целесообразностью, логикой и творчеством. И надо их всё время решать — должны быть опыт у людей, такт, взаимопонимание и ежедневный компромисс. Вы в море купались, медузу представляете? Вы выходите из воды и идёте по камням с большой медузой в руках, и она у вас всё время выскакивает из рук, а вы её пытаетесь донести — вот я себе такой образ представляю.
Беседовала Маргарита Логинова
Неожиданные новости пришли ночью из Москвы . 23 мая был задержан директор Ярославского драматического театра имени Волкова Юрий Итин . Его допросили в рамках дела о хищении бюджетных средств в размере 200 миллионов рублей.
Речь идет о периоде работы Итина генеральным директором столичной автономной некоммерческой организации «Седьмая студия». По версии следствия, хищения происходили с 2011 по 2014 годы. Также в связи с этим делом прошли обыски в «Гоголь -центре» и в квартире его художественного руководителя Кирилла Серебренникова , который был худруком «Седьмой студии».
Вообще, Ярославскому театру везет на громкие имена. Прежний директор Борис Мездрич вскоре после ухода из Волковского поставил у себя в новосибирском театре оскандалившуюся оперу «Тангейзер», которую обвинили в хуле на Иисуса Христа. И вот теперь Итин.
Для нас арест Итина стал полной неожиданностью, - говорят в театре.
Многие сотрудники о директоре хорошего мнения: к Итину можно было в любой момент зайти по-простому, обсудить какую-то идею. Говорят, что он открыт начинаниям, легок на подъем, темпераментен, активно участвовал в обсуждении репертуара театра, хотя решающий голос в этом вопросе все-таки был у художественного руководителя Евгения Марчелли . Вместе они продолжили начатый Мездричем слом старого Волковского с его многолетней классикой и ввели в репертуар много новых спектаклей.
К премьерам зрители относились неоднозначно: были и похвалы, и критика. По ощущению, спектакли больше рассчитаны на среднего зрителя без высоких театральных изысков. Но, тем не менее, за 6 лет работы тандема Итин - Марчелли Волковский несколько раз взял «Золотую маску», становился обладателем премии Станиславского , завоевывал «Театральный Олимп ». А в прошлом году самого Итина наградили медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени.
Говорят, к наградам и признанию директор дышал неровно. Поэтому постоянно выпинывал труппу на гастроли, конкурсы, фестивали. А вот хозяйственником якобы был средним.
Он прекрасный дипломат, знает с кем общаться, с кем дружить. Ни с кем не ссорится, ищет компромиссы. Но с бумажками возиться не любит. Если Мездрич внимательно читал каждый документ, этот все решал быстро, наскоком. Подробности его не интересовали, - рассказали нам в театре.
Тем не менее, при Итине в театре отреставрировали фасад, поменяли сцену, немного повысили зарплату.
Кстати, представляла Итина ярославскому бомонду в 2011 году Софья Апфельбаум , которая в то время работала в Министерстве культуры. Известно, что ее тоже допросили по делу, в рамках которого задержали Итина.
Про то, что параллельно с Волковским театром Юрий Итин несколько лет руководил «Седьмой студией» многие в театре даже не знали, пока Кирилл Серебренников не привез на гастроли свой спектакль. Потом планировался совместный проект двух театров – «Кому на Руси жить хорошо». Но в итоге его поставил один Серебренников. Почему разошлись пути двух бывших партнеров, в Ярославле не знают.
На деятельности театра случившееся никак не отразится. Спектакли и гастроли пройдут по намеченному графику, - сообщил пресс-секретарь Волковского театра Юрий Соболев .
Будет ли кто-то временно назначен на место Юрия Итина, пока не решено.
«Когда все кончилось, она вышла, по стенке на корточки сползла и заплакала»
Неделю Москву лихорадит в связи с делом Кирилла Серебренникова и его уже не существующим проектом «Платформа» «Седьмой студии». И эта лихорадка напоминает бред тяжелобольного, в горячечном бреду которого ничего никому не разобрать. Все в одной куче - художник Серебренников (якобы его власть «чморит» за оппозицию), Гоголь-центр (не имеет отношения к делу), «Седьмая студия» (прекратила свое существование) и, наконец, суммы (меняются каждый день от одного миллиона 286 тысяч до 216 миллионов). С деньгами вообще ни у кого концы с концами не сходятся. И не только с ними. Что происходит? Почему нет информации? Это сознательно делается или система так глупа, что сама не понимает, что творит? «МК» попытался свести концы с концами.
Юрий Итин на суде.
Что известно на сегодня? Бухгалтер «Седьмой студии» Нина Масляева задержана и отправлена в СИЗО. Женщина немолодая, а оказавшись в камере бог знает с кем (если судить по фото), постарела совсем. Вопрос: почему суд избрал такую меру пресечения и она отправлена в СИЗО, а не под домашний арест? Она что, главная злодейка? Опять же по слухам, которые пришли к нам из театральных недр: Масляева сначала согласилась сотрудничать со следствием, обещала начать давать показания, но вдруг совершенно неожиданно поменяла адвоката и, очевидно, по его совету ушла в «отказ».
Здесь, правда, следует обратить внимание на несколько нюансов. Во-первых, почти демонстративное игнорирование московской Фемидой установки Верховного суда: предпринимателей в тюрьму до суда не отправлять. Тем более женщин. Тем более немолодых. И вроде в целом по стране за 2016 год число бизнесменов за решеткой уменьшилось (на 24%), в столице ситуация принципиально иная. Арест Масляевой — лучший тому пример.
Во-вторых, не можем не заметить: у Масляевой случился рецидив. Обратимся к архивам Брянского суда — именно в этом областном центре, в бухгалтерии драмтеатра, Нина Леонидовна работала до переезда в Москву. Дважды — в июне и июле 2009 года — она не оприходовала выручку от продажи билетов на спектакли, выписывала подложную квитанцию к приходному кассовому ордеру, а деньги присваивала. Вину в растрате дама признала и получила более чем мягкий приговор — лишение права заниматься финансовой деятельностью в течение 1,5 года. Возможно, при избрании меры пресечения в Пресненском суде руководствовались именно «грязной» юридической историей бухгалтера. Но — опять-таки — есть объективные оценки: на матерого расхитителя госсобственности Нина Леонидовна никак не тянет. В тех же архивах Брянского суда есть гражданское дело, в котором Масляева выступает уже в роли жертвы. Замдиректора театра взял кредит, его коллега выступила поручителем, а когда кредит был просрочен, суд наказал обоих — почти на 43 тысячи рублей. Вот и думай, чего тут больше — расчетливости или головотяпства.
Юрий Итин, бывший директор «Седьмой студии», а ныне директор театра имени Федора Волкова в Ярославле, оставлен судом под домашним арестом до 19 июля. С ним никакой связи — запрещено общаться по телефону или Интернету. Но он все же дома, хотя его положению не позавидуешь. Директора и худруки федеральных и московских театров собрали подписи под письмом в защиту Итина. Среди подписантов — Владимир Урин, Александр Калягин, Марк Варшавер, Леонид Ошарин, Мария Ревякина. Евгений Миронов, Игорь Золотовицкий, Евгений Писарев, Антон Гетьман. Правда, такой мощной волны, как с Серебренниковым, не получилось — Итин не политическая фигура, а всего-навсего отличный директор, профессионал высокого класса.
Мы связались с Юрием Лысенко, адвокатом Юрия Итина, и он рассказал «МК» о том, что происходило с его подопечным и его семьей в эти дни.
— Я с ним общаюсь постоянно, ведь он сейчас один. От него изолированы жена и дочь. Состояние у него не очень хорошее, точнее, нехорошее, потому что он человек из другого мира. Он даже не мог и представить, что может быть такая чудовищная несправедливость, чтобы вот так просто брать человека и бросать в кутузку. Он же все рассказал — что не знает этих компаний, не знает лиц, о которых говорят следователи, но тем не менее он — подозреваемый. Поэтому какое тут может быть состояние? Конечно, он старается держаться, говорит, что он как мужчина возьмет все в руки, все стабилизируется. Но я считаю, что все-таки надо исходить из реалий и выстраивать свою линию защиты.
— Юрий Андреевич, известно, что допросили жену и 20-летнюю дочь Итина. В соцсетях пишут, что ее «прессовали», что допрос длился 12 часов. Насколько этому можно верить?
— Я уже говорил и в суде выступал по этому поводу. Видите ли, существует правило ведения следствия. Перед тем как гражданина допрашивать, ему разъясняются его права, предусмотренные законом, и у свидетеля тоже есть права. Например, право воспользоваться положением Конституции, а именно статьей 51: гражданин вправе свидетельствовать, то есть давать свидетельские показания против себя или своих родственников, или не свидетельствовать, решает сам гражданин. Среди этого круга, естественно, отец, мать, братья, сестра, супруги, дети — так вот эти права дочери Юрия Итина Марине фактически не разъясняли. А она не знала об этом. Почему я подчеркиваю «фактически»? Да, 12 часов ее уговаривали… Но когда она протокол подписывала, там было указано, что ей разъяснили все эти права. Цинизм заключается в том, что ее додавили дать показания, а потом уже предупредили об уголовной ответственности за разглашение данных следствия. То есть ее заставили дать показания на родного отца и запретили кому-либо говорить об этом.
— Марина учится в Школе-студии МХАТ на менеджерском факультете, вот скажите: какие она может давать показания о «Седьмой студии»?
— Отец находился в Ярославле, руководил театром, а «Седьмая студия» — в Москве. А тут нужно копии сделать документов, чтобы, например, представить в налоговую, вот он и привлекал дочь как помощницу. Он не мог бросить работу в Ярославле, поэтому она оказывала ему техническую помощь. А ее подводят к тому, как я понял, что чуть ли не она сама фальсифицировала документы. Вот в чем цинизм. Она говорит в суде: «Да я знать не знаю, что там, я копии делала…» Но нет, от нее определенные показания требовали.
Вы знаете, когда я ее там увидел… Ее два раза выпускали в туалет и воды попить. И то в туалет — в сопровождении мужчины. А потом, когда все кончилось, она вышла, по стенке так на корточки сползла и как заплакала. «Что же такое? Теперь, наверное, папу посадят из-за меня». И больше не говорит ничего, как рыба об лед. А девочка только начинает жить, с такой катастрофической лжи. Она сейчас учебу не может нормально продолжать. Даже теперь она не очень осознает свое состояние (это как после аварии), посттравматическое состояние только наступает. Она спать нормально не может. Я говорю маме: успокойтесь, мы разберемся, справедливость восторжествует. Она по улице идет, а ей все кажется, что за ней следят. Кстати, в понедельник будет известно, разрешат ли Юрию Константиновичу отбывать домашний арест вместе с женой и дочерью.
— Дальше будет следствие: допросы, следственные действия… В конце следствия защите обязательно предоставят все материалы, и из этих материалов можно будет сделать вывод: кто виноват, кого прикрывают, из кого делают стрелочников. Но ориентироваться только на средства массовой информации не стоит. Наша задача сделать так, чтобы следствие отыскивало истину, правду не для того чтобы кого-то выгородить, — правда нужна. А правда — это наше спасение. Никакого отношения к этому преступлению мой подзащитный Юрий Итин не имеет.
— Вы абсолютно уверены в его невиновности?
— Не сомневался в этом и не сомневаюсь ни на йоту.
— Вы утверждаете так на основании дела?
— Дело я не изучил. Но дело — это лишь дело. Тут нужно требовать защиты, чтобы установить истину, чтобы проводили определенные следственные действия, предоставлять доказательства и так далее. Так что дело — не значит истина.
— Как вы думаете, сколько следствие будет идти?
— Это не прогноз погоды, не готов делать его. Минимальный срок следствия, установленный законом, — два месяца. Не надо забывать, какая здесь подоплека — речь идет о хищении бюджетных денег. А бюджет по закону касается всех граждан, поэтому будет особо щепетильный подход к расследованию. Много времени нужно, чтобы всех фигурантов опросить, очные ставки провести и так далее.
Второй день продолжается под знаком «Гоголь Центра» и «КС». После вчерашнего шока: внезапный обыск у Кирилла Серебренникова, заточение актёров в театре и лишение их мобильной связи, выброс в информполе многомиллионных сумм, якобы похищенных, допрос КС и отпущение домой, наконец, задержание двух фигурантов — журналисты приходят в себя. Задают вопросы, иногда получают ответы.
Кирилл Серебренников.
Вопрос человеческий — как можно так обращаться с людьми? Даже в чём-то подозреваемых. Держать людей (в основном молодых) в замкнутом пространстве одного театра, изъяв у них мобильные телефоны. А если кого-то из них в это время ищет мама, которой плохо? Ей нужны лекарства, а сын/дочь не отвечают, как в воду канул. Представляете, состояние матери, бабушки, отца, жены? А я, мать и не робкого десятка, очень даже хорошо представляю. Речь что, идёт о задержании группы террористов? Что такого могут актёры, всего-навсего исполнители, знать о жизни администрации своего театра, или параллельной творческой жизни худрука настолько, что можно всерьез опасаться утечки какой-то важной информации.
Вопрос честный — в этой истории Кирилла Серебренникова сейчас самое громкое, и даже те, кто прежде его не слышал, равно как о «Гоголь Центре», теперь в курсе — бьют, обижают, а за что — не имеет значения. Суть экономических претензий и подозрений никого не волнует. Волнует политика, режим, у которого главная жертва — Кирилл Серебренников. Даже скучно от такого шаблонного мышления, где главным шаблонной фигурой становится сам талантливый художник. Ему это как в портфолио — политический капитал? И все?
Но названы два имени, связанные с ним по этому делу — Юрий Итин и Нина Масляева. О них никто не говорит, как будто их и не существует. Не кричат как о жертвах, несправедливо повязанных. Как будто само собой разумеющийся факт: вот именно они и ответят за те 216 миллионов рублей, которые «повешены» на «Седьмую студию» и её главный проект пятилетней давности — «Платформу».
Итак, кто эти люди, о которых сегодня, кроме Следственного комитета и журналистов не вспоминают? Юрий Итин, бывший директор «Седьмой студии», на сегодняшний день является директором первого российского театра — имени Волкова в Ярославле. Выпускник ГИТИСа, в своё время был заместителем ректора театрального института, и вот уже семь лет трудится в Ярославле. Звоню художественному руководителю Волковского театра Евгению Марчели. Тот в шоке, поскольку о задержании своего директора узнал, находясь на гастролях в Омске.
— Мы семь лет работаем с Юрием Константиновичем. У меня ничего кроме хороших рекомендаций: грамотнейший специалист, ни одной запятой не пропустит. За семь лет он театр, который стоял в центре города в ужасном виде, а из стен его деревья росли, капитально отремонтировал здание по фасаду, произвел капитальный ремонт, поменял сцену. И всё это сделал, не останавливая работу театра.
Юрий Итин действительно один из лучших российских директоров, достаточно зайти в театр, чтобы это понять: чистота, порядок, а главное — производственно обеспечен творческий процесс: на трех сценах одна за одной выпускаются премьеры. Репутация театра в глазах областного начальства выросла.
Теперь Нина Масляева, бывший бухгалтер «Седьмой студии». Характеристику её получаю в театре «У Никитских ворот», где с конца 2015-го года она работает главным бухгалтером.
— Замечательный работник, у нас нет никаких претензий к ней, — говорит худрук Марк Розовский. — Мы, конечно, вздрогнули, услышав по телевизору о задержании Нины. Мы не знали, что она работала с Кириллом Серебренниковым в «Седьмой студии». Знаете, стоящего главного бухгалтера в бюджетное учреждение, особенно в театр, найти сложно. Мы довольны её работой.
Теперь вопрос: встанет театральное сообщество на защиту этих людей? Или они будут стрелочниками?
Ещё один, который волнует всех — театральных и нетеатральных. Если были какие-то нарушения (а это надо ещё доказать), почему надо было доводить дело до внезапных обысков, слива «преступной» информации «о преступном сговоре» в информагентства, которая только всех запутывает, потому что слишком много мутного? Иначе два дня страна захвачена театральным детективом, как о наркокартеле, сеть которого ветвится по России.
И главный вопрос — будут ли обнародованы результаты проверки работы «Седьмой студии» на Винзаводе? Которые поставят точки над «i»: действительно были нарушения или, наоборот, всё чисто? Бесхозяйственность это или нормальная человеческая слабость? Пока этого не произойдет, ясности не наступит, а подозрения и слухи будут множиться, формироваться устойчивые мифы — о политических жертвах, невинных творцах, борьбе кремлевских башен. Впрочем, как показывает жизнь, надеяться на доступ к информации такого рода не приходится.
Директор Ярославского государственного академического театра имени Волкова, бывший генеральный директор автономной некоммерческой организации «7 студия», (задержан как подозреваемый в рамках расследования уголовного дела о хищении бюджетных средств в московской организации «7 студия».
«Биография»
Заслуженный работник культуры России, доктор педагогических наук, кандидат экономических наук, профессор
В 1986 закончил Государственный институт театрального искусства им. А.В. Луначарского (ГИТИС), театроведческий факультет. 1987–1990 - помощник директора Государственного театра дружбы народов.
1990–1991 - ведущий эксперт коллегии по делам искусств Министерства культуры СССР.
«Связи / Партнеры»
«Новости»
Фигуранту дела «Седьмой студии» Итину вызвали скорую в суд
Бывшему генеральному директору «Седьмой студии» Юрию Итину, обвиняемому в хищении бюджетных средств, вызвали скорую помощь в Басманный суд Москвы. Об этом РБК сообщила пресс-секретарь суда Юнона Царева.
Фигуранту дела «Седьмой студии» Итину продлили домашний арест
Мосгорсуд удовлетворил ходатайство следствия о продлении домашнего ареста продюсеру Юрию Итину, проходящему по делу «Седьмой студии». Об этом сообщает ТАСС.
Директор Большого театра поручился за экс-главу студии Серебренникова
Директор Большого театра Владимир Урин направил в Басманный суд личное поручительство за бывшего директора некоммерческой организации «Седьмая студия» Юрия Итина
кс-директора «Седьмой студии» поместили под домашний арест
Суд отправил под домашний арест подозреваемого в мошенничестве бывшего директора «Седьмой студии» Юрия Итина
Пресненский суд Москвы отправил под домашний арест бывшего генерального директора «Седьмой студии» Юрия Итина. Об этом сообщает корреспондент РБК.
Согласно решению судьи, Итин будет находиться под домашним арестом до 19 июля. Ему запрещается общаться с журналистами и другими лицами на тему расследования этого дела, за исключением адвокатов, а также пользоваться интернетом.
Директор Волковского театра Юрий Итин задержан по делу о хищении бюджетных средств
Вчера в Москве следователями Следственного комитета РФ был задержан директор Ярославского государственного академического театра имени Волкова Юрий Итин. Юрий Константинович задержан как подозреваемый в рамках расследования уголовного дела, не связанного с деятельностью на посту директора Волковского театра. Речь идет о хищении бюджетных средств в московской организации «7 студия».
Бывший гендиректор АНО «Седьмая студия» Юрий Итин задержан по делу о хищениях
Бывший генеральный директор автономной некоммерческой организации (АНО) «Седьмая студия» Юрий Итин и бывший главный бухгалтер Нина Масляева задержаны по делу о хищениях бюджетных средств. Об этом ТАСС рассказала представитель Главного следственного управления СКР по Москве Юлия Иванова. По ее словам, возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере).
Бывший директор «Седьмой студии» отправлен под домашний арест
Пресненский суд Москвы отправил под домашний арест бывшего директора «Седьмой студии», Юрия Итина – фигуранта уголовного дела о хищении бюджетных средств, в рамках которого 23 мая в Москве прошли обыски в «Гоголь-центре» и в квартире его основателя, режиссера Кирилла Серебренникова.
Экс-гендиректор «Седьмой студии» Юрий Итин и бывший главный бухгалтер организации Нина Масляева задержаны
Экс-гендиректор «Седьмой студии» Юрий Итин и бывший главный бухгалтер организации Нина Масляева задержаны по делу о хищении бюджетных средств. Об этом сообщила представитель московского управления следственного комитета Юлия Иванова. По ее словам, уголовное дело возбуждено по статье «Мошенничество в особо крупном размере».
Экс-гендиректор «Седьмой студии» Итин отправлен под домашний арест
Пресненский суд столицы отправил под домашний арест экс-гендиректора «Седьмой студии» до 19 июля по делу о хищении бюджетных средств. Представитель гособвинения в ходе судебного заседания просил арестовать Юрия Итина. В свою очередь, сам подозреваемый сообщил о готовности сотрудничать со следствием.
Задержанная по делу «Седьмой студии» Кирилла Серебренникова согласилась признать вину
Второй задержанный по делу - бывший гендиректор «Седьмой студии» Юрий Итин - заявил в суде: «Я признаю свою халатность». Следователь сообщил, что вину в хищении Итин не признает.
Фигурантов дела о мошенничестве, в рамках которого были обыски в «Гоголь-центре», подозревают в хищении 1 млн 300 т.р.
Фигурантов дела о мошенничестве, в рамках которого были обыски в «Гоголь-центре», подозревают в хищении не 200 миллионов, а 1-го миллиона 300 тысяч рублей. Именно такая сумма указана в материалах дела, - сообщает «Интерфакс» со ссылкой на пресс-службу Пресненского суда Москвы. Были задержаны Юрий Итин и Нина Масляева – это бывший гендиректор и бывший главный бухгалтер «Седьмой студии», основанной режиссером Кириллом Серебренниковым. Адвокат Павел Тепухин сказал, что Масляева готова признать вину и пойти на сделку со следствием. В то же время Юрий Итин настаивает на своей невиновности.
Ассоциация театральных критиков увидела в обысках в «Гоголь-центре» политический подтекст
В организации выcказали поддержку фигурантам уголовного дела о хищении выделенных «Седьмой студии» 200 млн рублей — художественному руководителю «Гоголь-центра» Кириллу Серебренникову, директору Российского академического молодежного театра Софье Апфельбаум и экс-главе «Седьмой студии» Юрию Итину.
Сокуров рассказал, как режиссер Серебренников себя чувствует после обысков и допроса
По версии следствия, лицами из числа руководства «Седьмой студии» с 2011-го по 2014 год были похищены бюджетные средства в размере около 200 млн рублей, выделенные постановлением правительства РФ на развитие и популяризацию искусства.
По подозрению в мошенничестве в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК РФ) задержаны экс-гендиректор «Седьмой студии» Юрий Итин, который в настоящее время возглавляет театр имени Федора Волкова в Ярославле, а также бывший главный бухгалтер Нина Масляева, которая уже «сотрудничает со следствием».
В мэрии Москвы призвали не нагнетать ситуацию вокруг обысков в «Гоголь-центре»
Гендиректор Большого театра Владимир Урин уже написал письмо президенту РФ Владимиру Путину из-за обысков у художественного руководителя «Гоголь-центра». «Я считаю, что как это было сделано в отношении режиссера, это неправильно. Он художник, человек, не отвечающий, с моей точки зрения, и как я знаю, не отвечающий за финансовую составляющую», - пишет Урин.
Ранее стало известно, что бывший генеральный директор и экс-главный бухгалтер организации «Седьмая студия», созданной худруком «Гоголь-центра» Кириллом Серебренниковым, Юрий Итин и Нина Масляева задержаны по делу о хищении.
Театральная элита написала Путину письмо в защиту ростовского режиссера Кирилла Серебренникова
На защиту Кирилла Серебрянникова встали даже знаменитые московские актеры. Коллеги по театру собрали подписи в поддержку режиссера, а актер Евгений Миронов нашел повод передать документ президенту Владимиру Путину после вручения высоких наград в Кремле. Петицию поддержали такие мэтры как Олег Табаков, Марк Захаров, Чулпан Хаматова, Сергей Гармаш и многие другие.
Тем временем в следственном комитете Москвы сообщили, что по делу о хищениях бюджетных соедств уже задержаны двое подозреваемых — бывший генеральный директор «Седьмой студии» Юрий Итин и бывший главный бухгалтер Нина Масляева. Их подозревают в том, что с 2011 по 2014 год они присваивали себе бюджетные деньги. Общая сумма похищенных средств составила 200 миллионов рублей. Бывшим сотрудникам «Седьмой студии» вменяется статья «Мошенничество в особо крупном размере».
