≡× МЕНЮ

• Публикации
• Вторые блюда
• Отзывы Покупателей
• Финансы и бизнес
• Мода и стиль

Когда был написан роман идиот. Главные действующие лица романа «Идиот

Сюжет

Этот роман - попытка нарисовать идеального, неиспорченного цивилизацией человека.

Часть первая

В центре сюжета - история молодого человека, князя Мышкина, представителя обедневшей дворянской фамилии. После длительного пребывания в Швейцарии , где он проходит лечение у доктора Шнейдера, он возвращается в Россию. Князь излечился от душевной болезни, но предстает перед читателем, как человек искренний и невинный, хотя и прилично разбирающийся в отношениях между людьми. Он едет в Россию к единственным оставшимся у него родственникам - семье Епанчиных. В поезде он знакомится с молодым купцом Рогожиным и отставным чиновником Лебедевым, которым бесхитростно рассказывает свою историю. В ответ он узнает подробности жизни Рогожина, который влюблен в бывшую содержанку богатого дворянина Тоцкого Настасью Филипповну. В доме Епанчиных выясняется, что Настасья Филипповна известна и в этом доме. Есть план выдать её за протеже генерала Епанчина, Гаврилу Ардалионовича Иволгина, человека амбициозного, но посредственного.

Князь Мышкин знакомится со всеми основными персонажами повествования ещё в первой части романа. Это - дочери Епанчиных, Александра, Аделаида и Аглая, на которых он производит благоприятное впечатление, оставаясь объектом их немного насмешливого внимания. Далее, это генеральша Епанчина, которая находится в постоянном волнении из-за того, что её муж находится в некотором общении с Настасьей Филипповной, имеющей репутацию павшей. Потом, это Ганя Иволгин, который сильно страдает из-за предстоящей ему роли мужа Настасьи Филипповны, и не может решиться на развитие своих пока очень слабых отношений с Аглаей. Князь Мышкин довольно простодушно рассказывает генеральше и сестрам Епанчиным о том, что он узнал о Настасье Филипповне от Рогожина, а также, поражает публику своим повествованием о наблюдавшейся им заграницей смертной казни. Генерал Епанчин предлагает князю, за неимением где остановиться нанять комнату в доме Иволгина. Там князь знакомится с Настасьей Филипповной, которая приезжает неожиданно в этот дом. После безобразной сцены с алкоголиком-отцом Иволгина, которого тот бесконечно стыдится, в дом Иволгиных приезжает за Настасьей Филипповной и Рогожин. Он приезжает с шумной компанией, которая собралась вокруг него совершенно случайно, как вокруг любого человека, умеющего сорить деньгами. В результате скандального объяснения Рогожин клянется Настасье Филипповне, что ввечеру предложит ей сто тысяч рублей наличными.

Этим вечером Мышкин, предчувствуя что-то нехорошее, очень хочет попасть в дом к Настасье Филипповне, и вначале надеется на старшего Иволгина, который обещает проводить Мышкина в этот дом, но, на самом деле, вовсе не знает, где она проживает. Отчаявшийся князь не знает, что делать, но ему неожиданно помогает младший брат-подросток Гани Иволгина, Коля, который показывает ему дорогу в дом Настасьи Филипповны. В тот вечер у неё именины, приглашенных гостей мало. Якобы сегодня должно все решиться и Настасья Филипповна должна дать согласие выйдти за Ганю Иволгина. Неожиданное появление князя приводит всех в изумление. Один из гостей, Фердыщенко, положительно тип мелкого негодяя, предлагает для развлечения сыграть в странную игру - каждый рассказывает про свой самый низкий поступок. Следуют рассказы самого Фердыщенко и Тоцкого. В форме такого рассказа Настасья Филипповна дает отказ Гане выйти за него замуж. В комнаты внезапно вваливается Рогожин с компанией, принесшей обещанные сто тысяч. Он торгует Настасью Филипповну, предлагая ей деньги взамен на согласие стать «его».

Князь дает повод к изумлению, серьёзно предлагая Настасье Филипповне выйти за него замуж, в то время, как она, в отчаянии, играет этим предложением и едва ли не соглашается. Настасья Филипповна предлагает Гане Иволгину взять сто тысяч, и бросает их в огонь камина, так, чтобы тот смог выхватить их совершенно целыми. Лебедев, Фердыщенко и подобные им в замешательстве, и умоляют Настасью Филипповну позволить им выхватить из огня эту пачку денег, но она непреклонна, и предлагает сделать это Иволгину. Иволгин сдерживается, и не бросается за деньгами. Настасья Филипповна щипцами вынимает почти целые деньги, отдает их Иволгину, и уезжает с Рогожиным. Этим кончается первая часть романа.

Часть вторая

Во второй части князь предстает перед нами по истечении полугода, и теперь он вовсе не кажется совершенно наивным человеком, сохраняя при этом всю свою простоту в общении. Все эти полгода он проживает в Москве. За это время он успел получить некоторое наследство, о котором ходят слухи, что оно едва ли не колоссальное. Также по слухам известно, что в Москве князь вступает в тесное общение с Настасьей Филипповной, но вскоре она оставляет его. В это время Коля Иволгин, который стал в приятельских отношениях с сестрами Епанчиными, и даже с самой генеральшей, передает Аглае записку от князя, в которой он в путанных выражениях просит её вспомнить о нём.

Между тем, уже наступает лето, и Епанчины выезжают на дачу в Павловск. Вскоре после этого Мышкин приезжает в Петербург, и наносит визит к Лебедеву, от которого он, между прочим, узнает о Павловске и снимает у него дачу в том же месте. Далее князь идет в гости к Рогожину, с которым у него тяжелый разговор, закончившийся братанием и обменом нательными крестами. При этом, становится очевидно, что Рогожин находится на той грани, когда уже готов зарезать князя или Настасью Филипповну, и даже купил, думая об этом, нож. Также в доме Рогожина Мышкин замечает копию картины Гольбейна «Мертвый Христос», которая становится одним из важнейших художественных образов в романе, часто поминаемым и после.

Возвращаясь от Рогожина и находясь в помраченном сознании, и предчувствуя вроде бы время эпилептического припадка, князь замечает, что за ним следят «глаза» - и это, видимо, Рогожин. Образ следящих «глаз» Рогожина становится одним из лейтмотивов повествования. Мышкин, дойдя до гостиницы, где остановился, сталкивается с Рогожиным, который вроде бы заносит уже над ним нож, но в эту секунду с князем случается эпилептический припадок , и это останавливает преступление.

Мышкин переезжает в Павловск, где генеральша Епанчина, прослышав, что он нездоров, немедля наносит ему визит вместе с дочерьми и князем Щ., женихом Аделаиды. Также в доме присутствуют и участвуют в последущей важной сцене Лебедев и Иволгины. Позже к ним присоединяются подошедшие позже генерал Епанчин и Евгений Павлович Радомский, предполагаемый жених Аглаи. В это время Коля напоминает о некоей шутке про «рыцаря бедного», и непонимающая Лизавета Прокофьевна заставляет Аглаю прочесть известное стихотворение Пушкина , что она и делает с большим чувством, заменяя, между прочим, инициалы, написанные рыцарем в стихотворении на инициалы Настасьи Филипповны.

Под конец сцены все внимание приковывает больной чахоткой Ипполит, чья речь, обращенная ко всем присутствующим, полна неожиданных моральных парадоксов. А позже, когда все уже покидают князя, внезапно возникает у ворот дачи Мышкина экипаж, из которого голос Настасьи Филипповны кричит что-то про векселя, обращаясь к Евгению Павловичу, что того сильно компрометирует.

На третий день генеральша Епанчина наносит неожиданный визит князю, хотя и сердилась на него все это время. В ходе их беседы выясняется, что Аглая каким то образом вошла в общение с Настасьей Филипповной, через посредство Гани Иволгина и его сестры, которая вхожа к Епанчиным. Так же князь проговаривается, что получал записку от Аглаи, в которой она просит его впредь не показываться ей на глаза. Удивленная Лизавета Прокофьевна, поняв, что тут играют роль чувства, которые Аглая питает к князю, немедленно велит ему с ней идти к ним в гости «намеренно». На этом кончается вторая часть романа.

Персонажи

Князь Лев Николаевич Мышкин - Русский дворянин, который 4 года жил в Швейцарии и возвращается в Петербург в начале Части I. Белокурый с голубыми глазами, князь Мышкин себя ведет чрезвычайно наивно, доброжелательно и непрактично. Эти черты ведут других к тому, чтобы называть его «идиотом»

Настасья Филлиповна Барашкова - Изумительно красивая девушка из дворянской семьи. Она играет центральную роль в романе как героиня и объект любви и князя Мышкина, и Парфёна Семёновича Рогожина.

Парфён Семёнович Рогожин - Темноглазый, темноволосый дватцатисемилетний человек из рода купцов. Страстно влюбившись в Настасью Филлиповну и получив большое наследство, он пытается её привлечь 100 тысячами рублей.

Аглая Ивановна Епанчина - Самая младшая и самая красивая из девиц Епанчиных. Князь Мышкин в неё влюбляется.

Гаврила Ардалионович Иволгин - Амбициозный чиновник среднего класса. Он влюблен в Аглаю Ивановну, но все равно готов жениться на Настасьи Филипповне за обещанное приданное 75 000 руб.

Лизавета Прокофьевна Епанчина - Дальная родственница князя Мышкина, к которой князь в первую очередь обращается за помощью. Мать трех красавиц Епанчиных.

Иван Фёдорович Епанчин - Богатый и уважаемый в петербургском обществе, Генерал Епанчин дарит Настасии Филипповне жемчужное ожерелье в начале романа

Экранизации

Ссылки

Фёдор Михайлович Достоевский
Романы	Бедные люди | Униженные и оскорблённые | Записки из подполья | Преступление и наказание | Игрок | Идиот | Бесы | Подросток | Братья Карамазовы
Повести и рассказы	Двойник | Записки из Мёртвого дома | Роман в девяти письмах | Село Степанчиково и его обитатели | Господин Прохарчин | Хозяйка | Белые ночи | Ёлка и свадьба | Ползунков | Слабое сердце | Чужая жена и муж под кроватью | Неточка Незванова | Маленький герой | Дядюшкин сон | Честный вор | Петербургские сновидения в стихах и в прозе | Скверный анекдот | Крокодил | Вечный муж | Бобок | Мужик Марей | Столетняя | Кроткая | Два самоубийства | Мальчик у Христа на ёлке | Сон смешного человека
Публицистика	Петербургская летопись | Зимние заметки о летних впечатлениях | Дневник писателя | Пушкин (очерк)
Связанные статьи	Музеи Ф. М. Достоевского | Адреса Ф. М. Достоевского | Петербург Достоевского

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Идиот (Достоевский)" в других словарях:

У этого термина существуют и другие значения, см. Идиот. Идиот Жанр: Роман

Достоевский, Федор Михайлович знаменитый писатель. Родился 30 октября 1821 г. в Москве в здании Мариинской больницы, где отец его служил штаб лекарем. Он рос в довольно суровой обстановке, над которой витал угрюмый дух отца человека нервного,… … Биографический словарь

Фёдор Михайлович , рус. писатель, мыслитель, публицист. Начав в 40 х гг. лит. путь в русле «натуральной школы» как преемник Гоголя и поклонник Белинского, Д. в то же время впитал в… … Философская энциклопедия

Достоевский Фёдор Михайлович , русский писатель. Родился в семье лекаря Мариинской больницы для бедных. Окончив в 1843 Петербургское военно инженерное училище, был зачислен на службу в… … Большая советская энциклопедия

Глава VI. Князь рассказывает ещё трогательную историю о бедной и больной швейцарской девушке Мари. Соблазнённая проезжим коммивояжёром, она за этот грех была отвергнута всеми земляками, но под влиянием князя деревенские дети стали заботиться о несчастной, и она умерла в окружении доброты и забот.

Князь производит сильное впечатление на генеральшу и её дочерей, очень нравится им всем.

Достоевский. Идиот. 2-я серия телесериала

Глава VII. Видя, что князь вошёл в доверие у дам-Епанчиных, Ганя Иволгин украдкой передаёт через него записку младшей из трёх сестёр, Аглае . Позор брака с обесчещенной Настасьей Филипповной всё же томит Ганю, и он пытается найти себе другую богатую невесту. Как то раз Аглая проявила к нему сострадательное участие, и Ганя теперь пишет ей в записке, что готов за одну надежду взаимной любви порвать с Настасьей Филипповной. Аглая сразу с презрением замечает, что Ганя не хочет расставаться с 75-ю тысячами без получения гарантий такой надежды. Она показывает записку князю, а Гане даёт высокомерный ответ: «Я в торги не вступаю».

Раздосадованный Ганя проникается неприязнью к князю, узнавшему многие его секреты. Между тем, князь, по рекомендации генерала, идёт снять комнату, которую Ганя сдаёт в своей квартире.

Глава VIII. На квартире у Гани князь видит его родственников. Энергичная сестра Гани, Варя, узнав, что сегодня будет окончательно решен вопрос о женитьбе её брата на «камелии», закатывает Гане бурную сцену. Князь в это время слышит звук дверного колокольчика. Он отворяет – и с изумлением видит перед собой Настасью Филипповну. Скрывая явное волнение под маской напускной надменности, та идёт «знакомиться с семьёй» своего жениха.

Глава IX. Неожиданное появление Настасьи Филипповны ошеломляет всех в доме. Родные Гани теряются. Пьяный отец Гани, известный врун и фантазёр генерал Иволгин, рассказывает Настасье Филипповне выдуманную историю о том, как он якобы раз в вагоне поезда выбросил в окно болонку, принадлежавшую двум дамам. Настасья Филипповна, хохоча, уличает генерала во лжи: этот случай был за границей, о нём печатали в газете «Indépendance Belge». Родные Гани возмущены тем, что «камелия» откровенно смеётся над их отцом. Назревает резкая сцена, но её прерывает новый сильный удар колокольчика.

Глава X. В дверь вваливается пьяная компания во главе с Парфёном Рогожиным: прознав, что Настасью Филипповну хотят женить на Гане, он приехал предложить этому «подлецу и шулеру» отступиться от неё за три тысячи.

Раздражённый Ганя пытается гнать Рогожина, но тот предлагает тогда не три тысячи, а 18. Настасья Филипповна, хохоча, кричит: «Мало!» Рогожин повышает цену до 40 тысяч, потом и до 100.

В негодовании на этот унизительный торг Варя просит, чтобы кто-нибудь вывел отсюда «эту бесстыжую». Ганя бросается на сестру. Его хватает за руки князь, и Ганя в исступлении даёт ему пощёчину. Кроткий князь лишь выговаривает в сильном волнении, что Ганя будет стыдиться своего поступка, а затем обращается к Настасье Филипповне: «А вам не стыдно? Разве вы такая, какою теперь представлялись?»

Потрясённая проницательностью разгадавшего её князя, та вдруг прекращает смеяться. Надменная маска спадает с неё. Поцеловав руку ганиной матери, Настасья Филипповна поспешно уходит. Уводит свою компанию и Рогожин, обсуждая по пути, где можно быстро достать 100 тысяч наличными под любые проценты.

Глава XI. Ганя приходит к князю в комнату извиняться за пощёчину. Князь обнимает его, но убеждает оставить мысль о женитьбе на Настасье Филипповне: это не стоит 75 тысяч. Но Ганя настаивает: женюсь непременно! Он мечтает не просто разбогатеть, а превратить эти 75 тысяч в огромное состояние, стать «королём иудейским».

После ухода Гани его младший брат Коля приносит князю записку от генерала Иволгина с приглашением в соседнее кафе.

Достоевский. Идиот. 3-я серия телесериала

Глава XII. Пьяный Иволгин в кафе просит у князя взаймы. Мышкин отдаёт ему свои последние деньги, но просит, чтобы генерал помог ему попасть на сегодняшний вечер к Настасье Филипповне. Иволгин берётся отвести князя к ней, но приводит в квартиру своей любовницы, капитанши Терентьевой, где валится на диван и засыпает.

К счастью тут же оказывается добрый Коля, пришедший к своему другу, больному сыну Терентьевой Ипполиту. Коля знает адрес Настасьи Филипповны и доводит князя до её дома.

Глава XIII . Князь сам толком не понимает, зачём он идёт к Настасье Филипповне. У той на дне рождения уже сидят Тоцкий, генерал Епанчин, мрачный Ганя и ещё несколько гостей. Хотя князь является незваным, Настасья Филипповна, сильно заинтересовавшаяся им на ганиной квартире, сама с радостью выходит его встречать.

Один из гостей, нагловатый Фердыщенко, предлагает «игру»: «пусть каждый из нас расскажет вслух то, что сам он считает самым дурным своим поступком в жизни».

Глава XIV. Часть присутствующих соглашается на это. Вначале сам Фердыщенко описывает, как один раз, не зная зачем, украл три рубля на даче у одного знакомого. За ним генерал Епанчин вспоминает случай, когда он молодым прапорщиком изругал из-за пропавшей миски бедную, одинокую старуху-вдову, которая в ответ лишь молча смотрела на него – и, как потом оказалось, в этот момент умирала. Затем Тоцкий рассказывает, как в молодости, по случайной блажи разбил любовь одного своего друга, и тот из-за этого уехал искать смерти на войне.

Когда Тоцкий кончает, Настасья Филипповна вдруг обращается к князю с вопросом: выходить ли ей замуж за Гаврилу Ардалионовича? «Нет… не выходите!» – тихо отвечает князь. «Таков и будет тебе, Ганя, мой ответ, – объявляет Настасья Филипповна. – Я в князя как в первого, во всю мою жизнь, истинно преданного человека поверила, потому что и он в меня с одного взгляда поверил».

Настасья Филипповна говорит, что не возьмёт у Тоцкого 75 тысяч и завтра же съедет с нанятой им квартиры. Её слова прерывает звонкий удар дверного колокольчика.

Глава XV. В квартиру вваливается рогожинская компания. Впереди идёт он сам со ста тысячами, завёрнутыми в грязную газету. За Рогожиным крадётся и низкий подхалим Лебедев.

«Вот, господа, – говорит Настасья Филипповна. – Рогожин купил меня за сто тысяч, а ты, Ганя, хоть торговля эта шла в твоём доме, при матери и сестре, все-таки после того свататься приехал! Чем с тобой или Тоцким жить – да лучше на улицу, с Рогожиным! Тоцкому все деньги отдать, а без денег ведь и Ганя меня не возьмёт!»

«Князь возьмёт!» – вставляет ехидный Фердыщенко. «Правда?» – оборачивается Настасья Филипповна к князю. «Правда, – подтверждает тот. – И я вас не низкую, а честную беру, Настасья Филипповна. Я ничто, а вы страдали… Вы Тоцкому семьдесят пять тысяч назад бросаете… Этого никто здесь не сделает. Но мы с вами, может быть, будем не бедны, а богаты: я получил в Швейцарии письмо из Москвы о том, что мне следует большое наследство от умершего родственника, богатого купца».

Глава XVI. Гости застывают от неожиданности. «А не стыдно тебе, князь, потом будет, что твоя невеста у Тоцкого в содержанках жила?» – спрашивает Настасья Филипповна. «Вы горды, Настасья Филипповна, – отвечает Мышкин, – и от этого зря виновною себя считаете. А мне, когда я давеча ваш портрет увидал, тотчас показалось, что вы как будто уже звали меня…»

«Я, князь, давно о таком, как ты, мечтала! – восклицает она. – Но могу ли я тебя сгубить? Едем с тобой, Рогожин! Тебе, князь, надо Аглаю Епанчину, а не такую бесчестную, как я!»

«Ганька! – кричит Настасья Филипповна, выхватив пачку у Рогожина. – Эти сто тысяч я за ночь взяла и сейчас брошу их в камин! Если вытащишь пачку голыми руками из огня – вся твоя!»

Она бросает пачку в огонь. Ганя, глядя на неё с безумной улыбкой, падает в обморок. Настасья Филипповна щипцами выхватывает пачку из огня: «Вся пачка Гане! Не пошел-таки, выдержал! Значит, самолюбия больше, чем жажды денег».

Она уезжает на тройке с Рогожиным. На другом извозчике за ними бросается князь.

Достоевский «Идиот», часть 2 – краткое содержание

Глава I. Прошло шесть месяцев от памятного дня рождения Настасьи Филипповны. В семье Епанчиных узнали, что после оргии с Рогожиным в ту ночь в Екатерингофском вокзале она сразу скрылась. Вскоре выяснилось: она в Москве, и туда сразу выехали, друг за другом, Рогожин и князь; впрочем, у князя в Москве было и дело о наследстве. Ганя наутро после той оргии принёс пачку со 100 тысячами вернувшемуся в его квартиру князю. Секретарскую службу у генерала Епанчина он бросил.

Рогожин нашёл Настасью Филипповну в Москве, но там она ещё дважды сбегала от него, и в последний раз вместе с нею пропал из города и князь Мышкин. Полученное им наследство оказалось не так велико, как ожидали, да он ещё и раздал немалую его часть разным сомнительным претендентам.

Генеральша Лизавета Прокофьевна и её дочери очень интересуются судьбой князя. Проект брака Тоцкого со старшей из трёх сестёр Епанчиных, Александрой, тем временем расстраивается. Зато дело идёт к скорой свадьбе Аделаиды с молодым красавцем и богачом, князем Щ. Друг Щ., Евгений Павлович Радомский, светский остроумец и сердцеед, начинает ухаживать за Аглаей.

Варя Иволгина после того, как брат её потерял служебное место, вышла замуж за ростовщика Птицына и переехала к нему со всеми родственниками. Варя и её младший брат Коля сближаются с семьёй Епанчиных.

Перед Пасхой Коля неожиданно передаёт Аглае странное письмо от князя Мышкина: «Вы мне нужны, очень нужны. Я от всей души желаю вам счастья и хочу спросить, счастливы ли вы?» Аглая очень рада этому письму.

Глава II. Ровно через полгода после дня рождения Настасьи Филипповны князь Мышкин вновь приезжает в Петербург, получив перед этим письмо Лебедева. Тот сообщает в нём, что Настасья Филипповна вернулась в Петербург, и здесь её вновь разыскал Рогожин. Сойдя с поезда, князь в вокзальной толпе вдруг чувствует на себе горячий и неприятный взгляд двух чьих-то глаз.

Князь посещает Лебедева, который рассказывает, что Рогожин вновь склоняет Настасью Филипповну выйти за него. Уже зная мрачный, ревнивый характер Парфёна, та в ужасе от такой перспективы, но Рогожин очень настойчив. «А от вас, князь, – добавляет Лебедев, – она ещё пуще желает скрываться, и здесь – премудрость!»

Глава III. От Лебедева князь едет в мрачный, грязно-зелёный дом Рогожина. Парфён встречает его без особой радости. Князь случайно замечает: у Рогожина тот же взгляд, который он поймал на себе в вокзале.

Князь уверяет Рогожина: «мешать твоей женитьбе на Настасье Филипповне я не буду, хотя чувствую, что за тобою ей непременная гибель, да и тебе тоже. А сам я её не любовью люблю, а жалостью». От вида и голоса князя Парфён немного смягчается. Он рассказывает, как Настасья Филипповна старалась порвать с ним в Москве, как он избил её, а потом, прося прощения, «полторы сутки не спал, не ел, не пил, на коленки перед ней становился». Она же то ругала его, то зарезать хотела, а когда спать пошла, не заперла за собой комнаты: «не боюсь тебя!» Но, видя его отчаяние, всё же обещала выйти замуж: «Пойду за тебя, Парфен Семенович: всё равно погибать-то». Однако потом опять сбежала, а найденная здесь, в Петербурге, пока насчёт свадьбы ничего не сулит. «У тебя, говорит, Парфен Семеныч, сильные страсти и большой ум есть. Без любви ко мне ты сел бы, как отец, деньги копить и, пожалуй, накопил бы не два миллиона, а десять, да на мешках своих с голоду бы и помер, потому у тебя во всем страсть, всё ты до страсти доводишь».

Князь потрясён: «Что же она сама под нож идет, за тебя выходя?» – «Да потому-то и идет за меня, что за мной нож ожидает! Она не меня, а тебя любит, пойми! Только думает, что выйти ей за тебя невозможно, потому что этим она тебя опозорит и сгубит. «Я, говорит, известно какая». Она поэтому тогда от тебя и убежала…»

Князь, в волнении слушая, рассеянно берёт лежащий у книги на столе нож. Рогожин тут же нервно вырывает его у Мышкина из рук…

Глава IV . Рогожин провожает уходящего князя. В коридоре они проходят мимо картины – копии «Мёртвого Христа» Гольбейна, где Спаситель изображён во гробе избитым и почерневшим, как обычный смертный человек. Остановившись, Рогожин спрашивает князя, верит ли он в Бога: «Я вот на эту картину люблю смотреть». «Да от этой картины вера может пропасть!» – восклицает Мышкин. «Пропадает и то», – подтверждает Парфён.

Мёртвый Христос. Художник Гольбейн-младший

Князь рассказывает ему, как остановившись недавно в гостинице, он узнал, что за ночь до этого один крестьянин с молитвой «Господи, прости!» зарезал другого за серебряные часы. Потом князь услышал от случайно встреченной простой бабы сравнение Божьей радости о раскаявшемся грешнике с радостью матери, которая заметила первую улыбку у своего младенца. Мышкин подивился глубине этой мысли, «выразившей разом всю суть христианства».

Парфён вдруг предлагает князю обменяться крестами – побрататься. Тянет его на другую половину дома, к своей слабоумной по старости матери. Та крестит Мышкина. Но при прощании князь видит, что Рогожин с трудом заставляет себя обнять его. «Так бери же ее, коли судьба! Твоя! Уступаю!.. Помни Рогожина!» – говорит он Мышкину дрожащим голосом и быстро уходит.

Глава V. Князь собирается ехать на дачи в Павловск, но, уже сев в вагон, вдруг выходит обратно. Перед посадкой на вокзале ему вновь померещились в толпе глаза Рогожина. Быть может, он следит: не отправится ли князь к Настасье Филипповне? Зачем? Что хочет сделать в этом случае?.. В витрине привокзальной лавки князь вдруг видит такой же, как на столе у Рогожина нож…

На улице душно. Охватившая князя душевная тягость напоминает приближение эпилептического припадка, какие случались с ним раньше. Мышкин гонит от себя мысль о том, что Рогожин способен покуситься на его жизнь. Но ноги сами несут его к дому, где поселилась Настасья Филипповна. Князь знает этот адрес от Лебедева и испытывает мучительное желание проверить, пойдёт ли Рогожин за ним. Дойдя до дома и обернувшись от двери, он видит стоящего через перекрёсток Парфёна.

Ни один из них не подходит друг к другу. Князь идёт в свою гостиницу. В воротах он замечает мелькнувшего впереди человека, а когда поднимается по лестнице – из тёмного угла на него бросается Рогожин с ножом. От удара князя спасает лишь внезапно наступивший припадок: от него он внезапно падает со страшным криком, и Рогожин, смешавшись, убегает.

Князя находит ждавший его в гостинице Коля Иволгин и перевозит на дачу Лебедева в Павловск: Мышкин ещё раньше договорился снять её.

Глава VI. Князь быстро оправляется на даче от припадка. К нему сюда ходят друзья и знакомые, вскоре навещает и семейство Епанчиных. В шутливом разговоре Аделаида и Коля случайно упоминают про «рыцаря бедного», лучше которого нет на свете. Красавица Аглая сначала конфузится от этих слов, а потом объясняет матери: она с сёстрами недавно вспоминала про пушкинское стихотворение об этом рыцаре. Поставив себе идеалом «образ чистой красоты», рыцарь поверил ему и отдал ему всю свою жизнь. Объявив: «Я люблю рыцаря бедного и уважаю его подвиги!», Аглая выходит на середину террасы и становится прямо перед князем, чтобы прочесть это стихотворение.

Глава VII. Она декламирует его с большим чувством, но заменяет буквы надписи на щите рыцаря A. M. D. (Славься Матерь Божия!) на Н. Ф. Б. (Настасья Филипповна Барашкова). Князь гадает, что хочет выразить Аглая: насмешку над ним или истинное чувство восторга. Как раз вошедший с саркастическим видом Евгений Павлович Радомский, похоже, склоняется к первому объяснению.

Дочь Лебедева, Вера, сообщает князю, что к нему рвутся четыре молодых человека. Один из них называет себя «сыном Павлищева», умершего опекуна князя, который лечил его в Швейцарии на свои средства. Мышкин уже слышал об этом мутном деле, пятнающем его репутацию. Слышали о нём и Епанчины. Аглая с горящими глазами советует князю тут же решительно объясниться с пришедшими. Лебедев объясняет: это – крайние нигилисты.

Князь просит впустить их. Входят «сын Павлищева» (Антип Бурдовский), племянник Лебедева (Докторенко), отставной поручик-боксёр Келлер из бывшей пьяной рогожинской компании и сын капитанши Терентьевой Ипполит, юноша в последней стадии чахотки.

Глава VIII. Нигилисты стараются вести себя развязно и нагло. Лебедев приносит «прогрессивную» газетёнку со статьёй о князе, которую они опубликовали. Коля читает статью вслух.

Князь высмеивается там, как идиот, игрою судьбы получивший крупное наследство. Затем рассказывается, что «сладострастный крепостник» Павлищев якобы обольстил в молодости крестьянскую девушку – мать Бурдовского, и теперь князю «не по закону, а по справедливости» следовало бы отдать Бурдовскому («сыну Павлищева») «десятки тысяч», которые Павлищев потратил на его лечение в Швейцарии. Статья оканчивается гнусным, безграмотным стихом-эпиграммой на князя.

Друзья князя ошеломлены гадким тоном статьи: «Точно пятьдесят лакеев вместе сочиняли». Но сам Мышкин объявляет, что решил выдать Бурдовскому 10 тысяч рублей. Он разъясняет: всё дело, по-видимому, затеял адвокат-мошенник Чебаров, а Бурдовский, скорее всего, искренне уверен в том, что он «сын Павлищева». Князь просит, чтобы о деле подробнее рассказал присутствующий здесь Ганя Иволгин, который уже занимался им по его просьбе.

Глава IX. Ганя рассказывает: Павлищев когда-то питал чистое чувство к сестре матери Бурдовского, крестьянской девушке. Когда та умерла молодой, он отложил крупное приданое её сестре, много помогал ей и после замужества и рождения сына. Отсюда и вправду возникли слухи о его связи с этой сестрой, но легко доказать, что они – ложь. Мать Бурдовского теперь сильно нуждается, и князь недавно оказал ей поддержку деньгами.

Услышав всё это, Бурдовский кричит, что отказывается от своих претензий. Лизавета Прокофьевна Епанчина в возмущении бранит нигилистов. «Сумасшедшие! Да вы от тщеславия и гордости и друг друга потом переедите». Она негодует и на князя: «А ты ещё у них прощения просишь?» Однако генеральша смягчается, когда Ипполит Терентьев начинает сильно, с кровью кашлять и объясняет, что ему осталось жить всего недели две.

Глава X. Князь и Лизавета Прокофьевна угощают Ипполита чаем. Евгений Павлович смотрит на эту сцену с издёвкой. «Да ведь от ваших теорий легко прямо перескочить на право силы и даже убийства» – замечает он Ипполиту. «Ну и что?» – небрежно бросает тот. «Да просто по моим наблюдениям никогда наш либерал не в состоянии позволить иметь кому-нибудь свое особое убеждение и не ответить тотчас же своему оппоненту ругательством или чем-нибудь хуже», – отвечает Евгений Павлович.

Ипполит прощается, говоря, что едет домой умирать: «Природа очень насмешлива… Она создает самые лучшие существа с тем, чтобы потом насмеяться над ними». Он начинает рыдать, однако, тут же сконфузившись от своей слабости, накидывается на князя: «Я вас ненавижу, иезуитская, паточная душонка, идиот, миллионер-благодетель!»

Нигилисты уезжают. Недовольные чрезмерной добротой князя Епанчины сходят с террасы – и тут неожиданно появляется блестящая коляска с двумя барынями.

Одной из них оказывается Настасья Филипповна. Она кричит Евгению Павловичу о каких-то его долгах и векселях, которые, по её просьбе, выкупил Рогожин и теперь подождёт со взысканием. Радомский потрясён оглаской неприятных для него сведений. Коляска уезжает. Князь Мышкин, услышавший голос роковой для него женщины, близок к обмороку.

Глава XI. Князь и Епанчины ломают голову над целью загадочного поступка Настасьи Филипповны. Ганя подтверждает слух о том, что Радомский имеет крупные долги. Постепенно проясняется, что Настасья Филипповна, видимо, старалась расстроить помолвку Радомского с Аглаей, изобличив его в неблаговидных делах.

После появления Настасьи Филипповны князем овладевает тяжёлое чувство: рок неудержимо втягивает его во что-то страшное.

Глава XII. Через три дня после ссоры с князем из-за Ипполита Лизавета Прокофьевна вбегает к нему и требует откровенных объяснений: любит ли он Аглаю и не женат ли на Настасье Филипповне, как об этом ходят слухи?

Князь отвечает, что на Настасье Филипповне он не женат, и показывает Лизавете Прокофьевне только, что полученную от Аглаи записку, где она в дерзком тоне запрещает ему посещать их семью. Лизавета Прокофьевна хватает князя за руку и тащит к себе на дачу. «Невинный простофиля! Это она с горячки. Досадно было, что ты не идешь, только не рассчитала, что так к идиоту писать нельзя, потому что буквально примет…»

Достоевский «Идиот», часть 3 – краткое содержание

Глава I. Князь на даче Епанчиных слушает речь Евгения Павловича: русские либералы до сих пор были только из двух слоев: помещичьего и семинарского. Но оба эти сословия давно отделились от остальной нации. Поэтому и наши либералы имеют взгляды совершенно ненациональные, нападают не на порядки вещей, а на саму Россию, являясь, сами того не замечая, тупыми консерваторами.

Князь соглашается с этим. Соглашается и с тем, что нынешние теории нигилистов о том, что у человека бедного естественно может появиться мысль прибегнуть для поправки своего положения хотя бы и к убийствам – очень опасное явление. «А как же вы в деле Бурдовского не заметили точно такого же извращения идей?» – спрашивает Радомский. Лизавета Прокофьевна в ответ рассказывает, что князь получил письмо от Бурдовского с раскаянием – «а мы такого письма не получали, и не нам нос перед ним задирать». Каялся перед князем и Ипполит.

Лизавета Прокофьевна зовёт всю семью на музыку к вокзалу.

Глава II. По доброте души князь не только не держит обиды на высмеивавшего его Радомского, но и извиняется перед ним. Аглая, слыша это, восклицает: «Вы честнее, благороднее, добрее и умнее всех! Для чего же вы себя ставите ниже их?» Потом кричит в истерике: «Меня все дразнят, что я за вас выйду замуж!» Эту слишком откровенную сцену выражения Аглаей своих чувств к князю удаётся сгладить лишь общим хохотом.

Все идут на музыку. По пути Аглая потихоньку указывает князю на зелёную скамейку в парке: «Я люблю по утрам здесь сидеть». У оркестра князь сидит рядом с Аглаей в рассеянности. Внезапно появляется Настасья Филипповна в сопровождении компании лиц сомнительного вида. Проходя мимо Епанчиных, она вдруг громко заговаривает с Радомским, сообщая о самоубийстве его дяди, оказавшегося крупным казнокрадом. «А ты в отставку заблаговременно вышел, хитрец!»

Лизавета Прокофьевна тут же уводит за собой семью от скандала. «Для этой твари нужен хлыст!» – восклицает тем временем по поводу Настасьи Филипповны один офицер, друг Евгения Павловича. Она, услышав эти слова, хлещет его по лицу тонкой тросточкой. Офицер бросается на неё, но его удерживает за руки князь. Настасью Филипповну уводит неизвестно откуда появившийся Рогожин.

Глава III. Князь идёт за Епанчиными и в задумчивости одиноко садится на террасе их дачи. Как бы невзначай к нему выходит Аглая. Она вначале заводит с ним посторонний разговор, а потом суёт в руки записку.

Князь уходит с дачи вместе с генералом Епанчиным. По пути тот рассказывает: Аглая только что заявила всем: Настасья Филипповна «забрала себе в голову во что бы то ни стало меня замуж за князя выдать, а для того Евгения Павлыча от нас выживает».

Расставшись с генералом, князь разворачивает записку Аглаи и читает в ней приглашение на свидание утром у зелёной скамейки. От счастья у него кружится голова. Вдруг появляется Рогожин. Он рассказывает князю, что Настасья Филипповна действительно жаждет повенчать его с Аглаей и даже пишет той письма. Рогожину она пообещала выйти за него сразу после свадьбы Аглаи и Мышкина.

Князь рад Рогожину. Он ничуть не винит его за попытку убийства: «Я знаю, что ты в таком положении был, что только о ней думал». Хотя Рогожин не слишком кается в своём поступке, князь ведёт его на дачу Лебедева праздновать свой день рождения.

Глава IV. Там уже довольно много народа. Пьяный Лебедев произносит глубокомысленную речь о том, что всё научное и практическое направление последних веков проклято. Его поборники надеются материальным ростом обеспечить всеобщий достаток, но «телеги, подвозящие хлеб человечеству, без нравственного основания, могут прехладнокровно исключить из наслаждения подвозимым значительную часть человечества, что уже и было. Друг человечества с шатостию нравственных оснований есть людоед человечества». В нищем средневековье людей объединяла сильнейшая нравственная, религиозная мысль, а теперь – где она? Все уповают на тягу человечества к самосохранению, но людям не менее свойственно и стремление к саморазрушению.

Глава V. Сидящий тут же взволнованный Ипполит вдруг объявляет, что сейчас прочтёт написанную им статью. Он начинает с того, что скоро умрёт от чахотки. Затем в статье рассказывается, как он видел кошмарный сон : отвратительный гад, вроде скорпиона, пытался укусить его в комнате, но, к счастью, был разгрызен домашней собакой.

Ипполит объявляет, что решил: раз жить осталось несколько недель, то и не стоит их жить. Но сознаётся, что когда на террасе у князя страстно спорил, настаивая на праве Бурдовского, то втайне мечтал, «как все они вдруг растопырят руки, и примут меня в свои объятия, и попросят у меня в чем-то прощения, а я у них».

Глава VI. Нервный Ипполит рассказывает далее о своих противоречивых душевных порывах: раньше он то начинал намеренно мучить окружающих, то поддавался приступам великодушия и раз сумел помочь одному потерявшему место бедному провинциальному врачу.

Будучи знакомым с Рогожиным, Ипполит раз побывал у него дома и видел ту самую картину гольбейновского Христа. Она потрясла и его. При виде обезображенного тела Христова у Ипполита возникла мысль, что Природа – это просто громадная, бесчувственная машина, темная, наглая и бессмысленная сила, захватившая и раздробившая бесценное существо, ради которого и создавался мир.

В новых снах Ипполита кто-то показывает ему Природу в виде отвратительного тарантула. «Нельзя оставаться в жизни, которая принимает такие обижающие меня формы» – решает он.

Глава VII. «Я решил застрелиться в Павловске, при восходе солнца, – объявляет Ипполит. – Что мне во всей красоте мира, если я в нём изгой?» Закончив чтение статьи, он ждёт большого впечатления от неё у слушателей, но видит вокруг одну досаду. Тогда он выхватывает из кармана пистолет, стреляет себе в висок – но происходит осечка! Тут же под общий хохот выясняется, что в пистолете не было капсюля.

Плачущего от позора Ипполита укладывают спать, а князь идёт гулять в парк. Он тоскует: исповедь Ипполита напомнила ему собственные мысли во время болезни в Швейцарии. Князь засыпает на зелёной скамейке – и утром его будит там Аглая.

Глава VIII. Аглая вначале по-детски предлагает князю бежать вместе с ней за границу и заняться там полезным трудом. Но тут же начинает интересоваться, любит ли он Настасью Филипповну. «Нет, – отвечает князь, – она принесла мне слишком много горя. Но она и сама глубоко несчастна. Эта несчастная женщина убеждена, что она – самое павшее, самое порочное существо и мучает себя сознанием своего позора! В беспрерывном сознании позора для нее заключается какое-то ужасное, неестественное наслаждение».

Аглая рассказывает, что Настасья Филипповна пишет к ней письма. В них она убеждает, что лишь Аглая может составить счастье князя. «Это сумасшествие», – считает князь. «Нет, это ревность! – восклицает Аглая. – Она не выйдет за Рогожина и убьет себя на другой день, только что мы обвенчаемся!» Князь поражён такой проницательностью и понимает: Аглая, только что выглядевшая такой ребячливой, на самом деле далеко не дитя.

Глава IX. У Лебедева пропадают 400 рублей. Улики клонят к генералу Иволгину. Он украл, чтобы можно было опять пойти к любимой капитанше Терентьевой, которая без денег принимать его не хочет.

Глава X. Князь с мукой читает полные самобичевания письма Настасьи Филипповны, отданные ему Аглаей. Н. Ф. воспевает в них Аглаю как невинное совершенство, а себя называет падшей и конченой женщиной. «Я уже почти не живу. Рядом со мной два ужасных глаза Рогожина. Я уверена, что у него в ящике спрятана бритва. Он до того меня любит, что уже не мог не возненавидеть меня. И он убьёт меня ещё до нашей с ним свадьбы».

Вечером князь в тоске скитается по парку. Случайно забредает на дачу Епанчиных, но спохватившись, что очень поздно, уходит оттуда. В парке из-за деревьев навстречу ему вдруг выходит Настасья Филипповна: «Ты был у неё? Ты счастлив?» Она бросается перед ним на колени.

Настасью Филипповну уводит подошедший Рогожин. Потом он возвращается и объясняет: они с ней специально вечером приехали в парк. Настасья Филипповна хотела видеть князя, выходящего от Аглаи. «Письма-то читал? – спрашивает Рогожин. – Про бритву помнишь?» Князь потрясён тем, что Настасья Филипповна давала читать Парфёну такие свои слова о нём. «Так ты что же, счастлив?» – с усмешкой спрашивает Рогожин. «Нет, нет, нет!» – восклицает князь.

Достоевский «Идиот», часть 4 – краткое содержание

Глава I. Ганя Иволгин не оставляет видов на Аглаю. В его пользу у Епанчиных долго интригует сестра, Варя. Однако теперь она рассказывает Гане: все надежды рухнули, Аглая собирается выходить замуж за князя. Завтра Епанчины собирают у себя важных гостей – видимо, чтобы объявить о помолвке.

Ганя раздражён ещё и новостью о краже отцом 400 рублей. От своей матери про кражу уже знает и Ипполит, злорадствуя по этому поводу.

Глава II. Ссора генерала Иволгина с Ипполитом, который с издёвкой высмеивает новые сказки генерала (большого любителя приврать). Досадуя на то, что родственники не хотят поддержать его против Ипполита, Иволгин уходит из дому.

Стычка между Ипполитом и Ганей. Ипполит высмеивает Ганю, который тщетно пробовал сделать его своим орудием в борьбе против князя за руку Аглаи. Ганя в ответ издевается над неудавшимся «самоубийством» Ипполита.

Глава III. Ещё до всех этих событий Лебедев рассказывает князю: после одной его совместной пьянки с генералом Иволгиным пропавший бумажник с деньгами вдруг нашёлся под стулом, где раньше не лежал. Лебедев, однако, сделал вид, что бумажника не замечает. Тогда после нового визита генерала Иволгина он оказался в поле его сюртука, куда провалился через кем-то аккуратно прорезанный карман. Генерал в последние дни стал от досады обращаться с Лебедевым грубовато, а тот в отместку выставляет перед ним на вид встопорщенную полу сюртука, по-прежнему как бы не замечая лежащего там бумажника.

Глава IV. Генерал Иволгин приходит к князю и жалуется на Лебедева. Тот не хочет верить, что Иволгин в 1812 году ребёнком был в Москве пажом у Наполеона . В насмешку над генералом Лебедев сочинил собственную байку: якобы французские солдаты в детстве отстрелили у него ногу, и он похоронил её на кладбище, а его жена потом во всё время брака не замечала, что у мужа искусственная нога.

Вскоре после визита к князю генерал и уходит из дому (см. главу 2), но на улице падает на руки сына Коли, поражённый ударом.

Глава V. Этими несколькими комическими главами Достоевский лишь оттеняет глубокий трагизм близящейся развязки романа.

Епанчины ещё не решили твёрдо, отдавать ли Аглаю за князя. Ипполит предупреждает Мышкина, что Ганя «подкапывается» под него. Потом опять напоминает, что скоро умрёт, и спрашивает мнения князя: как сделать это всего достойнее. «Пройдите мимо нас и простите нам наше счастье!» – отвечает князь.

Глава VI. Перед званым ужином, который должен окончательно решить вопрос о свадьбе, Аглая просит князя не говорить во время него на серьёзные темы, и остерегаться каким-нибудь неосторожным движением разбить дорогую китайскую вазу в гостиной.

Вечером князь приходит на ужин. У Епанчиных собираются весьма высокопоставленные лица, но тон их разговора кажется князю приветливым и доброжелательным. В душе его растёт восторженное настроение.

Глава VII. Князь живо ввязывается в общую беседу, коснувшуюся темы о католицизме. Мышкин настаивает: это вера нехристианская и даже хуже атеизма. Католицизм проповедует не просто нуль, а оболганного, противоположного Христа, ибо основан на тяге западной церкви к государственной власти , «к мечу». Именно из отвращения к духовному бессилию католицизма вышли атеизм и социализм. А русские эмигранты склонны страстно предаваться европейским учениям, так как наш образованный слой давно оторвался от родной почвы и тоже не имеет духовной родины. Надо вернуться к национальным истокам – и весь мир, возможно, спасётся русским Христом.

Горячо взмахнув во время своей речи руками, князь разбивает ту самую китайскую вазу. Его потрясает сбывшееся пророчество . Воодушевившись ещё сильнее, он начинает хвалить русское высшее общество, которое сейчас видит перед собой. Оно оказалось лучше, чем слухи о нём, и ему надо поддержать своё первенство в обществе бескорыстным служением народу. «Станем слугами, чтоб быть старшинами», – восторженно призывает князь, и, переполнившись чувствами, падает в припадке.

Глава VIII. На следующий день после припадка князя навещают Епанчины – дружески, но давая понять, что по причине тяжести его болезни мысль о браке с Аглаей оставлена. Однако Аглая улучает момент тайком передать князю: пусть он ждёт её к себе сегодня вечером. Пришедший вскоре Ипполит открывает князю потрясающую новость: по просьбе Аглаи он помог устроить ей свидание с Настасьей Филипповной, и оно назначено на сегодняшний вечер.

Князь в ужасе. Пришедшая вечером Аглая, ведёт его с собой в одну дачу, где их уже ждут Настасья Филипповна и Рогожин.

Аглая начинает говорить сопернице о своей любви к князя, обвиняя, что сама Настасья Филипповна измучила и бросила его из себялюбия. «Вы способны полюбить только один свой позор и беспрерывную мысль о том, что вас оскорбили. Вы кривляетесь. Зачем вы просто не уехали отсюда, вместо того чтобы мне письма писать? Если вы хотели быть честною женщиной, так отчего вы не бросили тогда вашего обольстителя, Тоцкого, просто… без театральных представлений, и не пошли в прачки?»

Настасья Филипповна в ярости заявляет, что Аглая неспособна её понять и что она пришла к ней из трусости: лично удостовериться, «больше ли он меня, чем вас, любит, или нет, потому что вы ужасно ревнуете». В истерике она кричит Аглае: «Хочешь, я сейчас ему при-ка-жу, и он тотчас же бросит тебя и останется при мне навсегда? Если он сейчас не подойдет ко мне и не бросит тебя, то бери же его, уступаю!..»

Обе женщины смотрят на князя. С мольбой указывая на Настасью Филипповну, он говорит Аглае: «Разве это возможно! Ведь она такая несчастная!» Аглая выбегает из дома, закрыв лицо. Князь бросается за ней, но сзади его судорожно хватает Настасья Филипповна: «За ней? За ней?». Она выгоняет Рогожина и долго потом хохочет и плачет в кресле, а князь сидит рядом и гладит её по голове.

Глава IX. Весь Павловск узнаёт, что назначена свадьба князя с Настасьей Филипповной. Аглая после рокового свидания, стыдясь идти домой, бросается к Птицыным, где Ганя, пользуясь её состоянием, пытается сделать ей любовное признание, но она его отвергает. Через час на дачу к Епанчиным приходит князь. Однако те, узнав от Мышкина о том, что произошло, тут же отказывают ему от дома. Князь потом ходит к Епанчиным каждый день, прося увидеться с Аглаей. Ему каждый день указывают на дверь, но он назавтра, как бы не помня об этом, приходит снова, хотя не расстаётся и с Настасьей Филипповной.

Глава X. В последние дни перед свадьбой Настасья Филипповна сильно возбуждена. Она старается выглядеть весёлой, но временами впадает в отчаяние. Раз ей мерещится, что дома у них спрятался с ножом Рогожин.

В день свадьбы Настасья Филипповна гордо выходит ехать в церковь перед огромной толпой враждебных зевак. Но внезапно увидев в толпе Рогожина, она бросается к нему: «Спаси меня! Увези меня!» Тот быстро увозит её в экипаже к поезду.

Князь, узнав об этом, лишь тихо говорит: «В ее состоянии это совершенно в порядке вещей». Вечером Вера Лебедева застаёт его в страшном отчаянии. Он просит, чтобы она разбудила его завтра к первому утреннему поезду.

Глава XI. Утром князь приезжает в Петербург. В доме Рогожина ему говорят, что Парфёна нет. Князь ищет его и Настасью Филипповну в других местах, потом задумчиво идёт по улице.

Сзади его дёргает за рукав Рогожин: «Пойдём ко мне, она у меня». Они идут молча, не разговаривая. Парфён находится в каком-то полузабытьи.

Он тайком проводит князя к себе в дом, в ту самую комнату, где они уже раз сидели вместе. В полумраке на постели видно неподвижное тело зарезанной Парфёном Настасьи Филипповны. Рогожин предлагает переночевать вдвоём на полу рядом с ней, пока не пришла полиция.

Князь вначале ошеломлён, но потом вдруг ясно понимает непоправимость случившегося. Рогожин же рядом словно забывает о его присутствии и бормочет что-то про себя, вспоминая о ней . Князь горько плача, начинает обнимать и успокаивать его.

Такими их и застают вошедшие люди. Князь в полном безумии не узнаёт никого.

Глава XII. Рогожина осуждают на 15 лет каторги. На суде он не пытается смягчать своей вины.

Князя стараниями Евгения Павловича Радомского и Коли Иволгина перевозят в прежнюю швейцарскую клинику Шнейдера, который объявляет, что теперь этот пациент вряд ли излечим. Оставшийся за границей Радомский навещает безумного князя. Раз он встречается в клинике с приехавшей пожалеть несчастного семьёй Епанчиных. Аглаи, впрочем, среди них нет: в Европе эта склонная к идеализму девушка до страсти увлекается одним проходимцем, выдавшим себя за польского графа-патриота, борца за освобождение отчизны…

«Идиот» Достоевского Ф.М.

Вслед за « » Ф.М.Достоевский пишет роман « » (1868). Если в первом про-изведении герой показан как отрицательный персонаж, то в «Идиоте» автор поставил перед собой противоположную задачу — «изобразить вполне прекрасного человека». Эта идея была «старинная и любимая» у Достоевского. Свое стремление создать «положительного героя» автор вопло-тил в образе князя Мышкина. Князь Лев Николаевич Мышкин отличается с первого взгляда от всех действую-щих лиц романа тем, что он с радостью воспринимает мир. Он умеет быть счастливым. Он заявляет об этом в первый же день приезда в Петербург. В разговоре с семейством Епанчиных при рассказе о своей жизни в Швейцарии князь признается: «Я, впрочем, почти все время был счастлив». Создавая образ князя, Достоевский в тетрадях с планами и набросками к роману дает следующую характеристику: «Взгляд его на мир: он все прощает, везде видит причины, не видит греха непростительного и все извиняет».

Достоевский лишает Мышкина всех внешних качеств, которые могут привлекать окружающих. Некрасивый, не-ловкий, а иногда и даже смешной в обществе, князь болен тяжелой болезнью. На большую часть людей, с кем он сталкивается, он в первый момент производит впечатление «идиота». Но затем все герои романа прекрасно сознают превосходство князя над собой, его духовную красоту. А все это потому, что князь — счастливый человек. «Лю-бить — вот умение быть счастливым. Человек любви ищет, потому что радости ищет. Счастливое сердце — любящее сердце. Любовь сама по себе есть высшее благо. И в людях Мышкин открывает этот всегда живой и влекущий, но робкий и таимый поток любви, жажду любить и быть любимым». (А.Скафтымов).

Причины, мешающие людям любить, Достоевский раскрывает в образах остальных действующих лиц романа. Настасья Филипповна, Рогожин, Аглая, Лизавета Прокофьевна, Ипполит, Ганя Иволгин и генерал Иволгин — всем им, в большей или меньшей степени, мешает быть счас-тливыми, понимать и прощать чувство гордости, самолю-бие. Все прекрасные начала человеческих чувств они скры-вают, не дают им выйти наружу. Стремление утвердить себя над всеми превращается у них в потерю своего собствен-ного лица. Огромное желание любить, раскрыть себя перед другим человеком подавляется в них в силу великого само-любия и приносит им только боль и страдание.

Человек, который противопоставлен всем им, — это князь Мышкин, человек, который совершенно лишен самолюбия. Князь — единственный человек, который умеет распознавать в людях те их прекрасные душевные качества, которые они так старательно прячут от посторон-них глаз. Недаром князю легко и хорошо бывает только с детьми. Дети еще не научились прятать свои чувства, обманывать, подавлять в себе искренние порывы. Да и сам Мышкин — «большой ребенок». У Достоевского чувство «детскости» в его героях — это всегда признак того, что в их душе еще не совсем пропали «живые источники сердца», они еще живы, их не заглушили окончательно «уверения и соблазны отрицающего рассудка и гордости».

Но князю всегда трудно со своей открытой душой и простодушием в обществе «больших людей», потому что наивно-открытая душа для чужих, нелюбящих глаз, черствых и завистливых сердец смешна и никак не укладывается в рамки общества, где все чувства наглухо закрыты и где соблюдаются свои собственные законы приличия. В таком обществе искренность даже неприлична и способна только унизить человека. У тех, кто больше любит князя, и ценит, и уважает, такое поведение вызывает стыд за него, смущение и негодование на самого князя за то, что он раскрывает душу недостойным людям.

Но князь Мышкин чувствует расстояние между собой и внутренним своим идеалом. И умеет ценить отношение к себе со стороны. Он много страдает от того, что понимает разницу между тем, что он говорит, как говорит, и самим собой «Я знаю, что я... обижен природой... в обществе я лишний... Я не от самолюбия... Я очень хорошо знаю, что про свои чувства говорить всем стыдно». Князь это чувст-вует не потому, что он самолюбив, в отличие от всех других действующих лиц романа, а потому что боится, что выра-жение этих мыслей может быть не понято окружающими, что «главная идея» может исказиться и оттого он будет страдать еще больше. И князь тоже мечтает о человеке, который понял бы его, полюбил такого, как он есть.

Этот «свет» понимания и приятия своей души он почувствовал в Аглае. Поэтому в романе звучит мотив двойной любви князя. С одной стороны, любовь к Настасье Филипповне, любовь сострадательная, любовь-прощение, любовь «для нее». С другой стороны - любовь к Аглае, жажда прощения для себя, любовь «для себя». Князь всегда верил что Аглая его поймет. Князь понимает, что его трудно полюбить, но он стремится к любви. В его сердце одна любовь не вытесняет другую, они обе живут в его душе И если бы по воле автора князь не был бы втянут в конфликтную ситуацию, он остался бы с Аглаей. Но он остался с Настасьей Филипповной, и это произошло не по его воле, потому что он знал, что необходим для нее.

«Идиот» - одно из самых сложных произведении Достоевского. Салтыков-Щедрин назвал идею романа «лу-чезарной» и подчеркнул, что Достоевский вступил в ту область «преддверий и предчувствий», куда устремлены «отдаленнейшие искания». Образ князя Мышкина, заду-манный как тип «положительно прекрасного человека», превратился в образ больного, слабого человека с печатью глубоких внутренних страданий.

Князь не способен разрешить ни одного жизненного противоречия, он сознает трагический, безысходный хаpaктер происходящих явлений, но он пока еще никак не может изменить эту жизнь. Несмотря на то, что князь глубоко понимает жизнь и людей, он не может оказать на них никакого влияния. Он не может помешать терзаниям Настасьи Филипповны, предупредить ее убийство Рогожиным, помочь Аглае найти выход из тупика и сам кончает жизнь безумием. Достоевский сближает Мышкина с Дон-Кихотом и пушкинским «бедным рыцарем». С одной сто-роны, он подчеркивает этим нравственную высоту князя, а с другой стороны — его бессилие, порожденное несоот-ветствием его идеалов и жизни. Таков итог встречи идеаль-ного героя с людьми бездуховного, разлагающегося обще-ства. «Он, — замечал Достоевский, — только прикоснулся к их жизни. Но то, что бы он мог сделать и предпринять, то все умерло вместе с ним... Но где только он ни прикос-нулся — везде он оставил неисследимую черту».

Роман в четырех частях

Часть первая

I

В конце ноября, в оттепель, часов в девять утра, поезд Петербургско-Варшавской железной дороги на всех парах подходил к Петербургу. Было так сыро и туманно, что насилу рассвело; в десяти шагах, вправо и влево от дороги, трудно было разглядеть хоть что-нибудь из окон вагона. Из пассажиров были и возвращавшиеся из-за границы; но более были наполнены отделения для третьего класса, и всё людом мелким и деловым, не из очень далека. Все, как водится, устали, у всех отяжелели за ночь глаза, все назяблись, все лица были бледно-желтые, под цвет тумана. В одном из вагонов третьего класса, с рассвета, очутились друг против друга, у самого окна, два пассажира — оба люди молодые, оба почти налегке, оба не щегольски одетые, оба с довольно замечательными физиономиями и оба пожелавшие, наконец, войти друг с другом в разговор. Если б они оба знали один про другого, чем они особенно в эту минуту замечательны, то, конечно, подивились бы, что случай так странно посадил их друг против друга в третьеклассном вагоне петербургско-варшавского поезда. Один из них был небольшого роста, лет двадцати семи, курчавый и почти черноволосый, с серыми маленькими, но огненными глазами. Нос его был широк и сплюснут, лицо скулистое; тонкие губы беспрерывно складывались в какую-то наглую, насмешливую и даже злую улыбку; но лоб его был высок и хорошо сформирован и скрашивал неблагородно развитую нижнюю часть лица. Особенно приметна была в этом лице его мертвая бледность, придававшая всей физиономии молодого человека изможденный вид, несмотря на довольно крепкое сложение, и вместе с тем что-то страстное, до страдания, не гармонировавшее с нахальною и грубою улыбкой и с резким, самодовольным его взглядом. Он был тепло одет, в широкий мерлушечий черный крытый тулуп, и за ночь не зяб, тогда как сосед его принужден был вынести на своей издрогшей спине всю сладость сырой ноябрьской русской ночи, к которой, очевидно, был не приготовлен. На нем был довольно широкий и толстый плащ без рукавов и с огромным капюшоном, точь-в-точь как употребляют часто дорожные, по зимам, где-нибудь далеко за границей, в Швейцарии или, например, в Северной Италии, не рассчитывая, конечно, при этом и на такие концы по дороге, как от Эйдткунена до Петербурга. Но что годилось и вполне удовлетворяло в Италии, то оказалось не совсем пригодным в России. Обладатель плаща с капюшоном был молодой человек, тоже лет двадцати шести или двадцати семи, роста немного повыше среднего, очень белокур, густоволос, со впалыми щеками и с легонькою, востренькою, почти совершенно белою бородкой. Глаза его были большие, голубые и пристальные; во взгляде их было что-то тихое, но тяжелое, что-то полное того странного выражения, по которому некоторые угадывают с первого взгляда в субъекте падучую болезнь. Лицо молодого человека было, впрочем, приятное, тонкое и сухое, но бесцветное, а теперь даже досиня иззябшее. В руках его болтался тощий узелок из старого, полинялого фуляра, заключавший, кажется, всё его дорожное достояние. На ногах его были толстоподошвенные башмаки с штиблетами, — всё не по-русски. Черноволосый сосед в крытом тулупе всё это разглядел, частию от нечего делать, и наконец спросил с тою неделикатною усмешкой, в которой так бесцеремонно и небрежно выражается иногда людское удовольствие при неудачах ближнего: — Зябко? И повел плечами. — Очень, — ответил сосед с чрезвычайною готовностью, — и, заметьте, это еще оттепель. Что ж, если бы мороз? Я даже не думал, что у нас так холодно. Отвык. — Из-за границы, что ль? — Да, из Швейцарии. — Фью! Эк ведь вас!.. Черноволосый присвистнул и захохотал. Завязался разговор. Готовность белокурого молодого человека в швейцарском плаще отвечать на все вопросы своего черномазого соседа была удивительная и без всякого подозрения совершенной небрежности, неуместности и праздности иных вопросов. Отвечая, он объявил, между прочим, что действительно долго не был в России, с лишком четыре года, что отправлен был за границу по болезни, по какой-то странной нервной болезни, вроде падучей или виттовой пляски, каких-то дрожаний и судорог. Слушая его, черномазый несколько раз усмехался; особенно засмеялся он, когда на вопрос: «Что же, вылечили?» — белокурый отвечал, что «нет, не вылечили». — Хе! Денег что, должно быть, даром переплатили, а мы-то им здесь верим, — язвительно заметил черномазый. — Истинная правда! — ввязался в разговор один сидевший рядом и дурно одетый господин, нечто вроде закорузлого в подьячестве чиновника, лет сорока, сильного сложения, с красным носом и угреватым лицом, — истинная правда-с, только все русские силы даром к себе переводят! — О, как вы в моем случае ошибаетесь, — подхватил швейцарский пациент тихим и примиряющим голосом, — конечно, я спорить не могу, потому что всего не знаю, но мой доктор мне из своих последних еще на дорогу сюда дал да два почти года там на свой счет содержал. — Что ж, некому платить, что ли, было? — спросил черномазый. — Да, господин Павлищев, который меня там содержал, два года назад помер; я писал потом сюда генеральше Епанчиной, моей дальней родственнице, но ответа не получил. Так с тем и приехал. — Куда же приехали-то? — То есть где остановлюсь?.. Да не знаю еще, право... так... — Не решились еще? И оба слушателя снова захохотали. — И небось в этом узелке вся ваша суть заключается? — спросил черномазый. — Об заклад готов биться, что так, — подхватил с чрезвычайно довольным видом красноносый чиновник, — и что дальнейшей поклажи в багажных вагонах не имеется, хотя бедность и не порок, чего опять-таки нельзя не заметить. Оказалось, что и это было так: белокурый молодой человек тотчас же и с необыкновенною поспешностью в этом признался. — Узелок ваш все-таки имеет некоторое значение, — продолжал чиновник, когда нахохотались досыта (замечательно, что и сам обладатель узелка начал наконец смеяться, глядя на них, что увеличило их веселость), — и хотя можно побиться, что в нем не заключается золотых заграничных свертков с наполеондорами и фридрихсдорами, ниже с голландскими арапчиками, о чем можно еще заключить хотя бы только по штиблетам, облекающим иностранные башмаки ваши, но... если к вашему узелку прибавить в придачу такую будто бы родственницу, как, примерно, генеральша Епанчина, то и узелок примет некоторое иное значение, разумеется в том только случае, если генеральша Епанчина вам действительно родственница и вы не ошибаетесь, по рассеянности... что очень и очень свойственно человеку, ну хоть... от излишка воображения. — О, вы угадали опять, — подхватил белокурый молодой человек, — ведь действительно почти ошибаюсь, то есть почти что не родственница; до того даже, что я, право, нисколько и не удивился тогда, что мне туда не ответили. Я так и ждал. — Даром деньги на франкировку письма истратили. Гм... по крайней мере простодушны и искренны, а сие похвально! Гм... генерала же Епанчина знаем-с, собственно, потому, что человек общеизвестный; да и покойного господина Павлищева, который вас в Швейцарии содержал, тоже знавали-с, если только это был Николай Андреевич Павлищев, потому что их два двоюродные брата. Другой доселе в Крыму, а Николай Андреевич, покойник, был человек почтенный, и при связях, и четыре тысячи душ в свое время имели-с... — Точно так, его звали Николай Андреевич Павлищев, — и, ответив, молодой человек пристально и пытливо оглядел господина всезнайку. Эти господа всезнайки встречаются иногда, даже довольно часто, в известном общественном слое. Они всё знают, вся беспокойная пытливость их ума и способности устремляются неудержимо в одну сторону, конечно за отсутствием более важных жизненных интересов и взглядов, как сказал бы современный мыслитель. Под словом «всё знают» нужно разуметь, впрочем, область довольно ограниченную: где служит такой-то, с кем он знаком, сколько у него состояния, где был губернатором, на ком женат, сколько взял за женой, кто ему двоюродным братом приходится, кто троюродным и т. д., и т. д., и всё в этом роде. Большею частию эти всезнайки ходят с ободранными локтями и получают по семнадцати рублей в месяц жалованья. Люди, о которых они знают всю подноготную, конечно, не придумали бы, какие интересы руководствуют ими, а между тем многие из них этим знанием, равняющимся целой науке, положительно утешены, достигают самоуважения и даже высшего духовного довольства. Да и наука соблазнительная. Я видал ученых, литераторов, поэтов, политических деятелей, обретавших и обретших в этой же науке свои высшие примирения и цели, даже положительно только этим сделавших карьеру. В продолжение всего этого разговора черномазый молодой человек зевал, смотрел без цели в окно и с нетерпением ждал конца путешествия. Он был как-то рассеян, что-то очень рассеян, чуть ли не встревожен, даже становился как-то странен: иной раз слушал и не слушал, глядел и не глядел, смеялся и подчас сам не знал и не понимал, чему смеялся. — А позвольте, с кем имею честь... — обратился вдруг угреватый господин к белокурому молодому человеку с узелком. — Князь Лев Николаевич Мышкин, — отвечал тот с полною и немедленною готовностью. — Князь Мышкин? Лев Николаевич? Не знаю-с. Так что даже и не слыхивал-с, — отвечал в раздумье чиновник, — то есть я не об имени, имя историческое, в Карамзина «Истории» найти можно и должно, я об лице-с, да и князей Мышкиных уж что-то нигде не встречается, даже и слух затих-с. — О, еще бы! — тотчас же ответил князь, — князей Мышкиных теперь и совсем нет, кроме меня; мне кажется, я последний. А что касается до отцов и дедов, то они у нас и однодворцами бывали. Отец мой был, впрочем, армии подпоручик, из юнкеров. Да вот не знаю, каким образом и генеральша Епанчина очутилась тоже из княжон Мышкиных, тоже последняя в своем роде... — Хе-хе-хе! Последняя в своем роде! Хе-хе! Как это вы оборотили, — захихикал чиновник. Усмехнулся тоже и черномазый. Белокурый несколько удивился, что ему удалось сказать, довольно, впрочем, плохой, каламбур. — А представьте, я совсем не думая сказал, — пояснил он наконец в удивлении. — Да уж понятно-с, понятно-с, — весело поддакнул чиновник. — А что вы, князь, и наукам там обучались, у профессора-то? — спросил вдруг черномазый. — Да... учился... — А я вот ничему никогда не обучался. — Да ведь и я так, кой-чему только, — прибавил князь, чуть не в извинение. — Меня по болезни не находили возможным систематически учить. — Рогожиных знаете? — быстро спросил черномазый. — Нет, не знаю, совсем. Я ведь в России очень мало кого знаю. Это вы-то Рогожин? — Да, я, Рогожин, Парфен. — Парфен? Да уж это не тех ли самых Рогожиных... — начал было с усиленною важностью чиновник. — Да, тех, тех самых, — быстро и с невежливым нетерпением перебил его черномазый, который вовсе, впрочем, и не обращался ни разу к угреватому чиновнику, а с самого начала говорил только одному князю. — Да... как же это? — удивился до столбняка и чуть не выпучил глаза чиновник, у которого всё лицо тотчас же стало складываться во что-то благоговейное, и подобострастное, даже испуганное, — это того самого Семена Парфеновича Рогожина, потомственного почетного гражданина, что с месяц назад тому помре и два с половиной миллиона капиталу оставил? — А ты откуда узнал, что он два с половиной миллиона чистого капиталу оставил? — перебил черномазый, не удостоивая и в этот раз взглянуть на чиновника. — Ишь ведь! (мигнул он на него князю) и что только им от этого толку, что они прихвостнями тотчас же лезут? А это правда, что вот родитель мой помер, а я из Пскова через месяц чуть не без сапог домой еду. Ни брат, подлец, ни мать ни денег, ни уведомления — ничего не прислали! Как собаке! В горячке в Пскове весь месяц пролежал. — А теперь миллиончик с лишком разом получить приходится, и это по крайней мере, о господи! — всплеснул руками чиновник. — Ну чего ему, скажите, пожалуйста! — раздражительно и злобно кивнул на него опять Рогожин, — ведь я тебе ни копейки не дам, хоть ты тут вверх ногами предо мной ходи. — И буду, и буду ходить. — Вишь! Да ведь не дам, не дам, хошь целую неделю пляши! — И не давай! Так мне и надо; не давай! А я буду плясать. Жену, детей малых брошу, а пред тобой буду плясать. Польсти, польсти! — Тьфу тебя! — сплюнул черномазый. — Пять недель назад я вот, как и вы, — обратился он к князю, — с одним узелком от родителя во Псков убег, к тетке; да в горячке там и слег, а он без меня и помре. Кондрашка пришиб. Вечная память покойнику, а чуть меня тогда до смерти не убил! Верите ли, князь, вот ей-богу! Не убеги я тогда, как раз бы убил. — Вы его чем-нибудь рассердили? — отозвался князь с некоторым особенным любопытством рассматривая миллионера в тулупе. Но хотя и могло быть нечто достопримечательное собственно в миллионе и в получении наследства, князя удивило и заинтересовало и еще что-то другое; да и Рогожин сам почему-то особенно охотно взял князя в свои собеседники, хотя в собеседничестве нуждался, казалось, более механически, чем нравственно; как-то более от рассеянности, чем от простосердечия; от тревоги, от волнения, чтобы только глядеть на кого-нибудь и о чем-нибудь языком колотить. Казалось, что он до сих пор в горячке, и уж по крайней мере в лихорадке. Что же касается до чиновника, так тот так и повис над Рогожиным, дыхнуть не смел, ловил и взвешивал каждое слово, точно бриллианта искал. — Рассердился-то он рассердился, да, может, и стоило, — отвечал Рогожин, — но меня пуще всего брат доехал. Про матушку нечего сказать, женщина старая, Четьи-Минеи читает, со старухами сидит, и что Сенька-брат порешит, так тому и быть. А он что же мне знать-то в свое время не дал? Понимаем-с! Оно правда, я тогда без памяти был. Тоже, говорят, телеграмма была пущена. Да телеграмма-то к тетке и приди. А она там тридцатый год вдовствует и всё с юродивыми сидит с утра до ночи. Монашенка не монашенка, а еще пуще того. Телеграммы-то она испужалась да, не распечатывая, в часть и представила, так она там и залегла до сих пор. Только Конев, Василий Васильич, выручил, всё отписал. С покрова парчового на гробе родителя, ночью, брат кисти литые, золотые, обрезал: «Они, дескать, эвона каких денег стоят». Да ведь он за это одно в Сибирь пойти может, если я захочу, потому оно есть святотатство. Эй ты, пугало гороховое! — обратился он к чиновнику. — Как по закону: святотатство? — Святотатство! Святотатство! — тотчас же поддакнул чиновник. — За это в Сибирь? — В Сибирь, в Сибирь! Тотчас в Сибирь! — Они всё думают, что я еще болен, — продолжал Рогожин князю, — а я, ни слова не говоря, потихоньку, еще больной, сел в вагон да и еду: отворяй ворота, братец Семен Семеныч! Он родителю покойному на меня наговаривал, я знаю. А что я действительно чрез Настасью Филипповну тогда родителя раздражил, так это правда. Тут уж я один. Попутал грех. — Чрез Настасью Филипповну? — подобострастно промолвил чиновник, как бы что-то соображая. — Да ведь не знаешь! — крикнул на него в нетерпении Рогожин. — Ан и знаю! — победоносно отвечал чиновник. — Эвона! Да мало ль Настасий Филипповн! И какая ты наглая, я тебе скажу, тварь! Ну, вот так и знал, что какая-нибудь вот этакая тварь так тотчас же и повиснет! — продолжал он князю. — Ан, может, и знаю-с! — тормошился чиновник. — Лебедев знает! Вы, ваша светлость, меня укорять изволите, а что коли я докажу? Ан та самая Настасья Филипповна и есть, чрез которую ваш родитель вам внушить пожелал калиновым посохом, а Настасья Филипповна есть Барашкова, так сказать даже знатная барыня, и тоже в своем роде княжна, а знается с некоим Тоцким, с Афанасием Ивановичем, с одним исключительно, помещиком и раскапиталистом, членом компаний и обществ, и большую дружбу на этот счет с генералом Епанчиным ведущие... — Эге, да ты вот что! — действительно удивился наконец Рогожин. — Тьфу, черт, да ведь он и впрямь знает. — Всё знает! Лебедев всё знает! Я, ваша светлость, и с Лихачевым Алексашкой два месяца ездил, и тоже после смерти родителя, и все, то есть все углы и проулки знаю, и без Лебедева, дошло до того, что ни шагу. Ныне он в долговом отделении присутствует, а тогда и Арманс, и Коралию, и княгиню Пацкую, и Настасью Филипповну имел случай узнать, да и много чего имел случай узнать. — Настасью Филипповну? А разве она с Лихачевым... — злобно посмотрел на него Рогожин, даже губы его побледнели и задрожали. — Н-ничего! Н-н-ничего! Как есть ничего! — спохватился и заторопился поскорее чиновник, — н-никакими то есть деньгами Лихачев доехать не мог! Нет, это не то что Арманс. Тут один Тоцкий. Да вечером в Большом али во Французском театре в своей собственной ложе сидит. Офицеры там мало ли что промеж себя говорят, а и те ничего не могут доказать: «вот, дескать, это есть та самая Настасья Филипповна», да и только; а насчет дальнейшего — ничего! Потому что и нет ничего. — Это вот всё так и есть, — мрачно и насупившись подтвердил Рогожин, — тоже мне и Залёжев тогда говорил. Я тогда, князь, в третьегодняшней отцовской бекеше через Невский перебегал, а она из магазина выходит, в карету садится. Так меня тут и прожгло. Встречаю Залёжева, тот не мне чета, ходит как приказчик от парикмахера, и лорнет в глазу, а мы у родителя в смазных сапогах да на постных щах отличались. Это, говорит, не тебе чета, это, говорит, княгиня, а зовут ее Настасьей Филипповной, фамилией Барашкова, и живет с Тоцким, а Тоцкий от нее как отвязаться теперь не знает, потому совсем то есть лет достиг настоящих, пятидесяти пяти, и жениться на первейшей раскрасавице во всем Петербурге хочет. Тут он мне и внушил, что сегодня же можешь Настасью Филипповну в Большом театре видеть, в балете, в ложе своей, в бенуаре, будет сидеть. У нас, у родителя, попробуй-ка в балет сходить, — одна расправа, убьет! Я, однако же, на час втихомолку сбегал и Настасью Филипповну опять видел; всю ту ночь не спал. Наутро покойник дает мне два пятипроцентные билета, по пяти тысяч каждый, сходи, дескать, да продай, да семь тысяч пятьсот к Андреевым на контору снеси, уплати, а остальную сдачу с десяти тысяч, не заходя никуда, мне представь; буду тебя дожидаться. Билеты-то я продал, деньги взял, а к Андреевым в контору не заходил, а пошел, никуда не глядя, в английский магазин да на все пару подвесок и выбрал, по одному бриллиантику в каждой, этак почти как по ореху будут, четыреста рублей должен остался, имя сказал, поверили. С подвесками я к Залёжеву: так и так, идем, брат, к Настасье Филипповне. Отправились. Что у меня тогда под ногами, что предо мною, что по бокам — ничего я этого не знаю и не помню. Прямо к ней в залу вошли, сама вышла к нам. Я то есть тогда не сказался, что это я самый и есть; а «от Парфена, дескать, Рогожина, — говорит Залёжев, — вам в память встречи вчерашнего дня; соблаговолите принять». Раскрыла, взглянула, усмехнулась: «Благодарите, говорит, вашего друга господина Рогожина за его любезное внимание», — откланялась и ушла. Ну, вот зачем я тут не помер тогда же! Да если и пошел, так потому, что думал: «Всё равно, живой не вернусь!» А обиднее всего мне то показалось, что этот бестия Залёжев всё на себя присвоил. Я и ростом мал, и одет как холуй, и стою, молчу, на нее глаза пялю, потому стыдно, а он по всей моде, в помаде и завитой, румяный, галстух клетчатый, — так и рассыпается, так и расшаркивается, и уж наверно она его тут вместо меня приняла! «Ну, говорю, как мы вышли, ты у меня теперь тут не смей и подумать, понимаешь!» Смеется: «А вот как-то ты теперь Семену Парфенычу отчет отдавать будешь?» Я, правда, хотел было тогда же в воду, домой не заходя, да думаю: «Ведь уж всё равно», — и как окаянный воротился домой. — Эх! Ух! — кривился чиновник, и даже дрожь его пробирала, — а ведь покойник не то что за десять тысяч, а за десять целковых на тот свет сживывал, — кивнул он князю. Князь с любопытством рассматривал Рогожина; казалось, тот был еще бледнее в эту минуту. — «Сживывал»! — переговорил Рогожин. — Ты что знаешь? Тотчас, — продолжал он князю, — про всё узнал, да и Залёжев каждому встречному пошел болтать. Взял меня родитель, и наверху запер, и целый час поучал. «Это я только, говорит, предуготовляю тебя, а вот я с тобой еще на ночь попрощаться зайду». Что ж ты думаешь? Поехал седой к Настасье Филипповне, земно ей кланялся, умолял и плакал; вынесла она ему наконец коробку, шваркнула: «Вот, говорит, тебе, старая борода, твои серьги, а они мне теперь в десять раз дороже ценой, коли из-под такой грозы их Парфен добывал. Кланяйся, говорит, и благодари Парфена Семеныча». Ну, а я этой порой, по матушкину благословению, у Сережки Протушина двадцать рублей достал да во Псков по машине и отправился, да приехал-то в лихорадке; меня там святцами зачитывать старухи принялись, а я пьян сижу, да пошел потом по кабакам на последние, да в бесчувствии всю ночь на улице и провалялся, ан к утру горячка, а тем временем за ночь еще собаки обгрызли. Насилу очнулся. — Ну-с, ну-с, теперь запоет у нас Настасья Филипповна! — потирая руки, хихикал чиновник, — теперь, сударь, что подвески! Теперь мы такие подвески вознаградим... — А то, что если ты хоть раз про Настасью Филипповну какое слово молвишь, то, вот тебе бог, тебя высеку, даром что ты с Лихачевым ездил, — вскрикнул Рогожин, крепко схватив его за руку. — А коли высечешь, значит, и не отвергнешь! Секи! Высек, и тем самым запечатлел... А вот и приехали! Действительно, въезжали в воксал. Хотя Рогожин и говорил, что он уехал тихонько, но его уже поджидали несколько человек. Они кричали и махали ему шапками. — Ишь, и Залёжев тут! — пробормотал Рогожин, смотря на них с торжествующею и даже как бы злобною улыбкой, и вдруг оборотился к князю. — Князь, неизвестно мне, за что я тебя полюбил. Может, оттого, что в этакую минуту встретил, да вот ведь и его встретил (он указал на Лебедева), а ведь не полюбил же его. Приходи ко мне, князь. Мы эти штиблетишки-то с тебя поснимаем, одену тебя в кунью шубу в первейшую, фрак тебе сошью первейший, жилетку белую али какую хошь, денег полны карманы набью, и... поедем к Настасье Филипповне! Придешь али нет? — Внимайте, князь Лев Николаевич! — внушительно и торжественно подхватил Лебедев. — Ой, не упускайте! Ой, не упускайте!.. Князь Мышкин привстал, вежливо протянул Рогожину руку и любезно сказал ему: — С величайшим удовольствием приду и очень вас благодарю за то, что вы меня полюбили. Даже, может быть, сегодня же приду, если успею. Потому, я вам скажу откровенно, вы мне сами очень понравились, и особенно когда про подвески бриллиантовые рассказывали. Даже и прежде подвесок понравились, хотя у вас и сумрачное лицо. Благодарю вас тоже за обещанные мне платья и за шубу, потому мне действительно платье и шуба скоро понадобятся. Денег же у меня в настоящую минуту почти ни копейки нет. — Деньги будут, к вечеру будут, приходи! — Будут, будут, — подхватил чиновник, — к вечеру, до зари еще, будут! — А до женского пола вы, князь, охотник большой? Сказывайте раньше! — Я, н-н-нет! Я ведь... Вы, может быть, не знаете, я ведь по прирожденной болезни моей даже совсем женщин не знаю. — Ну коли так, — воскликнул Рогожин, — совсем ты, князь, выходишь юродивый, и таких, как ты, бог любит! — И таких господь бог любит, — подхватил чиновник. — А ты ступай за мной, строка, — сказал Рогожин Лебедеву, и все вышли из вагона. Лебедев кончил тем, что достиг своего. Скоро шумная ватага удалилась по направлению к Вознесенскому проспекту. Князю надо было повернуть к Литейной. Было сыро и мокро; князь расспросил прохожих, — до конца предстоявшего ему пути выходило версты три, и он решился взять извозчика.

Роман Ф. М. Достоевского «Идиот» является сегодня одним из самых популярных и востребованных произведений русской литературы. Уже много лет создаются и продолжают создаваться различные интерпретации этого великого творения: экранизации, оперные и балетные прочтения, театральные постановки. Роман популярен во всем мире.

Работа над романом началась в апреле 1867 и длилась почти полтора года. Творческим импульсом для автора было дело семьи Умецких, где родителей обвиняли в жестоком обращении с детьми.

1867год — тяжелое время для писателя и его семьи. Достоевский скрывался от кредиторов, что вынудило его уехать за границу. Другим печальным событием была смерть трёхмесячной дочери. Эту трагедию Федор Михайлович и его супруга переживали весьма тяжело, но договорённость с журналом «Русский вестник» не позволяла творцу придаваться горю. Работа над романом полностью поглотила автора. Находясь во Флоренции, в январе 1869 года Достоевский закончил свое сочинение, посвятив его племяннице С. А. Ивановой.

Жанр, направление

Во второй половине XIX века писатели особенное внимание уделяли жанру романа. Возникали различные поджанры, связанные с направлением, стилем, структурой. «Идиот» Достоевского относится к лучшим примерам философского романа. Этот вид прозы возник ещё в эпоху Просвещения в западноевропейской литературе. Отличает его акцент на размышлениях героев, разработке их идей и концепций.

Немало интересовало Достоевского и исследование внутреннего мира персонажей, что даёт основание относить «Идиот» к такому виду романа как психологический.

Суть

Князь Мышкин приезжает из Швейцарии в Петербург. С маленьким узелком вещей в руках, одетый не по погоде, он отправляется в дом Епанчиных, где знакомится с генеральскими дочерями и секретарём Ганей. У него Мышкин видит портрет Настасьи Филипповны, а позднее узнаёт некоторые детали её жизни.

Молодой князь останавливается у Иволгиных, где вскоре встречает саму Настасью. Покровитель девушки сватает её за Ганю и даёт за неё приданое 70 тысяч, что привлекает потенциального жениха. Но при князе Мышкине происходит сцена торга, где участвует Рогожин, ещё один претендент на руку и сердцу красавицы. Итоговая цена – сто тысяч.

Лев Николаевич Мышкин глубоко тронут красотой Настасьи Филипповны, он приходит к ней тем же вечером. Он встречает там множество гостей: генерала Епанчина, Фердыщенко, Тоцкого, Ганю, — а ближе к ночи является и сам Рогожин с газетным свёртком, в котором обещанные сто тысяч. Героиня бросает деньги в огонь и уезжает с избранником.

Спустя шесть месяцев князь решает навестить Рогожина в его доме на Гороховой улице. Парфён и Лев Николаевич обмениваются крестами – теперь, с благословения матушки Рогожина, они братья.

Через три дня после этой встречи князь едет в Павловск на дачу к Лебедеву. Там после одного из вечеров Мышкин и Аглая Епанчина договариваются о встрече. После свидания князь понимает, что полюбит эту девушку, а через несколько дней Льва Николаевича провозглашают её женихом. Настасья Филипповна пишет письмо Аглае, где убеждает её выйти замуж за Мышкина. Вскоре после этого происходит встреча соперниц, после которой случается расторжение помолвки князя и Аглаи. Теперь общество в предвкушении другой свадьбы: Мышкина и Настасьи Филипповны.

В день торжества невеста сбегает с Рогожиным. На следующий день князь отправляется на поиски Настасьи Филипповны, но никто из знакомых ничего не знает. Наконец Мышкин встречает Рогожина, который приводит его в свой дом. Здесь под белой простынёй лежит труп Настасьи Филипповны.

В итоге от всех полученных потрясений главный герой сходит с ума.

Главные герои и их характеристика

1. Князь Лев Николаевич Мышкин . В черновиках писатель называет протагониста князь Христос. Он является центральным персонажем и противопоставлен всем другим героям произведения. Мышкин взаимодействует практически со всеми участниками действия. Одна из его главных функций в романе – раскрытие внутреннего мира персонажей. Ему не составляет труда вызвать собеседника на откровенный разговор, узнать его сокровенные мысли. Для многих общение с ним подобно исповеди.
2. Антиподами Мышкина выступают Ганя Иволгин и Парфён Рогожин . Первый из них слабохарактерный, женственный, прельщенный деньгами молодой человек, который хочет выбиться в люди любой ценой, но все же испытает стыд за это. Он мечтает о статусе и уважении, но вынужден терпеть лишь унижения и неудачи. Богатый купец Рогожин одержим одной лишь страстью – владеть Настасьей Филипповной. Он упрям и готов на всё для достижения цели. Его не устроит никакой другой исход, но жизнь в страхе и сомнении, а любит ли она его, не сбежит ли, не для Рогожина. Потому их отношения заканчиваются трагедией.
3. Настасья Филипповна . Роковая красавица, чью истинную натуру угадал только князь Мышкин. Её можно считать жертвой, можно демоном, но больше всего в ней привлекает то, что роднит ее с самой Клеопатрой. И это не только покоряющая красота. Известен случай, когда египетская властительница растворила огромную жемчужину. Реминисценцией этого поступка в романе является эпизод, где Настасья Филипповна бросает в камин сто тысяч рублей. Прототипом героини считается Аполлинария Суслова, возлюбленная Достоевского. Она испытывает презрение к деньгам, ведь за них купили ее позор. Бедную девушку соблазнил богатый господин, но он стал тяготиться своим грехом, поэтому пытался сделать из содержанки порядочную женщину, купив ей жениха – Ганина.
4. Образ Настасьи Барашковой оттеняет Аглая Епанчина, антипод и соперница. Эта девушка отличается от своих сестер и матери. В Мышкине она видит гораздо больше, чем чудаковатого глупца, и не все из родных могут разделить её взгляды. Аглая ждала человека, способного вывести её из закостенелой, загнивающей среды. Сначала таким спасителем она представляла князя, затем некоего поляка-революционера.

Интересных героев в книге больше, но мы не хотим слишком уж затягивать статью, поэтому если вам необходима характеристика персонажа, которой тут нет, напишите об этом в комментариях. И она появится.

Темы и проблемы

1. Проблематика романа весьма многообразная. Одной из главных проблем, обозначенных в тексте, является корыстолюбие . Жажда престижа, статуса, богатства заставляет людей совершать гнусные поступки, клеветать друг на друга, изменять самим себе. В описываемом Достоевским обществе невозможно добиться успеха, не имея покровителей, знатного имени и денег. В тандеме с корыстью идёт тщеславие, особенно присущее генералу Епанчину, Гане, Тоцкому.
2. Поскольку «Идиот» относится к философскому роману, в нём разрабатывается огромное богатство тем, важной из которых является религия . К теме христианства автор обращается неоднократно, главным персонажем, причастным к этой теме, выступает князь Мышкин. Его биография включает некоторые библейские аллюзии на жизнь Христа, он наделён функцией «спасителя» в романе. Милосердие, сострадание к ближнему, умение прощать – этому учатся у Мышкина и другие герои: Варя, Аглая, Елизавета Прокофьевна.
3. Любовь представлена в тексте во всех возможных её проявлениях. Любовь христианская, помощь ближнему, семейная, дружеская, романтическая, страстная. В более поздних дневниковых записях Достоевского обнаруживается главный замысел — показать три разновидности этого чувства: Ганя – тщеславная любовь, Рогожин – страсть, а князь – любовь христианская.

Здесь также, как и с героями, разбирать тематику и проблематику можно долго. Если чего-то конкретного вам все же не достает, пожалуйста, напишите об этом в комментариях.

Главная мысль

Основная идея Достоевского – показать разложение русского общества в слоях интеллигенции. В этих кругах наблюдается духовный упадок, филистерство, супружеские измены, и двойная жизнь — практически норма. Достоевский стремился создать «прекрасного человека», который мог бы показать, что и в этом мире ещё живы доброта, справедливость и искренняя любовь. Такой миссией наделён князь Мышкин. Трагедия романа заключается в том, человек, стремящийся видеть в современном ему мире только любовь и доброту, погибает в нем, будучи неприспособленным к жизни.

Смысл, заложенный Достоевским, заключается в том, что людям все же необходимы такие праведники, которые помогают им взглянуть в лицо самому себе. В разговоре с Мышкиным герои познают свою душу и учатся открывать ее другим. В мире фальши и лицемерия это очень нужно. Конечно, самим праведникам очень тяжело освоиться в обществе, но их жертва не напрасна. Они понимают и чувствуют, что хоть одна исправленная судьба, хоть одно неравнодушное, проснувшееся от безразличия сердце – это уже большая победа.

Чему учит?

Роман «Идиот» учит верить в людей, ни в коем случае не осуждать их. В тексте поданы примеры, как можно наставлять общество, не ставя себя при этом выше его и не прибегая к прямому морализаторству.

Роман Достоевского учит любить, в первую очередь, во спасение, всегда помогать людям. Автор предупреждает, что о низких и грубых поступках, совершенных сгоряча, после которых придётся жалеть, но раскаяние может наступить слишком поздно, когда исправить уже ничего нельзя.

Критика

Некоторые современники называли роман «Идиот» фантастическим, чем вызывали негодование писателя, поскольку он считал это самым реалистичным сочинением. Среди исследователей на протяжении многих лет, с момента создания книги и посей день, возникали и продолжают возникать различные определения этого произведения. Так, В. И. Иванов и К. Мочульский называют «Идиот» романом-трагедией, Ю. Иваск использует термин евангельский реализм, а Л. Гроссман считает это произведение романом-поэмой. Другой русский мыслитель и критик М. Бахтин исследовал в творчестве Достоевского явление полифонизма, «Идиот» он также считал полифоническим романом, где параллельно развивается несколько идей и звучит несколько голосов героев.

Примечательно, что роман Достоевского вызывает интерес не только у русских исследователей, но и у зарубежных. Особенно популярно творчество писателя в Японии. Например, критик Т. Киносита отмечает большое влияние прозы Достоевского на японскую литературу. Писатель обратил внимание на внутренний мир человека, и японские авторы охотно следовали его примеру. Например, легендарный писатель Кобо Абэ называл Федора Михайловича любимым литератором.

Интересно? Сохрани у себя на стенке!